Владимир Переверзин - Заложник. История менеджера ЮКОСа

• Название: Заложник. История менеджера ЮКОСа
• Автор: Владимир Переверзин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9614-3175-9

Семь лет и два месяца отдал Владимир Переверзин за право остаться человеком и не лжесвидетельствовать. Его называли самым случайным узником дела ЮКОСа, и на его месте мог оказаться любой сотрудник компании. Но «повезло» именно ему.

Не было никаких миллиардов, как не было и никаких хищений. Но были годы, проведенные в тюрьмах и лагерях, годы, украденные в угоду чьим-то интересам, годы, которые никто не вернет. Об этом и пойдет речь: об абсурдном суде и неожиданном своей жестокостью приговоре, о лагерях и попытках добиться освобождения. И хотя автору тяжело вспоминать этот сложный период, он считает своим долгом донести до читателя, что при существующей системе то, что случилось с ним, может случиться с каждым.

---

Тогда, в 2006 году, Ярлыкова произвела на меня положительное впечатление. Позже, в ходе процесса, во время перерыва судебного заседания на фразу прокурорши «Еще не все свидетели обвинения допрошены…», с ее губ сорвется ответ: «Какие же это свидетели обвинения? Вообще непонятно, что они доказывают!»

Начинается процесс. Представляются все его участники – адвокаты, судья, государственный обвинитель. Мы не делаем отвода ни судье, ни государственному обвинителю, хотя прокурорша мне не понравилась сразу. Устанавливаются личности обвиняемых… Судья, обращаясь ко мне, произносит: «Обвиняемый, представьтесь, пожалуйста».

«Переверзин Владимир Иванович», – отвечаю я.

«Год и место рождения?» – судья должна удостовериться в личности подсудимых, сверить все данные с личным делом и сличить фотографии.

Узнав мой домашний адрес и убедившись, что я – это я, госпожа Ярлыкова переходит к другим обвиняемым. Те же вопросы, стандартные ответы.

Неожиданно прокуратура выступает с ходатайством о предоставлении Антонио Вальдес-Гарсии государственной защиты. Судья начинает рассмотрение этого ходатайства.

«Антонио Вальдес-Гарсиа! – обращается к нему судья. – Вы поддерживаете данное ходатайство?»

Вальдес-Гарсиа, единожды уже искалеченный такой «защитой», яростно от нее отбивается и сопротивляется. «Не надо мне никакой защиты! – почти кричит он. – Мне ничего и никто не угрожает! Пускай оставят меня в покое!»

Представители прокуратуры непреклонны и настаивают на своем. Тогда мне это казалось странным, но позже все встанет на свои места. Вальдес-Гарсии действительно ничего не угрожало. Его правдивые показания были абсолютно бесполезны для обвинения и не приносили никому ни пользы, ни вреда. Но раз уж его выманили из Испании и вывели в процесс, за ним нужно было присматривать, чтобы он не убежал. Следователи решат эту проблему хитроумным способом, приставив к Вальдес-Гарсии охранника. С тех самых пор этот несчастный передвигался исключительно в сопровождении не менее несчастного охранника, вынужденного его сторожить. В конце процесса, услышав, что сторона обвинения запросила всем обвиняемым по одиннадцать лет строгого режима, Вальдес-Гарсиа закроет своего сторожа в душе и проворно, на костылях, помчится в аэропорт, где по испанскому паспорту благополучно улетит на родину…

Зачем он, имея испанское гражданство, вообще приезжал в Россию, так и осталось за гранью моего понимания.

Предварительное заседание быстро заканчивается, и я, несколько разочарованный, возвращаюсь в камеру. Назначена дата начала процесса, дата первого судебного заседания. Начинается процесс, которого я ждал и к которому готовился больше года. Процесс, на который я возлагаю большие и радужные надежды. Процесс, который решит мою судьбу на долгие годы.

Глава 11 Суд продолжается

Первое судебное заседание. Мы все в сборе. Судья уже знает нас в лицо и здоровается со всеми как со старыми знакомыми. Мы с Малаховским находимся в клетке, Вальдес-Гарсиа сидит, облокотившись на костыли, на скамейке, вытянув переломанные ноги вперед. Охранники и конвойные оккупировали последний ряд. Недалеко от меня расположились адвокаты. Государственный обвинитель начинает долго и нудно зачитывать обвинительное заключение. По закону сторона обвинения обязана огласить, то есть зачитать, обвинение и все доказательства, имеющиеся в материалах дела. Это занимает не один день. Меня возят в суд как на работу. Подъем, обыск, дорога в суд. После суда все повторяется в обратной последовательности. Дорога в тюрьму, обыск, камера. Я очень устаю и порой мечтаю о том, чтобы побыстрее попасть в камеру. Дни мелькают перед глазами, как листки отрывного календаря.

«Подсудимый, вам понятно обвинение?» – спрашивает меня судья.

«Да, понятно», – отвечаю я.

«А вам понятно?» – обращается она к Малаховскому.

«Обвинение мне не понятно, – говорит тот. – Прошу объяснить, в чем меня обвиняют».

Судью определенно раздражает этот ответ, но это позиция Малаховского и его адвокатов. Возможно, из-за этого раздражения судья позже отыграется на нем, дав ему на год больший срок, чем запрашивала сторона обвинения. В итоге он получит двенадцать лет.

Адвокат советует мне дать показания сразу, в начале процесса, не дожидаясь оглашения всех доказательств и допроса свидетелей. По его мнению, это укрепит нашу позицию, так как подобным образом может поступить только абсолютно уверенный в своей невиновности человек. Мне нечего скрывать и выдумывать. Я рассказываю все как есть: как попал на работу в ЮКОС, как открывал офис на Кипре. Подробно описываю, чем там занимался…

«А откуда вам известно, что компания, где вы работали, оплачивала купленную нефть?» – пытается подловить меня прокурорша.

«Факт покупки и оплаты нефти подтверждается материалами уголовного дела», – отвечаю я.

Недовольная моим ответом прокурорша продолжает зачитывать «доказательства». Их сто пятьдесят томов. Процесс явно затягивается.

Она читает документы, датируемые 1998 и 1999 годами. Зачитываются протоколы собрания акционеров и протоколы заседаний совета директоров компании ЮКОС. В то время никто из нас там не работал, и адвокаты с возмущением просят обвинителя объяснить смысл оглашенных документов, не имеющих к нам никакого отношения.

Я смотрю на судью, которая находит в себе силы подавить набежавшую улыбку и легкий смешок. Секретарь суда Катя хихикает. Шляева бессовестно заявляет: «Узнаете позже!»

* * *

Позже мы узнаем, что таким образом, по версии обвинения, происходил «предварительный преступный сговор».

* * *

Неожиданно Вальдес-Гарсиа заявляет: «Я не понимаю, что здесь происходит!»

Судья объясняет: «Вы здесь находитесь в качестве обвиняемого по особо тяжкому преступлению».

Государственный обвинитель возобновляет чтение. Процесс продолжается.

* * *

Очередное судебное заседание. Мы с Малаховским сидим в клетке. Выходит судья, чтобы начать очередное судебное заседание. Обнаруживается, что не приехал Вальдес-Гарсиа. Прокурорша бросается на его поиски, куда-то уходит, возвращается, звонит по мобильному телефону. Через некоторое время появляется виновник переполоха – на костылях, в сопровождении телохранителя, в зал заседаний заходит растрепанный Вальдес-Гарсиа. Время одиннадцать утра. Судья, изумленная такой наглостью обвиняемого, находящегося под подпиской о невыезде, спрашивает: «Вы где были, Вальдес-Гарсиа?»

«На работе! – как ни в чем не бывало отвечает тот. – У меня как смена закончилась, так я сразу к вам».

Немного опешив, судья спрашивает: «А где вы работаете?»

«Я работаю диспетчером в компании “Формула такси”», – спокойно отвечает Вальдес-Гарсиа.

Судья приходит в себя и набрасывается на Вальдес-Гарсию, грозит изменить меру пресечения на арест: «Вы что, не понимаете, где вы находитесь? Еще раз это случится, и вас будут всегда привозить вовремя!» – она кивает в нашу сторону.

Вальдес-Гарсиа огрызается: «А что, мне надо же на что-то жить и где-то работать!»

На меня нападает гомерических хохот, который я не в силах сдержать. Полный идиотизм! Формально Вальдес-Гарсию, как, впрочем, и меня, обвиняют в хищении тринадцати миллиардов долларов и почему-то легализации восьми с половиной миллиардов. А тут какой-то диспетчер такси в сопровождении телохранителя… Бред!

Инцидент исчерпан. Заседание продолжается. Антонио Вальдес-Гарсиа в очередной раз просит разъяснить, в чем его обвиняют. Сторона обвинения по закону обязана раскрыть доказательственное значение каждого доказательства, объяснить, что именно доказывает то или иное доказательство. Например, вот нож, найденный рядом с трупом. Резаная рана на трупе говорит о том, что она была нанесена острым предметом определенного размера. Кровь на ноже, совпадающая с группой крови убитого, доказывает, что рана была нанесена именно этим ножом, если его размер совпадает с размером раны. А отпечаток пальцев на ноже свидетельствуют о том, что именно этот человек держал данный нож в руках. Таким образом выстраивается причинно-следственная связь определенных событий.

Мы с адвокатом настоятельно, по несколько раз в день, просим объяснить доказательственное значение оглашаемых документов. Вот моя трудовая книжка. Кроме того факта (который я не отрицал), что я официально работал в ЮКОСе, ничего иного она не доказывает.

Судья обращается с Вальдес-Гарсии:

«Вальдес-Гарсиа, у вас есть замечания к оглашенным документам?»

Тишина. Вальдес-Гарсиа уснул.

«Вальдес-Гарсиа!» – громко кричит судья.

Никакой реакции. Он не слышит. К Вальдес-Гарсии подбегает адвокат и бережно расталкивает его.

«Вальдес-Гарсиа! – не успокаивается судья. – Вы слышали прокурора?»