Зинаида Шишова - Великое плавание

• Название: Великое плавание
• Автор: Зинаида Шишова
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1972

В книге Зинаиды Шишовой рассказывается о великом плавании Христофора Колумба.

Она основана на фактах и на догадках. Из дневника Колумба известно, что в его экипаже были мальчики — корабельные юнги. Из-за оплошности одного из них потерпела крушение «Санта-Мария» — флагманское судно флотилии.

Зинаида Шишова дала этим безвестным юнгам имена, связала их дружбой, высоким чувством товарищества, тайной карты.

Для среднего и старшего возраста.

---

Дело в том, что либо Аотак плохо переводит нам сообщения своих сородичей, либо индейцы сами что-то путают, но сведения о золотоносных землях мы получаем такие разноречивые, что человек, не обладающий волей и целеустремленностью адмирала, уже давно должен был бы растеряться.

К концу дня мы доплыли наконец до большого прекрасного острова Самоат, окрещенного в честь кастильской королевы «Изабелла».

К огорчению своему, должен сказать, что матросы наши сейчас уже не встречают каждый новый остров восторженными криками, их уже мало занимают беседы с обитателями этих земель, если те ничего не могут им сказать о «нукай» — так индейцы называют золото.

У Изабеллы к нам присоединились «Пинта» и «Нинья», но господин снова послал их вперед, подыскать пригодное для стоянки место. Вскорости нам был подан сигнал, что найдена бухта, где всем трем судам удобно будет пришвартоваться.

Между прочим, здесь я совершил подвиг — убил огромную, в семь пядей, змею. Синьор Марио предложил нам с Орниччо выкупаться. Дело было вечером, а здесь темнота наплывает с такой быстротой, что не успеваешь оглянуться. Я мог бы этого чудища и не заметить, если бы Орниччо не схватил меня за плечо.

Я до сих пор не знаю, как мне удалось с этой гадиной справиться. Убил я ее, изо всех сил ударив палкой по голове. Господин был очень недоволен, что я размозжил ей череп. К счастью, утром точно такую же змею убил синьор Алонсо Пинсон. Голова ее повреждена не была, поэтому с нее сняли кожу, которую синьор Марио затем высушит на солнце и набьет паклей, чтобы целиком доставить государям. Эту неприятную работу пришлось выполнить нам с Орниччо, потому что матросы отказались прикасаться к гаду. Посланные на разведку, наши люди сообщили, что остров Изабелла очень красивый и покрыт густыми лесами. Рек здесь множество, а озер они насчитали не менее восьми.

— Однако, — сказали они, — напрасно было здесь останавливаться, так как ничего ценного на Изабелле нет.

Но, съехав с синьором Марио и Орниччо на берег, мы тут же могли опровергнуть их слова. Синьор Марио определил, что здесь растут целые рощи алоэ. Потом мы погрузили на «Санта-Марию» десять кинталов[62] этого драгоценного дерева. Жители Изабеллы показались мне более робкими, чем все индейцы, встреченные нами раньше. Они оставляли свои дома с утварью и убегали в лес. С помощью Аотака и других гуанаханцев нам удалось немного приручить их. Я говорю «приручить», потому что они действительно напоминают грациозных и пугливых зверьков. Ходят они нагие, в чем мать родила.

По доброте своей они ничуть не хуже гуанаханцев или фернандинцев. Поняв, что мы имеем нужду в свежей воде, они тотчас же принесли нам ее в таком количестве, что мы запаслись ею впрок, наполнив всю имеющуюся на кораблях посуду. Воду индейцы отдали нам вместе со своими флягами-тыквами и ничего не потребовали взамен. Адмирал, по своему обычаю, одарил их бусами и погремушками.

Насколько мы могли понять, где-то здесь, в глубине острова, живет король этой страны. Адмирал просил изабельцев известить короля о нашем прибытии и даже заготовил для него ценные подарки.

Однако, прождав понапрасну два дня, господин решил двинуться дальше.

Дело в том, что Самоат-Изабелла явно не тот золотоносный остров, достичь которого так хотелось господину.

Золото, как объяснили нам здешние индейцы, в больших количествах родится на земле или на острове, который иные из местных жителей называли «Кольба», а другие — «Куба». Остров это или материк, они не могли нам объяснить, только «нукай», по их словам, на Кубе столько, что король Кубы ест на золотой посуде и весь украшен золотом. Это могущественный государь сильного и свирепого народа, имеющий свой быстродвижущийся флот. Синьор Марио высказал предположение, что это, возможно, и есть один из потомков Кублая. Вполне вероятно, что от его имени Куба и получила свое название.

Господин же полагает, что если Куба — остров, то это безусловно должен быть остров Сипанго. А Орниччо говорит, что, когда он слышит название «Сипанго», у него делаются колики в животе: так долго и так напрасно мы его ищем!

Господин доказывает, что этот «быстродвижущийся флот» короля Кубы несомненно парусный. Да и индейцы, которых Аотак спрашивал, случалось ли им видеть судно, оснащенное, как наши, парусами, неизменно показывали на юго-запад.

После того как я наблюдал длинные каноэ, летящие по воде под взмахи широких лопаток-весел, и сравнивал их с медленно тащившимися в безветрии нашими каравеллами, я не могу судить, какие из них следует считать «быстрыми».

Сопоставляя все полученные нами сведения, господин уверился наконец, что речь идет о владениях Великого хана, который посылает в эти отдаленные окраины своей империи корабли — собирать дань с дикарей. А что касается того, что посланцы хана кажутся бедным индейцам свирепыми, то и в этом нет ничего удивительного: никто ни в Лигурии, ни в Кастилии, ни в какой-либо иной христианской стране не считает сборщиков податей людьми великодушными.

На этот раз господин говорил вполне уверенно и прочел нам из книги Мандевилля описание страны Манго, которая также окружена множеством островов. Он показал нам все свои карты. И даже синьор Марио, не доверявший до сих пор свидетельству Мандевилля, начал склоняться к мысли, что неподалеку отсюда должны лежать земли, описанные этим англичанином.

Однако двинуться на поиски Кубы-Сипанго нам мешает непрекращающийся ливень. Как это ни странно, дождь здесь нисколько не освежает воздуха, наоборот — влажная жара становится еще более непереносимой. Зато ночами мы все отдыхаем: они такие же прохладные, как в начале весны у нас в Тоскане.

Во вторник, 23 октября, мы направились к Кубе. Так как ночью нельзя было бросить якоря в этих мелких водах, то, убрав паруса, мы шли с одним фоком. Тучи сгустились, снова хлынул дождь. Адмирал велел убрать и фок. За ночь мы прошли всего две лиги.

В среду, 24 октября, мы шли весь день в южном направлении. Потом 25 октября взяли на запад и в три часа дня увидели цепочку из семи — восьми островов, протянувшуюся с севера на юг. 27 октября мы стали на якорь у одного из островов, названного адмиралом «Песчаный». Чудесный берег, усыпанный чистым белым песком, так и манил выкупаться. Господин разрешил команде освежиться, и тут-то нам с Орниччо выпало счастье доставить адмиралу большое удовольствие.

Аотак песком почистил серебряную цепочку, подарок Орниччо. И мы, чтобы сделать ему приятное, решили почистить подаренные им пластиночки. Каково же было наше удивление, когда под нашими пальцами пластинки заблестели, как полновесные дублоны.

Не веря своим глазам, мы обратились к синьору Марио, и он подтвердил, что пластинки действительно золотые.

Мы вихрем помчались сообщить о своем открытии адмиралу.

Матросы, узнав об этом, стали с досадой припоминать, что у многих дикарей они видели такие же точно украшения в ушах и в носу. Надо же было догадаться, что они золотые!

Аотак успокоил их. Жестами он показал, что многие из его сородичей носят украшения из кости и из дерева. Для того чтобы пояснить свои слова, он указывал на деревянные предметы и костяные пуговицы.

Адмирал снова воспрянул духом.

Казалось, теперь все будет благоприятствовать нашему плаванию. Видя веселое лицо своего адмирала, приободрились и матросы. Друга моего тоже, как видно, покинуло его унылое настроение. Принеся наверх гитару Хоакина Каски, Орниччо развлекал экипаж веселыми итальянскими песенками.

В субботу, 27 октября, мы до часу дня шли к юго-юго-западу и прошли сорок лиг. Ночью этим же курсом прошли двадцать восемь лиг. Перед наступлением ночи все явственно различили лежащую перед нами землю. Вахтенный матрос сообщил, что ему из его сторожевой корзины земля видна на много лиг, и ей нет ни конца ни краю.

ГЛАВА XIV Деревня нелающих собак и люди, дышащие дымом

Из объяснений Аотака никак нельзя было понять — остров ли Куба или страна, расположенная на материке. Единственно, что мы знаем, это то, что нам предстоит встретиться с азиатами. Поэтому адмирал отдал всему экипажу распоряжение — не раздеваться догола, не ходить босиком и, съезжая на берег, иметь при себе оружие. Господ капитанов, маэстре, пилотов и контромаэстре,[63] а также полномочного инспектора короны синьора Родриго Санчеса де Сеговия, нотариуса Родриго де Эсковеда, переводчика синьора Луиса де Торреса адмирал просил надеть свое лучшее платье. Матросам, как маринеро, так и груметам, господин велел хорошенько умыться и подстричь волосы и бороды. Мы с Орниччо тоже принарядились в лучшее, что у нас было, но покрасоваться нам было не перед кем, так как, посетив первые же два дома, расположенные вблизи берега, мы убедились, что они покинуты хозяевами.

Присоединив Кубу к владениям короны, адмирал дал ей имя «Хуан», в честь наследного принца Хуана.