Илья Павлов - Другая жизнь

• Название: Другая жизнь
• Автор: Илья Павлов
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9922-2009-4

Некогда богатая страна теперь разорена страшным мором. Немногие выжившие пытаются наладить существование. Кто-то хочет вернуться к старому укладу, другие ратуют за новую жизнь. Другую жизнь. Одиночка, лишившийся всего, примыкает к отряду таких же изгоев, которые не могут найти себе достойное применение. Куда они вместе скатятся? К разбойникам или наемникам? К ночному ужасу или к «благостному свету»? Слова и раньше ничего не решали. Только меч. А теперь? Может, умная голова наконец-то победит в этом мире? Новом мире.

---

– Тихий – у лошадей, остальные – за мной.

Сам он двинулся в гущу голосящих, туда, где приметил светлую рубаху нашего провожатого. Братья с суровым видом пристроились за ним. Здороваясь по пути с хмурыми жителями, подошли к толпе. Люди раздвинулись перед нами. Старшой шел с видом главного, и перед ним расступались. Два Брата по бокам и мои арбалеты, смотрящие в небо, дополняли картинку.

На земле, воя, на коленях сидела женщина. Она обнимала тело девочки. Судя по закатившимся открытым глазам и безвольному мотанию головы, мертвой девочки. Рубаха ее была разорвана, все лицо в синяках, на тощих руках и ногах – запекшаяся уже кровь. Вторая девчонка, совсем маленькая, пыталась оторвать мать от мертвой.

Старшой встал над женщиной, лицо его перекосилось. Он закрыл глаза, покачнулся, выпрямился и обвел взглядом местных.

– Кто?.. – хриплым голосом спросил он. – Кто? – повторил он.

Местные молчали.

13 моха 317 года. Полдень. Рушь, Северная дорога. Старшой

Она лежала, а на шее было такое же монисто, из старых графских монеток. А я опять ничего не смог сделать. Нет, мог: эти не убежали. Из отряда меня выпрут – мы ведь не вмешиваемся без надобности. Жалко. Но с этим разберусь. Я снова опоздал. Не хочу больше опаздывать. Никогда. Если кто-то так спокойно распоряжается чужими жизнями – значит, и сам заслуживает такого же обращения. Гуманизм и человеколюбие? Смешно. Сила и власть? Нет. Так все равно нельзя. Закон и порядок? Тоже не то. Имеешь ли право судить сам, по своему разумению? Вот это точно можешь.

– Кто?

13 моха 317 года. Полдень. Рушь, Северная дорога. Тихий

Нам-то что, и не такое видали…

У нас в отряде, конечно, такое не приветствуется. Ну хочешь бабу – заплати. Да в любой деревне или городке и без денег всяко найдешь, кто с солдатом пойти захочет. После мора народа и так мало, а чтоб здоровый, да без грубости… Не, я про юг и не говорю. Там за деньги любой тебе жену приведет, и сестру, всех дочек… У нас – не за деньги. Бабе ведь тоже хочется, чтоб приласкал, да здоровый. Конечно. У кого нет, у кого пьет, а у кого и не умеет (смеюсь, да). А кто – чтоб ребенка зачать. От солдата-то лучше, чем от пьяни деревенской.

А тут, по всему видно, девчонку маленькую снасильничали втихую. Ну или перестарались, удавили, либо сама. Ну умерла. Мать убивается, а отца у них не было. Это мы потом узнали. Ушел в болота два года назад, да и сгинул. Обычное дело. Ходят-то по одному, чтобы места свои не показывать. Чуть что – и одному уже не выползти. Утонул, или звери сожрали, или помог кто. Кто-кто… Не знаешь, что ли? Нет в лесу страшнее зверя, чем человек. За еду, за деньги, за бабу убить могут. Да и за просто так. Под руку. Бешеный зверь от своего бешенства сам погибнет. А человек дурной много лет может чудить. Кто его приструнит? Таких, как наш Старшой-то, мало. Он может. Вот и тогда смог.

Короче, сироты. Кто заступится? Понятно. Подошли, смотрят. Жалко им всем, конечно. Но… сама дала, сама пусть справляется.

Тут Старшой хрипло так и говорит: «Кто? Кто, я спрашиваю?»

И голос такой, что вроде как и шепотом, а враз все притихли. Знаю я такой голос. В городке, где я родился, был старый граф. Еще из старых вояк. Контулукскую войну прошел. Командовал там кем-то. Тоже вроде шепотом говорил, а хотелось по струнке встать. Чувствуешь, что человек имеет право командовать, и если что… спросит, да так, что мало не покажется.

Вот и Старшой так. Я вот тогда и скумекал, что он не простой человек. Видно, когда у человека за спиной есть что. Что-что… У кого-то – пьяный батька и тощая корова, и ешь с ними из одного корыта кто быстрее. А у кого-то – дом. И семья. И любят его там. А у кого-то – и воспитание, и приличные манеры, и книжки разные, грамота всякая. А Старшой – занятный человек. Тогда-то не вдавались. Но я понял. И Старшина со Вторым долго с ним говорили. Обычно как? Хочу в отряд. Кто, что? Не вор, не убийца. Долгов кровных нет. Записан. В драке посмотрим. А тут – два кувшина проговорили. Старшина к себе примаком взял. Так-то.

Ну вот.

– Кто, я спрашиваю?

И притихли все. И даже баба стала потише голосить. Молчат все. А Старшой стал меч потихоньку из ножен вытаскивать. Ну местные трухнули немного. Боятся нас, понятно. Наемники-то – они разные бывают. Наш отряд в зверствах не замечен, но они-то откуда знают… Отшатнулись.

– Не мы, – здоровый такой дядька с бородой, староста, как оказалось, – не мы это. Колдун это. Завел к себе, чудеса показать. Ну и… «Брыкалась», – говорит. Вот и переусердствовал. Со своими… – Староста скрипнул зубами.

Баба внизу опять взвыла, местные заголосили.

– Где он? – Старшой аж покраснел лицом от злости.

– Да вон идет, легок на помине, – махнул бородатый рукой вдоль улицы.

Мы повернулись. Вдоль домов шли трое. Впереди – худой и высокий как каланча мужик в непонятном одеянии. Плащ не плащ, рубаха не рубаха. Вся в ленточках и каких-то висюльках. Следом двое, плотные, почти толстые, явно не переломленные работой, с длинными ножами на поясах. Подошли. Явно брели к подводам, слупить по-легкому. Вблизи колдун выглядел еще страшнее. Длинный, лысый, губ не видно, глаза смотрят сквозь тебя. Оглядел нас, на бабу с мертвой девчонкой даже не взглянул.

– Тут я торгую, – повернулся колдун к Старшому. Понял ведь, к кому надо. – Что хотите, «шикшовку», зерно?

– Тебя надо, – Старшой сделал шаг вперед, встал перед колдуном. – Тебя.

– Ты, наверное, солдатик, не знаешь, кто я. – Колдун держался нагло. – Не пыли, договоримся.

– Вряд ли, – Старшой повернулся к нам. – Связать этого.

Братья как ждали, один дернул колдуна за рукав, второй стянул ремень с пояса.

– Эй, – один из охранников колдуна выдернул нож, – пусти…

Дальше сказать не успел. Старшой, не глядя, ткнул его мечом в брюхо, тот осел. Второй дернулся было бежать, но, увидев Лисины арбалеты, направленные на него, замер.

Колдун дико захохотал.

«Кто попробует убить рушевского колдуна железом, деревом, костью, камнем, водой или огнем, сам в два дня от этого погибнет!» – Колдун даже не пытался вырваться. Стоял со связанными руками и дико смеялся. – Вы что, солдатики? Прокляну! И вас, и весь ваш род. На колени!

Старшой с размаху впечатал ему сапог в пах. Хохотун замолк и, сломавшись пополам, упал на землю. Лиса подошла к Старшому:

– А надо нам это? Вдруг правда…

Братья тоже смотрели на командира. Тот спокойно оглядел местных и нас, поставил ногу колдуну на спину.

– Как там? «Ни железом, ни деревом, ни костью, ни камнем, ни водой, ни огнем» – так? – и повернулся к Братьям: – Повесьте его вот на этом крабе. Про веревку ничего там нет. Да если бы и было – мое проклятие посильнее его будет.

Братья, ухмыляясь, потащили колдуна к дереву.

– Тихий, неси вожжи.

Местные опять загудели. Пока непонятно, но вроде бы радостнее. Некоторые рожи просто засветились от счастья. Несколько баб бросились ко второму охраннику. Тот оторопело смотрел на нас и не сразу понял, что ему грозит. Бабы накинулись сзади, повалили, мелькнули ножи. Все. Не балуй. Им только дай волю. Страшнее медведя только медведица с медвежонком.

Бородатый староста, сняв шапку, с почтением подошел к Старшому.

– А какое у вас проклятие, уважаемый?

Братья тем временем перекинули вожжи через сук, затянули на шее колдуна и остановились, глядя на Старшого.

– Какое проклятие? Если за день хотя бы одну сволочь и мразь не повешу, так спать спокойно не могу. Веришь, отец? – и повернулся к Братьям: – Давай, пусть колдует, я в ответе, поднимайте.

Колдун попытался еще что-то крикнуть, но веревка споро выбрала слабину, он захрипел, задергался и повис. Братьям пришлось подтянуть его почти до самого сука, чтобы длинные ноги не доставали до земли. И теперь казалось, что колдун зацепился шеей за ветку, веревки не было видно, только пена на его бескровных губах выдавала, что произошло.

Местные не могли понять, то ли радоваться им, то ли ужасаться. Большинство, похоже, радовались.

– Там у него рабы еще есть, уважаемый… – начал староста, но прикусил язык, поздно поняв, что дом колдуна со всеми богатствами теперь ничей.

– Пошли, посмотрим. – Старшой махнул нам рукой: – Тихий, Лиса – подводы!

Дом на окраине. На частоколе черепа разные. Животные и птицы. Два человеческих. Старшой с Братьями и старостой зашли во двор. Остальные местные не решились. Вскоре из дома послышались крики, что-то разбилось. Братья выволокли за цепь грязного человека. В ужасных лохмотьях, он что-то мычал, махал ручищами. Следом вышли еще двое, тоже грязных. Один плакал, второй, щурясь на солнце, пытался огладить одежду перед народом.

Показались Старшой со старостой. Грязный на цепи снова замычал, попытался вырваться. Толпа в страхе отшатнулась. Один из Братьев держал цепь, второй мечом не подпускал страшилу ближе.