Мария Вильчинская - Александра и Курт Сеит

• Название: Александра и Курт Сеит
• Автор: Мария Вильчинская
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-092244-4, 978-5-17-091895-9

Декабрь 1916 года. Семнадцатилетняя Шура Верженская приезжает в охваченный волнениями Петроград, где танцуют на балах и грабят в темных подворотнях, а убийцы спокойно разгуливают по светским салонам.

В надвигающемся предреволюционном хаосе ей предстоит встретить свою судьбу. Но что может принести любовь русской аристократке и офицеру-мусульманину, когда Российская империя неотвратимо катится в пропасть…

---

Может, какая-нибудь из них упадет? Ждать путника бесполезно, вон, в деревне ни одного проблеска света, все уже спят, хоть и Святки. А если упадет звезда, можно будет желание загадать. Надо только придумать какое, чтобы не терять времени.

Шура, конечно, знала, что звезды не падают, это метеориты, у всего есть научное объяснение, но… Все-таки Таня права, из них четверых только ей имеет смысл гадать, потому что только она продолжает верить в чудеса.

И вдруг, словно в ответ на ее мысли, яркая полоса прочертила бархатное черное небо. Падающая звезда! И Шура даже успела загадать желание – любовь! Настоящую, большую и на всю жизнь! Сколько людей живут и умирают без любви, но с ней-то этого точно не случится. Она обязательно встретит свою любовь, звезда в такую ночь не могла упасть просто так.

Шура вдруг почувствовала чей-то взгляд, резко обернулась и едва удержалась от смеха.

Боже, какое падение с небес на землю. Она себе такого нафантазировала, что почти ожидала увидеть прекрасного принца, а это оказалась… собака! Серая дворняжка – вот кто встретился ей на перекрестке! Достойный финал сегодняшних глупых гаданий и ее детских выдумок!

Она хотела окликнуть сестер и Таню, но тут собака подняла голову, и слова в буквальном смысле замерли у Шуры на губах. В лунном свете глаза «собаки» блеснули желтым огнем. Она несколько секунд смотрела прямо на Шуру. Умным, внимательным и словно насмешливым взглядом. Как будто видела ее насквозь. А потом повернулась и тихо исчезла за подступающими к дороге кустами.

А вслед за ней исчезла и луна – нырнула за деревья, и все вокруг резко погрузилось в темноту. Шура медленно отступила, не решаясь повернуться спиной к тому месту, где еще недавно стояла «собака». Воздух комом застыл у нее в горле, мешая издать хотя бы звук.

– Рассказывай, Шурка, как будут звать твоего жениха? – Она едва не подскочила на месте, услышав над ухом веселый голос Тани. Валентина и Ниночка дружно рассмеялись. Видно, они устали ждать и сами подошли, как только спряталась луна.

– Наверное, Шарик. Или Тузик, – весело предположила Таня. – А что, имена не хуже других!

Шура покачала головой. Ей было не до смеха. Им не понять. А она не сможет объяснить.

– Пойдемте домой. – Она первая зашагала по тропинке, ведущей назад, в поместье.

Таня нагнала ее:

– Ну что ты, Шурочка, неужели сердишься? Мы же пошутили!

Шура оглянулась на перекресток. Сможет ли она забыть след от падающей звезды на черном небе и внимательные желтые глаза? И хочет ли она это забыть?

– Не смейся, Таня, если твое гадание верное… мой суженый – волк.

Глава 1 Офицер

1916 год, декабрь

Первый бал. Что может быть важнее для девушки? Мужчинам никогда не понять, как много он значит. Это все равно что первый бой для офицера. Боевое крещение.

Но попробуй скажи такое кому-нибудь – засмеют. Заявят, что это глупые девичьи фантазии, а любой мужчина еще непременно добавит, что смешно даже сравнивать бал и настоящее сражение.

Что бы они понимали!

Для того чтобы выйти под перекрестный огонь взглядов, прошагать сквозь строй пожилых дам, разглядывающих тебя через лорнеты, и не споткнуться на глазах барышень, желающих тебе упасть и стать всеобщим посмешищем, нужно не меньше храбрости, чем у солдата на передовой. И это не шутка – большинство девушек скорее предпочли бы пасть, сраженными пулей, чем опозориться на своем первом балу.

Не то чтобы Шура тоже боялась смерти меньше, чем насмешек, – все-таки почти семнадцать лет, проведенных в компании такой сестры, как Валентина, очень закаляют. Но все же она очень-очень боялась. Особняк Бобринских на Галерной улице ослеплял огнями, оглушал музыкой, льющейся из окон, притягивал и зачаровывал. А какие дамы поднимались по парадной лестнице – Шура глядела на их изящные фигуры, окутанные шелками, элегантные прически, сверкающие драгоценности и казалась самой себе неуклюжим серым воробушком рядом с райскими птицами. Ну кто обратит внимание на неуклюжую провинциалку в белом платье дебютантки, когда на балу, наверное, собрались все красавицы Петрограда?

– Александра, не смотри на все такими круглыми глазами и не выражай своего восторга так откровенно! – раздался у нее над ухом привычно-назидательный голос Валентины. – И вообще, держись спокойнее, увереннее. Не надо всем демонстрировать, что ты первый раз на балу. Это выглядит смешно и глупо. Учись быть сдержанной.

Шура с легкой обидой взглянула на сестру. Неужели она не понимает, как ей страшно? Или это ее способ поддержать в трудную минуту?

– Хорошо, буду ходить с таким же надменным видом, как ты. – Она вздернула подбородок повыше и скорчила презрительную гримаску.

Валентина изумленно захлопала глазами и изящно передернула плечами.

– Я тебе удивляюсь!

Шура и сама себе удивлялась. Видимо, она так перенервничала, что стала куда более дерзкой, чем обычно.

– Не слушай ее, моя дорогая, – пришел ей на помощь отец. – Это твой первый бал, вполне естественно, что тебе все кажется интересным. А ты, Валентина, лучше вспомни себя два года назад – не ты ли перед своим первым балом всю ночь уснуть не могла?

Валентина смущенно рассмеялась и взяла младшую сестру под руку.

– Хорошо, обещаю больше не надоедать своими нравоучениями. Но смотри, Шурка, теперь тебе придется самой за собой следить. Я умываю руки!

Шура тоже рассмеялась, но не совсем искренне. Чем ближе они подходили к дверям бальной залы, тем тревожнее ей становилось. Словно какая-то струна в груди натягивалась – сильнее и сильнее, так что трудно стало даже дышать, не то что говорить.

Сейчас, вот сейчас, еще несколько шагов, лакеи распахнут перед ними тяжелые двери, и произойдет что-то важное! Может быть, самое важное в ее жизни…

* * *

Мысль представить Шуру обществу на балу у Бобринских принадлежала Екатерине Васильевне Верженской, твердо решившей, что ни война, ни их собственные семейные неприятности не должны стать помехой в устройстве судьбы ее дочерей.

Валентину она успела вывести в свет самолично. Произошло это событие в конце 1914 года, когда все были окрылены первыми победами русской армии, верили в скорый конец войны и потому не стеснялись веселиться и праздновать.

На первый бал Екатерина Васильевна привезла дочь в Москву, где в то время проживал ее старший брат. К тому же общество там было более патриархальное, чем в Петрограде (только что на волне патриотизма переименованного из Петербурга) и куда более снисходительное к ошибкам дебютанток.

Предполагалось, что Валентина наберется там лоску, а потом можно будет съездить и в столицу. Но так вышло, что сначала они задержались в Москве – один бал следовал за другим, было из чего выбирать. А потом пришло письмо, что Юлиан Матвеевич тяжело заболел, и им пришлось срочно возвращаться домой.

Увы, с тех пор семье Верженских надолго стало не до светских развлечений. Болезнь Юлиана Матвеевича прогрессировала, и он вынужден был смириться с тем, что скорее всего ему недолго осталось. И хотя Екатерина Васильевна, будучи женщиной сильной духом, помогала мужу во всем, поддерживала его, всем говорила, что не теряет надежды, практический склад ума подсказывал ей, что надо быть готовой ко всему.

К счастью, будущее Валентины было почти устроено – еще в Москве она познакомилась с Константином Петровичем Клодт фон Юргенсбургом. На следующий год он приехал в Кисловодск, лечиться после ранения, и перед отъездом обратно на фронт попросил ее руки. Юлиан Матвеевич дал свое согласие, и хотя официальной помолвки еще не было, все вокруг открыто говорили о них как о женихе и невесте.

Константин Петрович происходил из обрусевшего курляндского баронского рода, был внуком знаменитого пейзажиста, имел неплохое состояние и большие перспективы на службе. То есть жених он был хоть куда.

Конечно, Валентину привлекли другие его достоинства, а именно приятная внешность, легкий характер и умение отлично танцевать, но как бы то ни было, их будущий союз радовал не только их самих, но и Юлиана Матвеевича с Екатериной Васильевной.

С двумя другими дочерьми Верженских дела обстояли далеко не так радужно. Как-нибудь устроить судьбу старшей дочери, Нины, особых надежд не было. Перенесенный ею в детстве менингит дал тяжелые осложнения на мозг. Врачи испробовали все, что могла предложить современная медицина, но, несмотря на долгое и дорогостоящее лечение, некогда живая умная девочка навсегда осталась с разумом семилетнего ребенка. Увы, приходилось смириться с тем, что Нина никогда не сможет выйти замуж и зажить собственным домом.

Оставалась младшая дочь, Александра. Ей недавно исполнилось шестнадцать, и при других обстоятельствах родители не спешили бы с устройством ее судьбы. Тем более что младшие дети в семье очень часто взрослеют позже своих ровесников, и Екатерина Васильевна не могла не замечать, что Шура, как называли девушку близкие, немного инфантильна и в душе все еще остается ребенком. Однако болезнь Юлиана Матвеевича заставляла торопиться.