Диана Хэвиланд - Наперекор стихии

• Название: Наперекор стихии
• Автор: Диана Хэвиланд
• Издательство: КРОН-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-232-00365-8

Много испытаний выпало на долю главной героини романа — Селены Хэлстид. Оставшись без средств к существованию, с маленьким ребенком на руках, она преодолевает все невзгоды и беды, храня любовь к единственному человеку. Независимость, ум, мужество сочетаются в ней с красотой и женственностью. В романе даны описания жизни придворных при Луи Наполеоне, а также восстания Фурье в Алжире.

---

Мужчины пожали друг другу руки.

— Удачи, капитан. И хорошей охоты.

Выйдя из дома Слайдла, Брайн отпустил дожидавшийся экипаж. Несмотря на ледяную изморозь, ему хотелось прогуляться. Он уверял себя, что сейчас не время поддаваться эмоциям, но слова из письма Мари не шли из головы: «У меня есть еще один сын, сражающийся за наше дело…»

Брайн быстро шел по скользкому тротуару, задевая прохожих, мимо огромных, сверкающих огнями магазинов, великолепных, недавно отстроенных особняков и новых, еще не законченных зданий растущего со всех сторон города. Города, который должен будет стать памятником Наполеону и его империи. Города, ради которого сносились целые кварталы жалких лачуг, и лишь кое-где убогими островками теплились их остатки с несчастной сворой полураздетой детворы.

Такие же дряхлые лачуги наполняли и Нью-Орлеан, и Брайн знал, что мог пропасть после того, как его мать, красивая и легкомысленная женщина, перешагнув через него и своего нового мужа, Майкла Дюрана, убежала с театральным продюсером, пообещавшим сделать из нее вторую Лолу Монтес. Но отчим чувствовал ответственность перед замкнутым, вспыльчивым десятилетним мальчишкой — живым напоминанием произошедшего скандала.

Брайн никогда не знал своего отца.

— Бригадир железнодорожных строителей, — обмолвилась однажды мать. — Большой, симпатичный ирландец… Мне было пятнадцать. Я работала в гостинице, где он остановился. — Она презрительно рассмеялась. — Он ожидал, что я буду таскаться за ним, жить в хибарах. Какое-то время так и было…

Лидия бросила Теренса Маккорда и ушла с театральной труппой. И даже узнав о беременности, она не вернулась назад. Детство Брайна прошло в переездах из города в город, в плохоньких отелях, на постоялых дворах и даже в палатках, когда труппа гастролировала в Калифорнии и Неваде.

Лидия Маккорд не испытывала недостатка в поклонниках. Большого таланта актрисы у нее не было, зато утонченная, сияющая красота притягивала мужчин.

Весной 1843 года, когда труппа выступала в Нью-Орлеане, Лидию увидел Майкл Дюран. Узнав, что он — владелец «Белле Фонтане», большой плантации в верховье реки, и вдовец, она положила на него глаз. Возможно, Дюрана пьянила красота этой женщины. Или, цинично думал Брайн, неудавшейся актрисе удалось убедить его, что из нее получится замечательная мать его детям. А может быть, находясь в отчаянии из-за потери любимой жены, он не разглядел подлинную сущность этой вертихвостки. Так или иначе, через шесть недель они поженились и Майкл Дюран взял молодую жену и приемного сына в «Белле Фонтане».

Мари и Дженни приняли Брайна. Дженни была стеснительной, тихой и вежливой девочкой. Мари, ровесница Брайна, росла сорвиголовой. Взяв с него клятву не выдавать секретов, она тут же провела его по всем своим любимым местам на пруду, где они часто купались вместе; позволяла кататься на своем пони, пока Майкл Дюран не купил Брайну собственного.

Но Чарльз Дюран, на пять лет старше приемыша, с самого начала относился к «родственничку» враждебно. Не делая открытых замечаний по поводу выбора своего отца, он всем своим видом давал понять, что не одобряет его.

Впрочем, первые месяцы в «Белле Фонтане» были приятными для малыша. Постепенно он привык воспринимать роскошь плантации как должное: пони, новая одежда, тихая, солнечная классная, где они занимались с сестрами…

Но после нескольких месяцев замужества его мамочка сделалась раздражительной и никак не могла найти покоя.

— Они относятся ко мне как к мусору, эти твои креольцы! — гневно жаловалась она мужу.

— Наше креольское общество всегда прохладно относится к новичкам.

— Они никогда не примут меня. Никогда! Потому, что я — актриса!

— Ты была актрисой, — спокойно напомнил Дюран. — Теперь ты — моя жена. И если какой-нибудь мужчина осмелится оскорбить тебя, он ответит.

— О, мужчины достаточно дружелюбны. Но их жены — безвкусно одетые, скучные сплетницы!

Лидия начала в одиночку посещать Нью-Орлеан. Шел разгар уборки урожая, и Дюран не мог составить компанию супруге. В одной из таких поездок она и повстречала театрального продюсера, которого знала по гастролям с труппой, и уже не вернулась на плантацию. Она послала Майклу Дюрану записку, в которой писала о своем желании в очередной раз попробовать сделать карьеру…

Дюран вызвал Брайна в кабинет и сообщил, что его мать больше не вернется.

— Я не верю вам! — кричал ребенок в гневе. — Она вернется за мной. Она вернется!

Но она не вернулась. Она переступила через жизнь родного сына, даже не оглянувшись на прощание, и Брайн ни разу больше не получал известий от своей мамочки.

Последние месяцы только терпеливая доброта отчима, понимание и забота этого великодушного человека поддерживали малыша. Отец приказал детям не вспоминать о мачехе, и хотя девочки повиновались, Чарльз не упускал случая задеть братца.

— Ты своей матери не нужен. Она обыкновенная потаскушка. Уличная кошка, рожающая своих выблюдков где попало и бегущая к самцам в сточную канаву.

Брайн дрался с Чарльзом, но всегда был жестоко бит. Однако никогда не обращался за помощью к Майклу Дюрану: не позволяла уязвленная гордость. Несчастный ребенок дрался опять и опять…

— Экипаж, месье?

Оклик кучера вернул капитана Маккорда в действительность. Шел сильный дождь — китель промок насквозь. Наступил вечер, и Селена уже ждала в новом платье от Ворта. Брайн залез в экипаж и, устроившись на сиденье, попытался настроиться на предстоящую встречу с герцогом де Морни.

Пока экипаж сосредоточенно двигался в потоке спешащих карет, одноколок, ландо, омнибусов и телег, Брайн вспоминал Мари и последнее лето, проведенное в «Белле Фонтане».

Жизнь в те жаркие месяцы стала более спокойной, так как Чарльз Дюран часто ездил в Нью-Орлеан, не обращая внимания на зной и лихорадку, распространившуюся в округе.

— А я знаю зачем, — поделилась Мари с Брайном. Ее коричневые глаза сверкали. — Он содержит девушку на Рэмпорр-стрит! — Увидев изумление брата, она захихикала. — О, я знаю много о таких вещах. Мне уже четырнадцать. Только на год меньше, чем тебе. Я уже большая девочка.

Он и сам все больше осознавал это, стараясь не смотреть на новую округлость ее грудей, дерзкую манеру вилять бедрами. Это было неправильно: она же его сестра. Правда, только в бумагах…

Иногда она вела себя как сорванец: ловила лягушек в пруду, собирала с Брайном ягоды и возвращалась домой с перемазанным соком ртом и пальцами. В другой же раз становилась горделивой молодой леди, строго сидевшей в гостиной за вышивкой или играющей на пианино. А однажды…

Был теплый, ленивый полдень, воздух тяжелел от напряженного запаха созревающего тростника, пьянящего аромата глициний и жимолости. Было слишком жарко, чтобы кататься на лошади…

Под дубами, возле пруда, Брайн остановил свою лошадь, заслышав голос девушки, и почти сразу увидел ее, застыв каждым нервом. Она выходила из воды. Ее рубашка прилипла к юному телу. Мокрый лен вычерчивал каждый изгиб. Кровь понеслась по венам парня с неистовой силой, пульсируя в висках, в сердце, в…

— Ты теперь не ходишь со мной купаться. — Девушка с укоризной смотрела из-под длинных густых ресниц. — Неужели я тебе больше не нравлюсь?

Она подошла так близко, что соски коснулись его груди, на мгновение дыхание перехватило. Брайн с трудом выдавил:

— Я буду, Мари… Только…

— Покажи мне… — Она не отводила своего вызывающего взгляда.

Брайн приблизился к ней, чувствуя головокружение и дрожь, затем его губы соединились с теплыми и сладкими губами ждущей девочки. Прикосновение тонкого языка подогрело юношескую кровь.

Он знал, что может произойти потом. Однажды это уже было у него с маленькой, кареглазой служанкой…

— Возвращайся домой, Мари, — сказал он. — Ты не знаешь…

Девушка тихонько засмеялась и, приподнявшись на носочки, шепнула:

— Нет, я знаю…

В отчаянии Брайн положил руки на мокрые плечи, желая оттолкнуть девушку, но в этот миг раздался голос Чарльза Дюрана:

— Убери руки от моей сестры!

Увидев старшего брата, девушка превратилась в испуганного ребенка, и когда Чарльз приказал одеваться и идти домой, она безропотно повиновалась.

Вернувшись из Нью-Орлеана раньше обычного, Чарльз проезжал мимо пруда и случайно стал свидетелем описанной выше сцены. Как только Мари убежала, он повернулся к Брайну.

— Ты… — Он не мог сдерживать ярость. — Пойдем со мной!

Парни отвели коней к конюшне, где находился чернокожий конюх.

— Убирайся! — приказал Чарльз рабу, и тот, побросав расческу для грив и швабру, поспешно скрылся, так как своевольный, жестокий нрав Чарльза был всем хорошо известен. И хотя отец сдерживал своего сына, рабы с ужасом ожидали того дня, когда он станет хозяином «Белле Фонтане».