Джозеф Ганьеми - Инамората

• Название: Инамората
• Автор: Джозеф Ганьеми
• Издательство: Книжный клуб 36.6,
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-98697-042-X

Америка 1920-х… Медиумы, шарлатаны, мошенники, доверчивая публика… Журнал «Сайентифик американ» обещает приз в 5000 долларов любому, кто продемонстрирует убедительные доказательства спиритического контакта… Выпускник психологического факультета Гарварда Мартин Финч отправляется в Филадельфию, чтобы оценить невероятные парапсихологические способности Мины Кроули, жены местного врача. Финч полон желания изобличить мошенницу, но… как можно изобличить ту, которую любишь больше жизни? И что делать, если Мина действительно обладает сверхъестественным даром — даром любви?

---

— Не забудь сказать Фредди, чтобы он зашел в «Вулворт» и купил птичьего корма.

— Ладно, — пообещал Кроули. — Я говорил тебе, что снова потерял запонки?

— Какие? — поинтересовалась Мина с нарочитым равнодушием.

— Те, с кадуцеями из золота с платиной, подарок Ассоциации акушеров.

— Бедный растеряха! — Мина поцеловав мужа в висок.

— Хочу вам дать совет, Финч, — сказал Кроули. — Как доживете до сорока четырех — остановитесь. Потом — одни неприятности.

И удалился.

Едва он ушел, сиамская кошка вспрыгнула на освободившийся стул и с интересом начала разглядывать птичью клетку. Мина прогнала кошку и вновь принялась сокрушаться о своем пернатом пациенте.

— А вам не кажется, что клетка слишком мала для него?

Я покосился на бедную птицу.

— Да выпустите вы его лучше на волю.

— А вдруг он болен?

Я не успел ответить, так как в дверях, в шляпе и с перчатками, вновь появился Кроули, он был мертвенно бледен.

— Дорогой, что стряслось? — всполошилась Мина.

— У крыльца полно газетчиков.

— Газетчиков! — Я невольно привстал. — Но чего им надо?

— Они желают поговорить с «Марджори».

— Кто она такая? — спросила Мина.

— Полагаю, они имеют в виду тебя, дорогая. Достаточно заглянуть в сегодняшний номер «Нью-Йорк таймс».

— Но я не понимаю…

Зато мне все стало ясно. Желудок у меня сжался, словно кулак.

— Флинн.

Кроули кивнул.

— Он дал нам всем вымышленные имена, — сообщил Артур и опустился на стул, не снимая пальто. — Меня назвал «Арчибальдом Крамли».

— А Уолтера? — спросила Мина.

— Честер. — Кроули в смятении посмотрел на меня. — Я не знал, что им сказать, Финч, вот и… вернулся назад.

Я отшвырнул салфетку и с удивлением услышал собственный голос:

— Я поговорю с ними.

Я оставил супругов в объятиях друг друга, они были словно в оцепенении.

На улице я обнаружил трех репортеров, которые прохаживались перед домом и пытались выудить информацию у шофера Кроули, соблазняя его сигаретами и термосом с кофе. Фредди метнул в мою сторону взгляд, словно хотел спросить: «А не дать ли им хорошего пинка под зад?» Я попытался знаками дать ему понять, чтобы он держал оборону, но тем самым привлек к себе внимание репортеров, которые бросили Фредди и накинулись на меня, словно оводы.

Первым налетел парень лет двадцати в новеньком костюме, явно приобретенном на первую зарплату, глаза его горели, он был резв, как спаниель.

— Доброе утро, не могли бы вы уделить мне несколько минут и сообщить читателям «Инкуайрер», что вы думаете о деле Марджори?!

Но спаниелю не дали договорить, его оттеснил локтями старший коллега, побитый ветрами ветеран в видавшей виды фетровой шляпе и мятом костюме.

— Меня зовут Ливой, — сообщил он. — Я из «Паблик леджер».

— Здравствуйте, мистер Ливой.

— Зови меня просто Фрэнком, — сказал он и сунул свою руку в мою ладонь, а потом предложил мне сигарету. — А тебя как зовут, парень?

Я чуть было не назвал свое имя, но вовремя спохватился:

— Так парнем и зовите.

Фредди хмыкнул. На лице Ливоя появилось страдальческое выражение, словно у статуи, заметившей приближение стаи голубей. Не исключено, что при других обстоятельствах я бы даже пожалел его, но сейчас он и его собратья по перу расположились лагерем у дверей Кроули с намерением подловить Мину.

Ливой достал самодельную сигарету и указал ею на дом за моей спиной:

— Что, Марджори там?

— Боюсь, вы ошибаетесь.

— Вряд ли.

Он открыл номер утренней «Таймс» и принялся просматривать ее, наконец отыскал колонку Флинна, которая красовалась под заголовком «Ведьма с площади Риттенхаус». Ясное дело, сукин сын состряпал эту статейку сразу по возвращении с сеанса.

«Дом, в котором живет Марджори, — принялся читать вслух Ливой, — и где обитает Честер, расположен в самом красивом районе Квакер-сити на углу тихой улочки, носящей имя дерева.[37] Пусть с виду он не похож на дом с привидениями, но ведь и болтливый дух, объявляющийся здесь по ночам, тоже не похож на обычное привидение, как, впрочем, и весьма миловидная ведьма, которую он называет «сестрой». Но хоть они и не соответствуют расхожим представлениям, все же разыгранная братом и сестрой во время вчерашнего сеанса постановка — наиболее убедительная из всех, с которыми ознакомилась комиссия «Сайентифик американ». Поэтому весьма вероятно, что именно Марджори заполучит назначенную журналом премию в пять тысяч долларов…»

— Продолжать читать? — спросил Ливой, поднимая взгляд от газеты.

— Нет.

— Хорошо. Терпеть не могу читать вслух, — признался он, недовольно поморщившись. — Все равно что щеголять в чужом мокром купальном костюме. — Он сунул газету под мышку, словно направлялся в туалет, и опять приступил к расспросам: — Итак, может, теперь ты расскажешь что-нибудь о Марджори?

Газетчик, понимая, что я у него в руках, впился в меня взглядом. Нехотя я проговорил сквозь зубы:

— Исследование «Сайентифик американ» все еще продолжается.

— Удалось ли вам поговорить с Честером?

— Я не стану отвечать на этот вопрос.

— Почему? Вполне безобидный вопрос.

— Не бывает безобидных вопросов, — возразил я и добавил, обращаясь к Ливою и его прохаживавшимся неподалеку коллегам: — Джентльмены, я прошу вас уйти.

Я надеялся, что мой вежливый тон убедит их и они послушаются, но Ливой оказался крепким орешком.

— Извини, — сказал он, — мой редактор велел мне не возвращаться без интервью Марджори.

— Тогда вам лучше поискать другую работу.

Ливой смерил меня уничтожающим взглядом.

— Считаешь себя самым умным, верно? — Он снял с языка крошку табака и растер ее своим розовым пальцем. — Так вот что я тебе скажу, парень: я умею ждать. Я пережил самого кайзера… — Он зажег сигарету. — Пережил трех жен и нажил камней в почках столько, что тебе и не сосчитать. Будь уверен, уж я как-нибудь пересижу какого-то студентишку из Гарварда.

— Похоже, вы уже не раз произносили эту речь, — заметил я, стараясь показать, что и я не лыком шит, но на самом деле я был в панике оттого, насколько быстро эти шакалы все разнюхали.

Ливой выпустил мне в лицо колечко дыма.

— В этой жизни я уже все переделал, парень.

Я ждал, пока дым рассеется в утреннем морозном воздухе, но он так и продолжал висеть между нами, упрямый, как и человек, выпустивший его.

Кроули просидели взаперти все утро, словно узники в собственном доме.

Артур позвонил в больницу и отменил назначенные на этот день операции, а заодно узнал от дежурной сестры, что репортер из «Бюллетеня» уже побывал там и расспрашивал о нем. Мина провела несколько часов на диване в приемной Кроули, время от времени она выглядывала из-за занавесок — смотрела на притаившихся в засаде газетчиков. По молчаливому уговору мы с Кроули решили не сообщать ей детали статьи Флинна в «Таймс», словно это был диагноз какой-то неизлечимой болезни. Я страшился представить, как могло бы повлиять на ее и без того слабое здоровье известие о том, что она во всеуслышание объявлена «Ведьмой с площади Риттенхаус».

Я пробыл с Кроули все утро, отвлекая их разговорами и стараясь хоть немножко поддержать их морально. Но меня так и подмывало поговорить с Флинном, поэтому после обеда, когда дезинфектор привез побелку, я попросил его незаметно вывезти меня в его фургоне. Он согласился и высадил меня через несколько кварталов. Я не стал терять времени даром и прямиком направился в «Бельвю-Стратфорд».

Я отыскал Фокса и Ричардсона, они воздавали должное роскошному обеду в Дубовой гостиной ресторана, расположенного на крыше отеля. К моему удивлению, они ничуть не были возмущены статьей Флинна в «Таймс».

— Это должно было случиться, — заявил Фокс, намазывая хлеб маслом. — Вы-то, Финч, вероятно, и можете потянуть со сдачей вашей курсовой, а вот мы обязаны регулярно отчитываться перед своими редакторами.

Я был ошеломлен.

— И вам безразлично, что Флинн предал интересы «Сайентифик американ»?

— Никого он не предал, — возразил Фокс, — ну, может, сболтнул лишнего. Но он же не вышел из игры.

— Можете ли вы ручаться, что он не сделает этого в следующий раз?

— Мы заключили с ним джентльменское соглашение.

— Полноте, Флинн никакой не джентльмен!

Ричардсон закатил глаза.

— Бога ради, Финч, сядьте. И не устраивайте сцены.

Когда официант принес обед, подоспел метрдотель и предложил:

— Позвольте принести вам стул?

— Нет, спасибо, я не стану обедать.

— А следовало бы, — посоветовал Фокс, отправляя в рот кусок жареной утки. — Пора бы вам научиться расслабляться, Финч. Если вы все будете так близко принимать к сердцу, то раньше времени сведете себя в могилу.