Святослав Мартынов - Инновационная экономика. Дорожная карта – 2040

• Название: Инновационная экономика. Дорожная карта – 2040
• Автор: Святослав Мартынов
• Жанр: Экономика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-7042-2504-1

На день сегодняшний перед вами самая необычная и еретическая книга по экономике в России и в мире. Два дерзких профессора из Стокгольма создали в 1999 г. книгу-предтечу «Бизнес в стиле фанк», но не посмели выйти «за околицу», к океану новых знаний. А мы рискнули! Беремся это доказать, ибо предлагаем за 15–20 лет уйти от денежного обращения и золотого стандарта. В работе – варианты конкретных проектов и концепций. Дана корректная оценка земле Русской и «брошен якорь в будущее». Дана концепция матрицы нового социального уклада.

---

Экономическая теория изучает экономические отношения на разных уровнях.

Микроэкономика изучает поведение отдельных фирм, домохозяйств и отраслей; ситуации, которые возникают на рынках отдельных товаров.

Макроэкономика исследует хозяйственные системы в целом, оперируя обобщающими категориями (например, инфляция) и показателями (например, национальный доход).

Основные функции экономической теории

Познавательная – изучать и объяснять экономическую жизнь общества и представлять полученные знания в обобщенном и систематизированном виде.

Практическая – предлагать рецепты рационального хозяйствования, обосновывать экономическую политику государства.

Проведение экономических исследований предполагает использование различных методов.

В табл. 1 представлены некоторые методы экономических исследований.

Таблица 1.

Методы экономических исследований

Набор методов, используемых экономической наукой, безусловно, этими примерами не ограничивается. По мере сил мы будем следовать этой методологии с тем или иным успехом, а перед этим дадим краткий экскурс в историю развития экономической теории начиная с Адама Смита.

Но сам посыл нашей работы направлен на некую систему доказательств, объединяющих два вида ресурсов (возможно, связанных самой поступью цивилизации): материальные и интеллектуальные. И мало того, доминанты следует расставлять в пользу развития именно интеллектуальных ресурсов.

Вплоть до середины 90-х годов ХХ в. во всем экономическом сообществе трактовали обращение денежной массы как единственно возможный критерий эффективности мировой экономики.

Сегодня, спустя десятилетия, российская экономика готова лопнуть от притока иностранных инвестиций и внезапного «урагана-интервенции»; дошло до того, что денежную массу (по словам бывшего министра финансов господина Кудрина) вынуждены «стерилизовать», что и делается с большим успехом (по нашему разумению, весьма сомнительным). Министерство финансов РФ вкладывается в скупку государственных облигаций США под 2–3 % годовых – и нас уверяют, что это мудро. Это принято в «страусиной практике» экономистов – счастье, что на площадях еще нет костров из измельченных купюр (с портретами Бенджамена Франклина).

А что происходит с иностранными инвестициями? Вливание иностранного капитала в качестве оплаты за природные ресурсы преображает стагнирующую отечественную экономику, опутанную обязательствами и нерачительным хозяйствованием. Ожидается, что десятилетие выгодной сырьевой конъюнктуры быстро скажется на состоянии отечественной экономики.

Явление можно сравнить с процедурой переливания здоровой крови (если быть точным в аналогии – синтетического суррогата-заменителя) больному пациенту – скоро наступает улучшение всей кровеносной системы сосудов и капилляров. Обогащенная полезными веществами («свойствами») кровь дает тонус и способствует выздоровлению всего организма. Это временная мера – не панацея, но отрицать временную пользу не следует. Критерий «серьезности ресурса» – глубина перспективы. Отсюда важные вопросы: следует ли признать финансовые инструменты (платежные обязательства) как некий уникальный ресурс? Каковы перспективы доллара, евро? Векселя, акции, облигации, авали, кредитные договора, поручительства et cetera – это эрзац, суррогат?

По общепринятой среди нью-йоркцев истории, остров Манхеттен был куплен у племени ленапов за «бусы и ситец» по номинальной стоимости 60 голландских гульденов, эквивалентных будущим 24 долл., губернатором Нью-Амстердама Питером Минуитом! (Подобный обмен планируется осуществить и сегодня – представители компании Coca-Cola, в принципе, готовы взять «под свое крылышко» (или на свой баланс) контрольный пакет Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, что подразумевает долгосрочный сервитут на пользование уникальными водными ресурсами.)

Даешь вторую продажу Аляски?!

Кстати говоря, во времена «завоевания рая» европейскими колонизаторами произошла чудовищная ошибка, исправленная удавкой и пулей. Испанские конкистадоры, а затем и голландцы предлагали вождям индейских племен бусы и зеркала в обмен на их землю… и индейцы соглашались (кивали в ответ и пожимали руки). Мена была оформлена строго в согласовании с пониманием племен, что земля принадлежит Богам Отцов и не может быть куплена или продана. Индейцы знали и понимали, что не земля принадлежит им, а они земле, и предлагали европейцам лишь право на охоту и рыболовство в данной местности. Эта разница в трактовке ресурсов дала начало множеству конфликтов в Новом Свете, и мы здесь на стороне индейцев.

Повторится ли история?

Итак, начнем ab ovo: великий шотландский экономист в своем труде «О богатстве народов» на примере фабрики-мануфактуры «восславил» разделение труда и вменил новой науке считать цену труда, вложенного в конкретный продукт, неизменной составляющей. Кроме того, он обозначил некую таинственную силу (руку рынка), которая руководит конъюнктурой оного. Адам Смит был ученым, не чуждым влияния мистицизма («таинственная рука рынка» была самодостаточной частью некого таинственного процесса, регулировавшей отношения между продавцами и покупателями).

Чуть позже Давид Риккардо обозначил доминанту мировой конъюнктуры, исходя из того неоспоримого факта, что конкурентоспособность – главный критерий целесообразности производства товаров и услуг в мировом контексте. В России об этом пока не знают и продолжают «развивать» отечественный автопром!

Карл Маркс указал на прибавочную стоимость, возникающую в процессе общественного производства, но (возможно) сделал не вполне корректные выводы о необходимости конфискации средств производства у частного капитала.

Гаррингтон Эмерсон акцентировал важность фактора потребления энергетической составляющей как основы стоимости производственного продукта (в работе «12 принципов производительности» он измерял стоимость продукта, исходя из трудозатрат профессиональных работников и/ или энергозатрат).

Великий русский экономист Николай Кондратьев обозначил некие циклы производственного развития (40–60 лет): срок от появления инновации до ее внедрения в индустриальную практику.

Великий немец Фридрих А. Хайек указал на фактор скорости финансового потока, пагубное влияние финансовых институтов на процесс эволюционного развития (он предлагал ускорить денежный оборот за счет альтернативных финансовых инструментов).

Великий экономист Василий Леонтьев сетовал на отсутствие понимания самой сущности понятия стоимости; критериев ценообразования в «мозгу экономического сообщества» (он сравнивал науку экономику с голым королем).

Кейнс – гуру от английской экономической школы – акцентировал возможности монетарного влияния на финансовые потоки и говорил о роли государства-регулятора как главного генератора этих потоков посредством центрального банка. В его учении много рациональных зерен. Большинство центральных банков развитых стран варьируют ставку рефинансирования, стараясь наладить оптимальную стоимость пользования финансовыми ресурсами.

А еще в советское время ученые умы пропагандировали срочную концентрацию производства товаров группы «Б» (продукции машиностроения) по отношению к товарам группы «А» (повседневного спроса). По сути, кто-то дерзнул заявить, что сам процесс производства есть доминанта производительной деятельности как критерия некой готовности ко всемирной пролетарской революции. И доблестные вожди пролетариата лелеяли готовность «пролов» (по Оруэллу, «1984 год») поддерживать квазисоциальный уклад ценой стратегии политических обещаний…

Группа экономистов под предводительством внука красного командира Гайдара исповедовала некий синтез доктрин Адама Смита и Кейнса. Их подвела знаменитая оговорка всех известных теоретиков – ПРИ ПРОЧИХ РАВНЫХ УСЛОВИЯХ! Которых как раз и не было! Стерильные условия лаборатории «не хотели» походить на мерзость российских реалий… и мы имеем то, что имеем (на обломках советской экономики).

Господин рынок жонглирует ценами на золото, нефть и газ с динамикой неизъяснимой формальной логики! Посмотрите, какие «кульбиты» проделывает баррель на мировом нефтяном рынке!

Весь вопрос лишь в одном: cколь свободна «рука рынка» и есть ли элементарная зависимость стоимости ресурса на мировом рынке от его ресурса дефицита, подлинного или мнимого (того же рынка бриллиантов, к примеру)?

Мы не хотели бы уподобиться оракулам финансового мира – экономики, но кое-что возьмемся предсказать.

Предсказываем, что все вернется в подобие «нормы» (70–80 долл. за баррель) к периоду 2014–2018 гг. – просто потому, что иначе маховик промышленной машины еще на 7–8 лет запустить не удастся! Кто-то должен дать экономическую дотацию старому, уходящему укладу, но авторитета аналитического сообщества уже не спасти! (Для справки: дотация есть не что иное, как экономическое пособие, выдаваемое государственным предприятиям и общественным учреждениям, а в нашем случае – промышленному укладу).