Аль-Мухальхиль - Арабская поэзия средних веков

• Название: Арабская поэзия средних веков
• Автор: Аль-Мухальхиль
• Издательство: Художественная Литература
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1975

Арабская поэзия средних веков еще мало известна широкому русскому читателю. В его представлении она неизменно ассоциируется с чем-то застывшим, окаменелым — каноничность композиции и образных средств, тематический и жанровый традиционализм, стереотипность… Представление это, однако, справедливо только наполовину. Арабская поэзия средних веков дала миру многих замечательных мастеров, превосходных художников, глубоких и оригинальных мыслителей. Без творчества живших в разные века и в далеких друг от друга краях Абу Нуваса и аль-Мутанабби, Абу-ль-Ала аль-Маарри и Ибн Кузмана история мировой литературы была бы бедней, потеряла бы много ни с чем не сравнимых красок. Она бы была бедней еще и потому, что лишила бы все последующие поколения поэтов своего глубокого и плодотворного влияния. А влияние это прослеживается не только в творчестве арабоязычных или — шире — восточных поэтов; оно ярко сказалось в поэзии европейских народов. В средневековой арабской поэзии история изображалась нередко как цепь жестко связанных звеньев. Воспользовавшись этим традиционным поэтическим образом, можно сказать, что сама арабская поэзия средних веков — необходимое звено в исторической цепи всей человеческой культуры. Золотое звено.

Вступительная статья Камиля Яшена.

Составление, послесловие и примечания И. Фильштинского.

Подстрочные переводы для настоящего тома выполнены Б. Я. Шидфар и И. М. Фильштинским, а также А. Б. Куделиным (стихи Ибн Зайдуна и Ибн Хамдиса) и М. С. Киктевым (стихи аль-Мутанабби).

---

Ибн аль-Мутазз

{176}

«Тоска. Вином излечится она…» Перевод Е. Винокурова

Тоска. Вином излечится она.
Ты свет воды смешай с огнем вина.

Вино старо? Но новых сил полно!
В земле хранилось много лет оно.

Его лишь чище делали года,
В нем тонок вкус, в нем сила молода.

Сейчас в кувшине только чистый свет!
Осела муть, и ни соринки нет.

Оно горит средь ночи смоляной,
Как Марс горит средь темноты ночной.

Как золото, бежит его струя
Или, точней, как желтая змея.

Вон пробка запечатала сосуд,—
Как яблочко, ее сейчас сорвут!

Об утреннем питье не говори,
Дай кубок мне под вечер, в час зари!

Ты, соглядатай, ум топя в вине,
Друг с другом оставляй наедине

Влюбленных. Душной ночь тогда была.
Сплетались их горячие тела.

Они расстались с проблеском луча,
Стеная, плача, жалуясь, крича…

А нас всю ночь тревожило одно:
Блестевшее в глазах друзей вино!

«Та звезда, что во мраке…» Перевод Е. Винокурова

Та звезда, что во мраке — как глаз, ожидает: вот-вот
Соглядатай устанет следить и покойно уснет.

А рассвет, что тихонько во тьме уже начал вставать,—
Как клочок седины, проступившей сквозь черную прядь.

«О глаза мои…» Перевод Е. Винокурова

О глаза мои, вы мое сердце предали страстям!
Плоть иссохла моя, так что кожа пристала к костям.

Стан ее — как тростник, что возрос на откосе крутом,
Он склонился под ветром любви, но поднялся потом.

Пожалей же влюбленного, — я ведь опять ослеплен,
Хоть кричат обо мне: «Он спасется! Опомнится он!»

Написала слеза на щеке моей: «Видите, вот,
Это пленник любви, — он под гнетом страданий живет!»

Ничего не достиг я, лишь вздрогнул случайно — едва
Мой коснулся рукав дорогого ее рукава.

«Я твоей красотою…» Перевод Е. Винокурова

Я твоей красотою, безумец, оправдан вполне.
Равнодушье других — не твое! — даже нравится мне.

Дай свидание мне — за тебя готов душу закласть!
До предела уже довела, меня, бедного, страсть.

«Вот и юности нашей…» Перевод Е. Винокурова

Вот и юности нашей уж добрая четверть прошла.
Что нам плакать о ней?! Ну, подумаешь, право, дела!

Как светильники, светит уже на висках седина.
Пусть! Вот зрелость. Смотри: впереди ожидает она.

«Не пугайся греха…» Перевод Е. Винокурова

Не пугайся греха, я б хотел, чтоб ты в жизни прошел
Не как тот, кто идет, подбирая брезгливо подол.

Не чурайся же малого — здание строят из плит,
И из камешков мелких большая гора состоит.

«Уязвляет меня, как змея…» Перевод Е. Винокурова

Уязвляет меня, как змея, переменчивый рок.
Изменили мечты. Я мечты растерял, не сберег…

Человек наслаждался, он с жизнью всегда был в ладу
За свои наслажденья — прощал ей любую беду.

Но в мгновение то, когда пьющий питье смаковал,
Жизнь толкнула его, не жалея, в бездонный провал.

«Люди, вы выполняли…» Перевод Е. Винокурова

Люди, вы выполняли приказы, вы слушались, люди, меня
Возле стремени шли вы, сопровождая коня.

Я скрывался от вас, исчезал, ожидая подчас:
Кто поднимет завесу, — да есть ли смельчак среди вас?

Жизнь меня оставляла в покое, но лишь иногда,
Для того лишь, чтоб снова, как пес, меня грызла беда.

Я оставлю в наследство одну лишь большую беду.
Вместе с жизнью, приевшейся мне, — я навеки уйду.

«Ночью молнию видел…» Перевод Е. Винокурова

Ночью молнию видел, блеснувшую вдруг из-за гор,
Словно сердца удар, словно быстрый влюбленного взор.

А потом ее ветер смелей подогнал, и тогда
Засияла вся ночь, как летящая в небе звезда.

Блещет молния смехом, а полночь грустит, исходя
Бесконечными, злыми слезами дождя.

И потоки дождя — как столбы в этом небе ночном.
Словно шумных два спорщика: полночь и гром,

Из которых один все кричит и кричит, а другой
Все рыдает — с терзающей душу тоской.

Полночь, важно явившись, сурово глаза подвела,
Но от слез нескончаемых полночь вдруг стала бела.

В свете молнии полночь нежданно напомнит змею,
Что ползет по бархану и греет утробу свою.

А лишь снова сверкнет среди облачных клубов густых,
Ночь предстанет как груда прекрасных цепей золотых.

Вот и ночь присмирела, звезду кто-то в небе зажег.
Утро, спрятав лицо, собирается сделать прыжок.

Оно встало пред ночью с полоской зари впереди,
Словно конь белоснежный, с полоской ремня на груди.

О души моей думы…» Перевод Е. Винокурова

О души моей думы, поведайте мне: неспроста
Погибает любовь и меня оплела клевета?

Нет, клянусь высшей волей, наславшей несчастья на нас:
Я-то клятвы не предал и в мыслях своих ни на час.

О, когда бы посланец, что гнал, обезумев, коня,
Передал бы мой взгляд вместе с тайным письмом от меня

Мой бы взгляд рассказал, сколько я пережил в эти дни!.
Излечи же меня и прошедшую радость верни.

«Тонкий лотос долины…» Перевод Е. Винокурова

Тонкий лотос долины у чистого родника,
Напоит тебя вьюга и мертвого сердца тоска.

Я бы был недостоин любви, если б здесь я не побыл чуть-чуть
Обижаясь на страсть, — хоть к друзьям и не близок мой путь

Здесь какое-то время я побыл под утро, когда
Начал сумрак редеть и на отдых клонилась звезда.

«О, когда ты, душа…» Перевод Е. Винокурова

О, когда ты, душа, образумиться сможешь, когда?
Отвечала на это душа мне вот так: «Без труда

Только юноша в силах со страстью поладить своей.
Говорят, то любовь, а ведь это уж смерть у дверей!»

«Я проверил друзей…» Перевод Е. Винокурова

Я проверил друзей, я любимых друзей испытал.
Стал от них я скрываться, от встреч я увиливать стал..

Если ж их испытать — то нельзя подавать им руки…
Ведь в глаза все — друзья, за глаза все — враги.

«О душа, ужаснись и живи…» Перевод Е. Винокурова

О душа, ужаснись и живи, вечный ужас неся.
Опасайся людей, сторонись, о душа, всех и вся!

Разве люди они? В мире — хищников нету лютей.
Это звери, надевшие платья людей.

«За тягу к наслаждению…» Перевод Е. Винокурова

За тягу к наслаждению не порицай меня.
К чему мне слушать проповедь твою день изо дня!

Ты все бранишься, сетуешь и все клянешь вино.
Занятие тяжелое, бессмысленно оно!

Бывали ведь советчики! И каждый был неправ.
Им ли понять достоинство и благородный прав?

Вино — отдохновение от бедствий и труда.
Я рядом с виночерпием уже с утра всегда.

И из кувшина тянется, прозрачна и темна,
Как бы цепочка жемчуга, святая нить вина.

Но в кубок наливается потом еще вода —
И пузыречки жемчуга со дна встают тогда!

И люди хвалят господа тогда на все лады,
Огонь вина смешавшие с огнем простой воды.

Вино старо, и кажется, что то густой туман:
То ль существует истинно, а то ль простой обман?..

Народом ад{177} из Ирема{178} нам создано вино,
До наших дней хосроями оно сохранено.

В кувшине закупоренном, во мраке погребка,
На боль в ногах не сетуя, оно стоит века.

Такое одинокое, оно ведь неспроста
Средь нынешнего времени стоит, как сирота.

В нем мудрое раздумие, и шутка в нем. Лишь тот
Серьезным будет истинно, кто шуткою живет.

«С утра играет мелкою резьбою…»