Том Харпер - Секрет покойника

• Название: Секрет покойника
• Автор: Том Харпер
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-79364-8

Святой равноапостольный император Константин навсегда изменил мир, сделав христианство господствующей религией Римской империи. Но даже у святых есть секреты, особенно у тех, кто наделен неограниченной властью. Спустя столетия тайны мертвых возвращаются из тьмы забвения, чтобы преследовать живых. Современным грешникам и святым, убийцам и миротворцам предстоит выяснить правду о злодеянии, вычеркнутом из истории, об убийстве, оставшемся неотмщенным, и о реликвии, казавшейся утерянной навсегда…

---

Попытка вспомнить случившееся обернулась для Эбби головной болью. Она зажмурила глаза и потерла виски.

— Нет, такого я точно не помню.

Она открыла глаза, в надежде, что Норрис ушел. Тот, напротив, остался и занялся виниловым карманом на задней обложке папки. Вытащив из него запечатанный пластиковый пакетик с чем-то плотным внутри, он поднес его к глазам Эбби, чтобы та могла рассмотреть содержимое. Это оказалось ожерелье: причудливое переплетение, как бы сотканный из золотых нитей узор вокруг монограммы в форме буквы «Р» с петелькой, которая, продолжаясь влево, пересекала вертикальную черту. Вещь явно была старой.

— Узнаете?

— Да, это мое ожерелье, — ответила она. — Оно было на мне в ту ночь.

— Что оно означает?

Неужели он проверяет ее? Что, если это ловушка? А если да, что он хочет доказать? Я с трудом вспоминаю собственное имя. Эбби обвела взглядом комнату. Монитор, похожий на допотопный радиоприемник. Капельница. Облупившаяся краска. Распятие над дверью… и что-то связанное с ним. Ей показалось, будто между ожерельем и распятием пробежала какая-то искра. Искра эта на миг перекинула мостки через пропасть беспамятства, породив столь яркие озарения, что Эбби ощутила едва ли не физическую боль.

— Его подарил мне Майкл. Это древний христианский символ.

Она протянула было руку, как будто кусочек старинного металла хранил в себе память о Майкле, к которой она могла прикоснуться. Увы, ей помешали повязка и гипс.

Норрис сунул ожерелье обратно в папку. Эбби тотчас ощутила боль утраты: последняя связь с Майклом ускользала от нее. Неужели все так и будет до конца ее жизни? И ей ничего не остается, как тосковать о том, что больше к ней никогда не вернется?

— Полицейские нашли его в бассейне. Они решили, что оно имеет какое-то отношение к нападавшему.

Норрис захлопнул папку и встал.

— Думаю, что на сегодня хватит. Если вы, разумеется, не вспомните что-нибудь еще.

С этими словами он направился к двери.

— Подождите! — позвала его Эбби, чувствуя, что ей снова становится страшно. — Что теперь будет со мной?

Норрис на мгновение задержался на пороге.

— Вы вернетесь домой.

Глава 4

Константинополь, апрель 337 года

Каждый раз, когда я открываю в этом городе дверь, у меня возникает ощущение, будто я вхожу в забытую кладовую огромного дома. Здесь все покрыто пылью. Каждый шаг оставляет след, каждое прикосновение — отпечатки пальцев. Можно подумать, будто город вот уже несколько столетий заброшен. Но это не пыль древности, это пыль мастерской ремесленника, пыль созидания. И она все еще оседает. Каждый день она облаком нависает над городом. Я чувствую ее на языке, когда вхожу в библиотеку: острый привкус сколотого камня, сладость спиленной древесины, кислота негашеной извести, которую строители добавляют в раствор. Еще немного, и я стану знатоком, научусь распознавать в воздухе нотку афинского мрамора, египетского порфира или италийского гранита.

Но пыль никогда не осаждается на воспоминаниях. Чем дольше я живу, тем чище они становятся. Каждое воспоминание соскабливается и затесывается до совершенства. Лишние подробности скалываются и полируются до блеска. Все что остается — вот этот рассказ.

Я знаю библиотеку академии, хотя внутри никогда не был. Два черных сфинкса по обе стороны входа загадочно смотрят на прохожих. Это место люди называют Египетской библиотекой. Сфинксы не новые: даже Константин, и тот не смог скроить новый город из цельного куска материи. Когда торопишься, приходится использовать то, что есть под руками. Он ограбил империю, чтобы заполнить этот город сокровищами. Свез сюда статуи, колонны, камни, даже черепицу для крыш.

И книги. Я толкаю дверь и, пройдя мимо столпившихся на лестнице людей, вижу перед собой сотни, если не тысячи рукописей, аккуратно перевязанных свитков, расставленных по полкам, подобно древним костям, хранящимся в оссуа-рии. Незнакомый запах достигает моего обоняния секундой позже: плесень старых пергаментов, исходящий от папирусов гнилостный дух болотной тины. Все это разбавлено жаром чего-то настолько перезревшего, что к моему горлу подступает тошнота.

Комната круглая и широкая. Галерея балконов под куполообразным сводом украшена цикламеном и розами. Это место создавалось как сад знаний, и его архитектура призвана способствовать размышлениям. Но полки, протянувшиеся по всей ротонде, разрослись и стали дикими, как тернии, перепутанные и темные, порой даже роняющие свои плоды на землю. Все окна застеклены. Комната, как ловушка, удерживает запахи и солнечное тепло. Кажется, будто библиотека источает миазмы.

С десяток оживленных разговоров обрывается, стоило мне войти в дверь. Я могу определять тех, кто узнал меня, по тому, как меняется выражение на лицах людей. Я давно перестал обращать на это внимание. Помнится, когда-то я даже получал от этого удовольствие.

Меня уже ждут. Этот человек выглядит старше меня годами, хотя на самом деле, скорее всего, моложе. Он щурится, вытягивает шею, как перепелка, клюющая зерно. На нем серая туника, длинная, до самых лодыжек, но, в отличие от других присутствующих, на его пальцах или рукавах нет чернильных пятен. Из чего я делаю вывод, что он зарабатывает на хлеб переноской книг, а не их переписыванием.

— Это ты библиотекарь?

Он едва находит силы, чтобы кивнуть. У него плоское, как будто раздавленное лицо. Он прожил жизнь среди свитков, аккуратно свернутых и перевязанных. Он не ожидал такого в своей библиотеке.

— Тело все еще там?

Мой вопрос приводит его в ужас.

— Могильщики приходили час назад.

Убийство без трупа.

— Ты можешь показать мне, где его нашли?

Он ведет меня по узкому проходу среди полок, то и дело сворачивая в стороны, пока мы не оказываемся у стены с окном. Сквозь него в помещение проникает желтоватый свет и падает на стол, заваленный бумагами и свитками. Стул отставлен в сторону. Легко представить себе читателя, который отошел, чтобы облегчиться, и может в любую минуту вернуться и застать нас за тем, как мы просматриваем его книги.

— Ты знаешь, кто это сделал?

Это очевидный вопрос, но его необходимо задать. Обескураженный библиотекарь яростно трясет головой. Он указывает на ряды полок, уставленных рукописями.

— Никто ничего не видел.

— Кто нашел убитого?

— Его помощник, дьякон по имени Симеон. Епископ лежал лицом вниз на столе. Дьякон решил, что он заснул.

— Дьякон здесь?

Не ответив — или вместо ответа, — библиотекарь отходит в сторону. По-птичьи, словно крыло, подняв руку, он на ходу проводит ею по полкам. От постоянного чтения книг он, должно быть, почти ослеп. Как от свидетеля толку от него не будет. А что вижу я? Чернильницу и тростниковое стило на столе, нож с рукояткой из слоновой кости и небольшой кувшин рядом с ними. Кучка тоненьких стружек там, где епископ заострил стило.

Что мешало тебе воспользоваться для защиты, от убийцы, ножом? — мысленно спрашиваю я убитого.

Затем вытаскиваю пробку из кувшина и нюхаю белую пасту. Пахнет клеем. Ставлю кувшин на место и рассматриваю ГРУДУ лежащих рядом бумаг. Епископ Александр был заядлым читателем: половина его стола завалена свитками, часть из них нетронута, другие наполовину прочитаны.

Из нескольких вылетели стержни, на которые они были намотаны, и свитки раскатались. Это произошло, видимо, тогда, когда голова убитого ударилась о столешницу.

В центре возлежит книга иного рода. Это кодекс, отдельные пергаментные страницы переплетены и образуют том. Лично я нахожу это крайне неудобным, отрывочным способом чтения, но я знаю, что христианам он нравится. Я пытаюсь разобрать, что именно он читал в момент смерти. Определить это невозможно. Его разбитое лицо упало прямо на книгу и залило слова кровью. Левая страница нечитаемая, правая — не написана. Его прошлое затерто, будущее — пусто. Я пытаюсь вытереть написанную страницу, однако кровь уже запеклась, и я лишь размазываю ее. Тени слов плывут под пятном как рыбы подо льдом — близкие, но недосягаемые.

— Ты думаешь, что найдешь здесь ответы?

Я поднимаю голову. Библиотекарь вернулся вместе с каким-то молодым человеком. Высокий, с красивым лицом и взъерошенными черными волосами, одет в простую тунику и сандалии. Его руки так сильно испачканы, что мне в первое мгновение кажется, будто он в перчатках. Но потом я понимаю, что это чернила. Впрочем, только ли они?

Я показываю на пустой стол.

— Это ты нашел тело?

Юноша кивает. Я ищу на его лице признаки вины, но оно одновременно выражает самые разные оттенки чувств. Тут и печаль, и гнев, и беспокойство, и даже легкий вызов. Если до этого он не знал, кто я такой, то теперь библиотекарь, похоже, ему сказал. Но он не намерен дать себя запугать.