Дмитрий Федоров - Виктор Тихонов. Жизнь во имя хоккея

• Название: Виктор Тихонов. Жизнь во имя хоккея
• Автор: Дмитрий Федоров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-79214-6

Виктор Васильевич Тихонов – легенда советского и российского хоккея. В качестве главного тренера сборной он трижды добился с командой золотых медалей на Олимпиадах, восемь раз его команда завоевала титул чемпиона мира, а команда ЦСКА двенадцать раз становилась чемпионом СССР. Каким он был, «Мистер Дисциплина»? Как ему удалось добиться с командой таких успехов? Ответы на эти вопросы – в его дневниках и воспоминаниях супруги, Татьяны Васильевны, а также – в фотографиях из их личного архива.

---

Он становился настоящим тренером, у него был простор для реализации своих идей, планов, задумок. К нему замечательно относилось руководство – первые лица республики, первый секретарь, предсовмина. Ему сказали – делайте всё, что считаете нужным. Конечно, не обходилось без разговоров – латышей берёт-не берёт. Но у него были и местные, и русские ребята, которых он привёз. Совсем ещё молодых пацанов. В том числе, и Валерия Ивановича Гущина, с которым его потом судьба связала.

У Виктора был в команде жесткий закон – когда все вместе, то говорить нужно только по-русски. Потому что этот язык понимает вся команда. А когда игроки отдельно, в компании, то можно говорить, как угодно. Я тоже со своими знакомыми латышами шутила: «Говорите, как хотите. Я азы схватила и всегда пойму, что вы меня ругаете».

У меня много было друзей латышей, очень много. С ними и отношения какие-то другие – европейские, уважительные. И пресса местная всегда о Викторе хорошо высказывалась. Нет, конечно, критиковали в меру, но такого хамства, как здесь, быть не могло. Поэтому он работал с упоением. И работал, как принято говорить в таких случаях, двадцать четыре часа в сутки. Потому что уже там он ввел обязательные сборы как элемент подготовки к матчам. Он объездил все рижские пригороды, чуть ли не всю Латвию. И наконец они с Егерсом нашли идеальное место для так называемой предсезонки – базы подготовки команды к чемпионату.

Цитадель предсезонки

Фактически базой для рижского «Динамо» стал небольшой городок Кандава – девяносто пять километров от Риги. Там располагался сельхозтехникум. Учащихся летом не было – территория пустовала, никто не мешал. При сельхозтехникуме имелись громадное футбольное поле, тренажёрный зал – всё, что нужно для занятий спортом. Столовой не было, в столовую надо было минут десять идти. Что-то вроде придорожной харчевни. До сих пор вспоминаю, как вкусно там кормили – команда три раза в день там питалась. И была река, где можно после тренировок поплавать. И был шикарный, весь усеянный ягодами, лес, по которому игроки бегали, Вот такое заповедное место.

Виктор бежал кроссы впереди команды. Он их так готовил, что они ещё долгие годы оказывались, что называется, профпригодными. Благодаря заложенному фундаменту физподготовки.

Потом Виктор там устроил свои тренажёры. Всё ему сделали, поставили. Все годы работы мужа в Риге местом летних сборов была Кандава. И Виктор бежал кроссы впереди команды. Он их так готовил, что они ещё долгие годы оказывались, что называется, профпригодными. Благодаря заложенному фундаменту физподготовки. Сопротивлялись они, конечно, – мол, зачем это надо! Точно так же и в Москве потом были похожие разговоры – мы и так чемпионы, мы всё-всё выиграли, а тут какие-то новые нагрузки…

А потом все ворчавшие корифеи уехали за океан и в Европу и выяснилось, что, благодаря этой подготовке, они там ещё много лет на хорошем уровне продержались. Можно сказать, на старых запасах. Все эти нагрузки себя оправдали.

Между прочим, и мне жёны хоккеистов, а порой и сами они жаловались на усталость. Так я всегда говорила: «Ребята, не нравится – собирайтесь, уходите и занимайтесь другой деятельностью. Становитесь директорами завода или ещё кем-нибудь – пожалуйста. Ведь начальство не выбирают. Если мне не нравится начальник, я пишу заявление, ухожу, ищу себе другую работу. Разве не так?».

Про везение

Мы никогда с ним тему везения-невезения не обсуждали. Он не хотел, а я и не спрашивала. Хотя всегда говорила ему: «Виктор, тебе судьба помогает здорово». Так складывались обстоятельства… Он не сыграл на Олимпиаде в Кортина д’Ампеццо, но всё-таки до последнего был в составе – это уже показатель уровня его мастерства. Не попал на олимпийский лёд, зато узнал, каково это – быть отчисленным. И этот отрицательный опыт помог ему впоследствии с ребятами, которых нужно было отцеплять. Виктор понимал, как это больно и обидно.

С одной стороны, Виктор четыре раза выигрывал чемпионат Советского Союза, с другой стороны, у него было много травм, много повреждений, поэтому рано закончил.

Да, рано закончил – в тридцать два года. Во всяком случае, если мерять по сегодняшним представлениям. По тем временам – пенсионный возраст. Тогда тридцать лет – и всё, готовься на выход!

Конечно, он хотел ещё поиграть. И если бы не та страшная травма… Но судьба распорядилась так, и она распорядилась правильно. Если бы он ещё поиграл, то, может, и не стал бы таким тренером.

Ведь тренер – это совсем другая профессия. Заблуждаются те, кто думает, что из профессии игрока можно легко перейти в профессию тренера. Что одно вытекает из другого.

Всё правильно – игрок отвечает только за себя, он должен быть готов выполнить то, что ему сказали. Может, конечно, проявить инициативу, а может и не проявлять – это уже другой вопрос. Но тренер отвечает за всех. И это – совсем другой труд.

В Латвии я со многими хоккеистами приятельствовала, и они мне говорили: «Вот закончим играть, будем тренерами». А я возражала: «Ребята, не заблуждайтесь! Это другая работа, другая профессия – не каждый её выдержит, не каждый имеет задатки».

Ещё будучи хоккеистом, к ней готовился Петя Воробьёв. Всё время что-то записывал. Я с его женой Ниной разговаривала на эту тему. Он не просто хотел – он знал, что после хоккея останется в спорте. Петя всегда в себе сомневался и, я знаю, был очень благодарен Виктору за то, что тот подтянул его в первое звено. Петя был прекрасным центральным нападающим – с ним звено преображалось. Так вот, он всерьёз готовился к тренерской деятельности уже тогда, а большинству было наплевать.

Неслучайно на поминках у Виктора выступали ребята, ставшие впоследствии тренерами, и говорили, что с возрастом переменили свои взгляды на многие хоккейные вещи. Всё правильно – игрок отвечает только за себя, он должен быть готов выполнить то, что ему сказали. Может, конечно, проявить инициативу, а может и не проявлять – это уже другой вопрос. Но тренер отвечает за всех. И это – совсем другой труд.

Плюс организационная работа. Со всеми надо найти общий язык. Если ты игрок, то ты озабочен поиском взаимопонимания со своим звеном, причём – в процессе игры. Отыграли и разошлись – кто выпил, кто закусил, кто чай попил, кому что. А тренер должен за всех решать – кому ремень, кому конфетку. Я так всегда считала и в любом разговоре эту позицию отстаивала. Как и своё убеждение в том, что все советские спортсмены мирового уровня – (даже с юридической точки зрения) профессионалы, а не любители.

Глава III Рижское взморье

Будни в Риге

Пока я не переехала в Ригу, по телефону практически каждый день говорили с Виктором. То я ему звонила, то он мне – мобильных-то тогда не было, надо было ещё дома застать. Виктор занят – весь в деле. Я потихоньку готовила сотрудников и начальство на работе к тому, что мне придётся уехать к мужу. Но сначала не всё так радужно было – Виктор говорил: «Ужас, что здесь».

Надо было всё перелопачивать, ведь команда была в бедственном положении. Хорошо, что меня тогда там не было – он не отвлекался. Только дело! Ему очень помогал Альфонс Егерс, начальник команды – настоящий латыш, но к русским относился с большим уважением. А Виктора он просто любил. Повезло и с администратором команды по фамилии Салцевич. Был в «Динамо» хороший доктор – Янис Квепс. Сразу сложился коллектив единомышленников.

Очень жалко помощника Виктора – он утонул. Ян Шульберг – здоровый такой парень, отличный специалист. Купался летом, нырнул – и всё. Рост у него – метра два. Когда «Динамо» выигрывало, а я в коридоре проходила, то он меня всегда подбрасывал и ловил.

В общем, опять же – повезло Виктору. Приехал – и сразу такой замечательный коллектив! А ведь мог попасться какой-нибудь подонок, и начались бы трудности. А так они все вместе девять лет проработали. И никогда я не сталкивалась с тем, чтобы кто-то из них сказал: «Виктор не то делает». Они все по-деловому, по-человечески были ему очень преданы. Егерс мог приструнить латышей по своим каналам, если возникала необходимость.

Команда подчинялась министру МВД Латвийской ССР Владимиру Альфредовичу Сея. Это удивительный человек! Когда в Латвии после войны партизанили «лесные братья», он служил оперуполномоченным. На велосипеде объезжал свои участки, а в кармане лежала граната… С ним тоже сложились отличные отношения.

За все годы, что я в Латвии прожила, меня ни разу никто не обидел, не оскорбил – никакого национализма! И друзья остались. Когда Виктор умер, кажется, вся Латвия звонила – выражала соболезнования.

Конечно, Виктору пришлось ребят тасовать, выбирать-перебирать, отчислять. Было, между прочим, и немало парней из талантливых, кто спился. Виктор Хатулев – громадный, шкаф настоящий, очень сильный игрок – был лучшим бомбардиром молодежного чемпионата мира. В итоге спился.