Энтони Бивор - Сталинград

• Название: Сталинград
• Автор: Энтони Бивор
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-09983-8

Сталинградская битва стала переломным моментом во Второй мировой – самой грандиозной и кровопролитной войне в истории человечества. От исхода жестокого сражения, продолжавшегося 200 дней (17 июля 1942 – 2 февраля 1943), зависели судьбы всего мира. Отчаянное упорство, которое проявили в нем обе стороны, поистине невероятно, а потери безмерны. Победа досталась нам немыслимо высокой ценой, и тем важнее и дороже память о ней.

Известный британский историк и писатель, лауреат исторических и литературных премий Энтони Бивор воссоздал всеобъемлющую картину битвы на Волге, используя огромный массив архивных материалов, многочисленные свидетельства участников событий, личные письма военнослужащих, воспоминания современников. Его повествование строго документально и подчеркнуто беспристрастно, и тем сильнее оно захватывает и впечатляет читателя. «Сталинград» Энтони Бивора – бестселлер № 1 в Великобритании. Книга переведена на два десятка языков.

---

Неудачи продолжились и на следующий день. Продвижение немецких войск осложнялось боями местного значения и рядом досадных промахов.

Майор из штаба швабской дивизии вместе со своим начальником выехал на передовую на рекогносцировку. Они доехали до наблюдательного пункта, оборудованного на железнодорожной насыпи, и там попали под пули. В кустарнике укрылся русский снайпер. Первым выстрелом был убит майор, вторым ранен в плечо водитель. Высший офицер приказал открыть ответный огонь и поспешил покинуть проклятое место.[134] Вечером за ужином в штабе обсуждали преимущества внезапной смерти. Одни считали неожиданную гибель предпочтительной для военного человека, другие видели в происшедшем нелепую случайность. Сам генерал молчал, подавленный смертью своего подчиненного от пули, которая, очевидно, предназначалась ему.

В то время как 6-я армия и 1-я танковая занимали исходные позиции, определенные для них операцией «Блау», которая должна была начаться 28 июня, во всех штабах задействованных в ней войск царило смятение. 19 июня майор Рейхель, офицер связи из 23-й танковой дивизии, вылетел на легком самолете поддержки сухопутных войск и наблюдения «физелер-шторх» на передовую. Вопреки всем существующим правилам безопасности, он захватил с собой подробные планы предстоящей операции. Русские сбили «шторх» над нейтральной полосой. Отряд, высланный для того, чтобы забрать тела и документы, обнаружил, что противник их опередил. Узнав об этом, Гитлер пришел в бешенство и на минуту лишился дара речи. Он потребовал отдать под трибунал начальников Рейхеля – командующих дивизией и корпусом.

По иронии судьбы Сталин, когда ему доложили о захваченных документах, отмахнулся от них, посчитав фальшивкой. Он, как и в прошлом году, отказывался верить во все то, что противоречило его собственным убеждениям. Летом 1942 года советский вождь был уверен в том, что главный удар Гитлер снова нанесет по Москве. Планы, которые вез Рейхель, отправили воздухом из штаба фронта в Кремль. Сталин во время встречи с генералом Голиковым, командующим Брянским фронтом, которому и угрожало готовящееся немецкое наступление, понял, что военачальник верит в подлинность документов, и в гневе швырнул их на пол. Голиков получил приказ отправляться обратно в штаб своего фронта и готовить опережающее контрнаступление с целью освобождения Орла. Командующий и его штаб проработали над планом операции весь день и почти всю ночь, однако их труд оказался напрасным. Через несколько часов началось немецкое наступление.

28 июня 2-я армия и 4-я танковая, сосредоточенные в районе Курска, нанесли удар на восток в направлении Воронежа, а не на север, в сторону Орла и Москвы, как ожидал Сталин. Штабам всех передовых танковых дивизий придавался самолет-разведчик люфтваффе, оснащенный рацией новейшей модели. При необходимости он был готов срочно вызвать поддержку. Прорвав оборону советских войск, танковые дивизии Гота устремились вперед. «Юнкерсы» Рихтгофена бомбили опорные пункты и скопления танков у них на пути.

Прорыв 4-й танковой армии Гота вызвал в Москве большую тревогу. Сталин согласился выделить Голикову дополнительные подкрепления и отправить ему несколько танковых бригад из резерва Ставки и с Юго-Западного фронта Тимошенко. Однако их развертывание для контрнаступления заняло много времени. Самолет-разведчик «Фокке-Вульф-189» обнаружил сосредоточение советских танков, и 4 июля 8-й воздушный корпус Рихтгофена нанес новый удар.

30 июня 6-я армия Паулюса двинулась вперед с исходных позиций на левом берегу Северского Донца. На ее правом фланге действовала 1-я танковая армия, а на левом – 2-я венгерская. Сопротивление Красной армии оказалось более упорным, чем ожидалось. РККА применила новую тактику – танки Т-34 и противотанковые орудия были закопаны в землю и замаскированы так, чтобы их не видели с воздуха. Успеха это не принесло: гораздо более опытные немецкие танкисты без труда обходили «тридцатьчетверки» с флангов. Советские танкисты, лишенные возможности маневра, были вынуждены или сражаться в окружении, или в последний момент оставлять свои позиции. «Русские танки выползают из укрытий словно черепахи, – писал очевидец этих событий, – и пытаются спастись, двигаясь зигзагами. На броне некоторых еще остаются зеленые ветки, которыми они были замаскированы».[135]

Немецкие дивизии наступали через бескрайние поля подсолнечника и пшеницы. Им все время приходилось быть начеку – части Красной армии, отрезанные от своих стремительным наступлением, постоянно наносили удары с флангов и тыла. Немецкие солдаты открывали ответный огонь, красноармейцы падали и оставались лежать без движения. Когда немцы приближались, они выжидали до конца, а затем расстреливали их в упор.[136]

Несмотря на быстрое продвижение немецких войск вперед, штабных офицеров не покидало беспокойство. Они не раз поминали недобрым словом легкомысленного майора Рейхеля. А еще они высказывали сомнения, уж не была ли сдача Харькова уловкой противника. Может быть, русские готовят резервные армии для контрнаступления, а может, собираются отступать дальше в безлюдную степь? Дорог там нет, следовательно, снабжение наступающих немецких войск будет затруднено, коммуникации окажутся растянутыми до предела. Сегодня мы знаем, что эти страхи были сильно преувеличены. В советских частях царил совершеннейший хаос, связь была полностью нарушена. Командирам и штабным офицерам приходилось летать на По-2, пытаясь хотя бы определить место расположения своих частей. При этом тихоходным «кукурузникам» надо было уворачиваться от «мессершмиттов»…

Историю оплошности майора Рейхеля вспоминали еще долго. После Сталинградской битвы многие из тех, кому посчастливилось остаться в живых, а также некоторые немецкие историки времен холодной войны говорили о коварной русской западне, игнорируя тот широко известный факт, что крупнейшей ошибкой Сталина после начала германского вторжения, причем повторяющейся из раза в раз, был категорический запрет войскам отходить назад. Отступление Красной армии в июле 1942 года нельзя считать частью заранее разработанного плана. Да, советский вождь наконец признал очевидное: чтобы избежать окружения, войска нужно отвести назад. Следствием этого признания стало то, что клещи германского наступления к западу от Дона сомкнулись, ничего не захватив.

Тем не менее в ставке понимали, что Воронеж – крупный транспортный узел – нужно попытаться отстоять. Советским военачальникам было ясно, что, если город не удастся удержать и немцы смогут выйти к верховьям Дона, угроза окружения нависнет над всем Юго-Западным фронтом.

Сражение за Воронеж стало первым для только что переоснащенной 24-й танковой дивизии, которая до этого года оставалась единственной кавалерийской дивизией вермахта. Имея на флангах дивизию СС «Великая Германия» и 16-ю мотопехотную, 24-я танковая двинулась прямо на Воронеж. 3 июля ее передовые части вышли к Дону и захватили переправу через реку. На следующий день вечером танки «Великой Германии» стремительным броском захватили другие переправы. Русские не сразу поняли, чем это может им грозить.

3 июля Гитлер со своей свитой снова вылетел в Полтаву для консультаций с фельдмаршалом фон Боком. После взятия Севастополя настроение у фюрера было превосходное. Он только что присвоил звание фельдмаршала Манштейну. «В ходе беседы, – записал в своем дневнике Бок, – фюрер несколько раз подчеркнул, что англичане в случае неудачи тотчас снимают с должности генералов, тем самым уничтожая в армии любую инициативу».[137] Присутствовавшие при этом генералы подобострастно рассмеялись. Но, несмотря на благодушие, Гитлер высказал опасения, что советские войска решат отойти назад и армии, державшие оборону к юго-востоку от Воронежа в большой излучине Дона, сумеют выскользнуть из немецкой ловушки. В том, что сам город будет сдан, он не сомневался.

В конце совещания фюрер принял компромиссное решение, обернувшееся катастрофическими последствиями. Он приказал Боку продолжать бои за Воронеж силами одного танкового корпуса, а остальные дивизии развернул на юг в армию Гота. Оставшиеся немецкие войска потеряли главную ударную силу. Советские части вели упорные сражения на улицах города, и танки потеряли преимущество.

Скорее случайно, чем вследствие стратегических расчетов, именно с Воронежа Красная армия стала отдавать предпочтение обороне в условиях города, а не держать ее вдоль какой-то произвольной линии на карте. Новая гибкая тактика позволила армиям Тимошенко отходить назад, избегая окружения, однако они были уже настолько обескровлены, что 12 июля ставка приняла решение образовать новый фронт – Сталинградский. Хотя никто не осмеливался высказать вслух пораженческое предположение, что Красной армии придется отступить до Волги, крепла мысль, что следующая решающая битва произойдет на берегах великой реки. Самым значительным свидетельством этого стала передислокация из Саратова 10-й стрелковой дивизии НКВД, пять полков которой были сформированы на Урале и в Сибири. В подчинение штаба дивизии перешли все находившиеся на месте части НКВД и батальоны милиции, а также бронепоезд и два танковых учебных батальона. Дивизия взяла под свой контроль все сообщение через Волгу.