Картер Браун - Том 29. Пропавшая нимфа [Крадись,ведьма. Этот милый старый блюз. Ледяная обнаженная. Пропавшая нимфа]

• Название: Том 29. Пропавшая нимфа [Крадись,ведьма. Этот милый старый блюз. Ледяная обнаженная. Пропавшая нимфа]
• Автор: Картер Браун
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-227-01170-2

Только частный сыщик Дэнни Бойд в состоянии разобраться, почему жена знаменитого актера просит признать мужа невменяемым («Крадись, ведьма»), что случилось с известной актрисой Глорией Ван Равен, сбежавшей с богачом-банкротом («Этот милый старый блюз»), как была совершена подмена бриллиантовой диадемы простой стекляшкой («Ледяная обнаженная») и куда девалась Марта Мюрад с бесценной книгой («Пропавшая нимфа»)…

---

— Название подходящее. А каковы составляющие?

— Три капли горькой настойки на две части водки и одну часть джина, — объяснил я. — И крошечная луковка. Обязательно луковка. Она придает особый вкус.

— Вкус лука?

— Вкус вы перестаете замечать уже на второй порции, — уверил я.

— Это не яд? Надеюсь, вы не последуете примеру Никки.

— Он весельчак, но так или иначе он досмеялся до смирительной рубашки.

— О нем всегда говорили, что он одержим театром, — в глубине ее груди заклокотал смех, — теперь он просто невменяемый.

— Я пойду приготовлю выпивку. А то наш разговор начинает мне напоминать то, что я хотел бы забыть, — «Гамлета».

— Наверное, это была звездная роль Никки, — лениво заметила она. — Он почти заслужил ту тысячу, которую вы проиграли.

— Я заплачу, как только он выйдет из лечебницы, если, конечно, доживу до того дня.

— Что меня привлекает в вас больше всего, Дэнни, не считая, конечно, вашего профиля, — проговорила она восхищенно, — так это ваше большое сердце.

Я остановился у бара и стал смешивать коктейли. Эдель куда-то вышла, что позволило мне сосредоточиться на своем занятии. Пятью минутами позже я вылил смесь в бокалы и бросил лед. Ну, естественно, «Веселую вдову» не трясут, поскольку она может рвануть, ее надо только немного «подразнить».

Эдель появилась, как раз когда я все закончил, подошла к бару и положила на стойку чек на девять тысяч долларов. Я не пролил ни капли и даже умудрился одной рукой взять чек и спрятать его во внутренний карман.

— Спасибо.

— Вам спасибо, мистер Бойд, — сказала она весело, — за быстро и хорошо выполненную работу. Я теперь буду вас рекомендовать всем моим друзьям. Если так пойдет дальше, вы сможете брать с доктора комиссионные.

— Я тоже думал об этом, — сказал я, — но тогда, может, стоит получить медицинскую степень, чтобы не терять прибыль?

— Очаровательно! — сказала она. — Восхитительно! Скажите, когда вы были маленьким, вы не воровали пенни у слепцов?

— Только десятицентовики и четвертные, — признался я. — По-вашему, я что, был грабителем?

— Я вас обожаю, — мечтательно протянула она.

— А я думал, что я вам даже не нравлюсь.

— То было вчера. А сегодня вы кажетесь мне обворожительным, и по какому-то фантастическому совпадению Обри уехал. — Она смотрела на меня. Глаза у нее расширились, и я заметил, что в них опять загорелись искорки. — А вы по-прежнему меня недолюбливаете, Дэнни?

— Это было вчера. — Я поднял бокал. — За сегодня!

Эдель подняла свой:

— И прощай муж-шизофреник.

— Дэниел вынес приговор, — вспомнил я.

Вдруг Эдель поставила полупустой бокал и подняла на меня глаза, в которых стояли слезы.

— Я сказал что-нибудь не так?

— Этим напитком усмиряют огнедышащих драконов? — спросила она хрипло.

— Они вложили сюда свой жар. От этого коктейля вдовы смеются, а сильные мужчины плачут. У вас есть платочек?

— Поищу, а вы пока налейте мне еще. — И Эдель опять куда-то вышла.

Вернулась она минут через пять. За это время она успела сменить строгое черное платье, которое надевала ради Фрезера, на черный халат с вышитыми по подолу шелком орхидеями.

— Выпейте это, — я подтолкнул к ней стакан, — и я обещаю, что вы будете смеяться. Одобряю этот халат. Вы в нем выглядите очень красивой и очень порочной. Так должна выглядеть каждая молодая красивая женщина, но, увы, почти ни у кого это не получается.

— Как ни горько признать, — сказала она тихо, — но ваш профиль и вправду хорош.

— Неужели? — сказал я скромно. — Что делать, я и впрямь красив. Большинство женщин влюблялись в меня до безумия с первого взгляда. С вами все было иначе — это-то меня и заинтересовало.

Эдель залпом выпила коктейль и молча стала хватать ртом воздух, пока не обрела снова способность дышать.

— Вы ударили меня, — выдохнула она, когда к ней вернулся голос. — Я вам этого никогда не забуду, Дэнни Бойд. Вчера, в конторе, помните?

— Никогда не забудете и никогда не простите? — осведомился я.

— Мне это понравилось, — сказала она небрежно. — Все-таки нечто новенькое. Никки только играл любовь, как и все остальное.

Она налила себе еще коктейля.

— Я вам кое-что скажу, Дэнни Бойд. — Эдель втянула в себя воздух, отчего ее голос казался взволнованным и манящим.

— Что угодно, кроме истории вашей жизни, — сразу предупредил я. — Терпеть не могу исповедовать женщин.

— Нет, я о теории, — сказала она, — теории о том, что женщины наряжаются, чтобы нравиться мужчинам. Это неправда.

— Вот как? — Я попытался поднять брови, но понял, что они слишком тяжелы, и оставил это занятие.

— Именно так!

Я ждал, пока Эдель разделается с третьим стаканом.

— Определенно. — Она кивнула более энергично, чем следовало. — Когда женщина рада мужчине, она все делает наоборот.

Я отвел взгляд.

— Она не одевается, а раздевается.

Эдель рывком распустила пояс, и халат распахнулся сверху донизу, а когда она сладострастно повела плечами, упал совсем. Под ним ничего не было. Я смотрел, как она медленно поворачивается на цыпочках, описывая полный круг.

— Сто пятьдесят фунтов, — сказала она с удовольствием, когда опять оказалась ко мне лицом. — И ни один грамм не пропадет зря, все нужно и к месту.

Она была восхитительна. Холмики налитых заостренных грудей переходили в узкую талию. Ее кожа сияла матовой белизной фарфора. Плавно округлялись ягодицы, на которых ни убавить, ни прибавить. Высоко на левом бедре виднелся трехдюймовый шрам в форме треугольника, единственный изъян на этом великолепном теле, единственный и оттого восхитительный и возбуждающий.

— Тебе достаточно только смотреть, — лениво проговорила она. — Я польщена, Дэнни.

Я медленно двинулся к ней. Воротник душил меня, и я расстегнул рубашку до пояса. Эдель медленно провела ладонями по безукоризненным бедрам.

— Ты опять хочешь меня ударить? — спросила она, когда я остановился перед ней.

— Тебя и в Обри привлекает именно это?

— Обри! — Имя прозвучало как брань. — Нет, я просто подумала, что тебя это возбуждает.

— Я парнишка с простыми привычками. Для меня достаточно хороши и старомодные способы. — Протянув руку, я погладил треугольный шрам. — Змеиный укус?

— Можно назвать и так, — согласилась она, хотя в ее голосе прозвучала насмешка. — Может, ты обнимешь меня или сделаешь что-нибудь еще столь же старомодное?

— И то и другое. Может, это и старомодно, но до сих пор не устарело.

— Ты когда-нибудь перестанешь болтать? — спросила она сердито. — Если ты промедлишь хотя бы полминуты, я выскочу на улицу и отдамся первому встречному.

Я наклонился, подхватил ее и взвалил на плечо. Когда я нес ее в комнату, она вцепилась зубами в мою руку. В ответ я шлепнул ее по ближайшему и наиболее подходящему для этого месту, и она взвизгнула от удовольствия.

— Только вот что, — вдруг сказал я. — Как насчет Обри, что, если он вернется пораньше?

— Ох, да не тяни ты, ну его к черту, пусть сам о себе позаботится. Скоро ты?

— Значит, насчет Обри не беспокоиться?

— Я сейчас завою от желания!

— Я опытный соблазнитель, — ответил я скромно. — При мне всегда ушная затычка.

Было около половины седьмого, когда мы пришли в себя. Мы пили джин-тоник, поскольку «Веселая вдова» предназначалась только для особых случаев.

— Мне пора идти, — сказал я.

Эдель в шелковой блузке и узких брюках лежала на кушетке.

— Куда и зачем?

— Как обычно. По делам.

— У тебя свидание? — Она медленно повернулась ко мне.

— Нет.

— Ну тогда оставайся. Скоро приедет Обри и принесет нам чего-нибудь поесть.

— Знаю я его вкус. — Я вздрогнул. — Пшеничные хлопья и йогурты, это не по мне.

— Иногда он ест бифштексы. Редко, конечно, — возразила она.

Меня передернуло опять.

— Знаешь что? — объявил я. — Я бы встал и отправился домой, если бы у меня были силы… но ты их проглотила…

Она удовлетворенно замурлыкала.

— А ведь находятся люди, которые играют в гольф и теннис, плавают, чтобы потратить энергию.

— Можно ли после этого удивляться, что мир так плох? — согласился я.

— Нальешь мне еще? — заискивающе попросила Эдель.

— Если б я мог встать, я налил бы и себе. Мой стакан тоже пуст!

— Слабак! — Эдель медленно села, потом встала, подошла к моему креслу, чтобы забрать у меня пустой стакан, и вдруг, наклонившись, поцеловала меня. — Зверь, — пробормотала она и, покачивая бедрами, направилась к бару.

С большим трудом я заставил себя сесть прямо и закурил. Едва я проделал это, послышался щелчок дверного замка, и не прошло и десяти секунд, как на пороге комнаты возник Обри. Он остановился, увидев меня, и неуверенно улыбнулся.