Николай Симонов - О завтрашнем дне не беспокойтесь

• Название: О завтрашнем дне не беспокойтесь
• Автор: Николай Симонов
• Жанр: Научная Фантастика

Цикл новелл, связанных одной сюжетной линией: разлукой и воссоединением братьев Павловых, родившихся 2 марта 1953 г. в московском родильном доме имени Грауэрмана сиамскими близнецами. Их срастание произошло в утробе матери в области позвоночника посредством «короткой трубчатой хрящевой связки между лопатками».

После успешной операции главврач роддома согласился передать одного из них на усыновление в приемную семью. Таким образом, братья-близнецы, названные одним именем и даже зарегистрированные под одной фамилией, жили и не тужили, пока одному из них судьба не нанесла жестокий удар, который громким эхом отозвался в жизни другого. События разворачиваются в реальном и виртуальном пространстве-времени, где прошлое, настоящее и будущее сосуществуют в интеграле вечности, и описываются от лица всевидящего «электронного писателя» и трех друзей-программистов, которые пытаются разгадать тайну романного героя, совершившего удивительное путешествие по «петле времени». Published in Canada by Altaspera Publishing & Literatury Agency Inc. Продается здесь:

http://www.lulu.com/shop/nikolay-simonov/nikolay-simonov-o-zavtrashnem-dne-ne-bespokoites/paperback/product-21396373.html

---

«Дорогой друг! Я рад, что мне снова удалось с тобою свидеться.

Однако по причине невероятности того, что со мною произошло, я не мог перед тобою открыться. С большим удовольствием прочитал два твоих сочинения, которые ты оставил на своем рабочем столе в библиотеке: „Повесть о несостоявшемся путешествии“ и „Повесть о славном Тезей-хане…“ Написано очень живо и интересно. Правда, есть одно „но“, которое тебя сильно обрадует или, наоборот, огорчит. Дело в том, что их высочество Тезей-хан, охотник Тимур Храбрыйиз племени орландов и гражданин Тибул из Эльдорадо, это — одно и то же лицо, а точнее — Душа, всуществовании которой тыникогдасомневался. Начну по порядку. Я появился здесь из другого мира, который, вероятно, является параллельным по отношению к этой Вселенной, и внедрился в мозг 18-летнего охотника Тимура из племени орландов. Вместе со мной в одно и то же прибыл демон, известный тебе под именем Эскулап-хан, и взял меня под свое покровительство. Когда у меня возникли проблемы с Верховным жрецом Колываном, который догадался о том, что я — пришелец, Эскулап-хан предложил мне оставить тело Тимура Храброгов состоянии глубокого летаргического сна и внедриться в мозг высокородного Тезей-хана. После того, как тело Тимура Храброго с почетом было отправлено в „святое место“ резиденции Верховного жреца Колывана на Красных Камнях, мое „Я“ проснулось в теле старшего сына императора Агесилай-хана IV. Я пробыл в нем 5 самых счастливых лет своей жизни, и прожил бы дольше, если бы коварный демон Эскулап-хан не подстроил мне лютую смерть. Долгие пятнадцать лет моя Душа блуждала неизвестно где, и, наконец, вернулась в тело Тимура Храброго. За время пребывания в подвальном посещении известной тебе Перламутровой башни в моем организме произошли изменения, из-за которых я стал на себя совсем не похож. От меня прежнего осталась одна-единственная особая примета: большая родинка между лопатками, — по которой меня узнала моя боевая подруга Урсула. Очнувшись и выбравшись на белый свет, я нашел Красные Камни необитаемыми и поспешил в Эльдорадо. В качестве того, кто я есть, в Эльдорадо не знает никто, кроме Урсулы. Открываться перед другими людьми, кроме нее и тебя, я не намерен. Почему? Об этом ты узнаешь, прочитав мои воспоминания, которые я, из-за недостатка времени и писчего материала, изложил в тетрадях несчастной донны Анастасии, продолжив свое жизнеописание с того места, на котором ты остановился. Благодарю за гостеприимство, которое ты оказал мне и Урсуле.

Желаю тебе доброго здоровья и долгих лет жизни в почете, богатстве и знатности, которое ты заслужил. С любовью и уважением. Ваш покорный слуга. То есть Я».

II

Как древний иллинойский рапсод Гомер, продолжаю рассказ о моей жизни с заклинания, которое он произносил, прежде чем, ударив по струнам лиры, осмеливался открыть свой беззубый рот:

Андра! Мой эннипе муса полютропон!

Наступила дождливая и прохладная осень. Впереди была морозная и снежная зима. Для колонистов, привыкших к мягкому морскому климату, это должно было стать серьезным испытанием. Теплой зимней одежды и обуви практически не было ни у кого. У тунгусов-оленеводов удалось выменять войлок, из которого женщины пошили две пары сотен зимних сапог. Из шкур убитых волков, медведей и росомах шились теплые шапки и куртки, но на всех меховых и кожаных изделий не хватало. По этой причине я обратился к Толемей-хану с предложением отправиться с дружественным визитом на Красные Камни и договориться с орландами о покупке большой партии зимней одежды и обуви. В ответ он рассмеялся и сказал, что на деньги орланды ничего не меняют, а только на оружие, холсты, шерстяные и шелковые ткани и ювелирные изделия. И тут я вспомнил об изящных золотых украшениях и шелковых платьях своих бывших наложниц и провел с ними собрание на тему: «Лучше встретить суровую зиму в теплой одежде, но без украшений, чем с украшениями, но с голым афедроном». Женщины поняли меня правильно и добровольно внесли в общественный обменный фонд свои шелковые платья, золотые кольца, браслеты, серьги и диадемы. В один из холодных осенних дней, когда дважды выпадал снег, Толемей-хан в сопровождении Следопыта, Комаки, Марины, Алексхана и двадцати гребцов отправился на плоскодонной купеческой ладье на Красные Камни. За трое суток они добрались до цели и были встречены с присущим орландам гостеприимством. Толемей-хан без утайки рассказал Верховному вождю Гонорию о печальных обстоятельствах, вынудивших старшего сына императора джурджени Тезей-хана, его друзей и слуг покинуть родину и искать себе новое пристанище. Он представил ему жену принца Марину и их приемного сына Алексхана и преподнес богатые подарки. Гонорий растрогался и велел разместить послов и сопровождающих их лиц на территории своей резиденции в жарко натопленных балаганах. Вечером состоялся праздничный ужин, на который Гонорий пригласил всех старейшин родов и Верховного жреца Колывана. Утром следующего дня переговоры были продолжены. На этот раз их главной темой был бартерный обмен. На третий день посольство отправилось в обратный путь, увозя с собой двести комплектов мужской и женской зимней одежды, — не очень новой, но и не слишком поношенной. Когда в конце месяца хешван (ноябрь) застыли реки и закружились метели, колонистам стало совсем плохо. Запасы продовольствия, привезенные и заготовленные летом и осенью, таяли на глазах; и без того скудный рацион сократился до минимума. Резко выросло количество больных простудными заболеваниями. Толемей-хан выбивался из сил, стараясь им хоть чем-нибудь помочь. В начале месяца тевет (декабрь) от болезней, недоедания и переохлаждения умерли двадцать человек, и тогда я приказал заложить в сани лошадей, и, ссыпав в мешок остатки мелкой наличности армейской казны, вместе с отрядом из десяти человек отправился по льду Шакти и Елены к реке Ипуть. Я намеревался обменять серебряные и медные динары на продовольствие у купцов, следующих по реке Ипуть санным путем с берегов Северного океана в Прибайкалье. С кем-то из торговцев удалось договориться полюбовно, но кое у кого товар: бочки с китовым жиром, мороженые туши морских зверей, битую дичь, — пришлось отбирать силой. Подобные вылазки продолжались на протяжении всей зимы, и это позволило спасти от истощения и смерти многих людей. В конце месяца одар (март) лед на реках стаял, сошел, и снова стало можно ловить рыбу сетями. Стада лосей, кабанов и оленей возвращались на сочные пастбища в долине реки Елены. С юга потянулись стаи перелетных птиц. Продовольственный кризис миновал, люди повеселели, и с новыми силами приступили к обустройству своего поселения. Первым делом колонисты принялись за расчистку от леса площадей для будущих полей и огородов, взрыхление почвы и посев льна, зерновых (ячмень и овес) и корнеплодов. Никому не хотелось повторять пережитую голодную зиму. Пока женщины и молодежь трудились в поле и тянули сети, мужчины срубили трехэтажную сторожевую башню высотой в 50 локтей (около 25 м) и установили на ней пушку (единорог). Второй единорог пришлось переплавить для того, чтобы изготовить из него орудия и инструменты производительного труда: пилы, ножи, топоры и лемех. К началу весны в поселении официально сформировалось сто семей, у сорока женщин родились дети. Сразу обеспечить все семьи отдельным жильем было нереально, но и тянуть с решением жилищного вопроса было недальновидно. За типовой образец семейного жилья я предложил знакомую мне по прежней жизни крестьянскую усадьбу с рубленой избой, клетью, амбаром, овином, гумном и банькой. Почти одну третью часть избы занимала печь. В ней пища варилась, тушилась, парилась и запекалась без контакта с открытым огнем, оставаясь горячей в течение всего дня. Отсутствие бурления при варке и повторного разогрева сохраняло максимум питательных веществ. Как делать кирпичную кладку я не знал, но интуитивно догадался об основных элементах конструкции и поручил печных дел мастеру Аджубею изготовить в натуральную величину соответствующий макет. Первый деревенский дом бригада плотников и каменщиков построила за десять дней. Народное собрание приняло представленный на всеобщее обозрение опытный образец семейного жилья за основу и постановило за лето и осень поставить десять таких домов. На 15-й день месяца минор (май) мне исполнилось 23 года, Эльдорадо (так решили назвать свое поселение колонисты) с официальным визитом посетил Верховный вождь племени орландов Гонорий. Я лично встречал его ладью на речном причале. В состав делегации орландов входили близкие родственники вождя и охотники из старших родов. Среди прибывших гостей были две женщины. Одну из них я узнал сразу. Как я мог забыть Гиту — единоутробную сестру Гонория, владеющую языком джурджени? Во второй женщине, хоть и не сразу, я опознал Ириску — любимую дочь Гонория, считавшуюся у орландов самой завидной невестой и первой красавицей. Ириска уже успела побывать замужем и овдоветь. Гонорий надеялся сосватать ее за Алексхана. Юный мичман, сопровождавший Толемей-хана во время его визита на Красные Камни, понравился ему учтивостью, тонкими чертами лица и знаниями корабельного мастерства. Ириска о таком женихе могла только мечтать. За время трехдневного рабочего визита Верховного вождя Гонория между орландами и колонистами было достигнуты важные соглашения: 1) о размежевании территории охотничьих угодий; 2) о взаимном ненападении и отказе от удерживания пленных; 3) о торговом обмене.