Константин Сапожников - Солоневич

• Название: Солоневич
• Автор: Константин Сапожников
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-235-03693-2

Иван Солоневич, самый популярный публицист Русского Зарубежья 1930–1940-х годов, прошёл через испытания революциями, войнами, лагерями и ссылкой. В современной России, стоящей перед выбором своего пути развития, идейное наследие Солоневича всё чаще оказывается в центре острых дискуссий. Монархия, православие, народ — эту триаду Солоневич считал залогом успешного развития России, обобщив свои взгляды в фундаментальном труде «Народная Монархия». Задолго до «Архипелага ГУЛАГ» Иван Солоневич написал книгу «Россия в концлагере», которая стала «его вторым паспортом» в эмиграции. Тем не менее она не спасла его от подозрений. Если в СССР Солоневич был антисоветчиком и «контрой», то в эмиграции распространялись слухи о его сотрудничестве с НКВД и даже с гестапо. Кто же он был на самом деле? О непростой судьбе Ивана Солоневича, о его сопротивлении русскому раздраю XX века, о причинах его затянувшегося возвращения на Родину рассказывает эта книга.

знак информационной продукции 16+

---

О себе он сообщил следующее: «Моя настоящая фамилия — Михаил Михайлович Спасовский. Живу я в Персии (ныне Иран) с марта 1926 года. Эмигрант. Со мною мать, жена, сын и дочь. Родился я в Санкт-Петербурге в марте 1890 года. За плечами имею юридический факультет Санкт-Петербургского университета и архитектурный факультет СПб-й академии художеств. В Персии состою архитектором высочайшего двора и сейчас занят капитальной перестройкой для его величества шаха Реза Пехлеви знаменитого Софиабадского дворца (эпохи Сефевидов, XVI век), расположенного в Мазандеране, около города Ашрефа, на берегу Каспийского моря. Из этого дворца Стенька Разин по преданию выкрал персидскую княжну».

Иван не сразу ответил Спасовскому: конверт с его обратным адресом затерялся. Тамара вложила ответ мужа в письмо распространителю «Голоса России» в Иране — бывшему полковнику Николаю Супротивному, который жил в Тегеране и был одним из руководителей тамошней организации фашистов. Супротивный ждать не заставил: «Что касается Спасовского, с которым я лично знаком (он берёт у меня газеты), то письмо я ему передам. Адрес его простой: „Тегеран, архитектору М. С.“. Его на почте хорошо знают, а квартира его находится напротив английской миссии. Он часто бывает в отъезде по делам в Мазандеране»[128].

Солоневич помнил Спасовского по работе в «Новом времени» и по литературно-художественным вечерам журнала «Вешние воды». На них часто бывали А. М. Ренников, М. О. Меньшиков, В. В. Розанов, А. А. Бурнакин, В. В. Андреев, организатор Великорусских оркестров.

Воспоминания «о прекрасном прошлом» способствовали «эпистолярному» сближению Солоневича и Спасовского, который строил планы по переезду в Европу, «ближе к эпицентру событий, чтобы заняться общественно-политической и литературной деятельностью».

Надо пояснить, что Спасовский в 1930-х годах претендовал на роль идеолога русского фашистского движения, перевёл на русский язык «Майн кампф» Гитлера. Он искал в рядах эмиграции авторитетных людей, способных объединить фашистские организации и возглавить движение. По мнению Спасовского, Вонсяцкий, Родзаевский, Мельский и Солоневич должны понять, что «этот путь, путь сговора, является единственным, который может привести русскую эмиграцию к широким и положительным результатам в борьбе за новую Россию».

На зондирующее письмо Спасовского Солоневич ответил 23 ноября 1937 года сдержанным посланием, в котором изложил свою позицию в отношении объединения фашистских группировок. Солоневич хорошо помнил, как безрезультатно завершились попытки Родзаевского вместе с Вонсяцким объединить русские фашистские организации. Заключать союз с таким эгоцентриком, как Вонсяцкий, — значит ничего не понимать в политике.

Чтобы добиться взаимопонимания с болгарским правительством, укрепить положение газеты и нейтрализовать недоверие эмиграции, Солоневичи направили 22 июня 1937 года докладную записку на имя премьер-министра. В ней братья предлагали помощь «родственной славянской стране Болгарии» в организации «противобольшевистской работы в сфере пропаганды». В документе было особо подчёркнуто: «Хотим сделать это безвозмездно. Материальная сторона нас не интересует».

В записке, в частности, говорилось:

«По всему миру ведётся напряжённая борьба между разрушительными идеями коммунизма и здравой государственностью. Мы, недавние беглецы из СССР, внимательно следим за формами этой борьбы и не можем не заметить весьма слабое ведение антикоммунистической пропаганды во всём мире. Из Москвы идут сейчас громадные средства на поддержание большевистской пропаганды среди населения Европы, души молодёжи и народных масс развращаются хитроумными способами, выработанными советской практикой.

Прекрасно организованная деятельность (болгарской) политической полиции весьма затрудняет большевистскую пропаганду, но всё же раскрытие коммунистических организаций и типографий свидетельствует о необходимости усиления борьбы на этом направлении.

Нужда в строгих репрессивных мерах очевидна, но одновременно с этим важно обратить большее внимание на идеологическую сторону. В этих целях может быть создан специальный печатный орган, могут использоваться письменные и устные показания возвращающихся из СССР болгар, употребляться методы наглядной агитации, перерабатываться для болгарских условий материалы таких организаций, как „Антикоминтерн“, „Силлак“, „Лига Обера“»…

Ответа на это обращение Солоневичи не дождались. Браунер рекомендовал болгарским властям не оставлять «письменных свидетельств» о контактах правительства с «сомнительными элементами из Совдепии».

В июне 1937 года Иван завершил повесть «Памир». Она была включена в книгу с одноимённым названием, в которую вошли другие его работы: «Открыватели новых земель», «Роман во Дворце труда», «В деревне». В этих произведениях, документальный характер которых писатель постоянно подчёркивал, были показаны в концентрированном виде негативные стороны советского бытия. Общая идея всех повестей более чем очевидна: «…люди из различных социальных слоёв населения, никогда не думавшие о политике, чувствуют фальшь, жестокость, антигуманность повседневной советской жизни и потому становятся на путь борьбы с ненавистным режимом». Многими темами, образами и выводами сборник повестей «Памир» перекликается с «Россией в концлагере».

В Болгарии Солоневич начал вынашивать план создания «Подлинной биографии Сталина», делился мыслями об этом с Тамарой и Борисом. При всей заманчивости от этой идеи пришлось отказаться. Публикация такой книги неизбежно привела бы к демаршу советского полпредства, последствия которого были предсказуемы: закрытие газеты, высылка, новые скитания. В Европе им вряд ли удастся зацепиться. Переселение на периферию русского рассеяния привело бы к маргинализации издательско-политической работы, ослаблению связей с подписчиками и «штабс-капитанами».

Тема Сталина постоянно присутствовала на страницах «Голоса России», поднималась в ходе лекционных турне, затрагивалась в творчестве Ивана Солоневича и членов его команды. Делалось это дозированно, в общем контексте их разоблачительно-публицистической деятельности. Иван шутил, что даже «гомеопатические средства» временами помогают излечиться от серьёзных недугов.

Солоневичи были единодушны в том, что Сталин и Гитлер, соперничая в международных делах, ревниво копируют стиль поведения и приёмы друг друга для завоевания симпатий масс. Правда, первой обратила на это внимание Тамара в своих «Записках советской переводчицы»:

«В 1926 году Гитлер ещё не был у власти и никто не вызывал у Сталина чёрной зависти по линии популярности у народа. Тогда Сталина было невероятно трудно увидеть. Кроме майского и ноябрьского парадов и пары съездов в году он нигде не показывался. Его портретов нигде не печатали. Нужно было, чтобы Гитлер пришёл к власти, чтобы появились его портреты в кино и в театрах, где он был изображён разговаривающим с детьми, окружённым молодёжью, произносящим речь на предприятиях, чтобы Сталин решился показать и себя „своим народам“. Когда я вижу известный снимок, изображающий зловещую физиономию „обожаемого“ Иосифа Виссарионовича рядом с головкой чернокудрой маленькой девочки, мне становится тошно. Так не вяжется это бездушное жестокое лицо с лицом невинного ребенка. Это просто профанация».

Ситуация в Европе менялась, советский и германский вожди были вынуждены искать сближения, преследуя диаметрально разные цели. Сталин стремился к созданию благоприятных условий для перевооружения армии и ускоренной подготовки её для отражения агрессии с Запада. Гитлер пытался развязать себе руки для «активных действий» в Центральной Европе и против Польши. Советский Союз значился в числе стратегически важных целей, но на более отдалённую перспективу. Поэтому германский фюрер прикидывал различные варианты действий по нейтрализации Сталина в Европе, искал пути к завязыванию «мирного диалога» с Россией.

Семья Солоневичей выписывала основные советские газеты и по их заметно потеплевшему тону в отношении Германии уловила главное: «флирт между диктаторами» успешно развивается. Особенно странно смотрелись на страницах газет с девизом «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!» обширные фрагменты речей Гитлера, из которых, правда, цензурой вычёркивались выпады фюрера в адрес жидомасонов и коммунистов…

Летом 1937 года братья Солоневичи возбудили ходатайство о разрешении им въезда во Францию — на международную выставку. И желанные визы они получили! Их первые впечатления о стране были неблагоприятными: рост социальной напряжённости, наличие «предреволюционной» ситуации, дух конфронтации, овладевший французами, — всё это было видно невооружённым глазом. Французы жаждали перемен.