Донна Гиллеспи - Несущая свет. Том 1

• Название: Несущая свет. Том 1
• Автор: Донна Гиллеспи
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-305-0, 5-88590-304-2

Действие этого монументального романа-саги происходит в эпоху древнего Рима. Описываемые в нем события переносят читателя в сам Вечный Город, и на территории, где обитают германские племена. На фоне грозных событий повествуется о приключениях главных героев — дочери германского вождя Балдемара Аурианы и Марка Юлиана — сына римского сенатора, судьбы которых переплетаются самым причудливым образом.

Книга рассказывает об увлекательном мире страстей, интриг, предрассудков, языческих верований далеких времен.

---

— Да. Деспот, против которого мы замышляем, это невежество. Мы ведем беседы о природе и духе, а не о правительстве.

— Среди философов много мошенников, ваша философия предательская сама по себе. Твой Зенон учит, что править должны мудрецы, а мудрецами вы, конечно, мните только самих себя. Твои друзья, в частности, говорили на этих сборищах… — он сделал паузу, чтобы взять в руки записи, которые услужливый Монтан с готовностью протянул ему. Вейенто театральным жестом развернул свиток и, держа его перед собой в руках, зачитал: — «только кротость может удержать правителя от жестокостей и убийств. Когда правитель с головой уходит в свои страсти и живет только чувством мести, долг мудреца сокрушить такого тирана и освободить народ».

— Мы живем в конкретном мире, мой господин, а не среди общих слов и фраз. Я не могу понять, каким образом эти слова могут быть соотнесены с нашим сегодняшним днем… если, конечно, ты не считаешь Императора Нерона тираном.

Эти слова вызвали на лице Нерона холодную улыбку.

— Ах ты, хитрая змея! — вскричал Вейенто. — Это твой отец считал нашего Божественного Повелителя тираном и ты вместе с ним! Все знают об этом. Он считал себя более образованным человеком, более нравственным, более пригодным к роли правителя. Он подсчитывал часы, которые проводил в кабинете, и сравнивал их со временем, которое наш Божественный Император проводил на играх и скачках. И вот, когда он решил, что положение Императора пошатнулось, он нанял варваров, чтобы те отправились на юг и помогли ему и его сторонникам-бунтовщикам напасть и захватить Галлию. Его план мог бы вполне удасться, если бы кучка еще более диких варваров не разбила его силы. А теперь достаточно об этом!

Вейенто многозначительно посмотрел на Консула, надеясь, что тот объявит голосование. Но Мессалин ждал знака Нерона, а Император в это время, похоже, наслаждался редким представлением.

Марк Юлиан считал победой то, что ему удалось сохранить спокойствие в течение всего этого мутного потока слов. И его ответ был предназначен не для Вейенто и не для Сенаторов, он скорее обращался к духу своего отца. Произнося свою отповедь, Марк смотрел на то место, где обычно сидел его отец.

— Мой отец, Марк Юлиан, был, возможно, единственным человеком среди вас, который никогда не имел подобных мыслей. Он был слишком старомодным, чтобы судить тех, кто стоит у власти. Он оставлял это право богиням Судьбы. Он был человеком старой закваски, человеком, для которого долг священен. Он отдал всю свою жизнь служению государству, защищая его границы, а в награду получил позорную смерть! Я хочу доказать вам то, что привлечение на свою сторону Видо было вынужденным, явилось как бы актом отчаяния…

Вейенто швырнул тяжелую книгу на стол.

— Довольно! Мы не хотим больше слушать напыщенных разглагольствований этого преступника!

Но Нерон чуть заметным жестом руки приказал Марку Юлиану продолжать. Марк Юлиан вытащил два свитка, которые прятал до этого под своей туникой.

— Я намерен огласить некоторые данные, взятые из документов ведомства Военного Казначейства. Документы датированы временем, когда наш господин обвинитель стоял во главе этого ведомства…

Вейенто вырвал документы из рук Марка Юлиана.

— Эти сведения не были представлены судьям, проводившим расследование!

Но Нерон был уже заинтригован всем услышанным и хотел знать причину такого явного недовольства Вейенто появлением документов, поэтому он быстро нацарапал записку и передал ее Консулу.

— «Суд считает, что эти документы могут быть использованы», — зачитал Мессалин каракули Императора.

Марк Юлиан почувствовал прилив радости.

— А вот данные из документов моего отца, касающихся снабжения и ресурсов, суд может сравнить эти документы, относящиеся к одному времени.

— Эти документы — фальшивка, изготовленная нашими врагами, — закричал Вейенто.

Марк Юлиан бросил на Вейенто взгляд, которым обычно взрослый одаривает ребенка, пойманного на лжи. На лице Нерона появилась самодовольная улыбка, за которой, впрочем, таилась угроза.

— Я так не думаю, — мягко возразил Марк Юлиан, — как, надеюсь, сразу же выяснит суд, между сведениями, которые содержатся в документах отца, и данными из отчетов Казначейства существует ряд серьезных расхождений. Но самое любопытное состоит в том, что эти разночтения исчезают в тот год, когда Вейенто не занимался делами этого ведомства, и появляются вновь, когда он снова занял это место.

В глазах Вейенто на мгновение отразился испуг. Как Юлиану удалось все это выяснить? Для сбора всех этих сведений ему надо было похитить книги с отчетами, запертые в военном ведомстве. Значит, он действовал как вор в ночи!

— Фальшивка! Все это фальшивка!

Нерон что-то прошептал гвардейцу, несущему караул рядом с его троном. А затем он бросил угрожающий взгляд на Вейенто. Вообще-то Император не считал растрату и хищение казенных средств таким уж страшным преступлением, некоторые расхитители могли даже быть полезны — например, в таких делах, как выкачивание денег из провинций. Но Вейенто поклялся ему всеми богами, что за ним не водится грязных делишек, которые мог бы разоблачить Марк Юлиан перед Сенатом. Теперь же дело оборачивалось таким образом, что он сам, Император Нерон, выглядел дураком наряду с Вейенто. Потому что, оказывается, Марк Юлиан-старший говорил правду, когда отрицал возведенные на него обвинения.

Гвардеец взял оба свитка с документами и отдал их на изучение Императору. Сенаторы взирали теперь на Марка Юлиана с растущим изумлением. Никому еще не удавалось нанести такой удар неуязвимому Вейенто. Вейенто явственно ощутил, что чаша весов склоняется в другую сторону, и он теряет свое преимущество. Больше всего на свете его пугала не сама смерть, а это состояние обреченности, как будто бы находишься на палубе тонущего корабля.

Марк Юлиан тоже ощущал призрак смерти, витающий в этой зале. Он, конечно, видел, что все Сенаторы на его стороне, им нравилась демонстрация сыновней преданности, особенно в таких условиях — когда сын, чтобы восстановить доброе имя отца, подвергает свою жизнь смертельному риску. Но несмотря на серьезность выдвинутых им обвинений против Вейенто, Марк знал, что у Нерона нет никаких причин щадить его самого, нет у Императора и причин прекращать преследование семьи Юлиана.

Вейенто тем временем поднялся и начал прохаживаться, глаза его горели, бледные губы были плотно сжаты. Он никак не мог понять, каким образом дело могло дойти до столь бесславного конца. За полчаса он из влиятельного человека превратился в преступника, обреченного на неминуемую гибель, подобно самому Юлиану. Собравшись с силами, он опять пошел в атаку.

— Все это не меняет сути дела! Если бы в племени этих варваров, хаттов, не произошел внутренний раскол, — продолжал он, с трудом вспомнив и воспроизведя название племени, — твой отец поднял бы на нас этих кровожадных дикарей и несомненно захватил бы всю Галлию!

— Причиной раздоров в племени хаттов, сограждане, — сказал Марк Юлиан, — были мы сами. Думаю, что здесь никто не сомневается во враждебности вождя Бальдемара. Пусть господин обвинитель назовет ту причину, из-за которой Бальдемар напал на Видо.

— Почему подобные вопросы ты задаешь мне?

— От твоего ответа зависит, будет ли подтверждена вина моего отца или его признают невиновным.

Нерон кивнул Вейенто, требуя, чтобы тот отвечал.

— Это была месть за похищение его дочери, — неохотно ответил Вейенто.

— Нет, с Бальдемаром были воины многих соседних племен. Ты хорошо знаешь, или тебе по крайней мере следует знать, что германские племена образуют одно союзное войско только тогда, когда надо противостоять одному общему врагу — Риму. Если бы Видо был оружием, направленным на нас, Бальдемар ни за что на свете не напал бы на него. Напротив, Бальдемар непременно присоединился бы к нему. Но нет. Вождь варваров по имени Видо был использован как орудие против своего собственного народа. Мой отец был ни в чем не виновен, и он принял смерть из-за твоей алчности! — голос Юлиана зазвенел и почти сорвался на крик. — Ты придумал все дело, для того чтобы погубить отца и, таким образом, скрыть свои собственные преступления!

Отзвуки его голоса медленно замирали в напряженной тишине огромной залы, и в этот момент многие из членов Сената ощутили, что их страх перед Нероном начинает отступать. Отвага Марка Юлиана была заразительна — она манила их возможностью сбросить с себя рабскую покорность и не дрожать больше каждый день от страха.

Вейенто моментально поменял тактику и начал подбираться к Марку Юлиану с другого бока.

— Чтобы подорвать мощь нашего государства, твой отец использовал колдовство! В документах остались неопровержимые свидетельства того, что он советовался на этот счет с ведьмой по имени Рамис и пытался даже узнать у нее день смерти Нерона.