Александр Щелоков - Переворот [сборник]

• Название: Переворот [сборник]
• Автор: Александр Щелоков
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-207-5

Александр Щелоков — автор бестселлера «Черный трибунал», лидера ноябрьского хит-парада газеты «Книжное обозрение» за 1994 год. Его новая книга — это очередной прорыв к темам, связанным с самыми животрепещущими проблемами современности. Одной из таких тем является борьба за власть в России. Эту борьбу ведут не только политики, деятели силовых ведомств, но и группы организованной преступности и банковские структуры. К чему это ведет, как может произойти переворот в случае насильственной или естественной смерти президента — обо всем этом рассказывается в данной книге.

---

Взаимодействие экипажей было налажено неплохо. Два вечера, когда солдаты уходили в кино, на спортплощадку по-гранотряда приходили четверо крепких мужчин. Никого ничему здесь учить не приходилось. Как нужно и как можно взять противника, как удержать его, если он все же пытается уйти'от захвата, все четверо знали давно и не понаслышке. Здесь, на спортплощадке, они добивались только взаимопонимания. Двигались в сумерках, как тени, расходясь и сходясь в назначенном месте, следили за едва заметными жестами командира, менялись местами, то останавливались, то резко бросались вперед, и все это беззвучно, тихо, отчего суточному наряду на проходной их действия казались бессмысленным кружением вокруг одного и того же места. Только сами участники кружения знали — то, чем они заняты, не игра. А если так кому-то кажется, то следует знать — в таких играх ставкой бывает жизнь.

Прощаясь после окончания последней тренировки, Суриков задержал руку прапорщика Шимко.

— Вы уж будьте добры, Сергей Павлович, расстарайтесь. Подберите лифчики для нас поудобнее.

— Да уж готово, Андрей Николаевич. Такие дела я привык загодя справлять. Бронежилетки новые, все как одна.

— Как со второй машиной? — спросил Садек.

— Вторая — моя, — ответил Шимко. — «Уазик». Я его отладил — зверь, а не мотор.

— Были на Афгане? — спросил Садек.

— А то! — без всякой рисовки бросил Шимко. — И я, и Те-лицин.

Садек протянул прапорщикам руку, и они положили на нее сразу две тяжелые мужские ладони.

Два часа ожидания тянулись с нудной томительностью. Под бронежилетами и пиджаками, их прикрывавшими, взмокли спины, дышать стало тяжко. В тупике Хошхал ничего существенного не происходило. Он словно вымер. С интервалом в сорок минут здесь прошли всего две женщины с сумками в руках. Одна помоложе, вторая старуха с видом старой горбоносой ведьмы. Поглядев на нее, Шимко сказал задумчиво:

— Правы все же афганцы…

— В чем? — не понял сразу Садек.

— Они говорят, что с девушкой приятней беседовать, прижимаясь к ней, а со старухой лучше разговаривать через забор.

Садек усмехнулся.

— Это поговорка. У таджиков тоже есть такая.

Неожиданно на Кызылсайскую улицу со стороны центра выкатился серебристый лимузин иностранной марки.

— Внимание! — предупредил Садек, и Шимко опустил голову на руль, изобразив крайнюю степерь безразличия ко всему, что происходило вокруг.

— Это машина Акила Исфендиарова, — пояснил лейтенант. — Рядом с ним Аслан Хошбахтиев. Значит, встретились в городе.

Машина въехала в тупик и замерла перед калиткой в высоком дувале. Акил и Аслан вышли из лимузина, хлопнули дверцами и, не запирая их на ключ, вошли во двор.

— Долго не пробудут, — предположил Садек.

Из переулка появился Суриков — бородатый, неухоженный — бедный такому подаст, богатый его испугается. Вскочил в «уазик», сел рядом с Садеком. Сообщил: «Мы тут рядом в переулке остановились». Стали ждать дальше. Через полчаса из усадьбы вышел Акил Исфендиаров. Прошагал к машине, высоко неся гордую красивую голову. Темно-синий форменный костюм сидел на нем ладно, словно был приготовлен самой природой для этого сильного здорового тела. Акил шел так, чтобы даже случайный наблюдатель увидел и понял — нет этому человеку равных на этой пыльной узкой дорожке, называемой коча, но которая по праву могла бы именоваться дар-зом — щелью. То ли дело улицы, которыми он, Исфендиаров, движется над землей! В солнечные дни, когда видимость миллион на миллион километров, летчик видит простор от Душанбе до Бухары — вот его размах.

Исфендиаров шел, держа в руке вместительный серебряный чемоданчик. Суриков, едва увидев его, облизал враз пересохшие губы.

— Этого будем брать? — спросил прапорщик Шимко, поигрывая крутыми плечами.

Суриков взглянул на него и улыбнулся: есть еще порох в украинских пороховницах! Пояснил негромко: «Нет, Сергей Павлович. Дяде нужно срочно в Москву. Мы его лишать этой возможности не будем». — «Нехай летит», — милостиво разрешил Шимко…

Хлопнула дверца машины. Серебристый чемоданчик лег на темно-синее сиденье.

— Умеют жить люди, — чертыхнулся Шимко. — Сиденье под цвет штанов, автомобиль под цвет чемоданчика.

— Шимко, — урезонил напарника Садек. — Твой УАЗ тоже под цвет штанов — хаки. Заведи себе черный кейс…

— А и то верно, — согласился прапорщик. — Я даже не подумал.

Пыль, поднятая торжествующими колесами показного богатства, поднялась и опустилась на печальную землю бедности.

Едва «вольво» скрылось за поворотом, с другой стороны улицы показалась «волга» ярко-синего цвета. Она двигалась осторожно, словно нащупывая дорогу.

— Это та машина, — сказал Суриков взволнованно и положил руку на плечо Садека.

— Какая та? — не понял лейтенант.

— Которая шла на меня первой ночью.

— Ха! — насмешливо воскликнул Садек. — Гордиться надо, товарищ из Москвы. Это машина лично сына товарища Утежана Бобоевича!

— Не может быть! — воскликнул Суриков.

— Все может. Это она. По цвету, по номерам, по сыну за рулем. Господин-товарищ Рахим Утежанович собственной персоной.

«Волга» торжественно вплыла в серую щель квартала.

— Теперь, Как в сказке, — предположил Шимко. — Трое из ларца.

Будто по его заклинанию дверцы распахнулись и из них вышли три парня. Быстрым шагом двинулись в усадьбу Хошбахтиева. Некоторое время спустя они вернулись, неся по картонной коробке, затянутой полиэтиленом.

— Грузят, — констатировал Садек.

— Смотри, угадал! — съязвил Суриков. — Потому давай вылезай и дуй к телефону: Звони Эргашеву. Доложи, что мы решили завершать операцию. Груз у Хошбахтиева. Позволять его развозить нет причин. И предупреди, чтобы связались с авиаотрядом. Нельзя чтобы до Акила Исфендиарова с земли дошли плохие веста. Пусть спокойно летит в Москву.

— Я до аптеки, — сказал Садек. — Там телефон-автомат. Он вернулся через четверть часа. Суриков ни о чем не стал спрашивать, только вопросительно посмотрел на товарища.

— Там переполох, — доложил Садек. — Утром дома застрелился Бобосадыков.

— Что в отношении нас? — спросил Суриков так, словно его совсем не заинтересовала новость.

— Говорил с Джадаловым. Он разрешает брать.

— Слышали, мужики? — спросил Суриков прапорщиков. — Вот и все. Шашки к бою!

Из двора усадьбы вышли трое. То были Аслан Хошбахтиев, Длинный, которого Суриков и Садек уже видели на автозаправке, и секретарский сын Рахим Утежанович. Все разом сели в машину, Рахим взялся за руль. «Волга» мощно фыркнула и двинулась. Когда она выбралась из тупика и стала сворачивать направо, Шимко, лихо крутанув руль, выскочил на встречную полосу и встал поперек дороги. Завизжали тормоза.

Трудно сказать, как бы потекли события, если бы водитель не выскочил из «волги». Горячее сердце джигита Рахима, привыкшего к тому, что его появление на дороге заставляет всех остальных жаться к обочине, не позволило снести такого нахальства. Того, кто встал на его пути, надлежало хорошо проучить.

— Ти-мати! — обрушил на присутствовавших Рахим фразу, родившуюся в грязи, в дерьме подобранную и изрыгаемую любителями крепких слов по случаю неимения других. Замахнувшись, он бросился на Шимко, который показался ему вах-лаком-недотепой. И вдруг, ничего не поняв, Рахим оказался на земле, лицом вниз. «Руки!» — прозвучала команда, которая разъяснила все разом.

Подскочившие к «волге» с двух сторон Суриков, Садек и прапорщик Телицин распахнули дверцы машины.

— Руки за голову! Выходить по одному!

Растерявшиеся Аслан Хошбахтиев и его напарник не сопротивлялись. Щелкнули наручники.

В это время на сцене появился неожиданный фигурант. Невысокий узбек в адидасовских синих кедах, в хлопчатобумажном тренировочном костюме, в черной расшитой белым узором тюбетейке выскочил из-за ствола огромного чинара, где его до сих пор никто не видел. В руках он держал пластмассовую легкую сумку с расплывчатым изображением полуголой девы. Заметив происходившее, он быстро извлек из сумки пистолет. Сжав оружие двумя руками, как то делают гангстеры в западных фильмах, парень вскинул ствол и начал прицеливаться. Суриков, стоявший к стрелку ближе других, ни о чем не думая, рванулся к нему. Грянул выстрел. Он прозвучал ударом циркового бича. Испугались, шарахнулись воробьи, копошившиеся возле навоза, оставленного на проезжей части ишаком. Опрокинутый мощным ударом в грудь, Суриков взмахнул руками и упал навзничь.

Шимко, бросив спеленатого Рахима, рванулся к стрелявшему. Резко оттолкнувшись ногами от земли, прапорщик подпрыгнул метра на полтора и сверху обрушил удар сапог на поясницу бандита. Произошло это так быстро, что тот не успел сделать второй выстрел. Не понимая, откуда последовал толчок, бандит закричал и упал на асфальт лицом вниз. Инстинктивно нажал на спуск. Выстрел грянул, когда пистолет уже коснулся земли. Пуля чиркнула по дорожному покрытию, выбила глубокую кривую борозду в мягком от тепла гудроне и, зазвенев, ушла в небо.