Арсений Чанышев - Курс лекций по древней и средневековой философии

• Название: Курс лекций по древней и средневековой философии
• Автор: Арсений Чанышев
• Жанр: Философия

Книга представляет собой продолжение "Курса лекций по древней философии" (Высшая школа, 1981). В ней дается общая картина эволюции древней и ранней средневековой философии и теологии (параллельное рассмотрение античной философии Римской империи и иудаистско-христианского мировоззрения позволяет представить христианство во временном контексте культуры), объективное соотношение философии с парафилософией (религиозно-художественно-мифологическим мировоззрением), с основанной на интеллекте наукой, культурой в целом.

---

Сенека, как и все стоики, начиная с самоубийцы Зенона из Китиона, допускал добровольное прекращение своей жизни, самоубийство, но при определенных условиях. Так, Сенека пишет Луцилию: "Если тело не годится для своей службы, то почему бы не вывести на волю измученную душу? И может быть, это следует сделать немного раньше должного, чтобы в должный срок не оказаться бессильным это сделать" (58, 34). Вместе с тем Сенека предостерегает против "сладострастной жажды смерти", которая иногда овладевает людьми и становится чуть ли не эпидемией. Для самоубийства должны быть веские основания, иначе это малодушие и трусость!

Одним из оснований для самоубийства являются нетолько телесные недуги, особенно если они затрагивают душу, но и рабство. Проблема рабства широко обсуждается Сенекой. Нет, он вовсе не против социального рабства, того позорного, но неизбежного явления в древнезападном мире. Он даже по-своему оправдывает рабство: ведь рабами становятся только те, у кого нет мужества умереть. Он ставит в пример мальчика-спартанца, которого как военнопленного хотели сделать рабом, но который с криком "Я не раб!" разбил себе голову о стену. Сенека, далее, расширительно понимает рабство, топя позор социального рабства в бытовом рабстве, которое присуще и свободным, в рабстве многих людей перед страстями и пороками. Выше мы видели, что Сенека выступал против рабства у жизни, допуская самоубийство, развенчивая жизнь как высшую ценность. Он говорит также о рабстве перед вещами. Он различает в рабстве добровольное и недобровольное рабство и заявляет, как бы желая смягчить позор социального рабства, что на самом-то деле "нет рабства позорнее добровольного", когда один в рабстве у похоти, другой в рабстве у скупости, третий - у честолюбия, а все в рабстве у страха (см. 47, 17). Что же касается настоящего, социального рабства, то Сенека утверждает, что рабское состояние раба не распространяется на всю личность раба, что лучшая часть раба якобы свободна от рабства, ибо господину принадлежит только тело раба, а не его дух, который сам себе господин. "Только судьба тела в руках господина, - утверждает римский философ, сам рабовладелец, - его он покупает, его продает; то, что внутри человека, он не может присвоить себе с помощью торговой сделки" ("О благодеяниях". III, 20, 1). Слабое, конечно, утешение для раба, толкающее фактически его на отделение своей души от своего тела, т. е. на самоубийство (если продумать, конечно, рассуждение Сенеки до конца и быть последовательным).

В остальном Сенека проповедует по возможности мягкое отношение к рабам. В отличие от Аристотеля, который старался не замечать в рабах людей, Сенека прямо заявляет, что и рабы люди, требующие к себе хорошего отношения. "Природа научила меня, - самонадеянно утверждает этот приобретатель, - приносить пользу людям, рабы они или свободные, вольноотпущенники или свободнорожденные. Везде, где есть человеческое существо, имеется место для благодеяния" ("О счастливой жизни". 24, 3). Сенека утверждает, что все люди, в сущности, равны: "Разве он, кого ты зовешь рабом, не родился от того же семени, не ходит под тем же небом, не дышит, как ты, не живет, как ты, не умирает, как ты?" (47, 10). Он указывает на случайность рабства, на взаимозаменимость раба и господина: "Равным образом и ты мог бы видеть его свободнорожденным, и он тебя - рабом" (47, 10). Сенека увещевает Луцилия: "Будь милосерден с рабом..." (47, 12). И это в те времена, когда уже в 10 г. н. э. при императоре Августе был принят закон о казни всех рабов в случае убийства одним из них своего господина. И этот закон применялся. В 61 г. еще при жизни Сенеки в Риме было казнено четыреста рабов за то, что один из них убил своего господина префекта Рима некоего Педания Секунда. Проповедь Сенеки равенства и свободных, и рабов без требования, однако, упразднения позорного института социального рабства, растворение социального рабства в рабстве нравственном, в рабстве перед J страстями, в моральной низости человека сближает Сенеку с христианством, которое в те уже времена учило о равенстве всех людей перед богом, равенстве во грехе, без требования упразднения социального рабства. Но все же отношение Сенеки к рабам, выраженное в его сочинениях, немного смягчало римские нравы. Его утверждение, что рабы - люди и что они товарищи по рабству своему господину, коль скоро они все в рабстве у порока, было, конечно, софизмом. Одно дело быть в рабстве у собственного порока, а другое дело быть в рабстве у господина, который волен сделать с тобой, что пожелает (хотя некоторые ограничения в произволе господина по отношению к рабу тогда были).

Этика Сенеки - этика пассивного героизму. Изменить в жизни, в сущности ничего нельзя. Можно только презирать ее напасти. Величайшее дело в жизни - твердо стоять против ударов судьбы. Но ведь это означает, что судьба активна, а человек пассивен. Он занимает лишь оборонительную позицию. Нужно господствовать над своими страстями, не быть у них в рабстве. Что же касается счастья, то оно целиком зависит от нас в том-смысле, что несчастлив лишь тот, кто сам считает себя несчастным: "Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным" (78, 13) Лучше всего принимать все, как оно есть. В этом и состоит пассивная героика стоицизма. В этом и состоит то величие духа, которое проповедовал стоицизм и что привлекало к нему всех тех, по кому прошелся каток тоталитаризма. И Сенека пишет Луцилию: "Лучше всего перетерпеть то, чего ты не можешь исправить, и, не ропща, сопутствовать богу, по чьей воле все происходит. Плох тот солдат, который идет за полководцем со стоном" (107, 9). Да, "изменить такой порядок мы не в силах, - зато в силах обрести величие духа..." (107, 7). Сенека цитирует знаменитый "Гимн Зевсу" греческого стоика Клеанфа, гимн, которому во времена Сенеки было уже 500 лет: "Властитель неба, мой отец, веди меня Куда захочешь! Следую не мешкая, На все готовый. А не захочу - тогда Со стонами идти придется грешному, Терпя все то, что претерпел бы праведным. Покорных рок ведет, влечет строптивого". Сенека сам так комментирует этот гимн: "Так и будем жить, так и будем говорить. Пусть рок найдет нас готовыми и неведающими лени! Таков великий дух, вручивший себя богу. И, наоборот, ничтожен и лишен благородства тот, кто упирается, кто плохо думает о порядке вещей и хотел бы лучше исправить богов, чем себя" (107, 12).

Однако фатализм Сенеки все же немного бодрый. Он вовсе не проповедует полное бездействие как даосы или буддисты. Фатализм Сенеки - психологическая подпорка для деятельного все же человека, который не станет отчаиваться, если у него что-то не получится. Такой человек на минуту остановится, вздохнет, скажет: "Не судьба!", улыбнется и снова примется за дело. Может быть, в другой раз повезет! Сенека же при всем его фатализме и проповеди покорности судьбе восхваляет здравый ум, мужественный и энергичный дух, благородство, выносливость и готовность ко всякому повороту судьбы. Именно при такой готовности только и можно достичь для себя состояния сильной и неомраченной }; радости, мира и гармонии духа, величия, но не гордого и наглого, а соединенного с кротостью, приветливостью и просветленностью. В трактате "О блаженной жизни" Сенека провозглашает, что "та жизнь счастлива, которая согласуется с природой, а согласоваться с природой она может лишь тогда, когда человек обладает здравым умом, если дух его мужествен и энергичен, благороден, вынослив и подготовлен ко всяким обстоятельствам, если он, не впадая в тревожную мнительность, заботится об удовлетворении своих физических потребностей, если он вообще интересуется материальными сторонами жизни, не соблазняясь ни одной из них, если он умеет пользоваться дарами судьбы, не делаясь их рабом". Сенека далее говорит, что результатом такого расположения духа будет постоянное спокойствие и свобода ввиду устранения всяких поводов к раздражению и страху. "Вместо удовольствий ничтожных, мимолетных и не только мерзких, но и вредных наслаждений наступает сильная, неомраченная и постоянная радость, мир и гармония духа, величие, соединенное с кротостью" 2. Сенека справедливо замечает, что всякая жестокость происходит от немощи.

Всему этому и должна учить философия, мудрость. Таково ее высшее и единственное предназначение.

Этика Сенеки противоречива. Зачем нужна энергия, если все же от нас ничего не зависит? Если нет большой цели? Это противоречие стоики так и не смогли разрешить. Культ разума и силы духа и признание бессилия человека перед непонятной человеческому разуму судьбой, от которой всего можно ожидать, перед волей бога как личного мирового разума, идущего непознаваемыми для человека путями, несовместимы.

В основе человеческого общества лежит, согласно Сенеке, общительность, которой Сенека придает очень большое значение. В трактате "О благодеяниях" он пишет: "Общительность обеспечила ему (человеку. - А. Ч.) господство над зверями. Общительность дала ему, сыну земли, возможность вступить в чуждое ему царство природы и сделаться также владыкой морей... (Устрани общительность, и ты разорвешь единство человеческого рода, на котором покоится жизнь человека" (IV, 18, 1). И в "Нравственных письмах к Луцилию" Сенека утверждает, что "все, что ты видишь, в чем заключено и божественное нечеловеческое, - едино: мы только члены огромного тела. Природа, из одного и того же нас сотворившая и к одному предназначившая, родила нас братьями. Она вложила в нас взаимную любовь, сделала нас общительными, она установила, что правильно и справедливо, и по ее установлению несчастнее приносящий зло, чем претерпевающий..." это зло от другого, злодея (95, 52). Эта утешительная мысль, этот самообман напоминает одну из основных мыслей Сократа, который также пытался доказывать, отворить зло хуже, чем его терпеть. Мысль, конечно, благородная, но нереальная, потому что подавляющее fv большинство людей в течение всей истории человечества предпочитает и предпочитало творить зло по отношению к другим и не терпеть его по отношению к себе от других, презирая таким образом, золотое правило нравственности, восходящее к Конфуцию: "Не делай другому того, чего не хочешь себе". Сенека же говорит: "Нужно жить для другого, если хочешь жить для себя" (48, 2). Сенека-космополит. Он говорит о человечестве, а не о каком-либо одном избранном народе. И для него общее отечество для всех людей - весь мир, космос. В этом Сенека следует за киником Диогеном Синопским, который первый назвал себя космополитом, за греческими стоиками.