Арсений Чанышев - Курс лекций по древней и средневековой философии

• Название: Курс лекций по древней и средневековой философии
• Автор: Арсений Чанышев
• Жанр: Философия

Книга представляет собой продолжение "Курса лекций по древней философии" (Высшая школа, 1981). В ней дается общая картина эволюции древней и ранней средневековой философии и теологии (параллельное рассмотрение античной философии Римской империи и иудаистско-христианского мировоззрения позволяет представить христианство во временном контексте культуры), объективное соотношение философии с парафилософией (религиозно-художественно-мифологическим мировоззрением), с основанной на интеллекте наукой, культурой в целом.

---

Тем, что учение Эпиктета было увековечено, мы обязаны его ученику и почитателю Флавию Арриану (ок. 96 - ок. 180 гг.), который, будучи еще молодым человеком, общался со старым уже Эпиктетом в Никополисе. И у Арриана, аккуратно записывающего слова своего учителя, получилось немало: это "Беседы Эпиктета" в 12 книгах, известные также под латинским названием "Familiarium sermonum libri XII"; извлечение из этих "Бесед", сделанное самим же Аррианом, известное под названием "Руководство Эпиктета", латинское название "Epicteti manuale"; это "Рассуждения Эпиктета", его латинское название "Dis-sertationes Epicteti".

У Арриана было также и "Жизнеописание Эпиктета". К сожалению, погибло и оно, и "Беседы Эпиктета", за исключением небольших отрывков, собранных под названием "Изречения".

Из восьми книг "Рассуждений Эпиктета" сохранились лишь четыре. Сохранилось и "Руководство Эпиктета".

В России "Руководство" ("Енхиридион") и "Изречения" ("Апофтегмы") были изданы еще в 1759 г.2 В 1975 и 1976 гг. в "Вестнике древней истории" издано "Рассуждение" Эпиктета под названием "Беседы".

А между этими разделенными 116 годами изданиями до 1917 г. различные подборки из мыслей Эпиктета издавались у нас неоднократно, в том числе и для народа, как популярное назидательное копеечное чтиво (В чем наше благо? Избранные мысли римского мудреца Эпиктета. М., издатель Сытин, 1904). Толстовство благоволило к Эпиктету с его проповедью непротивления злу насилием. Личный секретарь Льва Николаевича Толстого (1828 - 1910) Владимир Григорьевич Чертков (1854 1936) написал небольшое сочинение "Римский мудрец Эпиктет, его жизнь и учение", которое с 1889 по 1917 г. выдержало пять изданий.

Рабство наложило тяжелую печать на робкого и хилого Эпиктета. Он не был Спартаком. И подобно тому, как нашим главным вопросом является вопрос, как стать свободным при тоталитаризме, так и для Эпиктета главным вопросом был вопрос о том, как стать внутренне свободным при внешнем рабстве, против которого Эпиктет ничего нигде никогда не говорит. Как и Сенека, Эпиктет подменяет социальное рабство нравственным. Только Сенека это делал с позиций рабовладельца, а Эпиктет - с позиции раба.

Главный тезис Эпиктета состоит в утверждении, что существующий порядок вещей изменить нельзя, он от вас не зависит. Можно лишь изменить свое отношение к этому существующему порядку вещей. Его "Руководство" начинается словами: "Из всех вещей иные нам подвластны, а иные нет. Нам подвластны наши мнения, стремления нашего сердца, наши желания и наши отвращения, одним словом, все наши действия. Нам неподвластны тела, имение (собственность), репутация (слава), чины, одним словом, все то, что не есть наши действия" 2.

Впрочем, пусть далее Эпиктет говорит сам, ведь приводимые нами его слова говорят сами за себя.

"Из всех вещей иные нам подвластны, а иные нет. Нам подвластны наши мнения, стремления нашего сердца, склонности наши и наши отвращения, одним словом, все наши действия. Нам неподвластны тела нашего состояния, имение, слава, знатные чины; одним словом, все вещи, которые не суть наши действия"3; "...если ты опасаешься смерти, болезни или нищеты, никогда не можешь быть спокоен" (59-60). "Если ты любишь сына своего или жену, помни, что ты любишь людей смертных. Таким способом, когда случится им умереть, ты сокрушаться не станешь" (62). "Не вещи смущают людей, но мнения, которые они о тех имеют" (63). "Не, чтоб дела так делались, как ты хочешь; но желай, чтоб оные так делались, как делаются, и таким образом беспечально жить будешь" (68); "...лучше с голоду умереть, а быть без печали и боязни, нежели жить во внешнем довольстве со смущением духа..." (73); "...желай того, что от тебя зависит" (75); "...всяк, кто вольным, быть хочет, не должен ни желать, ни гнушаться всего того, что от других зависит..." (76).

Эпиктет сравнивает жизнь с театром, а людей - с актерами, и он говорит своему слушателю: "Если он (Бог. - А. Ч.) хочет, чтобы ты представлял лицо нищего, старайся представить оное сколько можешь искуснее" (78). "Непобедимым быть можешь, ежели не вступишь ни в какой бой, в котором победа не от тебя зависит" (80). "Знак человека слабоумного" в том, чтобы "беспрестанно упражняться во угождении тела: как, например, быть долго в борьбе, долго есть, долго пить и долго насыщаться плотскою похотию. Все то делать должно, как будто ненужное; а все прилежание употребить на исправление ума нашего" (118). Дальше речь идет о философии. "Ни в коем случае не называй себя философом и не рассказывай о правилах и законах Философских перед невеждами..." (121 -122). "Ежели невежды начнут разговаривать о каком-нибудь Философском предложении, ты по большей части молчи.1.." (122), "...не рассуждай с невеждами о правилах мудрости, но ежели ты совершенно оные вразумел, покажи их в твоих поступках" (123). "Состояние и свойство невежды есть никогда от себя самого не ожидать себе ни пользы, ни вреда, но всегда от внешних вещей. Состояние и свойство Философа есть всякой пользы и всякого вреда ожидать только от самого себя" (124).

Таковы некоторые из мудрых мыслей фригийского мудреца, записанные Аррианом в "Руководстве", извлеченные им из более, видимо, пространных "Бесед". От них, как было уже сказано, сохранились отрывки. Приведем некоторые из них. Итак, "Апофтегмы": "Жизнь, которая от фортуны зависит, подобна мутному, болотному, непроходимому, стремительному, волнующемуся и скоро исчезающему потоку" (135). "Ум, придерживающийся добродетели, подобен неоскудеваемому источнику, который имеет в себе чистую, сладкую, вкусную, здоровую, ко всему полезную, довольную, невредительную и неиспорченную воду" (136).

Эпиктет был, конечно, малообразованным человеком. Вряд ли он знал науки. Так или иначе, он не придавал им значения. Ведь даже Сенека, человек образованный, автор "Естественных вопросов", третировал "свободные искусства" как то, что отвлекает человека от мудрости, которая состоит в знании добра и зла. Тем более Эпиктет ничего не говорит о науке. Философию же он делит, как это принято было в стоицизме, на физику, логику и этику. Об этом он в "Руководстве" говорит так: "Главнейшая и нужнейшая часть Философии есть та, которая учит употреблению подобных сих предложений, например: что не должно обманываться и одну вещь вместо другой понимать. Вторая есть та, которая учит доказательствам, например: для чего не должно обманываться. Третья, которая те самые доказательства подтверждает и изъясняет, например, для чего есть то доказательство, и в чем состоит сила оного? Что из него следует и что ему противоположиться может? В чем оно истинно и в чем ложно?

Из сего видно, что третья часть нужна для второй, вторая для первой; однако всех нужнее первая, которою одною довольствоваться должно бы, но мы противное делаем; ибо упражняемся в третьей части, и весь труд наш в ней полагаем, первою вовсе пренебрегаем" (132).

Иначе говоря, логика должна служить физике и этике. Логика состоит в обосновании и исследовании доказательств. Она позволяет понять, что такое доказательство, какое из рассуждений доказательно, а какое нет, что такое логическое следствие. Она помогает нам избегать противоречий и других логических ошибок. Помогает нам отличить истину от заблуждения. Но логика не может отличить правду от лжи. А ведь многие люди, зная логику, лгут; изучив ее, они продолжают лгать. Никакая логика не отучит людей от лживости. Сама по себе логика не может даже стремиться к тому, чтобы устранить из жизни ложь. А это означает, что без нравственного воспитания логика бесполезна для общества. Поэтому нужнее логики - этика. Этика учит, что лгать не следует, она внушает людям мысль о бесполезности и даже, по большому счету, опасности для лжеца его лжи.

Эта опасность обосновывается представлением Эпиктета о природе, его физикой. Вообще-то Эпиктет к физике равнодушен: "Не все ли равно для меня, из атомов или гомеомерий, из огня или земли материя Вселенной? Не довольно ли знать сущность добра и зла, меру любви, ненависти, влечения и отвращения и, пользуясь этим как мерилом, устроить свою жизнь". Итак, достаточно одной этики. Если что и можно для философии извлечь полезного из физики, то это, во-первых, возможность согласования своих желаний с естественным ходом вещей (а это знание от физики) и, во-вторых, "знание" того, что в мире правят боги. И эти боги всезнающи. Вот почему ложь для лжеца всегда опасна: богов нельзя обмануть, они все знают и они рано или поздно накажут лжеца за его ложь.

Эпиктета также волнует и третий вопрос, связанный с природой: разумна она сама по себе или нет? Здесь он склоняется к характерной для стоицизма мысли, что мир, природа разумны, что природа пронизана мировым разумом, логосом, вносящим в нее порядок и закономерность.

Эпиктет - рационалист. Истинная сущность человека - в его разуме, который является частицей мирового, космического разума. Эта сущность от человека неотчуждаема. Отнять у человека разум - значит убить его. Человек, далее, не только разумное существо, но и существо, обладающее свободой мысли и свободой воли. Эти достояния человека также неотчуждаемы. Эпиктет говорит, что никто не может отнять то и другое у человека, даже отняв у него имущество, честь, семью и само тело.