Ирвинг Стоун - Те, кто любит. Книги 1-7

• Название: Те, кто любит. Книги 1-7
• Автор: Ирвинг Стоун
• Издательство: ТЕРРА—Книжный клуб; Литература
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-275-00786-8

Ирвинг Стоун (1903–1989) — одна из самых ярких фигур американской литературы, писатель, создавший жанр «литературной биографии». Создавая произведения, посвященные жизни великих людей, писатель опирался прежде всего на факты, черпая сведения из достоверных источников, отвергая разного рода домыслы. Мастерское владение стилем позволило Стоуну избежать сухости в изложении фактов, и жанр романизированной биографии приобрел заслуженную популярность у читателей.

В девятый том Собрания сочинений вошли книги 1–7 романа «Те, кто любит», который впервые публикуется на русском языке.

---

Его глаза стали грустными.

— Но наши солдаты спят на земле, без палаток и одеял, питаются только тем, что приносят из соседних деревень. Отхожие места не подготовлены. Вонь стоит ужасная. Изобилие проповедников, но, если не считать кузена Коттона и немногих бостонских врачей, настоящей медицинской помощи нет, нет лекарств, некому ухаживать за больными. Нам нужна добротная медицинская организация, но основа ее еще не заложена.

Абигейл принесла Джону завтрак в постель. От природы он был собеседником и хорошим едоком, способным гармонично объединить оба искусства без ущерба для каждого из них. Хотя провинциальный совет Массачусетса назначил двух командующих генералов — Уильяма Хита и Артемаса Уорда, милиционеры предпочитали оставаться в рядах местных рот и подчиняться только своим выборным офицерам. Солдаты приходили и уходили без разрешения, не несли обязательств находиться в строю, не имели возможности как следует помыться. Кому не повезло найти место под крышей, подцепили инфекционные заболевания из-за скученности и были похоронены в неглубоких могилах. Британская армия имела в своем составе прачек, но, после того как два брандера были выдворены с позором из американского лагеря, женщин больше не допускали в ряды военных.

Не хватало пороха и других боеприпасов. Офицеры не могли пополнить их, не имея ни денег, ни власти. Отдельные милиционеры, у которых была хоть какая-то наличность, обеспечивали себя и своих друзей. Армия не имела ничего, кроме воли к сопротивлению. Если местные милицейские роты не вольются в массачусетскую армию, а массачусетская армия — в армию Новой Англии, а та — в американскую армию, образованную из войск, выставленных всеми колониями под командованием офицера, назначенного Конгрессом, и если Конгресс не изыщет средства на пушки, порох, продовольствие, одежду, палатки, одеяла, формирующаяся армия может рассыпаться.

— И тогда мы проиграем, — сказал мрачно Джон, наливая горячее молоко в свою плошку, чтобы подкрепиться. — Король Георг Третий, его министры и парламент полны решимости покончить с тем, что они называют бунтом. У них есть все: армия, военно-морской флот, центральная власть, организация, миллионы фунтов стерлингов для оплаты своих ставленников.

Он умолял разрешить ему встать с кровати. Абигейл накрыла его плечи шерстяным одеялом, наблюдала, как он ходил по комнате. Пот, выступивший на лице, свидетельствовал, что у него жар, а под глазами означились темные круги. Сэмюел Адамс и Джон Хэнкок, видимо, были уже в Уорчестере; Роберт Трит Пейн и Томас Кашинг отправились в Филадельфию. Джону следовало бы немедленно выехать. Она подумала: «Не попросить ли у отца двуколку?»

Она понимала, что Джону станет лучше, если он займется неотложными проблемами военной организации. Она угадала это по блеску его глаз.

— Абигейл, мы должны создать армию из лучших офицеров и стрелков от каждой колонии. Так хотят жители Массачусетса и виргинцы.

Командование должно быть единым. В Новой Англии есть мужчины, закаленные в войнах против французов и индейцев, — Уорд, Томас, Джон Уайткомб, Джозеф Фрай, Израэль Путнэм. Но разумно ли поручить командование представителю Новой Англии? Кто-то иной сможет представлять все колонии. В таком случае все согласятся служить под его началом.

— У тебя есть на примете такой человек?

— Попытаюсь убедить массачусетских делегатов проголосовать за него. Он — виргинец. Пятнадцать лет участвовал в заседаниях палаты Бургесс. С юных лет солдат и офицер, в двадцать два года подполковник, помощник генерала Бреддока, затем полковник и главнокомандующим вооруженными силами Виргинии. Владея большой плантацией в Маунт-Верноне, он остается скромным и приветливым человеком. На поле боя он прирожденный вожак, от него исходят выдержка, достоинство и внутренняя сила. Если мы сделаем его генералом американской армии, это сплотит колонии.

— Предлагался ли кто-либо еще на этот пост?

— До стычки у Лексингтона и Конкорда у нас не было нужды в командующем. Теперь же мы должны найти человека, способного превратить милицию в сплоченную армию и подготовить стойких солдат. Мы не имеем права ошибаться. Джордж Вашингтон[30] способен справиться с задачей.

Джон перестал ходить по комнате.

— Если бы я смог уговорить сына Басса помочь мне, то немедленно выехал бы в Филадельфию.

— Я пошлю Джонни позвать его, и он отвезет тебя в Уэймаут. Оттуда ты поедешь в удобной двуколке отца, ее крытый верх защитит тебя от непогоды.

2

Через два дня, 26 апреля 1775 года, в сопровождении молодого Басса Джон уехал в экипаже отца Абигейл с такими большими колесами, что они возвышались над спиной лошади. Абигейл и Джон пришли к согласию, что после событий у Лексингтона и Конкорда отделение колоний от Британии стало неизбежным. И понимание этого вызывало чувство болезненной пустоты. После потери родины, какой была для колонистов Англия, все будет выглядеть по-иному. Абигейл ощущала боль в сердце, понимая, что она уже не англичанка.

Свои настроения она излила в письме к Мэрси Уоррен:

«Утешает лишь справедливость нашего дела… О Британия, Британия, как померкла твоя слава, когда ты запачкала кровью своих детей свои скрижали».

Было бессмысленно оглядываться в прошлое. Они потеряли самую дорогую для них страну на земле, но не оставалось ничего иного, как создать взамен другую, родную им страну. Колония залива Массачусетс была слишком маленькой и слабой, чтобы занять свое место на правах государства среди таких гигантов, как Россия, Франция, Испания и Англия.

Тринадцать колоний, имеющих общие корни и интересы, образовав Союз, смогут построить государство, способное оставаться свободным. Каждая колония в состоянии помочь его созданию.

Абигейл понимала, насколько это трудно. Джон показал ей свои записи, отражавшие разногласия, расхождения, зависть, споры и ссоры между пятьюдесятью шестью делегатами. Она видела глубоко укоренившееся нежелание отделиться от Британской империи; в присутствии некоторых делегатов нельзя было произнести само слово «независимость», опасаясь, что они покинут Конгресс. И все же по более мелким вопросам делегаты научились свободно дискутировать, уважать различные точки зрения и подчиняться воле большинства. Каждый делегат находил силы подавлять свое недовольство в некоторых важных для него и его колонии вопросах; осознавал, какую степень примирения следует продемонстрировать по отношению к королю и парламенту и какую меру контроля следует передать Конгрессу. И каждый делегат не терял надежду добиться «восстановления законных прав свобод», привезя ее с собой через сотни миль разбитых, неведомых ранее дорог.

Джон выехал на Второй конгресс, движимый желанием добиться политического единства тринадцати колоний. События в Лексингтоне и Конкорде способствовали осуществлению такой задачи. Он решил действовать в пользу создания Союза, считая, что большинство колоний должны сговориться между собой, прежде чем приступить к его формированию.

Абигейл услышала звук подъехавшего к дому экипажа и открыла дверь.

Перед ней стояла кузина Ханна Куинси Линкольн, та самая, которой она писала, сидя на постели в доме священника в Уэймауте, четырнадцать лет назад, когда Мэри позвала снизу:

— Нэбби, пришел Ричард. С друзьями. С этим адвокатом из Брейнтри.

После смерти мужа, доктора Бела Линкольна, бездетной Ханна вернулась в дом отца — Джошиа Куинси. Хотя она жила по соседству в поселке Хэнгетм, Абигейл редко виделась с ней. Ходили слухи, что доктор Линкольн не ладил с семьей Куинси. Ханна не сочла нужным присутствовать в суде над британскими солдатами, которых обвинял ее старший брат Сэмюел, а младший — Джошиа — защищал. Теперь же ходили слухи, что Ханна помышляет о браке с братом тетушки Абигейл, Элизабет Смит. Если такое случится, то Ханна войдет в семью Абигейл по отцовской и по материнской линии.

Ханна прошла в гостиную и села на краешек желтой кушетки, сжав колени своими ладонями. Это была уже не та миловидная девушка, какой ее помнила Абигейл. По лицу Ханны разбегались морщинки, хотя ей не было и сорока лет, и все же правильные черты, присущие семейству Куинси, сохраняли ее привлекательность.

— Я пришла по поводу моего брата Сэмюела, — объяснила Ханна. — Сражение при Лексингтоне — Конкорде поставило его перед выбором. С первым судном он отплывает в Англию.

— Сожалею, Ханна. Я слышала, что он поссорился из-за этого с женой.

— Именно поэтому я осмелилась попросить его встретиться у тебя. Не хочу огорчать отца. Гибель в море моего старшего брата, отсутствие Джошиа-младшего…

— Мой дом в твоем распоряжении, Ханна.

Абигейл принесла себе и гостье по чашке шоколада.

Они сидели молча, смакуя густую сладкую жидкость. Послышались громкие удары во входную дверь. Абигейл впустила в дом Сэмюела Куинси. Он и Ханна смотрели друг на друга. Абигейл спросила: