Юрий Силоч - Железный замок

• Название: Железный замок
• Автор: Юрий Силоч
• Жанр: Боевая фантастика

Далёкий мир, заселённый людьми бесконечно давно, постепенно катится в ад. Древние Дома ведут нескончаемые жестокие войны за остатки ресурсов, пищи и воды. Бедные становятся ещё беднее, богатые — ещё богаче. Леса, равнины и города пожирает раскалённая экваториальная пустыня, от которой бегут, сметая всё на своём пути, орды безжалостных дикарей. О былом величии человечества напоминают лишь огромные Железные Замки, вокруг которых раскинулись угасающие города, где единственный шанс заработать денег — завербоваться на очередную мясорубку, устроенную сильными мира сего. И если ты сумеешь вырваться из лап смерти один раз, не стоит расслабляться — она здесь повсюду.

---

— А разве так можно? — удивился Табас. — У нас в армию берут только с гражданством. Да и на медкомиссиях, я слышал, пристают к каждой мелочи. Без обид, — поспешно добавил он, глядя на то, как нахмурился напарник. — Так что вряд ли получится.

— Ай, да брось, — только отмахнулся Ибар, раздосадованный упоминанием о своих шрамах. — Наёмники есть везде.

— Везде есть, а в Армстронге нет, — сдержанно улыбнулся Табас в ответ.

— Не надо ля-ля, — уверенно сказал Ибар. — Я даже сейчас, не зная о вашем городе совершенно ничего, могу сказать, что меня возьмут. У вас аховая ситуация в армии — это раз, — начал Ибар загибать пальцы. — Скоро, похоже, начнётся война — это два. Ну и, наёмники действительно есть в любом Доме — это три. Пропаганда — это одно, а реальное положение дел — совсем другое… Конечно, тот мужик из телевизора скажет, что армия Армстронга — это лучшие из лучших, добровольцы-защитники, а армия Адмет — сплошь наёмное отребье, воюющее за деньги.

Табас молчал.

— И платить они будут готовы очень и очень много. Без обид, но десятка за машину при двух машинах в день — это нам только на проезд туда-сюда. Мы вон за сегодня на разъезды потратили четыре кроны. Так что всё это несерьёзно.

— Ты ведь и не собирался жить мирной жизнью, верно?.. — спросил Табас, чувствуя себя обманутым.

— Ага, — кивнул Ибар, ухмыльнувшись. — А что делать? Люди всегда воевали и всегда будут воевать, попомни мои слова. Даже когда Адмет исчезнет с карты, а Армстронг занесёт песком, выжившие продолжат рвать друг другу глотки. Да, я не историк, как ты. Но я неплохо знаю людей. И моё знание говорит, что без куска хлеба я не останусь.

Табас лишь нахмурился, ничего не сказав в ответ.

Мать встретила мужчин многочисленными вопросами. Прямо с порога затараторила, выпытывая всё произошедшее за день, засуетилась, быстро накрыла на стол и, усевшись напротив, слушала рассказ Табаса, время от времени кивая и задавая вопросы немного заплетавшимся языком. От неё сильно пахло спиртным — видимо, успела выпить, пока сына не было дома. Табаса это ужасно раздражало: раньше мать вообще не пила, но за тот год, пока он носился по пескам, похоже, успела пристраститься.

— И сколько обещают там?

— Пятьдесят за машину, — почему-то соврал Табас, уставившись в тарелку с супом.

Ибар лишь кашлянул.

После еды мать ушла на кухню, а Ибар подошел к стене, на которой висела карта Кроноса, и подозвал Табаса к себе.

— Вот о чём я хотел с тобой поговорить. Смотри, — обожжённый солдат кивком указал на карту.

Табас осмотрел её, но не заметил ничего особенного. Пресное море у ледяной шапки северного полушария, образованное из растопленных ледников, хорошо знакомые изгибы горных хребтов южнее, крупные проплешины Каменных Долин и солончаков, территория дома Армстронг, раскрашенная в красный цвет, и большая коричневая полоса пустыни у экватора — территория, которая никогда не была освоена.

— И что? — спросил Табас у напарника.

— Внимательней.

— Хорошо… — начиная раздражаться, сказал Табас и снова принялся обшаривать карту глазами.

Скорее всего, Ибар нашёл что-то на юге. Вот он, Дом Адмет — тоже огромная территория, простирающаяся далеко на юг и граничащая… с Домом Шекспир. Одноименная столица была обозначена крупной коричневой точкой: исходя из её размера можно было предположить, что население у неизвестного города составляло тысяч пятьсот, если не больше.

— Вижу, нашёл, — прохрипел Ибар над ухом. — Понимаешь теперь, почему они не хотят союза с вами? — и продолжил, не дождавшись ответа от молчавшего Табаса: — Карта была выпущена пятьдесят лет назад. За это время пустыня продвинулась на север так, что сожрала территорию крупного Дома и ополовинила ещё один. Возможно, у них даже был свой Железный Замок. Это с ними мы воевали. Это они стали голодранцами, лезущими на пулемёты. И то же самое в скором времени ждёт Дом Адмет. Их засыплет песком, пригодной для жизни и обработки земли не останется. Им будет нечего жрать, и они будут вынуждены точно также отправиться в путь, на север, а от Дома Адмет не останется ничего, кроме упоминаний в учебниках. Капитан Адмет это понимает, потому и торопится начать войну как можно скорее, пока у него есть ресурсы, оружие и люди. А время идёт, любое промедление смерти подобно. Чем дальше — тем меньше у них еды, нефти, железа и людей.

— Но ведь можно будет принять этих людей к се… — сказал Табас и осёкся, осознав, какую глупость сморозил.

— Тут два человека не могут работу найти, а ты говоришь о том, чтобы принять ещё минимум пять миллионов. Кронос деградирует и умирает, пустыня не в состоянии никого прокормить. Моря высыхают, ледники больше никто не растапливает, боясь потепления. Никто даже не помнит, как бороться с пустыней. Так что будет война, — жутко оскалившись, говорил старый обожжённый солдат, сверкая глазами так, будто в них уже отражались отсветы ещё не разгоревшихся пожаров. — И эта война будет намного более жестокой, чем многолетние вялые бодания Дома Адмет с Домом Шекспир и другими дикарями.

— А ты этому и рад, — ощерился Табас, внезапно разозлившийся, будто это Ибар был виноват в том, что скоро Армстронгу предстояло пережить тяжёлые времена. Или не пережить и уйти в небытие.

Напарник лишь пожал плечами.

— Всё равно этот шарик обречён. Не сейчас, так через тысячу лет. Хотя, тысяча — это очень оптимистично, — хрипло расхохотался обожжённый наёмник. — Я думаю, всё закончится лет через пятьсот. И лично для меня нет ничего плохого в том, что люди ещё будут друг дружку убивать за стакан воды. Это означает, что я всегда буду сыт, одет и при деньгах.

— Эгоист, — осуждающе сказал Табас.

— А ты тряпка, — презрительно бросил Ибар. — Хлюпик. Армия многим вправляла мозги, но, похоже, ты — исключение. Впервые вижу, чтобы человек после пустыни и войны оставался таким… Идеалистом.

— Надо же, какие слова мы знаем, — оскалился Табас, защищаясь. — Не слишком заумно?

— Я сложнее, чем кажусь, — парировал напарник.

— Не заставляй меня жалеть, что я вообще взял тебя с собой.

— А ты мог отказаться? — гнусно усмехнулся обожжённый.

— Мог.

— И как бы ты через территорию Адмет прошёл? — усмешка стала ещё отвратительнее. — Знаешь что?.. Ты сам держался за меня всё это время и просто не смог бы отказать тому, кто твою жопу тощую из песка вынул.

Табас молчал. Верить в правоту Ибара не хотелось, но в глубине души заворочалось гаденькое чувство, что эта обожжённая сволочь права.

— Ты тоже был мне нужен, но гораздо меньше. Добраться до Армстронга, найти жильё, получить услуги гида — это я и сам мог бы. А ты смог бы выбраться из пустыни? Или из деревни, куда Вольные зашли пограбить? Или из-под обстрела? Пересёк бы ты границу? Добрался бы до любимой мамочки? Не убила бы тебя местная шпана за автомат? — каждый вопрос действовал на Табаса как пощёчина, он опустил глаза и краснел. — Ты, приятель, мой должник, поэтому веди себя соответственно, — Ибар воззрился на Табаса так, что у того затряслись колени. — И не смей попрекать куском хлеба. Щенок. Если бы не я, твоя мама даже пустой гроб не получила бы. Был такой Табас на свете — и нету. Ничего не осталось, даже телеграммы бы не пришло, что сдох.

— Пошёл ты, — бросил побледневший от смеси страха и ярости молодой человек. — Должник так должник. Завтра последний день. Послезавтра с утра вали куда хочешь. Мне плевать. Хоть в армию, хоть в ад. Там как раз место для таких зверей, как ты. Убийца! — бросил он самое первое оскорбление, пришедшее на ум.

Ибар рассмеялся — громко, от души, хлопая себя по коленям, и Табас со жгучим стыдом понял, что сморозил глупость. Убийц в этой комнате было двое.

10

Когда настала ночь, Табас, устав ворочаться, тихонько встал с кровати, захватил из холодильника пару банок холодного пива и пошёл на крышу. В комнате снова было душно, даже несмотря на то, что они остались с матерью вдвоём и Ибар ушёл, как он выразился, «по девочкам».

Миновав два этажа и поднявшись по приставной лестнице — старой, ржавой, скрипучей и трясущейся, как в припадке, Табас отпер своим ключом огромный навесной замок, откинул металлическую крышку люка и ступил на гудрон крыши.

Открыв пшикнувшую банку, Табас сел на кирпичный карниз и свесил вниз ноги, ощутив, как перехватило дыхание от страха перед высотой и удовольствия от того, что он всё-таки сумел побороть самого себя.

Впечатления портили только воспоминания о разговоре с Ибаром, на которого юноша всё ещё злился.

Город остывал после жаркого дня, и воздух над ним дрожал. В ясном небе висел красный Гефест, а белый, как раскалённый осколок металла, Той только-только показался из-за горизонта и помчался, словно боясь опоздать и не совершить положенные ему два оборота за ночь.