С. Анучин - Нижегородские исследования по краеведению и археологии — 1999

• Название: Нижегородские исследования по краеведению и археологии — 1999
• Автор: С. Анучин
• Издательство: Нижегородский гуманитарный центр
• Жанр: История
• Год: 1999
• ISBN: 5-7565-0233-5

Сборник объединяет статьи и заметки о результатах исследований нижегородских археологов и краеведов, а также доклады по краеведческой и археологической тематике, представленные на конференции «Исторический город в контексте современности», состоявшейся в Нижегородском государственном педагогическом университете 15—17 октября 1998 года.

Сборник предназначен для учителей истории, студентов и преподавателей исторических факультетов вузов, краеведов.

---

Наблюдение за работой мастерской было поручено заведующему «музеем образцов» при Московском кустарном музее Н. Д. Бартраму, а непосредственное руководство — специалисту в области игрушечного промысла В. И. Боруцкому. Сотрудники мастерской состояли в штате Московского кустарного музея. В 1908 г. их было 12 человек, среди них профессиональные художники (Бартрам, Голоушев, Шереметьевский, Свешков) и инструкторы из кустарей (мастерская привлекала к сотрудничеству лучших мастеров Посада). Образцы для мастерской разрабатывались художниками музея (Н. Д. Бартрамом, В. И. Соколовым, Б. Н. Ланге и др.). По инициативе сотрудников музея и художников в сергиевской мастерской получило развитие производство кукол в национальных костюмах, токарных «матрешек», изделий с выжиганием и росписью, столярных изделий в «русском стиле». Сбыт изделий осуществлялся при посредничестве московских торговых фирм Аксенова, Васильева, Мюр и Мерилиз, а также через Кустарный музей 11. «Игрушечный товар» пользовался спросом не только в России, но его отправляли в Австрию, Англию, Германию, Францию, Голландию, Италию, Турцию, Швейцарию, Бельгию, Америку и славянские страны 12.

Постепенно в деятельности сергиевской мастерской возрастает значение учебно-образовательной функции. Внимание мастерской к обучению детей кустарей усилилось, так как именно отсюда можно было ожидать коренного переустройства в промысле. За 20 лет существования мастерской обучение в ней прошли 85 учеников (по другим сведениям 94) 13. В мастерскую принимались дети «беднейших кустарей игрушечников Посада не моложе 12 лет» 14. В качестве подручных к мастеру прикреплялось 2—3 ученика, которые обучались в течение 4 лет. Работы учеников также поступали в продажу, но после завершения их мастером.

Идея профессиональной школы в чистой форме была осуществлена в 1913 г. организацией Сергиево-Посадской игрушечной школы-мастерской. Подготовка к профессии должна была проводиться по системе, заимствованной у европейских ремесленных школ. В первые 3 года из 4‑летнего курса обучения предусматривалось преподавание основных приемов ремесла и общих предметов (рисования, анатомии, естественной истории, истории культуры, счетоводства), а в последний год — самостоятельная практическая работа под руководством мастеров. Каждая специальность промыслов получала отдельную мастерскую для практических занятий. При школе предполагалось создать музей образцов кустарных изделий и специальную библиотеку.

Школа-мастерская должна была выпускать мастеров, подготовленных к самостоятельной работе в области кустарно-игрушечного промысла, поэтому обучение ремеслу «должно было быть приспособлено к современным требованиям рынка, вводить как русские, так и иностранные формы и технические приемы, видоизменяя последние согласно национальным требованиям и традициям» 15. В начале XX в. под влиянием земской учебной мастерской находилось около 25% кустарей Сергиева Посада (350—400 человек), работавших в мастерских или входивших в кустарные артели.

Таким образом, мастерские художественных промыслов, существовавшие в Сергиевом Посаде, оказали значительное влияние на формирование культурной среды города. Они способствовали трансформации традиционного игрушечного промысла, выразившейся в изменении форм обучения кустарей, повышении уровня грамотности и профессиональной культуры мастеров.

Примечания

1 Русская провинция. Культура XVIII—XX вв. Сб. статей. М., 1992; Российская провинция XVIII—XX вв. Реалии культурной жизни. ТД. Пенза, 1995, и др.

2 Центральный исторический архив г. Москвы (ЦИАМ). Ф. 184. Оп. 4. Д. 416 «О постановке профессионального образования в Московской губернии». Л. 3, 26.

3 Мамонтова Н. Н. Особенности развития народных ремесел и промыслов России XVIII — начала XX в. // Народное искусство России: традиции и стиль. ГИМ. М., 1995. Вып. 86. С. 114.

4 Сергиев Посад: страницы истории XV — начала XX в. М., 1997. С. 110.

5 Введенский Д. И. Сергиев Московской губернии. Мелкие промыслы. М., 1927. С. 7.

6 Дайн Г. Л. Игрушечных дел мастера. М., 1994. С. 37.

7 Введенский Д. И. У Сергиевского игрушечника. М., 1926. С. 27.

8 ЦИАМ. Ф. 184. Оп. 4. Д. 409. Л. 31.

9 Мамонтова Н. Н. Художественные ремесла и промыслы Сергиева Посада (XV—XX вв.). К проблеме возникновения и развития русских художественных промыслов. Канд. дисс. М., 1998.

10 Серегин О. В. Из истории сергиевской кустарно-художественной промышленности // Синтез искусств и художественная культура. М., 1995. С. 99.

11 Боруцкий В. И. Учебная игрушечная мастерская Московского губернского земства в Сергиевом Посаде и ее значение для игрушечного промысла России // Игрушка. Ее история и значение. М., 1912. С. 208.

12 Научный архив Художественно-педагогического музея игрушки Российской академии образования (г. Сергиев Посад). Оп. 1. «Материалы о производстве кукол в земских мастерских». Л. 1.

13 Вестник Всероссийских съездов деятелей по кустарной промышленности. 1913. №12. С. 63; Сб. статистических сведений о состоянии среднего и низшего профессионального образования в России. СПб., 1910.

14 ЦИАМ. Ф. 184. Оп. 4. Д. 409. Л. 4.

15 Там же. Л. 32.

Н. И. Асташова (Москва). Некоторые итоги археологического изучения Смоленска

Археологические исследование Смоленска с целью изучения его культурного слоя начались экспедицией МГУ в 1951 г. Полевые работы, проводившиеся до этого времени, были сосредоточены на изучении архитектурных руин и разведочной шурфовке смоленских «гор». Раскопки культурного слоя велись внутри крепостной стены города и в Заднепровье (рис. 1). Общая исследованная площадь составила около 2000 кв. м, что, естественно, не позволяет однозначно решить такую дискуссионную проблему, как происхождение города. Однако накопленный материал позволяет определить основные тенденции развития города и его упадка.

Смоленск расположен на обоих берегах Днепра, который питают многочисленные ключи и родники, насыщающие водой прибрежный культурный слой, достигающий в этой части города 8‑метровой толщины. Лишь верхняя часть слоя, относящаяся к XVIII—XX вв., осталась сухой. По мере удаления от реки культурный слой становится суше и толщина его уменьшается, а сохранность органических остатков резко ухудшается. По анализу данных геобурения, проведенного Н. В. Сапожниковым, выделяются четыре археологически значимых района города: 1 — Заднепровье, на месте древнего посада; 2 — на левом берегу Днепра в пределах крепостной стены; 3 — центральная часть крепости; 4 — участки по периметру стены 1.

Следует отметить, что на территории города очень редко встречаются участки, не потревоженные в верхней части слоя поздними фундаментами. Смоленск неоднократно перестраивался. Археологические и архивные данные свидетельствуют об активном строительстве города в середине XIX — начале XX в. Раскопы в южной прибрежной части крепости оказались хорошо стратифицированными и дали достаточно материала для создания смоленской дендрохронологической шкалы, крайними точками которой являются 1064 и 1605 гг. 2 Раскопки и шурфовка культурного слоя в центральной части крепости и по ее периметру, на площадках Соборной и Вознесенской гор, а также раскопки валов позволили очертить границы культурного слоя и трассировку разновременных укреплений Смоленска.

Рис. 1. Схема археологических работ внутри крепостной стены Смоленска и в Заднепровье

Анализ всей совокупности материала, включая и данные археолого-архитектурных изысканий, свидетельствует о расцвете города во второй половине XII — начале XIII в. Одновременно выявилась и недостаточность источников в разрешении проблем происхождения Смоленска и его жизни в период XIV—XV вв. Длительная дискуссия о месте первоначального города продолжается до сих пор. Главным аргументом сторонников «гнездовского» Смоленска является отсутствие в раскопах города слоев X в. Но, учитывая это весьма весомое обстоятельство, сбрасываются со счетов другие свидетельства, не позволяющие так однозначно решать эту проблему. К ним относятся известные по литературе находки денежно-вещевого клада, датируемого временем не позже 954 г. и дирхемов 3.

Кроме того, сравнительный анализ технологии изготовления железных предметов из Гнездова и Смоленска выявил существенные различия в технологических схемах, что не согласуется с гипотезой переноса Смоленска из Гнездова 4. Наконец, еще один аргумент приверженцев переноса заключается в том, что первоначальное поселение в Смоленске, после переноса его из Гнездова, располагалось на Соборной горе. Раскопки П. А. Раппопорта и Н. В. Сапожникова выявили постройки из плинфы и дерева. Топографически схема площадки Соборной горы может выглядеть таким образом: южная часть ее занята церковными постройками и прилегающими к церквам кладбищами, центральная часть — усадьбой, по своим постройкам не отличающейся от обычных городских дворов. В северной части современной площадки культурный слой отсутствует (по наблюдениям Н. В. Сапожникова, в древности площадка Соборной горы была меньше современной). Датировка раскопанных участков не выходит за пределы XII в., а в 1136 г. Соборная гора становится владением епископа, и ее, видимо, следует рассматривать как замок епископа, а не детинец 5. Таким образом, вопрос о происхождении Смоленска по-прежнему остается открытым, и для его решения необходимо проведение крупномасштабных полевых работ в городе.