Пол Андерсон - За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести

• Название: За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Амбер, Лтд, Сигма-пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-85949-058-5

Без издательской аннотации.

---

— Если он в одиночестве.

— Если нет, то почему же его товарищи никогда не дают о себе знать?

— Кто же может оценить мотивы разума совершенно нечеловеческого? — Вань нахмурился. — Я должен признать, что я и в самом деле часто говорил, что озадачен его путешествиями в полном уединении. Интеллект, наука, если им давать любое разумное определение, непременно должны включать в своей основе обмен информацией, хотя их можно определить, конечно, как определенный вид информации. Для чего, думается, нужно исключать создание и манипуляцию символами? Примитивные виды без инстинктивной потребности в общении — потребности, которая на самом деле гораздо сильнее половой, зачастую гораздо сильнее чувства самосохранения — как у коммунистов, которые готовы подвергаться мучениям, чтобы довести до масс правду, — раса без этого вида потребностей будет, предположительно, мыслить не по-человечески. Она будет состоять из животных. Следовательно, Сигманианец должен хотеть общения, разговора, моральной поддержки, как вы или я. Я сомневаюсь, сможем ли мы оставаться в здравом уме, товарищ генерал, если нам придется подвергаться длительному одиночеству.

— Сейчас не время для лекций, — сказал Чьжу. — Вас направили специально, во-первых, понять, не подвергается ли ваша страна смертельной опасности, во-вторых, направить все ваши усилия полностью на то, чтобы как можно быстрее предупредить нас об этой опасности, — и, естественно, как можно быстрее воспользоваться счастливым случаем, который как мы надеемся, докажет что вы эту ситуацию оцениваете правильно.

Вань поднял руку.

— Во имя народа! — Традиционная клятва прозвучала отрывисто, но не подняла его настроения. Он удивился, почему и решил, что сильная ответственность, которую он нес, сообщая эту торжественную новость, притупила его чувства.

— Пробивайся вперед со всей своей энергией навстречу общению, усовершенствуя этот язык, — сказал Чьжу. — Если в этом отношении мы сможем держаться на одном уровне с американцами — а еще лучше, если мы перегоним их, — они не смогут ввести в заблуждение ни нас, ни Сигманианца.

— Но язык ведь искусственный, — возразил Вань, — и, насколько я знаю, рудиментарный.

— Тогда вы должны играть ведущую роль в его дальнейшем развитии.

— М-м-м… да. По мере его развития, я подозреваю, с соответствующей скромностью, я смогу стать самым лучшим профессионалом в его использовании. Доктор Кантер очень талантлива, но ее гений — в теории, у нее нет такого практического опыта, как у меня, в различных языках. Серов, Дуклос и…

— Конечно-конечно, — Чьжу отметил его рвение. — По крайней мере, Вы сможете поговорить с Сигманианцем с глазу на глаз, если, например, никто больше не сможет подслушать вашего разговора, — и объяснить ему положение дел, — Он остановил себя. — Пусть подобное решение подождет надлежащего времени. Безотлагательное требование для Вас — это получить полную информацию. Не могли бы вы позвонить доктору Кантер и попросить ее послать вам ее материалы сейчас же, не важно в каком хаотическом состоянии они находятся?

— Я могу попробовать, — сказал задумчиво Вань. — Ее начальство могло уже запретить ей это. Или, если нет, она… очень обидчивая особа, я думаю, прячущаяся в своей хрупкой скорлупе. Она может не захотеть показывать кому-то постороннему свои беспорядочные записи. — Он помолчал. — Кроме того, не покажется ли этот звонок несколько поспешным?

Чьжу вытащил сигарету изо рта. Поразмыслив, он согласился.

— Может показаться, — и затушил окурок в переполненной пепельнице.

— Честно говоря, товарищ генерал, — продолжал Вань с еще большим воодушевлением — потому что вспомнил большую научную шумиху вокруг него, он не мог избежать человеческих комплексов. — Я не верю, что они имеют значение. Она дала мне основную информацию. Мои собственные записи подробны, и в моей лаборатории получены последние записи в отпечатанном виде в соответствии с договоренностью. Доктор Кантер говорила со мной свободно, зачастую без необходимости искренно. У нас есть все, кроме ее точного математического анализа и точных правил, которые она открыла.

— Разве вы не поняли, что необходимо принимать во внимание и интуицию? Теперь, когда мы знаем, что нужно искать, я уверен, что мы сможем продублировать ее результаты через две или три недели. Любой квалифицированный аналитик, который имеет доступ к компьютеру…

— Великолепно! — Чьжу засиял. — Вы за это отвечаете. Для вас будет найдено рабочее место прямо в этом здании. К кабинету будут примыкать комнаты для отдыха, где вы будете жить. Приказывайте: что и кого вам нужно.

— Что? — Вань заморгал. — Я могу руководить из своего дома. Или, если потребуется больше сотрудников, мой факультет в Университете…

— Товарищ Вань, — сказал Чьжу скорее радостно, чем строго. — Я понимаю, что вам не терпится увидеть свою жену и детей, но я боюсь, что нужды общества — прежде всего. Необходимы и меры безопасности, вы знаете, почему. Как вы уже, вероятно, догадались, наш разговор был санкционирован высшими правительственными кругами.

— Вашей жене сообщат, что вы будете отсутствовать по делам. — Чьжу помолчал. — Если вы… э-э-э найдете, что ваши физиологические потребности отвлекают вас от научной работы…

— Нет-нет, — сказал Вань. Тут ему пришло в голову:

Он сказал не то, что думает, тут есть намек. На самом же деле, если честно, здесь мы один на один с нашими многочисленными душами (потому, что я верю, что многие примитивные племена, да и такой проницательный и могущественный народ, как древние египтяне, говорят чистую правду, когда верят, что у человека имеется несколько душ, по крайней мере больше, чем одна) — моя Яао — свет луны и горная вершина — стала непреклонным фанатиком, с которым я вместе лишь из-за ее безупречной уважительности, которая гарантирует мне разрешение путешествовать, вести переписку, читать, слушать, иметь вкус к этому совершенно изумительному миру. (До тех пор, пока у нас есть система, которая гарантирует одни и те же свободы всем людям, однако прискорбно то, что безопасность требует, чтобы ими наслаждались только немногие.)

О, у меня есть еще и другие причины. У мужчин всегда они есть. Я чувствую, что где-то в глубине, за хриплым голосом и сжатыми губами, она тоже помнит: она тоже удивляется, недоумевает и страдает из-за того, что произошло.

И вы, мои души, помните ту конференцию в Англии (каллиграфический аскетизм шпилей Оксфорда на фоне серых свинцовых облаков, возвышающихся над вольным мокрым ветром), и книгу, которую я читал, чтобы заснуть однажды ночью, как же было имя автора? Да, Честертон — эксцентричный, чокнутый, архаичный — живший почти сто лет назад… тем не менее он определил аскетизм как аппетит к тому, чего мы не любим. У нас у всех есть элемент аскетизма, не правда ли, мои души?

Он с нетерпением ждал приезда домой как возвращения в любимое место. Он арендовал (как сказали бы американцы) дом с садом довольно далеко за городом, построенный для какого-то Мандарина в эпоху Манчжу. Изогнутые ветви деревьев на фоне полной луны; крутой изгиб крыши, парадоксальный на фоне выдержанной старинной красной, черепицы; тени обдуваемых морским ветром цветов на стене, украшенной резьбой в виде плакучих ив; мостик; гора, запечатленная несколькими быстрыми штрихами восемь сотен лет назад самим Ма Юанем; книги, да, старик Ли По, поэт, который больше упивался жизнью, чем вином, которое он воспевал…

Но больше всего Вань скучал о своих детях. Пинь, Тай и Чен были хорошими мальчиками, отличными оценками Тая в школе можно было гордиться, и его рвением в рядах пионеров тоже; можно быть уверенным, что Чен скоро вырастет из подростковой неуклюжести. Но маленькая, маленькая Пинь (что звучит не очень похоже на дикую яблоньку, которая цветет красными и белыми цветами на ожившей Земле, но что на самом деле обозначает «мир») побежит ему навстречу, засмеется, когда он возьмет ее на руки, завизжит от восторга, когда он подбросит ее в воздух; она пойдет с ним рука об руку через сад и будет называть его «большим мешком, полным любви».

Ну, всего неделя, а может быть, две или три. Не больше. Чтобы быть уверенным в том, что этот раскаленный ужас никогда не прогремит над Пинь, что никогда из ее выжженных глазниц не потекут глаза по обожженным щекам ее лунообразного лица, которое она унаследовала, возможно, от звезд.

Вань неожиданно осознал, что Чьжу смотрит на него в замешательстве. Прошла целая минута. Он рассмеялся, услышав в своем смехе резкость и неестественность.

— Прошу прощения, товарищ генерал. Я задумался и забыл… Да, я тотчас же приступлю к делу.

— Хорошо, — сказал Чьжу. — Нам повезло, что вы — на нашей стороне. Скажите, есть ли у американцев кто-нибудь, кого можно было бы сравнить с этой Кантер?