Евгений Попов - Социализм и судьба России

• Название: Социализм и судьба России
• Автор: Евгений Попов
• Жанр: Психология, социальное
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-98604-362-3

Для устойчивости обществ (организаций) из людей и животных необходима руководящая сила этого общества, способная противостоять враждебным целям общества внешним и внутренним врагам. При капитализме такой силой являются неформальные организации, создаваемые крупной буржуазией. Эти организации руководят формально высшей властью в виде Парламентов и Президентов. При социализме такой силой являются коммунистические партии. Для устойчивости общества руководящая сила должна быть невыборной.

Социализм в СССР потерпел поражение в результате классовой борьбы, которая не прекратилась как в силу остатков частнокапиталистической (теневой) экономики, так и в силу подрывной деятельности капиталистического окружения (холодной войны).

Социализм XXI века – это социализм СССР с ликвидацией в его надстройке недостатков настолько, насколько это позволит подрывная деятельность классового врага.

Теоретики послекризисного марксизма не сумели превзойти Ленина (периода Х съезда РКП(б)). Среди правильных положений у них обязательно находится «ложка дёгтя» в виде того или иного оппортунизма.

Развитие России идёт по сценарию «гибели империи» ввиду слабости и разобщённости сил, которые могут противодействовать этому сценарию.

---

Выше уже говорилось, что формы собственности и вытекающие из них производственные отношения соответствуют уровню развития производительных сил. Это – закон соответствия производственных отношений уровню и характеру развития производительных сил (Закон Соответствия). Он является основным и наиболее универсальным законом развития общественно-экономических формаций. Он означает, что производственные отношения устанавливаются такие, чтобы при данном уровне производительных сил получить максимальную эффективность. Это вытекает из творческой природы человека, стремящегося получить от вложенного труда наибольший результат.

В первобытной общине производительные силы могли накормить только самого работника, они не были способны содержать какую-либо надстройку, не занимающуюся производительным трудом. Но как только с ростом производительности труда такая возможность появилась, так появилась и такая надстройка, и возникло рабовладельческое общество. При дальнейшем развитии производительных сил появились сложные орудия труда, требовавшие бережного обращения. Рабы же, незаинтересованные в результатах своего труда, ломали их. Поэтому оказалось выгодным превратить раба в крепостного, который уже был заинтересован в результатах своего труда, поскольку часть их оставалась у него.

При появлении крупного машинного производства оказалось невыгодным иметь крепостного рабочего. Гораздо выгоднее было иметь свободного рабочего, чтобы обеспечить необходимый приток рабочей силы в нужное время. Люди приходили сами, поскольку им нужно было зарабатывать на жизнь: экономическая цепь оказалась эффективнее принуждения крепостничества. Да и не нужно было заботится о рабочем, если он становился не нужен: его просто увольняли. Разумеется, просветители времен Французской революции обосновывали это великими идеалами свободы. Но эти идеалы были всегда, а «пробивную» силу они получили только в результате финансовой поддержке буржуазии.

Преобладание экономического интереса подтверждается рабством в капиталистической стране – Соединенных Штатах Америки, существовавшем около века. Когда оказалось невозможным с помощью рыночных механизмов привлечь достаточное количество рабочей силы на плантации Юга США, то было использовано рабство. И оно было уничтожено только тогда, когда промышленникам Севера в свою очередь потребовались негры как дешевая, но свободная рабочая сила, а рабство на Юге мешало эту силу использовать.

Превращение рабочей силы в товар, сделало товарное производство всеобщим, капиталистическим товарным производством. С этого момента рыночный хозяйственный механизм впервые окончательно победил более неприхотливый плановый. Однако является ли эта победа полной и окончательной?

Основным недостатком планового хозяйственного механизма в странах реального социализма являлось то, что в нем при существовавшем тогда уровне производительных сил была ослаблена обратная связь между потребителем и производителем, поскольку она реализуется через чиновника, который, вообще говоря, не заинтересован в удовлетворении интересов потребителя. Однако по мере развития вычислительной техники человек будет все более освобождаться от выполнения рутинных управляющих действий, где он как раз и проявляет свой бюрократизм. А машина будет бесстрастно выполнять возложенные на нее обязанности. Таким образом, при достаточной степени автоматизации планирования эффективность планирования по степени обеспечения интересов общества сравнится с рыночным регулированием и тогда рыночный хозяйственный механизм станет невыгодным для общества, поскольку его преимущества исчезнут, а недостатки, связанные с необходимостью обеспечивать экономическую выгодность производства, сохранятся.

Если бы Закон Соответствия действовал автоматически, то можно было бы нарисовать следующую идеальную картину развития общества.

По мере развития производительных сил государство постепенно национализирует одно за другим невыгодные для рынка производства и отрасли экономики. И, в конце концов, рыночный сектор экономики пропадает совсем. Естественно пропадает и капитализм, поскольку государственный сектор экономики без капиталистов равноценен социализму.

Но в жизни, разумеется, такой переход весьма нереален. Из рассуждения предыдущего абзаца мы сделаем, однако, вывод, что социалистическая экономика с господством планового хозяйственного механизма будет эффективнее рыночной капиталистической экономики тогда, когда с помощью планирования можно будет лучше и быстрее удовлетворять интересы потребителя, чем с помощью рынка. Это требует значительной автоматизации планирования и управления производством. Плановая экономика будет эффективнее для общества, но не для капиталистов, поэтому они будут тормозить обобществление экономики (что и наблюдается в развитых капиталистических странах).

Итак, из тенденций развития производительных сил и закона соответствия следует, что развитие общества идет по пути к социализму.

2.3. Этап «военного коммунизма»

Победа социалистической революции в России в 1917 г. поставила вопрос о практическом строительстве социализма. Детального плана построения социализма Маркс и Энгельс не оставили. Правда, в политической области ответ был довольно ясен: необходимо было создавать государство в форме диктатуры пролетариата. И к построению такого государства революция приступила немедленно, тем более, что начавшаяся гражданская война не позволяла медлить.

Гораздо меньше ясности было в области преобразования экономики. Так, Энгельс в «Принципах коммунизма» предполагал существование после победы социалистической революции даже частной собственности до тех пор, пока не будут созданы производительные силы, необходимые для общественного коммунистического производства. В ответ на вопрос: «Можно ли уничтожить частную собственность сразу?» – он отвечает: «Нет, невозможно, точно так же, как нельзя сразу увеличить имеющие производительные силы в таких пределах, какие необходимы для создания общественного хозяйства. Поэтому надвигающаяся по всем признакам революция пролетариата сможет только постепенно преобразовать прежнее общество и только тогда уничтожит частную собственность, когда будет создана необходимая для этого масса средств производства.» [10 т 1, 86].

Таким образом, Энгельс исходил из необходимости соответствия производственных отношений производительным силам и после победы социалистической революции. Если до революции производительные силы еще не дозрели до необходимости полного обобществления производства, то это положение останется верным и после революции, поскольку сам факт революции в положительном направлении на производительные силы почти не влияет (по крайней мере, на их «неодушевленную» часть).

Однако в последующих трудах классиков марксизма этот сценарий Энгельса не развивался. Напротив, уже в «Манифесте коммунистической партии» он звучит уже очень глухо: «Пролетариат использует свое политическое господство, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства….» Т. е. постепенность трактуется лишь как вынужденная мера вследствие неизбежных нарушений при быстром преобразовании собственности, а не обусловленная недостаточностью развития производительных сил. Упор делается на противопоставлении общественной социалистической собственности и частной капиталистической. Такое противопоставление естественно вытекает из теории Маркса, которая выводит экономическую целесообразность замены на определенном уровне развития производительных сил капиталистического рынка на коммунистическое общественное производство. Существенным в этом выводе является именно соответствующий для коммунизма уровень развития производительных сил. При недостаточном уровне должна вступать в действие рекомендация Энгельса о постепенном переходе.

В России как раз уровень развития производительных сил был явно недостаточен. И Ленин прекрасно сознавал это. Еще в «Апрельских тезисах» он писал о неготовности России к «введению социализма»: «Партия пролетариата никоим образом не может задаваться целью «введения» социализма в стране мелкого крестьянства, пока подавляющее большинство населения не пришло к сознанию необходимости социалистической революции» [1 т 3, 168]. Однако вскоре начался отход от этой позиции.

Уже в работе «Государство и революция», написанной в августе – сентябре 1917 года, Ленин приводит лишь точку зрения Маркса в «Критике Готской программы», согласно которой в переходный от капитализма к коммунизму период (т. е. при социализме) должна господствовать общественная собственность («Средства производства уже вышли из частной собственности отдельных лиц. Средства производства принадлежат всему обществу».). Однако, говоря о господстве общественной собственности при социализме, Маркс подразумевал, что этот переход произошел тогда, когда капитализм готов к превращению в социализм, т. е. развиты такие производительные силы, что обобществление не приведет к уменьшению эффективности производства.