Эдуард Филатьев - Главная тайна горлана-главаря. Книга 1. Пришедший сам

• Название: Главная тайна горлана-главаря. Книга 1. Пришедший сам
• Автор: Эдуард Филатьев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4425-0009-7

О Маяковском писали многие. Его поэму «150 000 000» Ленин назвал «вычурной и штукарской». Троцкий считал, что «сатира Маяковского бегла и поверхностна». Сталин заявил, что считает его «лучшим и талантливейшим поэтом нашей Советской эпохи».

Сам Маяковский, обращаясь к нам (то есть к «товарищам-потомкам») шутливо произнёс, что «жил-де такой певец кипячёной и ярый враг воды сырой». И добавил уже всерьёз: «Я сам расскажу о времени и о себе». Обратим внимание, рассказ о времени поставлен на первое место. Потому что время, в котором творил поэт, творило человеческие судьбы.

Маяковский нам ничего не рассказал. Не успел. За него это сделали его современники.

В трилогии «Главная тайна горлана-главаря» предпринята попытка взглянуть на «поэта революции» взглядом, не замутнённым предвзятостями, традициями и высказываниями вождей. Стоило к рассказу о времени, в котором жил стихотворец, добавить воспоминания тех, кто знал поэта, как неожиданно возник совершенно иной образ Владимира Маяковского, поэта, гражданина страны Советов и просто человека.

---

Людмила Владимировна:

«Таким образом, затея наших хозяев не удалась, но они не оставили нас в покое и подали на нас в суд, требуя выселения».

21 июня слежку вел новый филёр, который, увидев встречавшихся «Дубового» и неизвестного молодого человека, записал последнего под кличкой «Новый». Но потом филёру, видимо, разъяснили, кто есть кто, и в тетрадке сыщиков это слово было зачёркнуто и над ним написана прежняя кличка: «Кленовый».

23 июня в дом, где жил «Дубовый»…

«… в 6 часов вечера пришёл «Кленовый»… пробыв 1 час 20 м., вышел, пошёл без наблюдения к Сухаревой».

28 июня в квартире Сахаровых дома Соколова (он находился в ведомстве 1-го участка Арбатской полицейской части) собрались члены Московского комитета РСДРП. Обсуждался вопрос о создании очередной подпольной типографии. В самом разгаре дебатов в квартиру нагрянула полиция. Десять человек, в том числе и Владимир Вегер, были арестованы. Московские социал-демократы разом оказались обезглавленными.

Маяковского на том заседании не было – членом городского партийного комитета он уже не состоял.

Тем временем предварительное следствие по делу о подпольной типографии завершилось, и 8 июля следователь Тихон Руднев сделал в нём последнюю запись:

«Делу дать направление в порядке, указанном 35 статьёй Устава уголовного судопроизводства».

4 августа в доме Дербенёвой на Садово-Триумфальной улице состоялась ещё одна нелегальная сходка социал-демократов. Филёры её, конечно же, выследили. На Маяковского, который там присутствовал, был заведён персональный дневник наружного наблюдения. В нём он именовался уже под двумя кличками:

««Высокий», он же «Кленовый». Взят первый раз 4 августа 1908 г. со сходки из дому Дербенёвой».

С дачи к тому времени Маяковские уже съехали – ведь хозяева подали на них в суд. Людмила Владимировна писала:

«Мы, не дожидаясь суда, до окончания дачного сезона переехали в Москву».

Квартиру сняли на Долгоруковской улице. И с этого момента Владимир Маяковский стал регулярно попадать в записи сыщиков:

«В августа 1908 г.

«Высокий» проживает в доме Бутюгиной № 47 по Долгоруковской улице.

В 8 часов утра вышел из дома и пошёл в Верхние Торговые ряды, где и был утерян, в 7 час. 50 мин. вечера вторично вышел из дома и прошёл несколько раз по Долгоруковской улице и вернулся домой.

6 августа 1908 г.

… вышел из дома в 10 час. 40 мин. дня с неизвестным молодым человеком, и пошли в дом Персиц по Триумфальной Садовой, во дворе.

7 августа 1908 г.

В 11 часов 30 мин. дня вышел из дома и пошёл в Городские номера по Никольской ул., где пробыл 35 мин., возвратился домой, откуда выхода более не видели.

8 августа 1908 г.

… вышел из дома в 11 час. дня и пошёл в Городские номера по Никольской ул., где пробыл 30 мин., вышел и пошёл в дом Биркель по Даеву переулку, во двор, налево, где проживает «Дубовый», где пробыл 30 мин., вышел вместе с «Дубовым», дойдя до Сухаревской площади, разошлись; «Дубовый» пошёл под наблюдением, а наш пошел домой, более выхода не видали.

9 августа 1908 г.

… вышел из дома в 11 час. дня и пошёл в Городские номера по Никольской ул., где пробыл 30 мин., вышел и пошёл в дом Биркель по Даевому пер., где проживает "Дубовый "пробыл 2 часа, вышел, на Садово-Сухаревской встретился с неизвестным молодым человеком, немного поговорили и пошли на Цветной бульвар, где просидели 20 мин. на лавочке, расстались. Неизвестный пошёл в д. Воронцова по Цветному бульвару,… «Высокий» пошёл домой.

В 6 час. 15 м. вышел из дома с двумя неизвестными барыньками, по Каретной Садовой все втроём зашли в булочную Алиханова, где купили булок и пошли в дом Елизарова, угол Лихова пер. и Малой Спасской, в подъезде №№ 9-16, через 10 мин. вышел «Высокий» и пошёл в Крымскую кондитерскую по Триумфально– Садовой, где что-то купил и вернулся в д. Елизарова, где пробыл 2 час. 30 мин., вышел и пошёл домой. А две неизвестные барыньки остались в д. Елизарова, выхода их не видел, которым будет кличка «Лихая» и «Шустрая». Наблюдение составлено в 10 час. 20 мин. вечера».

Существует предположение, что клички «Лихая» и «Шустрая» филёры дали сёстрам Сергея Медведева Людмиле и Елене.

Появление «Субботинского»

16 августа «Высокий» (он же «Кленовый») встретился ещё с одним неизвестным. Их встреча была зафиксирована так:

«… вышел из дома в 11 час. 30 мин. дня и пошёл в Городские номера по Никольской ул., где пробыл 1 час, вышел с неизвестным молодым человеком, дойдя до Лубянской площади, сели в трамвай. «Высокий» у Сухаревки слез и пошел в д. Биркель по Даева пер., во двор, где проживает «Дубовый»; пробыв 55 минут, вышел, пошёл домой… Неизвестный проведён в дом № 5 Злоказовой по Ново-Воротниковскому пер. во двор, где был оставлен в 7 час. вечера».

Этот неизвестный молодой человек получил клички «Субботинский» и «Субботний». Филёры всё чаще стали обнаруживать его возле дома Бутюгиной, в котором жил Маяковский.

«18 августа 1908 г.

В 11 час. 20 мин. утра из дома Бутюгиной вышел «Субботинский», сел в трамвай, у Сретенского монастыря слез и пошёл на Тверской бульвар, где встретился с двумя неизвестными…».

Этим «Субботинским» был не кто иной, как Исидор Иванович Морчадзе. В начале 1908 года ему удалось бежать из туруханской ссылки и вновь объявиться в Москве. Что он в ней увидел?

«Реакция свирепствовала вовсю. Десятки тысяч революционеров были брошены в тюрьмы или сосланы, тысячи расстреляны. Буржуазная интеллигенция, вчера ещё сочувствовавшая революции, совершенно от неё отвернулась. И если раньше гордились тем, что дают приют революционерам, то теперь не только ночёвки не предоставляли, но совершенно отвернулись, не стали узнавать, а многие прямо отрекались от революции, заявив, что они ничего общего с ней не имеют.

И вот я после побега из ссылки нашёл настоящий приют только в семье Маяковских. Они приняли меня как своего друга и товарища, и я в этой семье почувствовал, что революция живёт.

И я поселился у них на квартире. Это было уже в начале 1908 года. Они жили в это время на Долгоруковской улице. Я снял у них комнату, но прописаться нельзя было, так как у меня не было никакого паспорта. И я только через две недели достал себе паспорт на имя Сергея Семёновича Коридзе».

Исидора Морчадзе, видимо, немного подвела память – в Москве он оказался не «в начале 1908 года», а гораздо позднее – в августе месяце, когда Маяковские съехали с дачи Битрих и поселились в доме на Долгоруковской улице. Чтобы появиться в Москве в начале года, надо было бежать из туруханской ссылки зимой, а, как показывала практика, совершить подобный побег из тех суровых мест было совершенно невозможно. Сам Морчадзе описывал свой побег без всяких подробностей:

«… мне удалось бежать из ссылки, и после долгих мытарств я добрался до Москвы».

Странно, что Морчадзе не привёл никаких подробностей побега – ведь его воспоминания писались и были изданы уже в советское время, когда побег из царской ссылки считался геройством.

Как бы там ни было, но сохранившиеся документы свидетельствуют, что Морчадзе, ставший Коридзе, прописался у Маяковских 19 августа.

Вот как этот день описан в дневнике наружного наблюдения:

«19 августа 1908 г.

В 10 час. 45 мин. утра «Высокий» вышел из дома вместе с «Субботинским», дошли до Садовой ул., расстались; «Субботинский» пошёл под наблюдением, а «Высокий» пошёл в Лихов переулок, в дом Елизарова, в парадную, где №№ 9-16; через 10 мин. вышел и пошёл на Никольскую улицу, в Городские номера, где пробыл 35 мин., вышел и вернулся домой».

На следующий день филёры вновь зафиксировали выход Морчадзе из дома Бутюгиной:

«20 августа 1908 г.

В 9 часов 45 минут утра «Высокий» вышел из дома и на углу Весковского пер. купил газету и вернулся домой. В 11 часов 30 мин. утра «Высокий» вторично вышел из дома вместе с "Субботинским "».

Ежедневная слежка за «Высоким» и «Субботинским» продолжалась.

Таганский подкоп

Кроме партийной у Владимира Маяковского в тот момент было много обычной учебной работы – 30 августа 1908 года его мать подала прошение в Строгановское художественно-промышленное училище о принятии её сына в подготовительный класс. Просьбу удовлетворили, и Владимир приступил к занятиям.

Вскользь заметим, что Борис Пастернак в том же 1908 году закончил гимназию с золотой медалью и поступил на юридическое отделение историко-филологического факультета Московского университета.