Елизавета Дворецкая - Ольга, княгиня зимних волков

• Название: Ольга, княгиня зимних волков
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-85435-6

Уже полновластно правят в Киеве Игорь и Ольга. Они стремятся расширить свои земли и завоевать господство на выгодных торговых дорогах. Потому-то и мешает им обособленная Смолянская земля, лежащая как раз на доходном серебряном пути. И тогда в голове умной киевской княгини возникает мысль сделать ставку на юную дочь князя. Вот и оказывается судьба Ведомы разменной монетой в политической борьбе, но тут в дело вмешивается любовь…

---

Ведома молчала, осмысливая услышанное. Так вот: всю жизнь живешь рядом с родной матерью, а потом оказывается, что все это время извлекала из ее судьбы совсем не тот урок, который она давала.

– Я поняла… – задумчиво пробормотала девушка.

Уразумела наконец. А ее еще умной считают.

– А вот если убегом уйдешь, тогда, значит, за свою жизнь сама и ответчица, – продолжала мать. – Тогда тебе и нужды нет: как там твоя родня, жива ли? Но и ей о тебе – тоже.

В этих ее словах Ведоме почудился намек, и она пристально взглянула матери в лицо. Кажется, та ответила на вопрос, который дочь еще не задала.

– И когда такие, как ты, сами не знают, кто они, – Гостислава сама взяла ее за обе руки и наклонилась ближе к лицу дочери, – может, им и лучше свою судьбу самим прясть. На новой росчисти сеять да потом не жаловаться.

Ведома промолчала. Она так привыкла к мысли, что замужеством ее распорядится отец, да и то после того, как ему это разрешит бабка Рагнора, что мысль о браке «убегом» поразила ее своей новизной. Да и с кем ей бежать?

– Где ты встретила Ведьму-рагану? – прервала ее мысли мать.

– В березняке за Толимовым оврагом.

– Далековато…

– Я часто туда хожу. Там травы добрые.

– Я не про это…

– А про что?

– Ничего. – Гостислава отмахнулась, лицо ее приняло обычное замкнутое, безучастное выражение. – Ступай. А то бабка твоя за тобой сюда притащится.

– Идут! – Дверь распахнулась, заглянула Норима.

– Не здесь ли княжна? – Вслед за Норимой вошла Белча, челядинка старой Рагноры.

Видимо, бабка еще не спала и послала разыскивать внучку, которой давно пора вернуться.

Ведома встала, поклонилась матери и пошла прочь. Закрылась дверь, все стихло, Гостислава улеглась и знаком велела Нориме погасить лучину. Но нечего было и думать – заснуть.

Княгиня, двенадцать лет назад похоронившая, казалось бы, все свои привязанности, вдруг как проснулась и осознала, что ей еще есть что терять. Если девушка, забредшая в лес, случайно встречает Ведьму-рагану, то случайной эта встреча будет лишь для одной стороны. И уж точно не для Ведьмы-раганы. Встреча с ней означает, что настал переломный миг судьбы. Ее, Гостиславу, к Ведьме-рагане водила ее собственная мать, – когда ей исполнялось семь, двенадцать и пятнадцать лет. Сама она не ходила туда со своими дочерьми: вместе с родной семьей для нее погиб и весь старинный обычай.

Но судьба так не думала. Ее старшая дочь подросла, и судьба, устав ждать, сама отправилась на поиски.

Княгиня вышла из дому на заре. Никого с собой не позвала: ни дочерей, ни челядинок. С собой она взяла корзину, надо думать, собираясь за весенними травами. Норима, провожавшая ее, видела, как княгиня завернула в ветошку два ломтя хлеба: похоже, собиралась далеко. Малосмысленные бабы норовят всяких трав надрать на Купалиях – дескать, они в наивысшую силу входят; женщины помудрее знают, что почки древесные, многие виды коры и кореньев надо брать весной, когда они накопили силы матери-земли для роста, но не успели пустить ее в ход – вот тут ее и следует перенять.

После бессонной ночи княгиня была еще бледнее обычного, отеки под глазами и морщины обозначились резче. Однако она шла бодро, даже торопливо, и временами сама себя осаживала: путь неблизкий, надо силы беречь. Она немного прошла по тропке вдоль реки, когда ее окликнул из челна рыбак Журавка, чья избушка стояла на другом берегу Днепра неподалеку от Свинческа:

– Утро доброе, матушка! Далеко ли собралась?

– За травами.

– Не подвезти ли?

Гостислава поколебалась, но все же решилась:

– Подвези до Красного ручья.

Она устроилась в челне, и Журавка – малорослый, но ловкий мужичок, приветливо глядевший из гущи рыжевато-пегих нестриженых волос и бороды, – ловко повел его вниз по Днепру, в этих местах не слишком широкому. К княгине в округе относились с уважением и сочувствием: все понимали, как тяжко ей жить с убийцей семьи, и в ее непреклонной решимости соблюдать вечную «печаль» видели отражение собственного горя по загубленному роду кривичских князей. Все знали, что она почти всегда молчит, поэтому рыбак не лез с разговорами, но даже в привычных движениях весла его ощущалась особая бережная почтительность.

– Смотри не говори никому, что видел меня и вез, – предупредила княгиня, когда он помог ей выбраться на берег в указанном месте. – Не то… удачи не будет моему делу.

– Не скажем! – дружелюбно заверил Журавка. – А то известное дело: пойдут языками болтать, вся сила и того…

Он полагал, что княгиня опасается, как бы собранные травы от чужого внимания не утратили силу. А может, его почтительность простиралась до того, что он вовсе не задавался вопросом, какие у нее дела в глухомани.

За ручьем княгиня снова вступила в лес. Здесь пошла медленнее: добрый рыбак сберег ей время, а к тому же надо было вспомнить дорогу. Княгиня помнила направление, но совсем не узнавала местности. Чему дивиться – ведь она была здесь всего три раза: в детстве и юности. И с последнего раза прошло… сколько же ей сейчас? Ну, сколько бывает матери, у которой дочь-первенец – невеста? Да прибавить три лишних года, которые просидела в девках она сама. Много выходит. Иные столько и не живут. За это время здесь многое изменилось: на бывших лядинах поднялся новый лес, а прежний лес лежит, вырубленный и высушенный с прошлого лета, приготовленный под пал. Вот-вот поплывут над лесом дымы…

Началась более низменная местность, поросшая ельником. Ельник под нивы палят неохотно, и здесь все осталось как было. Гостислава стала припоминать, куда ее, девочку, водила мать.

Однако места делались все более глухими. Гостислава давно миновала последний ручей, который помнила, обогнула овраг и углубилась в чащу уже без троп и примет. Теперь она шла наугад. Миновал полдень, судя по солнцу меж еловых вершин. Ноги давно промокли, выбившиеся волосы липли к лицу, и она остановилась, чтобы поправить волосник и перемотать убрус. Зудели над ухом первые комары. Чуть позже от них роздыху не будет.

Путь преградило поваленное дерево, за ним еще. Гостислава наткнулась на полосу бурелома – видимо, здесь вихрь прошел. «Рассказывают, что зверь-мамонт ходит своими тропами подземными, а над такой тропой все деревья валятся», – вспомнилось, как рассказывала ей мать на пути сюда в первый раз, когда Гостише было всего семь. Она тогда очень боялась, что зверь-мамонт надумает выбраться на белый свет поглядеть и наткнется на них. Но не подавала вида, лишь крепче сжимала материну руку. Неужели то самое место? Как теперь угадать?

– Гостиша, уж не ко мне ли ты идешь? – вдруг раздался голос из зарослей.

Никакого движения Гостислава не приметила, а значит, за нею наблюдали уже некоторое время. Но она лишь чуть вздрогнула: она ведь ожидала встречи, хоть и сама не зная с кем. Быстро подняла голову и огляделась. Никого.

– Где ты? – с нетерпением крикнула Гостислава, не в силах больше выносить неизвестность. – Покажись. Я здесь одна!

– Знаю. Давно тебя приметила.

Гостислава наконец поняла, откуда идет голос. Вот и женская фигура возле ели – незаметная в бурой шерстяной накидке-валянке рядом с бурым шершавым стволом. Княгиня встала, но сделала лишь шаг. Эта фигура под елью так прочно сливалась с лесом, что Гостислава усомнилась: уж не лесовица ли это? Однако судя по голосу, с ней говорила голядка. Все, как рассказывала Ведома.

– Зачем ты пришла?

– Я хочу знать, зачем ты искала мою дочь! – Княгиня справилась с волнением, и голос ее зазвучал твердо, с забытой повелительностью.

– Я не искала твою дочь, – с насмешкой ответила ведьма только на первый вопрос. – Она сама пришла. Ее счастье, что медведи стояли к ней спиной.

Гостислава промолчала: про медведей Ведома не упомянула.

– Но ты говорила с ней, – начала она снова. – И хотела от нее… чтобы она выбрала между родом отца и моим.

– Твой выбор давно всем ясен. Но теперь твоя дочь – взрослая и сама может выбирать.

– Оставь мою дочь в покое! Что тебе за дело до ее выбора? При чем здесь ты?

Женщина в бурой валянке оторвалась от ели и неслышным шагом двинулась вперед. Гостислава оробела, но не показала вида и не сдвинулась с места. К тому же и она улавливала в голосе новой Ведьмы-раганы нечто знакомое, но давно забытое и жаждала взглянуть ей в лицо при ярком свете.

Да, дочь не ошиблась. Это была женщина в тех же годах, что и сама Гостислава. Бурая юбка-бранча, голядская бронзовая застежка скрепляет валянку на груди. Белесые брови и ресницы, усталые светло-голубые глаза…

Взглянув в это лицо, Гостислава вдруг ощутила себя молодой девушкой – будто провалилась на двадцать лет назад. Они уже встречались. И воспоминание было каким-то очень близким, касалось родного дома и было тесно с ним связано. Гостислава с напряженным вниманием окинула мысленным взором воспоминания своей юности. Потом охнула: