Юлия Флёри - Только твоя...

• Название: Только твоя...
• Автор: Юлия Флёри
• Жанр: Современные любовные романы

 Безоблачное будущее не за горами: любимый молодой человек, перспективная работа, успех и признание. Но в какой-то момент всё пошло не так. Настя осталась одна, без квартиры, без мужчины и без денег. Девушка всего привыкла добиваться своим умом и талантом, пробивным характером не отличалась, поэтому ей пришлось плыть по течению, которое уносит явно не в нужном направлении. Спасательный круг ждать не от кого, самый верный путь – вернуться в глухую деревню, к родителям, тем самым поставив жирный крест на своей мечте. Переломным моментом в жизни становиться осознание того, что и до этого всё было не так, не правильно, не так, как она сама хотела. И тогда, махнув на всё рукой, Настя поддаётся влиянию новых подруг, которые явно знают чего хотят от жизни и как этого добиться.

---

 — Он не умеет любить.

 — Умеет! Он не умеет этого показывать, запрещает себе, чтобы не обжечься снова.

 — Снова?

 — Да, снова. – Кивнул Генрих Карлович, в сторону глянул, припоминая. – Он женился, когда ещё в институте учился. Первая красавица была, ему под стать, а она не ценила, думала о будущем, не хотела привязываться. Гулящая была, все об этом знали, а он терпел, наверно любил сильно. А потом не выдержал… узнал что-то такое. Что именно –ни с кем никогда не обсуждал, но это его больно ранило.

 — Вы так хорошо осведомлены?

 — Конечно, мы с отцом Егора друзьями были хорошими. Вырос он на моих глазах. Всегда был таким твёрдым, а после развода стал и вовсе непробиваемым. Он не умеет свои чувства показывать, но добро помнит. В помощи никогда не откажет. Хороший человек, как бы там ни было. Он всего в своей жизни сам добился, никто ему не помогал, оттого и зачерствела душа, и характер стал ещё более невыносимым. Так всегда бывает, если человек сам чего-то добивается, тем более таких высот.

 — Я его боюсь. – Призналась Настя. На детей посмотрела.

 – Я и сам боюсь его, — усмехнулся Генрих Карлович, а Настя взглянула на него с недоверием, — особенно, если спорить приходится. Помню, в институте, если упрётся лбом, ни за что его не переспоришь. А что поделать? Такой он человек.

 — Вы как? – Настя решила сменить тему. Говорить о своих чувствах не было сил, казалось, сейчас разрыдается.

 — А как я могу быть? Век свой доживаю. Спасибо, Егор ещё заходит, не забывает. А так…

 — Даже не верится…

 — А он такой. Поговори с ним. – Он заглянул в глаза, добиваться больше ничего не стал. Засуетился и быстро откланялся, в гости к себе приглашал. Нельзя сказать, что Настя не рада была слышать о Егоре, но после разговора, легче не стало, даже наоборот… Вскоре и Маша пришла.  На улице потемнело, и водитель их по домам развёз. Уже лёжа в постели, Настя ещё раз обдумала слова Генриха Карловича, правда решиться так ни на что и не смогла. Всё оказалось намного сложнее, чем представлялось любимому учителю: и недосказанность и трёхлетнее расставание – всё накладывало свой отпечаток. И едва ли стечение обстоятельств можно было назвать счастливым.

 Настя лежала и вспоминала, как всё было, как всё начиналось и как закончилось. Она его простила, давно простила. И его слова и обидные взгляды, и намёки… Она хотела ему прощать. Уехала тогда сгоряча, не обдумав всё хорошенько, только когда в своём городке обосновалась, успокоилась. И сразу же захотелось вернуться, покаяться, повиниться, только бы он был рядом. Чувства за пояс не заткнёшь, они мозг выедали. Его не хватало, очень не хватало. Его ласки, его заботы, его уверенности. Только с ним она чувствовала себя самой лучшей, самой красивой, хотя прежде так никогда не считала. Но своей уверенностью он смог это внушить. Вспоминалось всё, даже как он защищал от чужих взглядов, а иногда казалось, что и от чужих мыслей. На душе становилось тепло и тут же хотелось обратно вернуться, чтобы всё исправить. Она готова быть рядом на любых условиях, даже любовницей, не имеющей ни на что прав. Готова была слышать его упрёки, его незлые насмешки. Всё изменилось, когда узнала о беременности. И кто бы мог подумать, что эти выходные в Италии так для Насти обернуться! Случайность, никак иначе не назовёшь: таблетки закончились, а нужных в аптеке не было, вот и поехала, понадеявшись на удачу. Страх сразу вернулся и прочно осел в голове. Помнила, как он говорил о детях, о том, что они должны с отцом жить, а мать, вроде, как и ни при чём. Даже его слова, когда-то сказанные в шутку, покоя не давали. Поэтому и не вернулась. Знала, что не поймёт и не простит. Не такой он был человек. Предательства не переносил. После разговора с преподавателем, всё стало проясняться: и эта неоправданная ревность и гипертрофированное чувство собственника, но это никак его не оправдывало, ведь Настя не была перед ним виновата. Хотя и понимала, что своим отношением к Стасу, подливала масла в огонь. Поняла, но было слишком поздно, если бы могла, то всё бы изменила, отказалась, и даже отвернулась, но ничего вернуть нельзя.

 — Станислав Игоревич, приехал Мохов. Охрана сказала, что он вне себя! – Всполошилась секретарша, не на шутку испуганная происходящим.

 — Приехал? Это хорошо.

  Стас даже не удивился. Он знал, что это рано или поздно произойдёт. Отключил телефон, попросил их не беспокоить и даже заранее коньяк в бокалы налил. Сам два глотка успел сделать, как Егор буквально ворвался в кабинет.

 — Где она? – Без лишних разговоров начал тот. Смотрел грозно и зло. Когда-то обещание со Стаса взял, что тот сразу позвонит, а вот как получилось.

 — Сядь и выпей. Я хочу с тобой поговорить.

 — Адрес!

 — Успокойся. Сначала поговорим. Или ты с таким видом хочешь к ней завиться?

  Спокойствие Стаса, скорее раздражало Мохова. Он уже успел заподозрить друга в самом страшном, даже в предательстве. А тот спокойно стоит и даже выпить предлагает. Постарался успокоиться сам и тон сбавил.

 — Как давно она в городе?

 — Две недели.

 — И когда ты собирался мне сказать?

 — Не знаю. – Честно признался Стас. – Не всё так просто.

 — Не лезь не в своё дело! Это моя женщина и я сам с ней разберусь!

 — С кем ты разбираться собрался?! – Не сдержался Стас и всё же голос повысил. Разговор предстоял не просто сложный, а нереально тяжёлый. – Ты уже разобрался раз, что она на три года пропала. Ни родным, ни друзьям не звонила, потому что тебя боялась. Не знаешь почему?! – Стас прищурился, практически вплотную подошёл. – И если бы не идиот муж, не известно, увидели бы мы её ещё когда-нибудь.

 — Муж?

 — Муж. Который запугал и её и ребёнка. – Исподлобья глянул и добавил: — Твоего, между прочим… сына.

 — Что за бред? Какой ребёнок? – Наконец бокал из рук друга принял и сделал большой глоток. На секунду задумался, а потом на диван сел.– Это она тебе сказала, про ребёнка? – Не поверил Мохов и напрягся.

 — Нет. Увидел его и как-то сама эта мысль в голову пришла. Он твоя копия.

 — Бред какой-то.  

 Смотрели друг на друга и молчали: один переваривал информацию, второй – ждал удобного момента для разговора.

 — Что у вас произошло?

 — А это не твоё дело! – Мохов снова принял всё в штыки, посмотрел на Стаса зло и зубы сцепил, было видно, что злость свою сдерживает.

 — Я тебя к ней не подпущу.

 — Что? Ты своей женой командовать будешь, понял!  

Мохов снова вскочил. Раскраснелся весь, кулаки зажал. Стас уверенно подошёл ближе и так же воинственную позу принял.

 — Я вижу, тебе есть, что мне сказать.

 — Даже не сомневайся.

 — Так скажи! Чего стесняться? Все свои люди.

 — Не провоцируй.

 — Зато к ней спокойный приедешь.

 Егор головой качнул, вроде бы отрицая, но потом взгляд его стал сконцентрированный, недобрый. Он себе ещё налил и залпом выпил. Неприятно улыбнулся, на друга глядя, а потом заметно расслабился. На стол присел, небрежно сдвинув какие-то документы и посмотрел в упор.

 — Знаешь, всё было бы не так плохо, если бы ты с моей женщиной не трахался! – Зло выдохнул и зубы сжал. Прищурился в ожидании ответа, затаился, и неподдельно удивился реакции Стаса.

 — Что ты несёшь?

 — Скажешь, нет? Она сама призналась.

 — Призналась, в чём?

 — Что спит с тобой. Что любит тебя, что хочет…тебя. – Смотрел уверенно.

 Стас как стоял, так и замер, бокал к губам поднёс, а выпить забыл. Такого заявления не ожидал. Сколько раз обсуждали, что Мохов с Настей не поделил, а подобные обвинения всплыли впервые.

 — Ну, ты и… урод. – Выдохнул он. – Ты хочешь сказать, что всё это время жал мне руку, улыбался, а сам хотел голову проломить? Что же тебя остановило-то?

 — Не перегибай!

 — Да перестань, я знаю, какой ты в гневе. Видел уже…

 — Ты по сути давай, не отклоняйся. – Руками махнул, к ответу подталкивая.

 — Когда сказала? Когда ты её по кабинету гонял? – Наконец оживился Стас.

 — Есть разница?

 — Ну, если бы ты передо мной кулаками махал, и я бы признался, что сам с собой сплю.

 — Ерунды не говори.

 — А что? Почему нет? Или ты считаешь, что ей тогда было не страшно? Она наверняка в чём угодно признаться готова была.

 — Что тогда? Если не спал, то что? Можешь меня, дурака такого, просветить. Или ты скажешь, что не было ничего, как она утверждала, что у вас просто дружба? Скажи, так я хоть посмеюсь.

 Сарказм был неуместен, но Мохов уже вышел из себя, а кричать и доказывать что-то просто устал, да и смысла не было. Подальше от Стаса стал, так, на всякий случай, чтобы не убить ненароком.

 — Можешь сейчас начинать смеяться. – Стас произнёс это с таким лицом, что у Мохова даже улыбка пропала.

Думал о чём-то, на секунду замер, а потом повернулся, залпом допил всё, что было в бокале. Вздохнул, смотрел не на Мохова, а куда-то в сторону, вроде, как и не с ним разговаривал.