Монахиня Евфимия - «Возвращение чудотворной» и другие рассказы

• Название: «Возвращение чудотворной» и другие рассказы
• Автор: Монахиня Евфимия
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-373-05555-0

Эта книга – сборник рассказов известной православной писательницы монахини Евфимии. Эти истории не придуманы, хотя имена героев иной раз изменены. Автор соединяет традиционность повествования, увлекательность и глубокий психологизм, присущий русской классике от Федора Достоевского до Варлама Шаламова. Уникальность рассказов монахини Евфимии в том, что она не боится показать тяжелейшую духовную немощь некоторых своих героев, но одновременно – и силу Господню, совершающуюся в этой немощи. Такой контраст присущ лучшим современным образцам миссионерской литературы: вот жизнь по своим прихотям, а вот – с Богом; смотри и выбирай!

---

– Может, кому он кажется и строгим. А по мне – так он рассудителен и справедлив.

* * *

…Бригаде рабочих, нанятой отцом Стефаном для замены пола в храме, было строгонастрого запрещено прикасаться к Престолу. Однако, как известно, нет ничего заманчивее запретного плода. Вот и Витьке Одинцову, самому молодому и любопытному из всей бригады, никак не давал покоя вопрос: почему это им вдруг нельзя трогать странный… не то ящик, не то куб, стоящий посредине алтаря? Наверняка, это не случайный запрет. А что, если под ним спрятано что-то ценное? В пылком воображении Витьки мгновенно воскресли сцены из недавно виденного им фильма «Сокровища папского престола». Тем более, что неприкосновенное сооружение посреди алтаря тоже называлось Престолом… Неудивительно, что не прошло и пары дней после появления Витьки в СвятоЛазаревской церкви, как ему уже «не пилося, не елося, а поглядеть хотелося», какие такие сокровища скрыты под тамошним Престолом? Поэтому, когда церковные уборщицы в очередной раз позвали строителей пообедать на церковную кухню, Витька ухитрился улизнуть оттуда, якобы за нуждой, а сам незаметно прошмыгнул в алтарь. И, замирая от предчувствия тайны, приподнял белую ткань, покрывавшую Престол, и заглянул под него.

Каково же было разочарование новоявленного искателя сокровищ, когда его глазам открылись лишь вековые пыль да паутина! Впрочем, зоркий глаз Витьки разглядел под ними что-то блестящее… Он протянул руку – и извлек из-под Престола Крест из желтоватого, местами позеленевшего металла. Секунду-другую Витька раздумывал, что делать с обретенным сокровищем. А потом, воровато оглядевшись по сторонам, сунул его за пазуху.

В тот же вечер, придя домой, Витька очистил свою находку от пыли и паутины и внимательно осмотрел ее. С одной стороны Креста была вычеканена картинка, которую ему уже не раз приходилось видеть. Она называлась – «Распятие». Правда, по бокам от нее виднелись еще какие-то странные знаки: кошелек с высыпавшимися монетками, клещи, молоток, кувшин и даже маленький петушок, восседающий на колонне… С другой стороны были какие-то надписи на непонятном, явно старинном, языке. Увы, к великому разочарованию Витьки, Крест оказался сделан из того самого «золота», которое называют «самоварным». Иначе говоря – из меди. А он-то было счел его золотым…

Теперь следовало решить, как поступить с найденным Крестом? Оставить на память или продать? Разумеется, такой вопрос не следовало решать на трезвую голову. Витька достал из холодильника бутылку пива, отхлебнул из нее и потянулся за кусочком вяленого ерша, что со вчерашнего дня так и лежал недоеденным у него на столе. И тут заметил на рекламной газете, в которую была завернута рыба, объявление следующего содержания: «Куплю антиквариат и предметы старины. Дорого. Деньги сразу». Ниже был напечатан телефон антикварной лавки. Витька не спеша допил пиво и расправился с ершом, а потом с газетой в руках протопал в коридор, нашарил в кармане мобильник и позвонил по указанному в рекламе телефону.

На другой день (благо, это было воскресенье!) он уже нес свою находку антиквару, мысленно подсчитывая, сколько сможет выручить за нее. Потому что слово «дорого», напечатанное в объявлении, внушало надежду на немалую прибыль от продажи, пускай даже и медного, но наверняка очень старинного Креста.

Мог ли он знать, что «тот, кто многого желает – и малого не получает»?

* * *

Антиквар Борис Семенович Жохов, по прозвищу Жох, с нарочитым пренебрежением окинул взглядом принесенный Витькой Крест:

– Увы, молодой человек, – сочувственно произнес он, – это всего лишь посеребренная медь. Вдобавок, вещица не новая – начало двадцатого века, фабричная штамповка. И качество плохое – видите, вот тут вмятина, и вот тут… Да и металл весь окислился – в подвале, что ли, Вы его держали? Что тут написано? А это такая молитва: «Да воскреснет Бог…» Ее часто на крестах пишут… В общем, ничего ценного. Так что красная цена Вашему Кресту – полторы тысячи… Кстати, а где Вы его взяли? Что Вы говорите? Неужели от бабушки достался? М-да, молодой человек, похоже, Ваша покойная бабушка была не иначе, как настоятелем какого-то храма. Ведь это же, к Вашему сведению, напрестольный Крест, который хранится в алтаре, на Престоле. Позвольте полюбопытствовать, откуда он у Вас взялся на самом деле? Мне бы очень не хотелось иметь дело с милицией… Короче, могу дать Вам за него тысячу рублей. Не хотите? Что ж, тогда отнесите его в пункт приема цветного металла. Может, там Вам за него больше дадут… Что? Согласны на тысячу? Тогда, как говорится, по рукам…

Распятие Христово. XIX в., литье. Россия

В итоге незадачливый Витька вышел из антикварной лавки Жохова всего лишь с тысячей рублей в кармане, проклиная день и час, когда ему взбрело в голову нарушить запрет священника и заглянуть под Престол. Право слово, лучше бы он этого не делал! Ведь не зря говорят: любопытство до добра не доводит! И точно! Пусть бы этот Крест оставался там, где он лежал – в церкви, под Престолом. Впрочем, есть повод радоваться – проклятущий антиквар все-таки согласился купить его. Хотя наверняка на самом деле он стоит не тысячу рублей, а гораздо дороже. Этот жох просто объегорил его. Но как же он догадался, что Крест – краденый?

Простодушному Витьке было невдомек: Жохов просто-напросто прочел церковнославянскую надпись на обороте Креста. И УЗНАЛ его…

* * *

А в то самое время, как Витька радовался избавлению от своей злополучной находки, антиквар Борис Семенович Жохов переживал аналогичное чувство. Хотя по прямо противоположному поводу. Ведь ему удалось за бесценок приобрести реликвию, некогда известную на всю Н-скую епархию: Крест-мощевик, который местные историки и краеведы именовали «даром Владыки Нафанаила». Или просто «архиерейским даром».

Об этом Кресте Жохов впервые услышал от старого антиквара Якова Ефимовского, у которого работал несколько лет, до тех пор, пока не открыл собственную лавку по продаже предметов старины. Ефимовский, бывший сотрудник краеведческого музея и внук репрессированного священника, прекрасно знал все, что касалось церковной истории Н-ска. В том числе – и его святынь. А «дар Владыки Нафанаила» имел столь интересную историю, что она вполне могла бы лечь в основу сюжета, если не исторического романа, то, на худой конец – рассказа. И была она такова:

В конце сороковых годов XVIII столетия послушник местного Ионинского монастыря Николка Шаньгин, по примеру своего земляка Михаила Ломоносова, что в юные годы пешком ушел учиться в Москву, отправился искать счастья и доли в Северную Пальмиру – Санкт-Петербург. И там, по чьей-то протекции, был принят послушником в Александро-Невскую Лавру. А со временем пострижен с именем Нафанаила и рукоположен во иеромонаха. Вскоре он прославился, как красноречивый проповедник, лишь немногим уступавший знаменитому архимандриту Гедеону[8]. Неудивительно, что впоследствии отец Нафанаил был назначен епископом в одну из окраинных епархий. Однако, возвысившись от простого послушника до Владыки, он не позабыл отдаленной северной обители, где положил начало своему иноческому житию.

Крест-мощевик. XIX в., литье. Россия

И послал ей в дар посеребренный медный Крест, который с тех пор стал главной святыней Ионинского монастыря. Ибо внутри его, как в некоем футляре, имелся другой, кипарисовый Крест, где в специальных углублениях находились частицы святых мощей Святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Алексия, Ионы, Филиппа Московских, Великомучеников Георгия, Димитрия и Пантелеимона, а также многих иных Святых угодников Божиих. А еще – часть Животворящего Крестного Древа, на коем некогда был распят Спаситель. На обороте Креста имелась надпись по-церковнославянски с перечислением имен Святых, частицы мощей которых находились в нем. А внизу было приписано: «построися сей Животворящий Крест по вере и по обещанию смиренного епископа Нафанаила в дар обители Преподобного Ионы». Бесценный архиерейский дар бережно хранился в ризнице Ионинского монастыря до тех пор, пока при императрице Екатерине Великой, обитель не лишилась своих земельных угодий и вскоре настолько обеднела и обезлюдела, что была преобразована в Ионинский приход. А Крест Владыки Нафанаила передали в Свято-Троицкий собор губернского города Н-ска.

Впоследствии Жохову еще не раз приходилось слышать и читать о «даре Владыки Нафанаила». О нем упоминалось и в дореволюционном сборнике «Православные русские обители», и в «Н-ских Епархиальных Ведомостях», и в местных краеведческих сборниках. Однако никто из Н-ских историков и краеведов не сообщал о том, что произошло с этой святыней после того, как летом 1920 г. собор был закрыт, а вскоре и разрушен. Он не числился среди экспонатов местного краеведческого музея. И в то же время не имелось свидетельств о том, что Крест был уничтожен. Некоторые исследователи, ссылаясь на воспоминания старожилов Н-ска, утверждали, будто «дар Владыки Нафанаила» после закрытия собора был передан в Свято-Лазаревскую церковь, где в послереволюционные годы служил священник-обновленец Григорий Талалаев, печально известный своими славословиями в адрес богоборной советской власти и доносами, стоившими жизни многим из его собратьев по сану и даже самому епископу Н-скому Агафодору. А потому (до поры) пользовавшийся покровительством большевиков, которые вполне могли дозволить ему забрать «дар Владыки Нафанаила» в свой храм… Однако кто мог доказать, что это правда? Ведь все очевидцы закрытия собора уже давнымдавно умерли. Что до самого Григория Талалаева, обновленческого «епископа Н-ского», то, когда советская власть перестала нуждаться в его услугах, он разделил судьбу тех, кого когда-то обрек на смерть… А Крест Владыки Нафанаила бесследно канул в никуда.