Сычев К. В. - Дмитрий Красивый

• Название: Дмитрий Красивый
• Автор: Сычев К. В.
• Жанр: Исторические любовные романы

Третий исторический роман из серии «Судьба Брянского княжества» повествует о событиях истории Руси XIV века. В центре – Брянское княжество, возглавляемое князьями Романом Глебовичем (1314–1322) и его сыном Дмитрием Красивым (1322–1352), получившим в народе свое прозвище за необыкновенную красоту лица и любвеобилие. Брянское княжество в это время было одним из самых сильных на Руси. С брянскими князьями считались и ордынские ханы и Литва. Однако московские князья, претендовавшие на объединение Руси под своей властью, ненавидели Брянск и делали все для того, чтобы уничтожить своего политического конкурента. Но вплоть до самой смерти князь Дмитрий Брянский сохраняет свою самостоятельность, несмотря на огромные трудности, внутренние неурядицы и личные жизненные потери.

---

Карачевские бояре довольно почтительно относились к своему князю. По мнению карачевцев, князь Василий Пантелеевич вступил в союз с Василием Храбрым и изменил отцу по воле карачевского боярства. Мало того, все считали, что именно благодаря нынешнему князю Василию, город Карачев уцелел от тогдашнего нашествия татар и оценивали своего князя, как защитника и благодетеля. Влиятельное карачевское боярство, чувствуя свою вину перед князем Василием Пантелеевичем, подчинившимся их решению, вопреки воле отца, что повлекло за собой гибель неразумного Святослава-Пантелея Мстиславовича, безоговорочно поддерживало своего князя.

Если бы не боярство, вряд ли князь Василий Карачевский смог бы удержать в своих руках весь удел в целостности: дядьки уже давно хотели отделиться от Карачева и править самостоятельно.

Сразу же после восшествия на карачевский «стол» Василия Пантелеевича, молодой князь Тит, подстрекаемый матерью Еленой Вершиловной и его боярами, прислал в Карачев своих людей, требуя себе «законного удела». Василий Карачевский тогда едва не взялся за оружие. – Без жалости раздавлю этих щенков! – грозился он.

Но бояре отговорили своего князя. – Зачем гневаться, княже? – сказали они. – Слова Тита – лишь жалкая просьба! – После чего боярские представители отправились в Козельск, где проживали молодые дядьки их князя, и без труда «замяли» дело. По совету своих бояр князь Василий Пантелеевич определил дядькам их уделы. Тит получил Козельск, а Адриан – Звенигород и Елец. Однако от этого существенных перемен в Карачевском княжестве не произошло. Тит с Адрианом, со своей матушкой и боярами, получая прежнее «кормление», продолжали «сидеть» в Козельске и лишь номинально считаться удельными князьями. Некоторая часть доходов от их земель уходила в Карачев к их сюзерену и племяннику князю Василию. И, тем не менее, козельское боярство не зря согласилось с волей своих карачевских друзей: в результате молодые князья были избавлены от ежегодных поездок в Орду, разорительных встреч с ордынским ханом и его вельможами. Кроме того, и дяди-князья, и все их люди были избавлены от военной службы князя Василия. – Мне не нужны те молодые козельцы, – рассуждал на боярском совете князь Василий Пантелеевич. – Пусть себе тихо живут…Но им нечего рассчитывать на верховную власть в уделе! Пока я жив, я не допущу дробления карачевской земли!

Молодые дядьки до поры до времени смирились с таким положением дел: ни воевать по чужой воле, ни ездить в Орду они не хотели!

– Нечего подставлять свои буйные головушки под острый татарский меч! – говорила им мать, Елена Вершиловна. – Пусть тогда сам Василий рискует жизнью!

Князь Василий Пантелеевич приехал в Брянск в хорошем настроении: все у него в уделе ладилось, с боярами он жил спокойно, пользовался их полной поддержкой и занимался лишь повседневными княжескими делами, включавшими в себя военные занятия, выезды на охоту, прогулки. Судебные и хозяйственные дела он редко вел сам, потому как давно распределил их между преданными боярами. Вот только одно беспокоило карачевского князя: у него не было, несмотря на солидный возраст, наследников. Князь Василий знал, что причиной такового положения дел была его жена: он имел немало любовниц, и все они рожали от него детей!

– Кому же я оставлю свой удел? – думал, порой, карачевский князь. – У меня же нет наследников!

– Отошли свою супругу в дальний монастырь, – советовали ему бояре, – и возьми себе по примеру деда новую, молодую красавицу!

– Это грех – бросать свою супругу! – возразил им князь Василий. – Такие дела – в руках самого Господа! Мне и без того хватит грехов! – И он продолжал жить со своей неудачливой, но привычной и верной женой.

В Брянске князя Василия встретили с распростертыми объятиями: колокольным звоном и хлебом-солью.

– Это хорошо, что ты приехал, брат, – говорил ему седовласый князь Роман Глебович, встречая гостя у ворот городской крепости. – Не надо забывать о Брянске! Мы ведь друзья? Разве не ты подал руку помощи моему племяннику Василию в лихие годы?

– Мы все – твои младшие братья! – молвил на это Василий Пантелеевич. – И Новосиль, и Таруса! Этого нельзя забывать! Мы должны быть заодно!

– Что тут говорить, брат? – буркнул, провожая гостя в свой терем, князь Роман. – Таруса уже давно от нас откололась и подалась к Москве! Новосиль затаился, и сюда никто не приезжает! Прежнего союза уже нет…Осталась только дружба с твоим Карачевом!

В первый же день приезда гостя ожидал богатый пир, а затем начались ежедневные поездки за город, в лес и луга: на охоту, лучную стрельбу и просто на прогулки.

Особенно понравилась князю Василию Карачевскому брянская баня.

Как-то утром карачевский гость почувствовал недомогание и посетовал князю Роману, что вот-де «в баньке бы нехудо попариться…»

Брянский князь, недолго думая, распорядился, чтобы его слуги подготовили воду и разогрели самое большое банное помещение. – И принесите туда напитков: меда, кваса и пенного пива, – приказал он, – да не забудьте сердечную отраду!

Князья Василий и Роман, оба седовласые, но все еще крепкие, раздетые в предбаннике слугами, вошли в парную, хорошо освещаемую большими восковыми свечами, закрепленными на бревенчатых стенах и укрытыми в особых подсвечниках византийской работы так, что вода и пар не могли их загасить.

– А где же слуги, брат? – спросил Василий Пантелеевич, видя, что парное помещение безлюдно. – Неужели ты паришься сам, без сторонней помощи?

– Нет, Василий! – усмехнулся князь Роман. – Наши слуги раздеваются! И только после нас…Так уж издавна повелось…

– Дивно, брат – покачал головой карачевский князь. – Чтобы слуги раздевались после своего господина…, – он не успел договорить и остолбенел: в парную входили одна за другой прекрасные нагие девушки! Их было шестеро.

Девушки без всякого смущения поклонились князьям и спокойно занялись делом: одни побежали к печи и стали извлекать из нее ухватами большие горшки с раскаленными камнями, другие набирали горячую воду в деревянные ведра, третьи готовили к предстоявшей мойке дорогое греческое мыло, разлитое по длинным глиняным бутылям, и смешивали его в нужном соотношении с водой…Словом, все были заняты.

Парная состояла из двух комнат. В первой, самой жаркой, князья парились. Девушки поливали их горячей водой, смывая грязь и пот. Затем мужчины заходили во вторую половину, где девушки окатывали их с ног до головы ледяной водой, после чего намыливали их тела и вновь отправляли париться в жаркое, плотно закрываемое дверью помещение. Но при втором выходе из парной князей облили уже не ледяной, а теплой водой. При этом нагие девушки растирали и массировали тела князей так, что к самому концу своего мытья они чувствовали себя помолодевшими.

– Хороши девицы! – думал вслух князь Василий, чувствуя, как весь он напрягается от желания. – Было бы неплохо, брат мой, познать одну из них прямо тут, в баньке!

– В чем же дело? – усмехнулся князь Роман. – Какая из них тебе приглянулась?

– Да вон та, зеленоглазая, с небольшими титьками! – показал пальцем на девушку Василий Пантелеевич. – Разве это возможно?

– Так бери же ее, брат! – весело сказал князь Роман. – Это – моя дивная Ласка! Ты не глуп, Василий! Она настоящая красавица! А я немного побалуюсь с Голубой! – И князь, обхватив обеими руками высокую светловолосую красавицу, повалил ее прямо на ближайшую лавку.

– Ну, тогда и я! – вскричал князь Василий и, схватив длинноногую рыжеволосую Ласку, потащил ее, весело смеявшуюся, в дальний угол.

Вечером, сидя в княжеской трапезной на одной скамье рядом с князем Дмитрием, сыном Романа Глебовича, Василий Карачевский не успевал расхваливать княжескую баню. – Какая хорошая банька! – восклицал он и по-татарски прицокивал языком. – Неужели ты, брат, каждый раз так паришься?

– Это еще ничего! – усмехнулся князь Роман, сидевший в своем большом кресле. – Вот если бы ты пошел в баньку с моим сыном Дмитрием, то ты бы увидел еще больше красавиц! Мой сын очень горяч до красивых женок! Он – настоящий воин: крепок в рати и ненасытен с женками! У него не шесть банных прелестниц, а целая дюжина! Он их всех покрывает без труда! Мой Дмитрий хорош и лицом и делами!

– С дюжину?! – воскликнул в восторге карачевский князь. – Вот это – молодец! Вот это – истинный воин!

Сидевшие по обеим скамьям карачевские и брянские бояре с улыбками переглядывались.

– Господи, спаси! – перекрестились владыка Арсений и трое других священников.

После трапезы князь Роман, отпустив бояр и оставив за столом лишь карачевского гостя, сына Дмитрия и владыку Арсения, завел длинный разговор о недавних событиях на Руси и в Орде.

Беседовавшие вновь обсудили ужасную смерть князя Михаила Тверского и суд ордынского хана. – Какая несправедливая казнь! – молвил князь Роман. – Мы ведь знаем истинные причины смерти царевны!