Сычев К. В. - Роман Молодой

• Название: Роман Молодой
• Автор: Сычев К. В.
• Жанр: Исторические любовные романы

Четвертый исторический роман из серии «Судьба Брянского княжества» повествует о событиях из истории Средневековой Руси, связанных с жизнью и деятельностью князя Романа Михайловича Молодого (1330–1401), его управлением Брянским княжеством (1357–1363), службой великим московским князьям (1363–1392) и великому литовскому князю Витовту (1392–1401). Брянское княжество в это время приходит в упадок и со смертью Романа Молодого прекращает свое существование, войдя в состав Великого княжества Литовского, как отдаленная пограничная провинция. По-новому, сквозь призму фактов, исторических документов и исследований ученых-историков, автор описывает важнейшие битвы, в том числе под Шишевским лесом (1365), принесшую первую победу русским воинам над большим татарским войском, умышленно «забытую» апологетами московских князей, не желавших славить победителя – великого рязанского князя Олега Ивановича. Автор отказался от традиционного восхваления курса великих московских князей и рассматривает события с учетом общечеловеческих ценностей.

---

– Слава тебе, Господи – перекрестился князь Роман. – Тогда давай-ка выпьем с тобой, мой верный боярин, греческого винца! И позовем еще…, – князь хлопнул в ладоши, и в опочивальню вбежал мальчик-слуга. – Беги-ка, Улеб, – приказал князь, – и пригласи сюда моего тиуна Супоню! Пусть разделит нашу трапезу!

Всю ночь Сарай гудел, как набатный колокол, а вокруг юрты брянского князя стояли его пешие воины – сотня окольчуженных копьеносцев, охраняя покой своего господина.

Татарские воины, скакавшие взад-вперед, видя освещаемую факелами княжескую дружину, лишь на мгновение останавливались, а затем с гиканьем и визгом мчались дальше.

К утру все затихло. Князь встал со своего ложа и позвал мальчика-слугу. Последний принес с собой княжескую одежду, а затем – серебряный таз с чистой водой. Князь умылся, оделся с помощью слуги и уже собирался садиться за стол, чтобы принять принесенную во время его одевания другим слугой пищу, как вдруг в княжескую опочивальню буквально ворвался боярин Кручина Миркович.

– Славный князь! – вскричал он, волнуясь, забыв о приветствии. Князь, погрузивший руку в миску с бараньим пловом, поднял голову и с тревогой на него посмотрел. – Нет уже теперь ни злобного Ноуруза, ни его сына Темира, ни глупой царицы Тайдуллы! За Волгой была жестокая битва, и царь Хызр разбил непутевого Ноуруза! И тот злодей бежал, надеясь найти убежище в Сарае. Но знатные мурзы схватили его и выдали победителю! Царь Хызр не стал ждать суда и немедленно казнил бесстыжего Ноуруза и его приближенных! Новый государь занял царский трон и зовет к себе всех русских князей! Он даже не успел отдохнуть от ратных трудов…Собирайся, княже, пойдем к царю во дворец!

Князь немедленно встал, сбросил с себя татарский халат и протянул руки к слуге, передававшему ему красную княжескую мантию. Одевшись, он вышел наружу и вскочил в седло подведенного к нему вороного коня.

– Поехали же, люди мои, к ордынскому государю! – распорядился князь, натянув уздечку, и его отряд в короткий срок оказался возле ханского дворца.

Трое ханских стражников, увидев русского князя, пропустили его без слов, но боярина Кручину задержали. Лишь получив по серебряной денежке, они, изобразив на своих лицам тягостное раздумье, опустили перед ним свои кривые мечи, и тот проследовал за князем.

Во дворце нового хана было многолюдно. Вслед за сменой стражи хан Хызр произвел и перестановки во дворце, оставив в числе своих приближенных лишь нескольких сановников покойного хана Ноуруза, в числе которых пребывали Серкиз-бей и хитроумный Мамай.

Проползая мимо них за своим князем по мягкому персидскому ковру, боярин Кручина с внутренним торжеством понял, кто из мурз участвовал в заговоре и помог новому хану победить.

У золотых ступенек ханского трона стояли на коленях князья Дмитрий Борисович Дмитровский и Константин Васильевич Ростовский. Князь Роман Михайлович присоединился к ним, встав на колени с левого края.

– Будет с этими коназами! – сказал с улыбкой новый хан. – Пусть едут домой! Они привезли полноценный «выход» и достойные подарки! Тебе, Дэмитрэ, я дарю просимый тобой Галэч, а тебе, Костэнэ – Ростэ-бузург! Радуйтесь, мои верные слуги!

– О, благодарю тебя, ясное солнце! – возопил, ликуя, молоденький князь Дмитрий. – Теперь я, наконец, имею во владении Галич!

– О, мудрейший из мудрых! О, солнце из солнц! – воскликнул счастливый не меньше своего товарища седобородый Константин Васильевич. – Благодарю тебя за Борисоглебскую половину моего Ростова! Будь же ты здоров и славен на века!

– Ну, идите же! – весело сказал хан Хызр, глядя вниз со своего трона на лежавших на ковре брянского князя и его боярина. – А теперь, салям тебе, коназ…, – он глянул на стоявшего слева от ханского трона Тютчи. Тот быстро сказал: – Ромэнэ! – Ромэнэ! – повторил хан, сохраняя на лице улыбку. – И подними свою башку!

Князь Роман приподнялся, встал на колени и, глянув на хана, сразу же успокоился: прямо на него смотрел румяный, жизнерадостный татарин лет сорока пяти, одетый в простую одежду: расстегнутый серо-коричневый халат, длинные кожаные штаны и невысокие, с загнутыми носками, черные кожаные сапоги. На гладко выбритой голове возвышалась легкая, напоминавшая тюбетейку простых татар, шапочка.

Хан Хызр был круглолицым, широкоскулым и совсем ничем не походил на убитого им Ноуруза. Его усы и бородка, рыжеватого цвета с проседью, были негусты. Сам хан ростом не вышел: он на голову уступал Ноурузу, а русскому князю – на всех две головы! Но по его мускулистым сильным рукам и широким плечам можно было понять, что новый хан крепок и даже могуч, как настоящий монгольский богатырь.

Сузив и без того свои узенькие черные глаза, Хызр молча рассматривал русского князя. – Якши! – сказал он, наконец, услышав княжеское «вагаляйкюм ассалям». – Все вы, русские князья, очень похожи друг на друга: высокие ростом, светловолосые и с водянистыми глазами! Однако не лицо и слова украшают достойного человека, а его дела! А ты, как рассказал мне мой почтенный советник Тютчи, всегда выполняешь свой долг и вовремя привозишь сюда свое серебро! Ты доставил нам нынешний «выход»?

– Да, доставил, государь! – ответил, улыбаясь, князь Роман. – Я привез все, как положено! И мои скромные подарки! Мы всегда готовы служить тебе, могучему государю, верой и правдой!

– Тогда прими все его серебро, Тютчи, – молвил Хызр, – и выдай ему сразу же ярлык! Пусть Ромэнэ спокойно возвращается в свой город…Как его там? Брэнэ? Да, якши, в свой Брэнэ…Нечего коназам-урусам тут сидеть без дела и смотреть на наши неурядицы! А мы будем наводить порядок и жестоко наказывать всех злодеев, которые разоряли наше ханство! Иди же, коназ-урус, верно служи нам и вовремя привози сюда свое серебро!

– Будь же ты славен, государь! – сказал, пятясь спиной к двери, князь Роман. – Я знаю свой долг и всегда буду верен своему слову!

ГЛАВА 18 КНЯЖЕСКИЙ СЪЕЗД

Золотая осень 1360 года прошла в суете и тревогах. Со сменой великого владимирского князя на Руси не стало спокойней. Венчание во Владимире князя Дмитрия Константиновича Суздальского не вызвало радости у прочих русских князей. На этом торжественном событии присутствовали лишь братья-князья Андрей, Дмитрий и Борис Константиновичи. Прочие же князья, несмотря на то, что злорадствовали в свое время потере Москвой Владимира и великокняжеского «стола», как только разобрались в сложившейся ситуации, Дмитрия Константиновича не поддержали. Последний не был старшим из трех братьев, а старший – Андрей – не захотел брать на себя «тяжкий груз ненадобной власти». Удельные князья давно привыкли к главенству Москвы, роптали, порой, на «превеликие поборы и московскую корысть», но подчиняться вчерашнему нижегородскому князю не хотели. В свою очередь, Москва заняла выжидательную позицию. Вернувшийся из тяжелого литовского плена митрополит Алексий, ставший по завещанию покойного великого московского князя Ивана Ивановича княжеским «местоблюстителем», повел «государевы дела» осторожно. Видя ордынскую «замятню» и частую смену сарайских ханов, он решил понаблюдать за дальнейшим развитием событий в Орде, а, чтобы не вызвать на свою голову гнева татар, временно подчинился решению хана, создав видимость безразличия к отнятию великокняжеского ярлыка у Москвы. Но и благословлять это дело он не захотел. Князь Дмитрий Константинович был венчан 22 июня суздальским владыкой. Сам же митрополит в это время находился в Великом Новгороде: «поставил на владычество» архиепископа Алексия. Таким образом, митрополит нашел удобный повод не поддерживать на деле нового великого князя.

Одновременно с этим, посоветовавшись с боярами, митрополит Алексий принял решение передать весь ордынский «выход» князю Дмитрию Константиновичу, чтобы тот сам отвез в Сарай всю царскую дань.

Само собой разумеется, Москва отвезла во Владимир значительно меньше серебра, чем раньше, ограничившись лишь уплатой установленной ханами дани. Подарки хану и его приближенным был вынужден теперь платить новоиспеченный великий князь. Вот тут и осознал Дмитрий Константинович, как тяжела «шапка Мономаха»! Дополнительное серебро еще надо было достать! В довершение ко всему, во Владимир прибыли татарские послы от нового хана с требованием наказать «царских врагов». Оказывается, во время беспорядков в Орде, новгородские «вольные люди» совершили набег на татарские владения. Они огнем и мечом прошлись по средней Волге и разграбили город Жукотин. Уцелевшие от погрома жукотинцы пожаловались ордынскому хану. Пока хан разбирался и принимал решение, разгневанные татары устроили самосуд над русскими купцами в Булгаре. В свою очередь, купцы, имевшие ханские привилегии и доселе не подвергавшиеся грабежу, направили своего представителя с жалобой к ордынскому хану, требуя возмещения ущерба и наказания разбойников. При расследовании дела хан определил главных виновников – новгородских ушкуйников – и повелел: – Чтобы впредь не было подобного, коназ Дэмитрэ должен поймать всех разбойников из Новэгэрэ, выдать их на расправу в Сарай и возместить ущерб пострадавшим купцам!