Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1

• Название: Я сын батрака. Книга 1
• Автор: Семен Чухлебов
• Издательство: Фортуна Принт
• Жанр: Современная проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-85905-465-7

Автобиографический роман писателя Семена Кондратьевича Чухлебова.

---

На удивлённый взгляд солдат он сказал: «Учтите, сынки, хлеб — это жизнь, и его ой как надо беречь, используя в еду даже крошки». Через некоторое время повар принёс второе: две котлеты и каша на гарнир. Полковник приступил ко второму. Пока наш командир полка ест, я вам расскажу анекдот на эту тему, так как мне всё равно делать нечего.

Происходило это в царской армии, вот, так же как и у нас сегодня, пришёл полковник в столовую, а у них в столовую пришёл генерал, чтобы проверить, как кормят его солдат. Повар приносит ему миску щей, ставит её перед генералом, тот смотрит в неё и видит, что в щях плавает сваренный таракан, этакий золотистый, похожий на поджаренный лук. Генерал рассвирепел и как заорёт: «Ты что же это, подлец, делаешь, моих солдат тараканами кормишь, да я тебя, каналья!» Что дальше говорил генерал, повар не слышал, он лихорадочно соображал, как выйти из данного щекотливого положения. Повар наклонился над миской и говорит: «Ваше благородие, да это же не таракан, а лук, жареный лук» — «Какой такой лук?» — закричал генерал. «Обыкновенный лук», — отвечает повар. Сам берёт ложку, зачерпывает таракана и отправляет себе в рот, жуёт и говорит: «Истинный Бог, лук, по вкусу чувствую, что лук». Так не решённым этот вопрос и остался кто теперь докажет что в щях был таракан, а не лук, улики-то нет, она съедена.

В нашей столовой, слава Богу, всё закончилось хорошо, полковник отобедал, похвалил повара за хороший обед и ушёл служить свою службу.

И моя служба шла своим чередом, слава Богу, завтра воскресенье, в роте выходной, своих солдат поведу в кино. Уже давно был отбой, солдаты спят, только храп по казарме идёт, а я лежу в своей койке и никак не могу уснуть, что-то нахлынули воспоминания, как жил на гражданке, как началась моя служба, и вдруг неожиданно всплыл эпизод из моих первых дней пребывания в рядах армии. А этот эпизод был связан опять же с кино. Вот как это было.

НАВАЖДЕНИЕ

Это было в Клайпеде, где мы проходили курс молодого бойца, нашу роту повели в кино. И вот я сижу в кинозале, как всегда у стенки, я никому не мешаю, и мне никто не мешает, сижу и смотрю фильм. События на экране меня так увлекли, что я забыл, где я нахожусь. Я воочию ощутил, себя в кинозале села Ипатово, где я сижу и смотрю кино. Оно уже шло к концу, и я думал, вот приду домой, Дуся, жена брата Андрея, наверное, уже приготовила курицу в духовке и я поем вкуснятины с золотистой коркой, и завалюсь спать, а то чувствую, что устал за день. Фильм шёл к концу, уже пошли титры и в зале включили свет, я встал со своего места, повернул голову в сторону прохода, и, Боже мой, что я вижу, вместо пестрых кофточек и белых рубашек, в зале зелёное марево солдатских гимнастёрок. Я сразу не смог понять почему, в нашем заштатном селе Ипатово, столько солдат, зачем их сюда нагнали. А когда до меня дошло, что и я солдат и нахожусь в армии, и обратно в скором будущем возврата нет, то мне стало плохо. Выражаясь медицинским термином, я был на гране инсульта или инфаркта, так мне стало очень плохо. Я снова сел в кресло, положил руки на спинку переднего сиденья, на них положил свою голову, и от безысходности заплакал. Рота уже вышла из зала строиться, а я всё сидел, я знал, что надо идти, но я не мог подняться со стула.

В таком состоянии я сидел минуту или другую, в это время зал уже опустил, рота уже строилась, а меня нет. Не знаю почему, но в зал вбежал Володя Захаров, подошёл ко мне и с тревогой спрашивает: «Сеня, что с тобой, почему ты не выходишь на построение, ведь рота уже строится, пойдём». Я поднялся, и он увидел мои слёзы, затем спросил, почему я плачу. Я ему ничего не ответил, да и что я ему мог сказать, ведь то, что я чувствовал, словами не передашь.

Сейчас, конечно, со мной такого не бывает, я теперь тёртый-перетёртый «калач», знаю, где я и кто я, так что с этим всё в порядке.

БОЕВАЯ ТРЕВОГА

Служба шла своим чередом, наступила осень 1956 года, дни стояли солнечные и теплые, всё хорошо — служи и радуйся жизни. Но, как известно всё хорошее, когда-то кончается, вот и у нас кончились хорошие деньки.

В этот вечер вся рота была в казарме и готовилась к ужину, ну а пока в свободное время солдаты приводили в порядок свою форму: кто подшивал воротничок, кто чистил пуговицы на гимнастёрке, некоторые надраивали сапоги ваксой, в общем, каждый был занят сугубо мирными делами. И вдруг в роту буквально влетает посыльной солдат из штаба полка и орет не своим голосом: «БОЕВАЯ ТРЕВОГА!». Наш дневальный повторяет за ним: «БОЕВАЯ ТРЕВОГА!». Все зашевелились как муравьи в муравейнике, каждый солдат знал, что надо делать при боевой тревоге, и поэтому быстро начали собираться в поход.

Буквально через считанные минуты в роты прибыли офицеры всех трёх рот, каждый из них начал готовить своих солдат к походу сначала в танковые боксы, а затем уже на машинах в район сосредоточения. Я в оружейной комнате выдавал боевое оружие, в мирное время это редкий случай, когда бойцу выдают боевое оружие, притом каждому своё, положенное по рангу. В боевой комплект экипажа входило, кроме боеприпаса для пушки и пулемётов, автомат ППШ, с тремя дисками для наводчика, карабин для заряжающего, и пистолеты Макарова для командира и механика. Раньше у нас, танкистов, было личное оружие пистолет-автомат Стечкина, с пулей калибром 9 мм, это очень грозное боевое оружие с магазином в двадцать патронов, но оно для танкистов не подошло и вот почему. Пистолет вместе с кобурой был очень громоздкий, и поэтому его носили на ремешках через плечо, а когда командир танка запрыгивал в люк башни, то пистолет оставался с наружи башни. После закрытия крышки люка, ремни обрубалась и кобура, вместе с пистолетом летела за борт танка, и командир оставался обезоружен. Пространство в люке танка ограничено, и поэтому пистолет «Стечкина» с его большой кобурой туда трудно было затолкать. Поэтому такие пистолеты, были заменены на пистолеты «Макарова», они меньше по размеру и подходили танкистам, хотя оружие мене грозное, чем пистолет-пулемёт «Стечкина», но зато более удобные при эксплуатации. Это, так сказать, вам небольшая информация, я думаю, вы читатель, на меня за это не обидитесь.

Я уже закончил выдавать оружие, как вдруг слышу голос нашего дневального: «Старшина третьей роты на выход!» Я взял свой вещмешок, закрепил пистолет на ремне, кстати, я пистолет на ремне носил, не как положено на спине с правой стороны, а на немецкий манер, на животе, за что мне часто попадало от моего начальства. Но я считал, что для танкистов удобней пистолет носить на животе, так как при посадке в люк, живот втягиваешь, и пистолет совершенно не мешает посадке. Да и при стрельбе, удобней выхватывать пистолет из кобуры, когда вот он рядом на животе с левой стороны, а не тянуться за ним за спину. Но сейчас боевая тревога и на меня никто из офицеров, внимания не обращает. Я вышел к дневальному, там меня ждали два солдата из хозяйственного взвода с карабинами и подсумками с патронами, а ещё шофёр приехал к роте на машине, так сказать, приданные к роте солдаты и техника. Через некоторое время прибегает солдат, представился поваром, тоже в моё подчинение. Я сказал повару, чтобы он забирал с собой машину и солдат и ехал в столовую, цепляли к машине полевую кухню и, если можно, взять из котлов столовой еду, чтобы загружали её в котлы полевой кухни. И что скоро и я к ним подойду. Я подумал, ведь солдаты не ужинали, может, я их догоню в районе сосредоточения, и там накормлю тем, что возьмём из котлов столовой.

Перед уходом из казармы, я осмотрел себя, всё на месте, вещмешок за плечами, пистолет с заряженной обоймой на животе, что ещё надо взять, и тут мой взгляд остановился на куче байковых одеял. Я подумал, а что они могут пригодиться, ведь ночи уже холодные и неизвестно, как там всё будет. Взял ещё один вещмешок, затолкал в него четыре одеяла, простыни и полотенца, в дороге всё пригодится. Взвалил всё на плечи и пошёл на выход. Закрыл дверь казармы на навесной замок и направился к столовой, она была недалеко. По дороге я увидел командира нашего батальона, спросил у него, где район сосредоточения, он мне сказал, что он будет находиться с правой стороны полигона. Думаю вот, теперь всё понятно и, не теряя времени, быстрым шагом пошёл в столовую, где должна быть машина и мои помощники. К моему приходу повар с солдатами, загрузили в нашу полевую кухню борщ и кашу, мой повар забрал из столовой всё, что можно было забрать из продуктов, несколько булок хлеба, два килограммовых пакета сахара, чай, соль, лук и ещё что-то. Он в этот день дежурил по кухне и поэтому распоряжался там, как хозяин. На мой вопрос не попадёт ли ему от начальства за его проделки, он с улыбкой ответил: «Товарищ сержант, так война же, она всё спишет». Товарищ сержант, это не оговорка повара, я к тому времени уже был в звании сержанта.

От столовой поехали к продуктовому складу, где надо было получить сухой паёк на три дня, на каждого солдата и офицеров роты. С получением пайка получилась интересная штука. У меня повар Сергей спрашивает: «Сколько человек в роте?» Я ему отвечаю: «С нами, сорок пять человек». Он немного подумал и говорит: «В общем пятьдесят», — округлил он. Я ему объясняю, что заведующий складом знает, сколько в роте человек, и он не даст больше пайков. Повар Серёга, невысокого роста, такой подвижный, на кухне и продуктовом складе, он чувствовал себя, как рыба в воде, говорит мне: «Старшина, я буду получать сухие пайки и другие продукты для роты, ты мне не мешай, а то всё испортишь». «Ладно, — думаю, — пусть будет так, лишь бы было в пользу роты». Повар забирает с собой солдат и пошёл на склад, через некоторое время из склада в машину начали выносить мешки с сухими пайками, с мукой, крупой, с сахаром и ещё с чем-то. Вскоре вышел из склада и Сергей с видом победителя. Теперь, кажется, всё, надо ехать в район сосредоточения и накормить солдат. Вроде, мы всё делали быстро, но когда приехали на место сбора, там уже никого не было. Шум моторов танков был слышен, но где они, в ночи ничего не видно. Тогда я шофёру говорю: «Ты видишь след от гусениц танков, вот и давай по нему гони, может, и догоним их».