Дмитрий Агалаков - Полет орлицы

• Название: Полет орлицы
• Автор: Дмитрий Агалаков
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-4444-7669-7

«Полет орлицы» является продолжением романа талантливого писателя Дмитрия Агалакова «Принцесса крови», посвященного жизни и подвигам Жанны д’Арк, дочери королевы Франции Изабеллы Баварской и герцога Людовика Орлеанского.

Знаменитая победа под Орлеаном и ярчайший триумф французского оружия, заставившего говорить о Жанне Деве всю Европу. Тяжелейший плен, позорный для англичан суд и вынужденная инсценировка казни юной француженки в Руане. Но пятилетнее заключение в далеком савойском замке Монротье, о котором знали немногие, не стало завершением биографии великой воительницы. Ее ожидали новые военные подвиги, но уже под другим именем — графини дез Армуаз…

---

7 августа Бедфорд написал Карлу Валуа гневное письмо, через несколько дней король получил его, и 13 августа французская армия, до того плохо понимавшая свои цели, наконец-таки двинулась в сторону Парижа. Понадобилось открытое оскорбление, чтобы Карл Валуа зашевелился.

Письмо Бедфорда было следующим:

«Дофину Карлу Валуа, в настоящее время беспричинно называющему себя королем!

Отчего Вы предпринимаете шаги против короны и правления куда более высокого, чем ваше? Зачем Вы противостоите принцу Генриху, что милостью Бога является истинным сюзереном королевств Франции и Англии? Вы обманываете простых людей сообщением, что даруете мир и безопасность, но я позволю себе не поверить в нее. Потому что Вы используете сомнительные средства, и цель ваша — совратить и оскорбить неосведомленный и суеверный народ. Обмануть его при помощи омерзительной и распутной женщины, ведущей позорную жизнь, одетую в мужское платье, которая действует на пару с мятежным монахом и вероотступником. (На орехи досталось и отцу Паскерелю.) Они оба, согласно Святому Писанию, отвратительны Господу!

А посему предлагаю Вам, дофин! Выберите любое угодное Вам место и в установленный день появитесь там с сей женщиной, монахом-отступником, Вашими клятвопреступными союзниками и такой силой, каковую Вы сможете собрать, и тогда мы будем, к удовольствию Господа, лично встречать Вас в названном месте как представители истинного наследника короны Англии и Франции принца Генриха!»

Победы французского оружия довели до белого каления лорда Бедфорда, и он, в приступе бессильной ярости, оскорбил Карла Валуа. Король, взбешенный тоном англичанина, к великой радости Жанны и ее капитанов шикнув на «миролюбцев» Ла Тремуя и де Шартра, повелел идти на англичан.

Но потерянный месяц времени лорд Бедфорд использовал с умом. К середине августа у него была хорошо подготовленная армия, пополненная солдатами, срочно прибывшими из Англии, их послал кардинал Винчестерский, и полком бургундцев, посланным герцогом Филиппом.

2

Вблизи Доммартена, что находился в двадцати лье от Парижа, Карлу Валуа донесли, что из столицы вышла армия под командованием Бедфорда и она уже близка. На военном совете, проходившем бурно, решили в бой не вступать, а вернуться в Крепи-ан-Валуа, откуда и вышли.

Утром 14 августа армия во второй раз выбралась из Крепи и направилась в сторону Санлиса, что опять же находился на пути к Парижу, но уже по северной дороге. Капитаны сами удивлялись этим замысловатым маршам и демаршам, которое совершало их войско — то наступая на противника, то поспешно уходя от него, и вновь ища битвы. Все понимали, возглавь король войско, идущее в апреле на Орлеан, окружи он себя советчиками, как Ла Тремуй и де Шартр, воз и поныне был бы там. Но Карл Валуа противился воле и активности своих капитанов. У него на все было свое мнение. Вернее, отсутствие такового ему удачно заменяло упрямство, которое он использовал по любому поводу.

В полдень того же дня две армии остановились друг против друга. Это было недалеко от Санлиса, в местечке Монтепилуа, у речушки Ноннетт. И англичане, и французы нашли такие удобные позиции на холмах, в окружении лесочков, ставших живыми стенами на флангах, что сходить с них для атаки не собирались. Тем более, англичане окружили себя плотным частоколом и поставили вдоль всего фронта несколько рядов лучников. Французы превосходили числом противника, но стрелки Бедфорда в случае атаки английских позиций всегда могли с легкостью уничтожить это преимущество. Изгородью англичане оберегали и свой тыл, на случай, если французская конница обойдет позиции англичан. Наученный горьким опытом Пате, где растянувшиеся лучники без палисада оказались беззащитны перед маневром конных рыцарских отрядов, Бедфорд врос в землю и стал ждать. Жанна не знала, как ей быть. С одной стороны, от нее ждали чуда, с другой — было ясно: англичане не станут нападать первыми, чтобы ни случилось.

Если, двигаясь к Орлеану, Жанна была уверена, что нападет на первый же бастион Суффолка и Талбота, что встретится у нее на пути, и именем Господа одержит победу, то теперь все изменилось. В ряде блистательных битв, где она участвовала, Жанна приобрела опыт командира. И теперь этот опыт боролся в ее душе с безоговорочной верой в победу. Прежняя Жанна говорила: «Атакуй англичан, несмотря на потери, сломи их одним гневным порывом, накрой их волной французского оружия, пусть они захлебнутся!» Нынешняя Жанна предостерегала: «Атаковать позиции англичан — значит положить несметное количество солдат под английскими стрелами. Не исключено, что твоя волна разобьется об эту скалу…»

Противники бранили друг друга на чем свет стоит. Иногда брань перерастала в короткие стычки по фронту, но не более того. Жанна понимала: что-то изменилось. И не в лучшую сторону. Она до сих пор не могла понять, почему король — ее любимый король! — не послушал ее и не позволил поступить так, как единственно было правильно. Их промедление было подобно тому, как если бы охотники, уже загнавшие волка в овраг, вдруг забрали собак, дали отбой и отправились в замок — обедать, отложив охоту на пару дней.

И вот этот волк уже обернулся целой стаей серых врагов, которые нынче чувствовали себя хозяевами положения.

15 августа перестрелки и стычки переросли в небольшое сраженье на поле между лагерями, где участвовало около пятисот бойцов с обеих сторон, но в решающую битву оно так и не переросло. В плен к противнику попали как французы, так и англичане.

На следующий день армии разошлись.

Французы первыми снялись с места, а за ними, осторожно, и англичане. Брань стояла надо всей округой Монтепилуа и над речушкой Ноннетт. Обе стороны были так злы друг на друга, что, разбредаясь, без сожаления прикончили пленных.

Бедфорд ушел в Санлис, а потом в Нормандию, что была на пороге восстания против англичан, а Карл Валуа — в Крепи, где получил ключи от Компьена, который согласился подчиниться ему, и далее — в сам Компьен, где теперь, после сомнительного похода на Париж, он должен был показать свои силы.

3

Карл Валуа въехал в город через южные ворота Пьерфон. Его вышли встречать именитые горожане во главе с Гильомом де Флави, комендантом Компьена, опытным и независимым капитаном.

Этот большой город, выросший у слияния двух рек северной Франции — Уазы и ее притока Эно, представлял мощную крепость. Он дорогого стоил. Владеющий Компьеном мог угрожать Парижу, если в столице засел его враг, или напротив — быть его надежным защитником, если Париж был своим.

На Компьен всегда с жадностью смотрел герцог Бургундский, и вот уже, не успел король осмотреться в своих заново приобретенных владениях, как в Компьен пожаловало посольство герцога. На этот раз посланников Бургундии возглавлял первый из вельмож Филиппа — граф Жан Люксембургский. Граф гордился своей кровью и кланялся очень редко — представители его фамилии в разное время правили Священной Римской империей; Люксембурги были королями Венгрии и Чехии.

Король Франции встретил почетного гостя в окружении своих капитанов. В их компании он производил серьезное впечатление! Особенно среди французских вояк выделялась коротко стриженная темноволосая девушка в черном камзоле и черных в обтяжку штанах, перепоясанная широким кожаным ремнем, с мечом у левого бедра. Увидев ее, от нее трудно было отвести глаза.

Трудно было отвести взгляд и от графа Люксембурга. Левую часть его лица, через губы, пересекал глубокий шрам. Пустая левая глазница была перевязана широкой черной лентой.

Люксембург поклонился и поприветствовал короля Франции от имени герцога Бургундии, пожелал ему доброго здравия.

— Благодарю вас, граф, — ответил Карл Валуа. — И я желаю моему кузену Филиппу всех благ, да хранит его Господь! — Король скосил взгляд на Деву. — Моих капитанов представлять вам не стоит, вы их знаете…

Потон де Ксентрай с легкой усмешкой поглядывал на обезображенное лицо графа — ведь это его секира на боевом турнире в Аррасе семь лет назад прямым ударом разрубила шлем графа Люксембурга и оставила его на всю жизнь калекой и уродом.

— Но позвольте представить вам Дама Жанну, — договорил Карл, — с ней вы еще незнакомы.

Граф кивнул девушке, и она ответила ему легким поклоном.

«Вот, значит, какова эта девчонка, что навела столько страху на англичан!» — подумал граф Люксембург. Губы Жанны едва заметно зашевелились. «Проклятый бургундец!» — прошептала она.

— Больше так не могу! — на следующий день, во время прогулки верхом по окрестностям Компьена, сказала она герцогу Алансонскому. — Я лучше вернусь в Домреми и буду пасти овец — так я принесу больше пользы Франции, чем теперь!

За ними на расстоянии следовала свита — ее и герцога.