Алексей Ловкачёв - Синдром подводника. Т. 2

• Название: Синдром подводника. Т. 2
• Автор: Алексей Ловкачёв
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-8309-80-9

Был такой период в нашей истории, когда существовало военное противостояние двух супердержав — СССР и США. Трудное время, характеризующееся напряженной обстановкой, с внутренними тревогами и, как говорится, с расчехленными стволами орудий. Зато этот факт более полувека удерживал горячие головы от войн и кровавых конфликтов, обеспечивал мир и покой всему человечеству. Время это кануло в лету, от него осталось лишь название, придуманное мудрецами от политики — Холодная война. Но это было позже, а в ее разгар рассказчик со товарищи служили Родине, как могли, и жили, как получалось, ибо находились в составе военной системы «Военно-Морской Флот (ВМФ) — Вооруженные Силы СССР (ВС СССР)». К сожалению, уже нет ни ВМФ, ни ВС, ни защищаемого ими государства. А ведь я дважды ему присягал! Такое не выбросишь из сердца. Упразднили даже звание, погоны которого я впервые пришил к парадной тужурке в октябре 1976 года.

И вот написаны об этом эти воспоминания, как эпизод из маленькой повести, вплавленный в историю Родины. Это книга о событиях и людях, которые вошли в память и не были стерты временем. Она посвящена его величеству Военному Флоту, познанному автором за семь лет служения зрением, слухом, обонянием, нервами, эмоциями и душевными переживаниями.

---

«29 сентября 1980 г.

Замена матроса в экипаже Н. М. Зверева (№ пр. ЯБП) на 10 дней.

В. В. Афонин — пр. № 0128 от 23.09.1980 г. по ЯБП.

Е. В. Лебедев — пр. № 0132 от 19.09.1980 г. по ЯБП.

Ст. 2-й ст. Р. З. Шугуров — пр. № 0128 от 23.09.1980 г. по ЯБП.

Собрать сведения о техническом состоянии «ТЛ-9».

Приказ командира дивизии от 14.02.1980 г. о допуске к ЯБП:

А. М. Ловкачев (98-й по списку)».

Были в нашем штабе офицеры по линии БЧ-5. Виктор Сергеевич Топилин — начальник ЭМС (электромеханической службы), немногословный, серьезный капитан 1-го ранга. При встрече на улице я по-свойски не отдавал ему честь, а он, не будучи отпетым строевиком, того и не требовал. Крепкого, коренастого телосложения, его вид источал спокойную уверенность и вызывал доверие, располагал к себе.

С капитаном 2-го ранга Сергеем Ивановичем Мальцевым приключилась неприятная история из-за накладок с отпуском и морями. Он проявил безответственность и не побеспокоился об обязанностях, остающихся за ним на берегу, не смог своевременно внести партийные взносы, и его исключили из рядов КПСС. Конечно, виноват был и секретарь партийной организации, который принимал взносы. Он-то все видел и не выручил друга. А когда тот попал под разбирательство — не отстоял его. Что-то там было нечисто с личными отношениями. Ибо случай этот вопиющий и из ряда вон выходящий. Редкое свинство.

Капитан 2-го ранга Михаил Нуреев — такого же небольшого роста, как и С. И. Мальцев, только более худощавого телосложения, очень шустрый и подвижный. Как-то в неформальном собрании офицеров он рассказывал, как на трассе Владивосток-Находка чудом избежал оверкиля, то есть чуть не перевернулся на своей «Ладе».

Капитан 3-го ранга (впоследствии капитан 2-го ранга) Василий Графов, работавший по линии КИПиА, не всегда бывал опрятно и аккуратно одет. Как «вещь в себе» он всецело погружался в работу и мысли, сопряженные с ней. Было мнение, что он странный субъект, зато, на мой взгляд, безвредный.

«30 сентября 1980 г.

На 8 октября Н. М. Звереву приготовить 3 боевые САЭТ-60М.

Лейтенант А. Ю. Крюков выходит на стрельбы на «ТЛ-9».

Подготовка трех боевых изделий запланирована после практических стрельб, а вместо меня обеспечивающим на торпедолове пошел молодой командир БЧ-3 Александр Юрьевич Крюков. Видимо, для меня нашлась другая работа.

Синдром страуса

За штабом флотилии был оборудован стадион, а сразу за остановкой — волейбольная площадка, на которой летом, в обеденный перерыв, частенько проходили баталии между офицерами штабов 21-й дивизии и 4-й флотилии. Вместо того чтобы отдаться во власть сладкого адмиральского часа наиболее активные товарищи азартно и эмоционально играли с мячом. Из всех участников этого спортивного феста (праздника) своей активностью лично мне запомнился Леонид Иванович Скубиев. А перед штабом флотилии находилась площадка с навесом — вожделенная остановка, откуда вечером убывала вереница автобусов, груженных мужчинами, стремившимися к своим женам. А утром они снова возвращались на службу.

Единственное сообщение между Павловском и Техасом, установленное не флотской, а гражданской организацией, осуществлялось небольшим и невзрачным ПАЗиком, который от остановки стратегической базы атомного флота отъезжал в 11.00 часов. Этот маршрут большим спросом не пользовался, так как днем практически никому домой ехать не надо было. В основном ПАЗик отвозил в Техас отпускников, получивших расчет, либо тех, кто по служебной необходимости выезжал во Владивосток, Чажму или посещал какие-либо организации в поселке: госпиталь, гауптвахту, поселковый совет.

Хотя и здесь случались «аншлаги». В 1980 году на остановке скопился люд. Было тут человек около тридцати, и все оказались так заняты разговорами, что не обратили внимания на проходящего мимо командующего флотилией, контр-адмирала Виктора Михайловича Храмцова. Точнее сказать, все просто дружно отвернулись от него и с видом очень занятым начали изучать объявления на столбе и считать пролетающих ворон. Все, кроме Михаила Михайловича Баграмяна и некоего капитана 3-го ранга. Нет, потерявшими бдительность людьми руководило не негативное отношение к уважаемому человеку, а желание не быть им замеченными. И вот прошел бы он мимо, но синдром страуса, поразивший их, его озадачил. И был расценен как непочтительность, и расплата за нее настигла всех виноватых тут же.

Вывод: Страус начинает и проигрывает, ибо действует неправильно. Как говорит одна служивая мудрость, не всякий прямой путь короче, особенно проходящий мимо начальства. А тут по воле начальства, разогнавшегося пройти по прямой мимо подчиненных, последних повело по неправильной дорожке. Заодно сия служебная истина цепляла и высокие чины, которые иной раз пытались прошмыгнуть мимо своих же подчиненных по кратчайшей траектории.

Виктор Михайлович, заметив, что его в упор не замечают, ибо видеть не желают, решил повернуть ситуацию на пользу делу. Обратившись к первому попавшемуся офицеру, подзабывшему строевой устав одновременно с внезапной утратой зрения, он спросил:

— Кто такой?

— Эмм…

Из какого экипажа?

— Мугх…

— С какой целью выезжаешь в поселок?

— Тыкк…

— Основание для выезда?

— Нуу…

Начальственный человек прошелся по остальным собравшимся на выезд в поселок и, как расческа с частыми зубьями, надергал немало колтунов. Благо, у Михал Михайловича Баграмяна, тоже застигнутого на этой же остановке, имелось легитимное основание там находиться — он ехал в Техас за ордером на квартиру.

В итоге в ПАЗик, а значит и в Техас, из толпы в тридцать человек попали только двое, остальные вернулись на свои штатные места. Кто конкретно, указывать не стоит. Это и так понятно.

«1 октября 1980 г.

Акт…

Сей акт (разумеется, не сам акт, а его заготовка, черновик) касался осмотра катера торпедолова «ТЛ-9» 1962-го года постройки.

Выводы:

На основании осмотра и изучения вопроса комиссия считает, что производить ремонт корпуса катера и механической установки нецелесообразно по причине больших денежных затрат.

Катер… подлежит списанию».

Пришла пора трудяге — маломерному судну торпедолову «ТЛ-9» — уйти на заслуженный отдых.

«3 октября 1980 г.

О назначении комиссии для списания торпедолова «ТЛ-9».

Председатель комиссии — начальник штаба.

Члены комиссии:

Ф-1 капитан 3 ранга В. В. Плетнев.

Ф-3 капитан-лейтенант А. Т. Матора.

Ф-4 капитан 3 ранга К. Винокуров.

Ф-РТС капитан-лейтенант Ю. В. Бабыкин.

Начальник ЭМС — капитан 2 ранга С. И. Мальцев».

А вот и члены консилиума для постановки диагноза находящемуся в нерабочем состоянии торпедолову. Каждый из них выступил в роли эксперта по своей специальности: вердикт был один — списать.

Давным-давно, когда не было Земли (ни 4-й флотилии, ни 21-й дивизии даже в проекте), на ее месте существовало лишь одно маленькое, но гордое Царство-Государство (26-я дивизия атомных подводных лодок), которое находилось где-то далеко-далеко, аж на самом краю Света (бухта Павловского, что-таки и есть краем света — в Приморском крае). И служил в этом Царстве-Государстве Великим Визирем (начальником бербазы) Большо-ой Человек (капитан 1-го ранга) по имени Букринский — достойнейший из достойных мужей, заслуживающий как минимум Ордена Главного Мечтателя (Звезды Героя). И вот он жил-поживал (в Техасе) да добра наживал, служил и звезд с неба не хватал (по своей должности он и так их на каждом погоне имел по максимуму), пока не грянул средь ясного неба гром. Явился к нему с проверкой его вотчины сам Царь-Государь (командир 26-й дивизии) со свитой (с Дежурным по Царству и прочим служивым людом, который тоже находился при должностях). Однако не был бы Великим Визирем наш достойнейшим из достойных, если бы не знал о надвигающейся грозе. Ибо служба синоптиков у него была на месте, не то, что у нынешних климатологов.

Извините, это я здесь внуку сказку сказывал да не сразу вышел из роли сказочника. Но уже перехожу на роль обыкновенного сказителя флотских баек.

Итак, на бербазу нагрянул с проверкой командир дивизии, до этого успевший обойти несколько казарм, где размещались команды с подводных лодок. Об этом начальник бербазы знал, так как сам сопровождал комдива, а поэтому готов был к проверке. Он соответственно проинструктировал дневального, а весь личный состав собрал в актовом зале.

В результате проверок казарм командиром дивизии был выявлен, в общем-то, дежурный набор прегрешений: плохая приборка помещений, особенно под кроватями, неровно заправлены постели, на вешалке не в линеечку висят бушлаты, грязные толчки в гальюне, дневальный отлучился от тумбочки дальше вытянутой руки и прочие мелкие воинские безобразия. Так как начальник бербазы вместе с комдивом принимал участие в проверке этих казарм, то в свой кубрик он прилетел пораньше, воспользовавшись тем, что адмирал по пути заглянул в караульное помещение охраны.