Коллектив авторов - Приключения 1972-1973

• Название: Приключения 1972-1973
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1973

В новом сборнике читатель найдет произведения как уже известных ему...

---

– Вот тебе и столица, – добродушно подмигнул Трубеку Дзенис. – Не отошли и на сто метров от улицы Ленина, а тут уже как в деревне.

Вдоль тротуара тянулись палисаднички, выкрашенные в самые невообразимые цвета. За штакетником виднелись ухоженные сады. Кусты акаций и шиповника заслоняли от посторонних взглядов увитые диким виноградом одноэтажные и двухэтажные особняки.

Дзенис сорвал свесившуюся из‑за забора веточку жасмина.

– Колдовство какое‑то! С детства не могу равнодушно пройти мимо цветущего жасмина, – произнес он.

Вскоре Трубек показал Дзенису облезлый двухэтажный деревянный дом, выглядевший бедным родственником среди своих нарядных собратьев.

Дом стоял посреди пустыря, который лишь условно можно было назвать садом. Несколько чахлых деревьев сиротливо жались по углам, словно стыдясь своего убожества.

Трубек отворил калитку и пропустил Дзениса первым.

На крыльцо вышла средних лет женщина с ведром в руке. Не сходя с крыльца, она выплеснула помои у самой двери. Женщина стояла спиной к калитке, но помощник прокурора и следователь тотчас узнали ее.

– День добрый!

Женщина испуганно обернулась на голос. Ведро выпало из рук от неожиданности.

– Гражданин прокурор!

– Собственной персоной, – подтвердил Дзенис. – И следователь Трубек, мой коллега. С ним вы ведь, кажется, тоже знакомы. Помните, он был тут, когда вашу соседку обнаружили убитой.

Геновева Щепис, не зная в растерянности, чем занять свои руки, то обтирала их о бока, то засовывала под передник.

– Так я же… ничего больше не знаю… Не могу сказать… Ей‑богу…

Дзенис стал успокаивать женщину.

– Вы не волнуйтесь, мы просто заглянули к вам. Поговорить, поглядеть, как вам теперь живется.

– Плохо живется, товарищ гражданин прокурор, – поборов замешательство, затараторила Геновева. – Двоих детишек надо прокормить да одеть. Муженек, чтоб ему пусто, мало денег присылает.

– Как это – присылает? – удивился Дзенис. – Разве он больше с вами не живет?

– Законтрактовался на Крайний Север. Поехал за длинным рублем, да, видно, все пропивает. Присылает гроши. На детей ему начхать, вроде как не его.

Сообщение Геновевы заинтересовало Дзениса.

– И давно он уехал?

– Господи помилуй! Да еще осенью. Аккурат перед праздниками.

– Поди, надоели ему вечные свары с соседями. Наверно, потому и уехал.

– Да нет, что вы, – всплеснула руками Геновева. – Когда Казимир уехал, старухи уже не было в живых. Ну да, аккурат через неделю, как ее докторица нашла.

– Куда же он законтрактовался? – ввел разговор в нужную колею Дзенис.

Геновева стала припоминать.

– Тьфу ты пропасть, опять позабыла, как оно называется. Не то Нуринск, не то Мурильск.

– Возможно, Мурманск, – пришел на помощь Трубек.

– Нет, нет, по‑другому.

– Не Норильск?

– Во, во, он самый.

Дзенис и Трубек переглянулись.

– Чего же мы стоим на пороге? – сказал Дзенис. – Не пригласит ли нас хозяйка в комнату?

Женщина смутилась.

– Отчего же нет, пожалуйста, только простите за беспорядок.

Когда они поднялись в квартиру, оказалось, что Щеписы теперь занимают обе комнаты.

– Лоренц была прописана одна, – пустилась в объяснения Геновева. – После ее смерти комната пустовала. Я уж ходила, ходила, просила, просила, покуда мне ее отдали.

– Отчего же не дать. У вас ведь двое детей.

Дзенис открыл и закрыл несколько раз дверь, соединяющую обе комнаты.

– Теперь не запираете. А раньше заклеивали наглухо.

– Я ничего не заклеивала. Это все она, только она.

Дзенис прошелся по комнате, встал подле окна и

как бы невзначай отворил его.

– Хороший садик у ваших соседей.

Да, окно было невысоко над землей. Любой мужчина мог запросто выпрыгнуть из него во двор.

Дзенис осмотрел подоконник, затем высунулся наружу и тщательно исследовал наружную стену под окном. Внезапно он повернулся к хозяйке.

– Ваш муж, если не ошибаюсь, шофер.

– Ну да, шофер, а как же, – подтвердила Геновева.

– Где он работал до отъезда на Север?

– В транспортной конторе, на грузовой машине.

– И часто выезжал в командировки?

Щепис махнула рукой.

– Можно сказать, дома его и не видела. До того, как законтрактовался, он почти целый месяц в Кулдиге пробыл. Говорил, дрова возил на станцию.

– Это когда было, в октябре?

– Ну да, весь октябрь.

– И за все время ни разу домой не заглянул?

Геновева Щепис на миг смолкла, но тут же затараторила:

– Не, не, не был ни разу. Право слово, ни разу не заехал.

Дзенис, кажется, выведал здесь все, что было возможно. Он взглянул на часы.

– Ладно, Борис. Нам пора идти. До свидания, хозяюшка!

Когда они спустились вниз, Дзенис потянул Трубека за рукав.

– Давай‑ка зайдем к дворнику.

Дворника дома не было, но на вопросы Дзениса охотно ответила жена.

– Это все точно насчет того, что Казимир Щепис в октябре не появлялся дома.

– Так‑таки и ни разу?

– Самого Казимира не видала, что правда, то правда. Но один раз… Да как же, это было в ту ночь, когда убили Лоренц. Я же следователю рассказывала, что у нас были гости. Засиделись допоздна и слышали крик. А когда провожали гостей, машина Казимира стояла в переулке. Я ее знаю. Утром чуть свет вышла улицу подметать, но он уже уехал.

– На следствии вы об этом не говорили, – заметил Трубек.

– Про машину никто не спрашивал.

Когда Трубек и Дзенис вышли со двора на улицу, последний, еще раз взглянув на двухэтажный дом, сказал:

– Кое‑что помаленьку начинает выплывать на свет божий.

– Да, появились кое‑какие новые обстоятельства, – согласился Трубек. – И, пожалуй, немаловажные.

– И еще более существенное значение имеют несколько нитей пряжи, зацепившиеся за острый край жести наружного подоконника, – сказал Дзенис. – Тебе придется срочно пригласить понятых извлечь эти шерстинки и потом проверить, откуда они, не из одежды ли Лоренц.

2

Отворив дверь кабинета Соколовского, Дзенис сразу понял: капитан не в духе. За письменным столом Соколовский сидел в рубашке с закатанными рукавами и недовольно листал комментарий к уголовно‑процессуальному кодексу.

– Проваливай ко всем чертям! – зарычал капитан. – Не желаю я сегодня видеть прокуроров!

– Кто обидел нашего малыша? – сочувственно спросил Дзенис.

– Меня обидеть? – взвился Соколовский. – Такой еще не родился, кто мог бы нанести мне обиду.

– С чего тогда взъелся на меня?

– Ты же знаешь мой терпеливый нрав, Роберт. Я человек тихий, миролюбивый. Но даже меня твой Озоллапа сегодня вывел из терпения. Видали, умник нашелся!

– Не дал санкцию на арест?

– Как в воду глядел! Не дал, упрямый олух! И в таком деле! Два месяца я как ищейка гонялся по следам этого ворюги, пока застукал. А теперь что же – прикажешь прекратить дело, да?

Дзенис задумчиво поглядел в окно.

– У тебя были серьезные улики? Может, хотелось поскорей доказать, что преступление раскрыто и спихнуть дело следователю, пускай, мол, копается в нем дальше?

Капитан ударил себя кулаком в грудь.

– Ты что, Соколовского не знаешь? Разве Соколовский хоть раз без улик лез к прокурору за санкцией? А вы тут разводите бюрократию. Трясетесь над каждой санкцией. Не дай бог, если суд кого‑нибудь потом оправдает.

Соколовский откинулся на спинку стула.

– Наше дело, друг любезный, – продолжал он, – расследовать всё, добраться до истины, собрать доказательства. А дать оценку доказательствам – это, ты уж не взыщи, дело суда. Но кое‑кто обязательно спешит опередить суд. При малейших сомнениях в исходе готовы тут же прикрыть дело, хотя и убеждены, что у обвиняемого рыльце в пуху. Для того ведь суд и существует, чтобы сказать последнее слово.

Дзенис скептически посмотрел на Соколовского, но тот не заметил взгляда и продолжал, все больше распаляясь:

– Научились же мы в последнее время быстро и оперативно, без предварительного следствия судить хулиганов и мелких спекулянтов. Почему бы не применять этот принцип в таких уголовных делах, где все обстоятельства не вызывают сомнений? Допустим, схвачен за руку вор. Есть свидетели. Ну чего разводить канитель? Волоки его в суд, и делу конец. Не надо никаких санкций. Так нет! Требуют оформить целый ворох документов, допросить свидетелей, провести конфронтацию, опознать личность, предъявить обвинение и, наконец, изволь познакомить этого жулика с материалами дела. А ведь потом всю эту процедуру повторит суд!

– Процессуальный закон должен соблюдаться. У обвиняемого должно быть время для подготовки защиты.

– Ну конечно, чтобы он успел сочинить разные небылицы, а свидетели – все позабыть. Нет, друзья мои, следователя необходимо освободить от мелких уголовных дел. И тогда будет больше возможности заниматься серьезными, сложными преступлениями. И тогда твой Озоллапа не будет дрожать над каждой санкцией, как участковый инспектор Езупан. Тот боялся даже составить протокол на преступление – не дай бог не удастся раскрыть, тогда ведь можно сесть в галошу.