Жан Флори - Алиенора Аквитанская. Непокорная королева

• Название: Алиенора Аквитанская. Непокорная королева
• Автор: Жан Флори
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91852-018-5

Алиенора Аквитанская (1124–1204) — одна из самых известных женщин западноевропейского средневековья. История её жизни напоминает бурлескный роман, где на фоне политических интриг и зарождавшейся куртуазной культуры переплелись мотивы любви, ненависти, выгоды и жажды приключений. Внучка и наследница первого трубадура и могущественнейшего правителя Южной Франции, герцога Аквитанского Гильома IX, Алиенора унаследовала непокорный нрав своего великого предка. В эпоху, когда власть принадлежала мужчинам, она шла наперекор устоявшимся традициям и никогда не соглашалась быть не более чем супругой, пусть даже и королей: Алиенора стремилась сама выбирать себе мужа, управлять своими землями, активно участвовала в политических событиях; не случайно одной из самых ярких вершин её жизни стало участие во Втором крестовом походе. Побывав супругой французского короля Людовика VII, она вышла замуж за будущего английского государя Генриха II Плантагенета и вместе с ним основала сильнейшую державу западноевропейского средневековья — «империю Плантагенетов», состоявшую из Англии и доброй половины Франции. Сыновьями Алиеноры были прославленный король-рыцарь — Ричард Львиное Сердце и пресловутый Иоанн Безземельный. Дожив до восьмидесяти лет, Алиенора Аквитанская прошла через горнила многих искушений и испытаний, познала горечь поражений и плена, но всегда шла наперекор судьбе.

---

Какую роль играла Алиенора в деле, восстановившем друг против друга Генриха II и архиепископа Кентерберийского, который сделал все, чтобы помешать коронации Генриха Младшего? Если верить Вильгельму Маршалу, именно Алиенора посоветовала супругу короновать их старшего сына и добиться того, чтобы английские бароны принесли ему оммаж[200]. У нас нет никаких оснований полагать, что она не желала этого коронации, придавшей больший вес ее старшему сыну во вред мужу, от которого она явно отдалилась; к тому же коронация позволила бы одновременно действовать в том же направлении в Аквитании во имя Ричарда. Следовательно, для Алиеноры было бы логично устранить препятствия, которые могли бы встать на пути ее старшего сына к королевскому венцу.

Недавно изданная переписка Фомы Бекета позволяет нам более точно узнать о том, как королева действовала в сложившейся ситуации. В мае 1170 г. Бекет отправил послания всем английским епископам, запрещая им принимать участие в коронации[201]. В том же месяце он написал епископу Рожеру Ворчестерскому, готовому отправиться в Англию, повелев тому сделать все возможное, чтобы помешать этой церемонии: Бекет попросил его использовать для этой цели письменный запрет папы[202]. Но когда Рожер, добравшись до Дьеппа, собрался отплыть в Англию, его остановил приказ королевы и коннетабля Ричарда де Омма: ни одно судно не должно было покинуть порт[203]. Активное участие Алиеноры в проекте короля, как кажется, свидетельствует о ее согласии, по крайней мере, с таким политическим расчетом: она желала, чтобы ее сын Генрих Младший получил доступ к королевской власти, и, если возможно, к фактической власти в Англии, а Ричард был бы признан герцогом Аквитании.

О негласном согласии королевы и значимости той роли, которую она сыграла в этом деле, сообщает автор письма, отправленного Фоме Бекету за неделю до коронации. Его отправитель — друг архиепископа, находившийся в Нормандии; порой его отождествляют с мэтром Эрнульфом, который был хранителем его печати. Он сообщил Фоме об отплытии молодого Генриха в Англию. Вскоре его должны короновать, если только Бог не откроет пути по морю тем, кто пожелает его пересечь, и не парализует руку архиепископа Йоркского — или же если архиепископу не помешает каким-нибудь дипломатическим способом король Франции. Другого способа воспрепятствовать этому не существует, поскольку гонцы, которым надлежало доставить в Англию весть об отлучениях и запрете понтифика, так и не смогли переплыть Ла-Манш из-за приказа короля, приведенного в исполнение Алиенорой. Остается лишь один шанс на успех. Генрих Младший отправляется в Англию один. Его юная супруга Маргарита, «словно покинутая, если не сказать, разведенная», остается с Алиенорой в Кане и будет находиться там до тех пор, пока королева не получит «радостной вести» о короновании сына. Итак, дочь короля Франции коронована не будет. Разве не может такое пренебрежение к ней побудить короля Людовика действовать? Отменить эту церемонию может только посольство с протестом, отправленное к Алиеноре, пишет автор письма к Фоме Бекету[204]. Итак, королева принимала в этом деле самое активное, а отнюдь не незначительное участие.

Историки задаются вопросом, какие причины побудили Генриха оставить Маргариту под охраной королевы в Нормандии — ведь в таком случае коронование его сына наносило двойное оскорбление — как архиепископу Кентерберийскому, так и королю Франции. Ни одна из выдвинутых гипотез не кажется убедительной. Когда Генрих II возвратился после церемонии в Нормандию, на пути в Фалез он встретил своего кузена, епископа Рожера Ворчестерского — того самого епископа, который по просьбе Фомы Кентерберийского тщетно пытался пересечь Ла-Манш, чтобы доставить королю папское послание с запретом короновать сына. Знал ли Генрих о том, что было поручено епископу? Мог ли он не ведать о приказе королевы, запрещающем любому судну отправляться в Англию? Король осыпал Рожера Ворчестерского упреками за то, что тот не присутствовал на коронации, «как то велел ему королевский приказ»! Что это — двуличность или ирония?

Об этом диалоге поведал Вильгельм Фиц-Стефан, панегирист Фомы Бекета, которого, впрочем, нельзя считать беспристрастным свидетелем. Однако если эта беседа — не плод фантазии автора, то из нее можно понять, каков был характер Генриха и каково было отношение обоих собеседников к Алиеноре. Рожер начал оправдываться: он не появился на церемонии лишь потому, что королева и Ричард де Омм его остановили. Генрих вышел из себя, словно не веря тому, что королева могла отдать подобное приказание, столь противоречившее его воле: «Как же так! Королева сейчас в Фалезе, вместе с моим коннетаблем Ричардом де Оммом. Не осмелитесь ли вы утверждать, что они помешали вам отплыть в Англию вопреки моему приказу?» Епископ дал крайне учтивый ответ, чтобы отстоять свою точку зрения и в то же время выказать почтение Алиеноре; он не желал, чтобы из-за него она оказалась в затруднительном положении, и в то же время не хотел открыто ставить под сомнение слова короля:

«Я никоим образом не осуждаю королеву. Ежели она утаит от вас истину из уважения к вам или из-за страха пред вами, то ваш гнев, обращенный на меня, лишь возрастет. Но ежели она скажет вам правду, ваше негодование обратится на нее. А я предпочту скорее сломать ногу, нежели узнать, что из-за меня эта благородная дама услышала от вас хотя бы одно суровое слово»[205].

У короля Людовика не было времени (или желания) обращаться к Алиеноре, и коронация прошла без Маргариты. Но вражда между королями вспыхнула с новой силой, когда 20 июня они встретились в Фретевале, в присутствии Фомы, чтобы попытаться устранить затруднения. На следующий день Генрих проявил добрую волю: он вернул Фоме Бекету его имущество, конфискованное в Англии, и пообещал обеспечить ему свободу и безопасность на английской земле. Затем он пошел на новую уступку: архиепископ Кентерберийский сможет провести второе коронование Генриха Младшего, и на этот раз коронована будет и Маргарита. Тем не менее Генрих по-прежнему не даровал Фоме поцелуй мира, которого тот от него ждал. Поэтому архиепископ не спешил доверять Генриху: он вернется в Англию только в ноябре — и встретит там свою смерть.

В сентябре 1170 г. Генрих II, находясь у Байё, внезапно заболел. Если верить Роберту де Ториньи, болезнь была серьезной; король, считая, что его дни сочтены, приступил к своего рода «дарению-разделу», подтверждая предшествующие соглашения, о чем нам рассказывает Рожер Ховденский:

«Затем, после этой встречи <во Фретевале, неподалеку от Вандома>, Генрих-отец отправился в Нормандию. В Ламот де Жер <Мотам Жерни, рядом с Байё> он тяжело заболел и разделил свои земли между сыновьями: своему сыну Ричарду он отдал герцогство Аквитанское и все земли, полученные им от его матери Алиеноры; своему сыну Жоффруа он пожаловал Бретань, которую он получил от Констанции, дочери Конана, с согласия Людовика, короля Франции. Своему сыну Генриху он дал Нормандию и все земли, коими владел его отец Жоффруа, граф Анжуйский. И сделал он так, чтобы три сына его стали вассалами Людовика, короля Франции. А своему сыну Иоанну, который был еще слишком мал, он дал графство Мортен. По истечении долгого времени король Генрих-отец оправился от болезни и отправился в паломничество к храму Св. Марии в Рокамадуре.»[206].

Действительно, Генрих исцелился — благодаря молитвам монахов, согласно Роберту де Ториньи. Затем — либо для того, чтобы помолиться[207], либо, по мнению Рожера Ховденского, чтобы возблагодарить Бога за исцеление, — в конце сентября он отправился в паломничество в Рокамадур, хотя в книге о «чудесах Рокамадура» об этом не упоминается[208]:

«<…> Он поручил епископам, графам и баронам, находившимся рядом с ним во время его болезни, перевезти его останки для погребения в Гранмон, что поблизости от Сен-Леонара, в том случае, если он не сможет вылечиться. И он показал им хартию, которую составили монахи Гранмона насчет места его погребения, при выходе из зала капитула аббатства Гранмона, в ногах у гробницы основателя <…>. Но спустя некоторое время, как угодно было божественному провидению, он оправился от болезни и поспешил отправиться в окрестности Сен-Мишеля, к Св. Марии Рокамадурской. Завершив это паломничество, он вернулся в Анжер»[209].

Упомянутый акт о разделе, бесспорно, является следствием болезни Генриха. Его значение огромно, поскольку он свидетельствует о намерениях короля, совпадавшими в то время с пожеланиями Алиеноры. Он полностью соответствовал обычаям той эпохи о передаче наследства: Генриху, старшему сыну, доставалась английская корона и наследство с отцовской стороны; второй сын Ричард получал Аквитанию, наследство от матери; Жоффруа отходили бретонские земли, приобретенные путем брачного союза. Четырехлетний Иоанн был наделен куда хуже, чем его старшие братья, поскольку графство Мортен ему лишь обещали. Вот почему впоследствии Генрих попытается добавить к его наследству кельтские земли, завоеванные в Ирландии и Уэльсе. Пожелания Алиеноры были претворены в жизнь: ее любимец Ричард наследовал Аквитанию. Вскоре она решит упрочить этот акт передачи власти, отправившись вместе с Ричардом в очередную поездку.