Николай Черушев - Вацетис — Главком Республики

• Название: Вацетис — Главком Республики
• Автор: Николай Черушев
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-1176-6

Новая книга Н.С. Черушева повествует о судьбе Иоакима Вацетиса. Начав службу простым солдатом русской армии, этот латышский паренек дослужился до звания полковника, а затем, приняв революцию, стал Главнокомандующим вооруженными силами РСФСР.

На основе многочисленных архивных источников автор рассказывает о взлетах и падениях латышского стрелка Вацетиса, особенно подробно описана его карьера в Советском Союзе и обстоятельства трагической гибели.

---

— Для успешного ведения операций на востоке считаю необходимым направить туда части Латышской стрелковой дивизии. Одну бригаду желательно отправить на Северный Урал, а остальные части — на Среднюю Волгу. При этом 5-й Земгальский полк прошу разрешения срочно перебросить в Казань.

— Над вашими предложениями мы подумаем. Желаю успешной работы на новом поприще».

Впоследствии Вацетис скептически оценивал эту свою беседу с Наркомвоеном. «Лев Троцкий отнял у меня слишком мало времени, — писал он, — и поэтому я задал себе вопрос: Зачем он вызвал меня к себе? Какие указания от него я получил? Сходить туда. Сговориться с тем. И это называются указания человека, поставленного революцией во главе обороны величайшей в мире страны? Особенно неуместным является указание мне Л. Троцким отправиться к М.Д. Бонч-Бруевичу и сговориться с ним. Л. Троцкий знал мои расхождения с М.Д. Бонч-Бруевичем как в вопросах военной политики, так и военного строительства»{93}.

Нарком по военным и морским делам Л.Д. Троцкий относился к И.И. Вацетису в целом достаточно доброжелательно. В своих мемуарах он пишет: «Главнокомандующим Восточного фронта был назначен полковник Вацетис, который командовал до этого дивизией латышских стрелков. Это была единственная часть, сохранившаяся от старой армии. Латышские батраки, рабочие, бедняки-крестьяне ненавидели балтийских баронов. Эту социальную ненависть использовал царизм в войне с немцами. Латышские полки были лучшими в царской армии. После февральского переворота они почти сплошь обольшевичились и в Октябрьской революции сыграли большую роль. Вацетис был предприимчив, активен, находчив. Вацетис выдвинулся во время восстания левых эсеров. Под его руководством были установлены легкие орудия против штаба заговорщиков. После измены авантюриста Муравьева на востоке Вацетис заменил его. В противоположность другим военным академикам[6] он не терялся в революционном хаосе, а жизнерадостно барахтался в нем, пуская пузыри, призывал, поощрял и отдавал приказы, даже когда не было надежды на их выполнение. В то время, как прочие «спецы» больше всего боялись переступить черту своих прав, Вацетис, наоборот, в минуты вдохновения издавал декреты, забывая о существовании Совнаркома и ВЦИКа…»{94}

Назначением на пост главнокомандующего Восточным фронтом И.И. Вацетис был обязан, безусловно, в первую очередь В.И. Ленину. Давайте порассуждаем: почему председатель СНК отдал предпочтение именно ему, а не кому-либо другому? Почему на главный в тот момент фронт Республики был назначен не кто-то из многочисленных в стране главнокомандующих фронтами или командующих армиями, а всего лишь начальник дивизии, пробывший в этой должности всего лишь три месяца? Ответ здесь напрашивается такой: во-первых, В.И. Ленин, видимо, лично убедился в наличии у Вацетиса организаторских качеств и оперативного кругозора во время встреч при подавлении мятежа левых эсеров; во-вторых, этому решению способствовало то, что Иоаким Иоакимович являлся начальником не простой дивизии, а дивизии латышских стрелков, об успешных действиях которых при защите революционных завоеваний Ленину было известно из многочисленных докладов с мест; в-третьих, сыграли, очевидно, свою роль и положительные рекомендации известных партийных функционеров, с которыми Вацетису приходилось общаться до и после революции (П.И. Стучка, К.Х. Данишевский, К.А. Петерсон, Н.И. Подвойский).

Сдав дивизию начальнику штаба А.В. Косматову, И.И. Вацетис 17 июля убыл в Казань в штаб Восточного фронта. Уже короткое знакомство И.И. Вацетиса с положением дел показало, что необходимо принятие самых срочных мер. Это видно из доклада его первого донесения в Москву — докладной записки председателю СНК В.И. Ленину и председателю ВЦИК Я.М. Свердлову, отправленной 19 июля. В этой записке, в частности, говорилось: «Революционный военный совет считает своим долгом поставить в известность, что под Симбирском и Екатеринбургом положение критическое, наши войска бегут не сражаясь. Надо спасти Симбирск и Екатеринбург, в особенности надо удержать за нами Симбирск, ибо с потерей его мы лишаемся исходного положения на Волге. Для защиты Симбирска мы попробуем направить 4 Латышский полк с артиллерией.

Безусловно необходима присылка двух латышских (полков) — 5-го из Бологое и 1-го Либавского из Великих Лук. Оба полка могут быть взяты оттуда без ущерба делу. 5-й полк может быть заменен частями 6-го полка или каким-либо отрядом из Петрограда в 300–400 человек. Полки прошу прислать полностью и одновременно. Оба полка направьте в Симбирск. От своевременности прибытия названных латышских полков зависит спасение Симбирска.

Падение Симбирска повлечет за собой потерю последних остатков нефти, и вся Средняя Волга будет в руках чехов. Утрата последних остатков нефти вызовет полную остановку навигации по всей Волге и бунт сотен тысяч рабочих, что до крайности затруднит ведение операции против чехов. И наше поражение будет неминуемо, поэтому позволяем себе настаивать на безусловно точном и срочном исполнении требуемого»{95}.

С первых дней вступления в должность Вацетис предпринимает большие усилия для перелома обстановки в нашу пользу Он хочет задержать передвижение и сосредоточение чехословацких войск путем разрушения железнодорожного полотна бомбами, сбрасываемыми с самолетов. В рапорте в Наркомат по военным делам, подписанном 20 июля, он просит усилить Восточный фронт самолетами: «При том разложении, в каком находится наша пехота, мы должны прибегать ко всем прочим средствам борьбы против чехословаков. Чехословаки пользуются широко железными дорогами, перебрасывая войска по всему фронту. Необходимо против этого принять энергичные меры. Одной из таких мер является разрушительное действие бомб с аэропланов. Латышских летчиков я уже вызвал. Прошу выслать еще двенадцать аппаратов из русских авиагрупп, которые направить на ст. Рузаевку…»{96}

Хотя И.И. Вацетис и был главнокомандующим фронтом, но что он мог сделать за несколько дней. А противник между тем действовал активно и дерзко. В итоге 22 июля им был захвачен Симбирск, а 25 июля — Екатеринбург. Не снимая с себя части вины за падение Симбирска, И.И. Вацетис в подробном докладе в Высший военный совет и Наркомат по военным делам стремится объективно разобраться в причинах этого события.

«К моему приезду на фронт все армии находились в отступлении.

Муравьевская авантюра расстроила фронт армий и штаб фронта, последнее чувствительно сказывается в настоящее время на правильном управлении армиями.

Наши армии не имеют кавалерии, противник же имеет ее в лице казаков. При отходе наших армий конница противника постоянно угрожает обходом флангов, ударом в тыл и разрушением наших сообщений. При подобной обстановке шансы борьбы на стороне противника. Планомерное отступление обращается в бегство и в бедствие.

В таком положении очутилась наша 1-я армия, отступавшая от бугульминского направления на Симбирск. Отступление было непланомерное, походило на панику: бросали орудия, броневой поезд, войсковое имущество, несмотря на то, что никакой особенной опасности не было, за исключением появления конницы противника на наших флангах и в тылу. Другие группы 1-й армии, действующие от Инзы на Сызрань и от Пензы на Сызрань, по-видимому, крепнут».

Иоаким Иоакимович, несмотря на свою горячую приверженность и любовь к латышским стрелкам, в данном случае не стал выгораживать их «нехорошие» дела, не стал защищать «честь мундира». Так, он прямо, без обиняков, называет предательскими действия 4-го латышского полка: «Находившийся в резерве 1-й армии 4-й латышский стрелковый полк вел себя предательски; этот полк не исполнил моего боевого приказа от 20 июля — выступить из Рузаевки в Симбирск и заблаговременно заняться укреплением этого города, чтобы он не мог бы захвачен противником из рук ослабевших частей 1-й армии.

Симбирск пал 22 числа сего месяца в 2 часа дня и только вечером 23 числа я получил донесение командира 4-го латышского стрелкового полка, что головные части полка выступили из Рузаевки. На мой приказ 4-му латышскому полку выступить из Рузаевки в Симбирск я получил от командира этого полка резолюцию массового собрания о том, что солдаты постановили отправиться в глубокий тыл на отдых. Полк так и не выступил. Тогда я приказал выступить в Симбирск командиру полка, комиссару полка, полковому комитету, всему командному составу, фракции коммунистов и всем честным солдатам, не потерявшим стыд и совесть. В общем набралось 173 человека выступающих. В ответ на этот приказ командный состав подал командиру полка заявление об отказе от занимаемой должности. Я категорически запретил это. Но означенные 173 человека тоже не выступили в Симбирск, а вступили в торг с массой, вместе с которой они и выступили из Рузаевки на Инзу лишь вечером 23 июля после того, как в массе была произведена чистка.