Биляна Срблянович - Кузнечики [=Саранча]

• Название: Кузнечики [=Саранча]
• Автор: Биляна Срблянович
• Жанр: Трагедия
• Год: 2005

В пьесе «Саранча» все персонажи находятся в состоянии перманентной войны друг с другом: красавица жена вытирает ноги о тряпку-мужа, ее брат-гомосексуалист бросает на улице слабоумного отца, чтобы тот не вернулся больше домой, мать и дочь не могут и пяти минут поговорить без взаимных упреков, а подозрительный до маниакальности тележурналист видит в каждой хорошенькой девушке шпионку. Эти люди не умеют любить, они эгоистичны до последней степени, относятся к жизни потребительски и самоутверждаются, поедая друг друга. Недаром Биляна Срблянович сравнивает их с саранчой. Здесь все «хороши», все заслуживают презрения и одновременно сочувствия — хотя бы потому, что мотивы их по-человечески понятны.

---

Макс: Ну, а тебе здесь нравится?

Надежда: Нравится. И спасибо, что ты наконец перешел на «ты».

Макс искренно смеется.

Надежда: Больше не болит?

Макс: Я выпил обезболивающее. Оно подействовало.

Надежда: Хорошо, если так.

Макс: Я веду себя немного старомодно, да? В мои годы это нормально. Это потому, что мы не очень хорошо знаем друг друга.

Надежда: Но мы шли к этому. Немного раньше, в машине…

Макс: Не так громко. Меня здесь все знают.

Максу снова вдруг становится неловко. Он как-то вжимается в стул. Надежда замолкает, потом снова продолжает.

Надежда: Если ты хочешь, мы можем потом заняться этим у меня.

Макс: Нет. Уже поздно.

Надежда: Это у тебя от твоих обезболивающих. От них можно стать импотентом.

Надежда совершает ошибку этой фразой. Макс снова становится злым.

Макс: Твои знания по истине безграничны. Просто невероятно, что ты только гримерша.

Надежда: Мне с трудом давалась школа.

Макс: Кто бы мог подумать!

У Макса на нервной почве опять начинает болеть зуб. Он снова прикладывает ладонь к щеке.

Надежда: Опять болит? Я же говорила…

Макс сразу же опускает руку, твердо решив, что перед этой женщиной больше не сделает ни одного знака, указывающего на физическую боль.

Макс: Если хочешь знать, мой дедушка моей бабушке и после пятидесяти лет совместной жизни говорил «вы».

Надежда: Как-то это странно.

Макс: Да. Это было когда-то. Когда еще сохранялся хоть какой-то порядок.

Надежда: А у твоего деда была машина?

Макс: Конечно, была. Еще до войны. И машина была, и шофер.

Надежда: Значит, в машине твой дед обращался к твоей бабушке на «вы», когда предлагал…

Максим перебивает ее прежде, чем она успевает закончить. Надежда смеется.

Макс: Хватит. Прекрати, пожалуйста.

Надежда: Я же шучу.

Макс: А мне, представь себе, не смешно.

Надежда: Ладно. Не злись.

Макс: Мы — это другой мир, девочка.

Надежда вдруг становится грустной. Кладет вилку, отодвигает от себя тарелку.

Надежда: Я знаю! Знаю. Хочешь, чтобы мы ушли?

Максу становится как-то жаль ее.

Макс: Я этого не говорил. Я хотел сказать, что мы — другое поколение. Я на пятнадцать лет старше тебя…

Надежда: На двадцать.

Макс: На двадцать. Хорошо, на двадцать… Тебе и это известно?

Надежда: Так написано в Интернете.

Макс: В Интернете все есть.

Надежда: Ты на самом деле отлично выглядишь. Я бы на твоем месте вообще отказалась от косметики.

Макс: Дело не в возрасте. Это вопрос профессионализма. Я, как бы это сказать, лицо телевидения. Те немногие люди, которые смотрят мою программу, ждут от меня и определенного имиджа!

Надежда: Ну, если их немного, чего ты беспокоишься?

Макс: Что ты имеешь в виду? Мою программу смотрит один миллион восемьсот тысяч человек. Каждую неделю.

Надежда: А, да?

Макс: Это, по-твоему, мало?

Надежда: Для меня нет, для тебя да. Это же так сказал.

Макс: Я сказал это с иронией. Думаю, тебе известно, кто я такой?

Надежда просто смотрит на него, а Макс просто не знает, с чего начать.

Макс: Я… я — лицо телевизионной журналистики. Я даже могу повлиять на то, чтобы переизбрали председателя правительства, например. Если захочу. Мне это под силу, понимаешь?

Надежда: Ладно. Теперь понимаю. Я не смотрю телевизор. А зачем тебе его переизбирать? Он что, не справляется?

Макс: Да не в нем дело, не о нем речь… А ты вообще знаешь, кто председатель правительства?

Надежда пожимает плечами.

Макс: Я привожу его, как пример. Пример того, на сколько велика сила телевидения, где ты, кстати, работаешь.

Надежда: Я просто гримирую.

Макс: Ну, хорошо, сейчас гримируешь. Это только начало. Потом можно продвигаться вперед. Если тебя кто-нибудь порекомендует. Если тебя заметят. Ты бы могла… читать новости, например.

Надежда: Читать новости? Это для этих-то дураков?

Макс: А гримировать — это для умных?

Надежда ничего не отвечает.

Макс: У тебя ведь есть какие-нибудь амбиции?

Надежда: Есть. Я бы хотела… заботиться о ком-нибудь.

Макс: А, вот как? Ты бы хотела выйти замуж?

Надежда: Да нет. Я уже старая для этого.

Макс смеется. Искренно.

Макс: Старая? Ты старая?

Надежда: Девушка-бабушка.

Макс: Кто тебе это сказал?! Ах, да, да, беру вопрос обратно, я знаю! Бабушка?..

Надежда: Никто мне ничего не говорил. Просто я так себя чувствую. Старой.

Макс смеется. Берет Надежду за руку.

Макс: Моя дорогая, если ты себя чувствуешь старой, то, что тогда мне говорить?

Макс смотрит на Надежду с какой-то нежностью, которую не может объяснить. Если упростить, то эта разница в возрасте дает ему какую-то потребность ее защитить.

Надежда: Макс, знаешь что… Мне нравится, когда ты говоришь мне «дорогая».

Макс как только это слышит, становится нежным. Одна слезинка, то ли от смеха, то ли от переизбытка эмоций, течет у него по левой щеке.

Макс: Дорогая.

Макс вытирает глаза. Надежда смотрит на него почти влюбленным взглядом. Потом говорит.

Надежда: У тебя грим потек.

Надежда окунает край салфетки в стакан с водой. Вытирает Максу лицо.

Макс: Я забыл его смыть… Ладно. Хватит.

Надежда: Еще здесь чуть-чуть осталось…

Макс берет руку Надежды. Отстраняет ее.

Макс: Я же сказал, хватит.

Теперь снова никто не улыбается. Снова становится как-то напряженно. Макс смотрит куда-то вдаль, пытается позвать официанта.

Макс: Три официанта на столько столов. И еще один из официантов слепой! Просто невозможно до них докричаться. Если увидишь, позови его. Я хочу расплатиться.

Надежда оборачивается. Смотрит вокруг себя.

Макс: Не торопись. Только если его увидишь…

Надежда: Я не вижу официанта, но вон тот человек все время на тебя смотрит.

Макс оборачивается. Отпивает глоток вина. Становится каким-то важным.

Макс: На меня все смотрят.

Надежда: Этот постоянно смотрит.

Макс: Я предполагаю.

Надежда: Обернись. Может, ты его знаешь.

Макс: Меня он не интересует.

Но все же Макс оборачивается.

Макс: А, этот.

Макс поднимает брови и кивает кому-то там головой. И как обычно в таких случаях, поднимает бокал. С усмешкой, но сквозь зубы говорит Надежде.

Макс: Доносчик.

Надежда: Этот?

Макс: Работает на полицию. Засранец.

Надежда: А почему ты за него поднимаешь бокал, если он засранец?

Макс: Я и сам себя об этом спрашиваю.

Надежда: Потому что он родственник твоей жены?

Макс: Откуда ты знаешь?

Надежда: Он сейчас это сказал этому, который сидит рядом с ним.

Макс с удивленным видом оборачивается. Смотрит на соседа родственника своей жены.

Надежда: Это было не громко. Он сказал это только ему.

Надежда поясняет.

Надежда: Я умею читать по губам.

Макс: На самом деле?

Надежда кивает головой.

Надежда: И про твою жену я тоже знаю.

Макс: Об этом тоже пишут в Интернете?