Брайан Ламли - Порча

• Название: Порча
• Автор: Брайан Ламли
• Издательство: Фантастика
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-91377-045-5

Ламли давно считался мастером «мифов Ктулху», поджанра, сформировавшегося под влиянием работ Лавкрафта, но только в 1986 году, оставив карьеру военного, писатель выпустил новаторский роман ужасов «Некроскоп» о Гарри Кифе, человеке, умеющем говорить с мертвыми, и в одночасье стал знаменитым. Двадцать лет спустя «Subterranean Press» осуществило переиздание этой книги в роскошном оформлении со множеством иллюстраций Боба Эгглтона.

«Невозможно отрицать влияние Лавкрафта на мою „Порчу“, — признается автор, — потому что лавкрафтовские Морские Существа, так замечательно изображенные в его повести „Морок над Инсмутом“ („Shadow Over Innsmouth“) и мелькающие в других произведениях, всегда очаровывали меня. И не только меня, а целое поколение авторов, многие из которых родились спустя годы после трагической безвременной кончины мастера.

Повесть „Порча“, как и „Колокол Дагона“ („Dagon's Bell“) и „Из глубины“ („The Return of the Deep Ones“), явилась результатом размышлений на тему: что, если бы некоторые члены Тайного ордена Дагона нашли способ бежать или эмигрировать из пришедшего в упадок старого Инсмута и объявились бы где-то еще? Например, в Англии».

---

— Вайты жили здесь уже год или два. Они познакомились и поженились в Ньюки и переехали сюда по той же причине, что и мы: жизнь здесь дешевле, чем в больших поселках. Джордж, кажется, нигде не работал. Он получил по наследству коллекцию великолепных золотых изделий и понемногу распродавал их скупщикам в Труро. А Джилли брала редакторскую работу в местных издательствах.

Снова взяла слово Дорин:

— У Джорджа были замечательные ювелирные изделия из золота. Я купила у него брошь и время от времени надеваю ее. По-моему, это уникальная работа. Красивая, хотя очень странная. Не хотите ли взглянуть?

— Очень хочу, — согласился старик. — Покажите, пожалуйста.

Она ушла за брошью, а Джон продолжил рассказ:

— Словом, Джилли в то время была беременна Энни, но Джордж был не из домоседов. У них имелась машина — та же развалюха, что и сейчас, больше стоит, чем ездит, — и он выбирался на ней в Сент-Остелл, Труро, Ньюки и бог весть куда еще. Отсутствовал по два-три дня, а часто целыми неделями. Совершенно не думал о Джилли, у которой уже подходил срок. Но позвольте мне не вдаваться в подробности. По-видимому, Джордж давно уже был порядочной гнидой. Едва Джилли забеременела, он начал — начал…

— Гоняться за женщинами? — Старик выпрямился в кресле. — Распутничать, вы хотите сказать.

Дорин вернулась с коробочкой в руках.

— Да уж, Джордж Вайт был распутник, тут и говорить нечего! — вступила она. — Страшный распутник, просто негодяй. И все время беременности бедняжки Джилли он распутничал по окрестным городам.

— В самом деле? — спросил Джемисон. — Вы говорите с такой уверенностью… Но как вы узнали?

— Знаем, — сказал Джон, — потому что его видели! Кое-кто из местных видел, как он заходил… скажем так, в дома с дурной репутацией. И кое-кто из местных бобылей с не слишком высокими представлениями о морали знал, какую репутацию составил Джордж в этих… э… заведениях. Но вы знаете, Джеймс, — а я уверен, что, как врач, вы не можете этого не знать, — что посеешь, то и пожнешь. В случае с Джорджем это подтвердилось неоднократно.

— Тут разговор заходит в слишком деликатную область… — Дорин встала. — А у меня есть дела на кухне. Так что простите… — И, оставив коробочку с брошью на столе, она покинула комнату, прикрыв за собой дверь.

— Джордж что-то подхватил, — тихо сказал Джон.

— Что он сделал?

— Ну, я не могу объяснить по-другому. Он подхватил страшную отвратительную заразу, вероятно, от одной из женщин, с которыми… э-э… общался. И это еще не все.

— Чего же еще? — Джемисон покачал головой. — Бедная Джилли.

— Вот уж верно, бедная Джилли! Потому что малютке Энни не исполнилось и несколько месяцев, когда эта шлюшка из Ньюки появилась в деревне со своим омерзительным младенцем — и объявила Джорджа Вайта его отцом.

— А! — понимающе кивнул Джемисон. — И этим младенцем был Джеф, не так ли?

— Конечно! Тот самый кретин, усыновленный Фостерами, который и теперь шляется по деревне. Умственно отсталый пятнадцатилетней мальчишка — хотя по силе и по виду ему можно дать все восемнадцать, — и на самом деле он незаконный сын Джорджа Вайта и сводный брат Энни. А мне очень нравится Джилли… вот почему я нахожу это… это существо несносным!

— И даже опасным, — вставил Джемисон.

— Что? Это как же? — опешил его собеседник.

— Я был у себя на веранде, — пояснил старик, — как раз вчера, и видел вас с этим… молодым человеком. Между вами, кажется, вышла небольшая стычка?

— Вот именно! — сказал Тремэйн. — Объявился вдруг — я и не заметил, откуда он взялся, — и кто знает, что творится в его уродливой башке. Так можно напугать человека до смерти. Высовывается из-за дюны и пыхтит, как выброшенная на песок рыба. Надо сказать, чертовски большая рыба. Ух! А между прочим, Том Фостер его использует.

— Как? Как использует? — Джемисон не скрывал удивления. — Вы говорите о физическом насилии?

— Нет, ничего такого! — махнул рукой Тремэйн. — Нет, но вы видели, как этот дебил плавает? Мой бог, не будь он полоумным, его бы взяли в команду олимпийцев! А что? В воде он настоящая морская свинья! Вот так Фостер его и использует.

— Боюсь, что я все-таки не понимаю, — признался Джемисон, выражая полное недоумение, — Вы хотите сказать, что этот Фостер как-то использует мальчика для ловли рыбы?

— Да, — кивнул рассказчик. — И будь погода немного получше, вы бы не так часто видели нашего придурка на берегу. Нет, он бы чаще выходил в море с Томом Фостером на его лодке. Парень плавает — кажется, в любую погоду — и приводит рыбу для своего выродка-опекуна.

Джемисон громко рассмеялся, но вдруг резко оборвал смех и спросил:

— Но… неужели вы в это верите? Что человек может пасти рыбу? Ведь это совершенно неправдоподобно!

— Да ну? — отозвался Тремэйн. — Вы так думаете? Тогда не верьте мне на слово, а зайдите, когда в следующий раз будете в городе, выпить в «Приют моряка». Поболтайте с любым из местных рыбаков и порасспросите, как получается, что у Фостера улов всегда лучше, чем у других.

— Но загонять рыбу… — начал возражать старик.

Тремэйн перебил его:

— Нет, этого я не говорил. Я сказал, что он приводит рыбу, — каким-то образом он ее привлекает. — И он добавил со слабой улыбкой: — Да, я понимаю, конечно, как глупо это звучит. Однако… — Он поджал губы, пожал плечами и умолк.

— Так, — подытожил Джемисон. — Отчасти правда, отчасти слухи… но что касается меня, я все еще не все понимаю. Например, что за ужасную болезнь подхватил, как вы говорите, Джордж Вайт? Что вы подразумеваете под «ужасной»? Все венерические заболевания достаточно ужасны.

— Да, наверное, — ответил Тремэйн, — но не так ужасны. Есть ужас и ужас, а эта болезнь просто чудовищна. К тому же он передал ее своему придурковатому отпрыску.

— Что вы говорите?

— Посмотрите на Джефа, и вы узнаете, как выглядел Джордж перед тем, как…

— Умер?

— Нет, — мрачно покачал головой Тремэйн, — не так просто. Джордж не просто умер. Он лишил себя жизни.

— А, — сказал старик. — Самоубийство?

Тремэйн кивнул:

— Понимаю, что это ужасные слова, но для подобного человека — с его сексуальными аппетитами — это только к лучшему. С подобной болезнью… да он стал ходячей бомбой с часовым механизмом!

— Боже мой! — воскликнул Джемисон. — Но разве он не обследовался? Вы не знаете, что это была за болезнь? Кто его лечил?

— Он не желал обращаться к врачу. Джилли настаивала, но он только все больше уходил в себя. И ей одной известно, каково ей жилось с ним в последние несколько недель. Но ведь она уже пятнадцать лет держалась, наблюдая, как это постепенно проступает в нем… Господи, какая сильная женщина!

— Ужасно, ужасно, — пробормотал Джемисон и вдруг нахмурился. — Но Джили и ее ребенку — я говорю об Энни, — по-видимому, ничего не передалось?

— Слава богу, нет, — сказал Тремэйн. — Думаю, можно предположить, что, как только Джилли узнала о болезни Джорджа, она… они перестали… ну, вы меня понимаете.

— Да, — кивнул Джемисон, — конечно понимаю. Они оставались мужем и женой только по названию. Но если Энни и Джеф родились с разрывом всего в несколько месяцев и если молодой Джеф страдает, скажем так, врожденными дефектами… в самом деле, Энни очень посчастливилось.

— Именно так, — подтвердил Тремэйн. — И что удивительного, если у ее матери так плохо с нервами? Мы с женой знакомы с Вайтами гораздо дольше, чем вы, Джеймс, и я могу вас заверить: ни одна женщина так не тряслась над своим ребенком, как Джилли над Энни.

— Не тряслась?

— Да, — сказала вернувшаяся с кухни Дорин. — Стоит девочке чихнуть или кашлянуть, да хоть бы у нее прыщик вскочил, как мать начинает суетиться вокруг нее. Вообще-то у Энни безупречная кожа, но если будущим летом увидите их вместе на пляже и кожа у девочки хоть чуть-чуть покраснеет или начнет шелушиться от солнца и песка — обратите внимание на реакцию Джилли.

— Просто чудо, — заключил Тремэйн, — что она вообще выпускает девочку из дому.

Перешли на другую тему. Разговор продолжался, и примерно через полчаса Джемисон взглянул на часы.

— Мне уже пора, — сказал он. — Я еще хотел посмотреть несколько программ по телевизору. — Он обратился к Дорин: — Пока я не ушел, может быть, вы покажете мне вашу брошку? Вы во время нашего разговора были… э-э… заняты на кухне, а мне не хотелось без вас открывать коробочку.

— Да, — кивнула она. — Вы очень любезны, что дождались меня.

Дорин открыла маленькую, выстланную бархатом коробочку и передала ему. Брошь была приколота к подушечке на дне, и старик не стал ее вынимать, просто поворачивал коробочку в руках, рассматривая украшение со всех сторон.

— Вы совершенно правы, — заговорил он через минуту-другую. — Она, несомненно, красива и в то же время очень необычна. Но я не в первый раз вижу подобную работу по золоту. И вы знаете… — Он помолчал и нахмурился, как видно подбирая слова.