Александр Арбеков - О, Путник!

• Название: О, Путник!
• Автор: Александр Арбеков
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Этот эпический фантастический роман, состоящий из трёх книг, предваряет собой целую серию романов под общим названием «Квинтет. Миры». В неё так же включены романы «Баллада о диване», «Девушка, которая, якобы, не умела любить», «Две ипостаси одной странной жизни» и «Призрак и Леший». Все эти произведения объединены общей идеей, которая заключается в том, что всё вокруг нас, как говорил один умный человек, кажется нам таким, каким оно не является на самом деле. Душа человеческая так же велика и загадочна, как и Космос, а может быть и больше, чем он. Всё в этом мире, вроде бы простом и прозаичном на первый взгляд, скрыто под мистической и загадочной вуалью. Приподними всего лишь её краешек и перед тобою откроются бесконечные и неведомые ранее пространства, полнящиеся тайнами, загадками и гипнотически притягивающие к себе так, что уже невозможно будет не сорвать решительно и бесповоротно вуаль, дабы познать всё скрытое под ней до конца. И так. Настоящий роман, предлагаемый вашему уважаемому вниманию, обо всём. О Земле и о Вселенной. О жестоких и кровавых битвах на тверди и в небе. О стремлении к познанию, о мужестве, о пороках, о трусости, о чести, о долге и совести. Он полон приключений, тайн, необычных поворотов сюжета и, конечно же, он в первую очередь о великой и всепобеждающей любви на фоне грандиозных и невероятных событий. Конец романа очень неожидан. Да, и ещё два момента… Во-первых, автор романа на его страницах неоднократно беседует с Богом в дружеской обстановке. Это несколько необычно, но почему бы и нет? Во-вторых, автор претендует на некоторую философичность своего творения. Прав он или не прав, судить вам.

---

— И ещё одна мысль, Сир. С какой женщиной Вы бы предпочли переспать? С обычной средненькой шлюшкой, более-менее симпатичной, сотканной из плоти и крови, или со сверхъестественной красавицей, которая имеет идеальные формы, но является киборгом или роботом?

— Если я буду пребывать в неведении по поводу происхождения этой красавицы, то, конечно же, выберу именно её! — проворчал я.

— А если Вы будете знать, кто она, Сир? — раздался вдруг откуда-то из-за полок насмешливый голос ГРАФИНИ.

— Ну, тогда я очень хорошо напьюсь, почти до полного бесчувствия, и всё-таки выберу красавицу! Люблю красивых женщин, знаете ли! Одна из них присутствует в этом зале. Но она вроде бы не киборг и не робот… Но, кто знает, кто знает… А вдруг!?

— Боже мой, и с этим извращенцем я делю ложе!? Горе мне, горе! — ГРАФИНЯ вынырнула из сумрака, царящего позади меня, медленно пересекла узкий и причудливый сноп света, бьющий из высокого мозаичного окна. — А как же потенция в такой-то экстремальной ситуации? А, Сир!?

Чудесные, роскошные волосы девушки заиграли всеми оттенками цвета плодов недозрелого каштана, маленькие розовые ушки были полупрозрачны, тонкая изящная ручка с какой-то книгой почти исчезла в ореоле солнечных лучей.

— А что, собственно, такого с моей потенцией? — насмешливо буркнул я. — Во-первых, она у меня присутствует всегда и везде, а во-вторых, даже если она каким-то загадочным и магическим образом исчезнет, то не беда. Полюбуюсь вдоволь совершенным и прекрасным существом, находящимся в моих вялых объятиях, восхищусь, получу мощное эстетическое наслаждение, а потом просто-напросто сладко усну. Вот и всё… А симпатичную шлюшку успешно и с удовольствием поимею на следующий день! В любой форме и в любом виде!

— Боже мой! — простонала ГРАФИНЯ.

— Кстати, а почему, дорогая, ты не спрашиваешь меня о том, кто такие киборг и робот? — подозрительно спросил я.

— Зачем задавать ненужные вопросы? — девушка подошла ко мне и дотронулась губами до моей щеки, которая сразу же воспылала, как от прикосновения тысяч солнц.

— Почему ненужные? — я поцеловал ГРАФИНЮ в стройную и упругую шейку.

— Есть такой писатель-фантаст, Айзек Азимов. А также и кое-кто вкупе с ним. Надеюсь, тебе знакомо это имя? — усмехнулась девушка. — Роботы, знаменитые законы робототехники и так далее. Я, если ты ещё не в курсе, умею читать.

— Неужели всё-таки умеешь?

— Господа, ну право, вы повторяетесь, где-то и когда-то я уже слышал подобный разговор, — БАРОН вынырнул из-за дальней полки, грузно направился к нам.

— Дорогая, а что это за книга у тебя в руках?

— Конфуций…

— Да, мир явно летит в бездну! Дорогая, читать-то ты умеешь… Я этому факту, конечно, несказанно рад. Но, КОНФУЦИЙ?!

— Именно он, Сир! — невозмутимо и твёрдо произнесла ГРАФИНЯ.

— Так, так… Я вижу в книге какую-то закладку. Ба, даже не одну!? Ну-ка, ну-ка, осветите мой погрязший во тьме разум спасительными искрами великой и вечной мудрости!

— Не искрами, Сир! — возмутилась девушка.

— А чем?

— Кострами, факелами, и никак иначе!

— Ладно, согласен с тобой. И так?

— «Бессмертие не есть необходимое следствие духовности!», — ГРАФИНЯ ехидно улыбнулась, насмешливо и тягуче посмотрела мне в глаза и легко присела за стол.

— Спасибо, милая моя! О, как великолепно сказано! Умеешь ты, одухотворённая наша, меня воодушевить, ободрить и порадовать! — восхитился я.

— И вот ещё. «Каждый может стать благородным мужем. Нужно только решиться им стать».

— Ещё один раз спасибо, дорогая!

— И, наконец… «Существует ли бессмертие?» — спросили как-то у Конфуция. «Мы не знаем, что такое жизнь. Можем ли мы знать, что такое смерть?» — ответил он.

— Всё, хватит, — я присел за стол подле ГРАФИНИ. — Вроде бы подошло время обеда. Жрать хочу страшно. В животе бурчит, всё бурлит, однако, немного подташнивает, ощущаю дискомфорт в правом подреберье и пукать почему-то очень хочется. Да, и ещё отрыжка. Видимо, что-то с желудком или с двенадцатиперстной кишкой. А скорее всего печень барахлит. Боже мой! Чувствую скорую и неизбежную смерть! Она не за горами! А вдруг откажет поджелудочная железа!? Панкреатит точно меня погубит! Боже мой! Приплыл ты к последнему своему причалу, о, ПУТНИК!

— Сир! Путники не плавают, а ходят! — девушка сморщила свой прелестный лобик. — Зачем Вы меня злите? Вы же знаете, что я ненавижу, когда Вы так изъясняетесь!

— Знаю, потому данным способом и изъясняюсь! Не всё же вам одной умничать на этом свете и издеваться на до мною!? Идите, организуйте обед. А мы тут с БАРОНОМ немного побеседуем. Да… Принесите нам рома! Сразу и немедленно!

— Сир! Сколько можно пить?! Это вредно!

— Время пошло, Миледи! — топнул я ногой.

Я встал, проводил девушку долгим и томным взглядом, вышел на солнце под окно, подставил лицо под его узкий и жаркий сноп, извергающийся из-под потолка, некоторое время неподвижно постоял, закрыв глаза и размышляя.

Рядом вдруг задрожал и завибрировал воздух, из Портала вышел… ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Он был одет в тонкий и светлый, очевидно, льняной костюм, в руке сжимал длинную лёгкую трость с псевдо золотым набалдашником.

— Ваше Величество, разрешите выразить Вам своё почтение и присоединиться к Вашему столу?

— Знаете, когда выбрать подходящий момент! Принимаю почтение и разрешаю присоединиться, — ухмыльнулся я. — Что вас привело в сию скромную обитель, забытую Богом, безнадёжно затерянную в горах и лесах? Как там Глория, Альтаир, вообще, что происходит с Космосом, пока мы тут с моим другом расслабляемся?

— Сир, обитель Ваша великолепна, и некоторые умные люди прекрасно осознают, что именно в ней творится история. А масса не совсем умных людей мечтают попасть сюда хотя бы на пару минут. Кстати, БАРОН, а кто архитектор этого чуда?

— Я…

— Не ожидал, поражён и восхищён! — совершенно искренне произнёс ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— БАРОН, я также поражён! — мои брови взлетели вверх. — Замок прекрасен, изящен, грациозен и лёгок, как перо белоснежного лебедя, парящее над томной чёрной водой бездонного озера!

— Благодарю, господа, — буркнул БАРОН. — Сир, Вы действительно Поэт!

— Да, вроде бы… Якобы…

В дверь нерешительно постучали.

— Войдите, войдите же!

На пороге появился Гвардеец с подносом, на котором стояли рюмки, блюдо с солениями и большой графин с прозрачной жидкостью.

— Боже мой, неужели Звизгун!? Глазам своим не верю! — восхитился и изумился я.

— Сир, он самый. Я немного постарался, — улыбнулся ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Спасибо, порадовали меня, однако!

Сир, разрешите Вам задать один крайне важный вопрос, ответ на который меня, да и не только меня, а многи очень сильно волнует, интригует и интересует?

— Задавайте, — сказал я, разливая божественный напиток по рюмкам.

— Сир, почему Вы не пользуетесь Пси-Телепортацией!? Всё корабли, кареты, да жеребцы.

— Ещё не время… Да и нет особого настроения и желания, — беззаботно и просто ответил я.

— Что!?

— Мне больше люб мой могучий конь, стремительно несущий меня в необъятный простор декабрьских полей!

— Великолепно сказано, Сир! — громко захлопал в ладони невесть откуда появившийся ПОЭТ.

— Я вижу, скромный обед превращается в пир!?

— И всё-таки, Сир, позвольте мне получить от Вас хоть какое-нибудь рациональное объяснение Вашего довольно странного поведения! Вызывать меня или ещё кого-либо с Глории только для того, чтобы доставлять Вам в любое время дня и ночи бочонок со Звизгуном и солёные грузди!? Не понимаю, Сир! Это очень странно, однако! И вообще, служить бы рад, прислуживаться тошно!

— А почему я не наблюдаю истерики и последующего битья головой о стол или о стены!? Мне бы ваши проблемы! — я хищно улыбнулся. — Всё в этом мире до конца понимает только Господь Бог! Выпьем за него!

— За Господа нашего!

— За Высшую Силу!

— За любовь! — радостно вынырнула из портала МАРКИЗА.

Она была одета в короткое, открытое, белое, тонкое платье, обтягивающее прекрасное тело, под которым мой внимательный и проницательный взор не заметил ни трусиков, ни бюстгальтера.

— Сир, я не пропустила ничего важного?

— Нет, дорогая, ты почти ничего не пропустила. Всё самое важное для меня начинается тогда, когда перед моим взором появляешься ты, как лёгкий порыв тёплого весеннего ветра, необъяснимо и трепетно тревожащий мою мятущуюся душу.

— Ах, Сир, какие кружева, однако, Вы умеете плести! — засмеялась девушка. — Ну что тут скажешь… Красавец, умница, поэт!

— Получается не всегда, но стараюсь каждый раз, душа моя. Прошу к столу. Как жизнь, моя дорогая?

— Мой день без Вас, Милорд, так скучен и так долог!