Дафна Дюморье - Рандеву и другие рассказы (сборник)

• Название: Рандеву и другие рассказы (сборник)
• Автор: Дафна Дюморье
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-11462-3

В сборник «Рандеву» английской писательницы Дафны Дюморье (1907–1989) вошли рассказы, написанные в конце 1920-х – начале 1930-х годов и в десятилетие между 1937 и 1947 годом. Как и вся новеллистика Дюморье, эти четырнадцать историй поражают разнообразием сюжетов и жанров. Выдержанный в готической традиции «Эскорт» соседствует с театральными, в духе Чехова, «Примой» и «Прирожденным артистом»; психологический этюд «За закрытой дверью» – с поучительным анекдотом «Оплошность»; своеобразно обыгрывающие форму сказки или притчи «Пресвятая Дева», «Adieu Sagesse» и «Сказка» – с остросатирическими «Любовник», «Рандеву», «Ангелы и архангелы». Есть здесь и характерные для Дюморье по-хичкоковски напряженные истории: «Паника», «Без видимых причин» и «Доля секунды». Из всех перечисленных только два последних рассказа раньше уже издавались по-русски, остальные публикуются впервые.

---

– Наверное, ходит тайком в бар на Квин-стрит, – предположил секретарь, – и там хорошенько налимонивается. А может быть, просто прячет бутылку в спальне. Весьма несолидно для человека его положения! Думаю, общество должно об этом знать.

– Счастье еще, что он не член комитета, – глубокомысленно заметил достопочтенный Трэверс. – Иначе мы все попали бы в крайне неприглядную историю. Полагаю, долг призывает меня как следует разобраться в этом деле. Со всей деликатностью, разумеется. На днях я наведаюсь к миссис Фергюсон.

Он очень кстати вспомнил, какими чудесными булочкам с тмином угощают у миссис Фергюсон. Заодно можно будет выяснить, какой виски предпочитает ее муж.

– Если честно, то он всегда казался мне немного странным, – подкинул новую мысль секретарь. – Помните, как лет десять назад он купил это старое корыто? И ни разу, насколько мне известно, им не воспользовался. Странный поступок, мягко говоря! А неделю назад я прогуливался в тех местах и заметил, что лодкой кто-то занимается. Мачты отчищены, и корпус с одной стороны покрашен… И люк открыт. Я не поленился и влез на насыпь – посмотреть, что же там происходит. Хотя это, в общем-то, не мое дело.

Достопочтенный Трэверс прокашлялся и высморкал нос.

– Я надеюсь… э-э… что судно не будут использовать… э-э… в неблаговидных целях. Мне все это очень не нравится. Не зажигают ли на нем огонь вечерами? Никто не замечал? Не ровен час… – И он со значением поглядел на своих собеседников.

Кто поручится, что оргии и вакханалии не найдут приверженцев даже в Молтби?

– Представьте, я видел, как он разговаривает с премиленькой дочкой Сэма, ловца крабов, – живо подхватил секретарь. – Буквально на днях. Только сейчас об этом вспомнил. Они уединились за церковью, в укромном уголке. Н-да, место было выбрано неспроста, как я теперь понимаю. Укромное, не правда ли?

– Несомненно! – воскликнул священник.

– А вы случайно… э-э… не расслышали, что именно он ей говорил?

– Отчего же – расслышал! – не моргнув глазом ответил секретарь. – Он спрашивал, зависит ли она от старого Сэма материально. Весьма примечательно, как вы полагаете?

Полковник Стронг поднялся. Лицо его вспыхнуло от негодования.

– Боже правый! Ведь это значит только одно! Только одно! Похотливый старый сатир! Плетьми бы его отходить!

– Н-да. Я прожил в Молтби тридцать лет, но ничего возмутительнее не слышал, – ужаснулся преподобный Трэверс.

Он так разволновался, что даже позвонил в колокольчик и заказал стюарду еще порцию виски – успокоить нервы.

– Нет, вы только подумайте! – не унимался преподобный. – Человек, которого мы всегда считали почтенным, богобоязненным членом общества, оказался сущим головорезом! Пьет до полусмерти и, по всей видимости, растлевает нашу молтбийскую молодежь. И еще использует для своих аморальных целей старое корыто на берегу! Все это поистине прискорбно.

– Так что же нам предпринять? – спросил секретарь, принюхиваясь любопытным носом….

– Не знаю, что мы можем предпринять, если только не вздуть его, чтоб впредь неповадно было, – мрачно заметил полковник.

– Полагаю, вы не позволите мне взяться за девчонку и вытянуть из нее все подробности? Если нужно, я готов вступить с ней в непосредственный контакт.

Секретарь, пожалуй, слишком поспешил выказать свою полезность.

– Разумеется, не позволим, – с большим достоинством отвечал Трэверс. – Во всяком случае, не теперь. Злосчастная девица, чего доброго, затеет скандал. А нам в Молтби скандалы ни к чему.

– Конечно, конечно… Разумеется, – поспешили согласиться остальные.

– Больше всего на свете, – объявил полковник Стронг, отставной офицер Британской индийской армии, – я ненавижу сплетни и скандалы.

Если бы члены яхт-клуба Молтби потрудились заняться расследованием, они непременно обнаружили бы, что управляющий «Вестерн-банком» с недавних пор приобрел привычку каждый вечер запираться у себя в кабинете и внимательно изучать множество каких-то книг, документов и дел. Поведение его было по меньшей мере подозрительным: он либо увлекся втайне спекуляциями с ценными бумагами, доверенными ему почтенными гражданами Молтби, либо готовился сбежать со всем их достоянием.

Но возможно ли, чтобы Фергюсон, скучнейший человек в Молтби, оказался жуликом, мошенником – короче говоря, отъявленным преступником? По всему выходило, что возможно. Однако если бы вышеупомянутые члены клуба стали невидимками, сумели проникнуть в кабинет управляющего и заглянули бы через его плечо в документы, которые тот читал, они оказались бы окончательно заинтригованы и сбиты с толку. Похоже, Фергюсона интересовало исключительно состояние его собственных финансов, и только затем, чтобы передать владение ими жене и трем дочерям. А ведь несмотря на свои шестьдесят лет, Фергюсон выглядел вполне здоровым и бодрым. Несомненно, ему предстояло прожить еще не один год.

Может статься, он заболел какой-то смертельной болезнью и боялся умереть в любую минуту?.. Нет, загадка оказалась бы явно не по зубам членам клуба. Ведь управляющий банком взялся за устройство не только своих денежных дел. Он занялся и делами некоего Сэма Коллинза, ловца крабов. Да-да, как раз сейчас Фергюсон составил распоряжение, по которому Марта Коллинз, жена вышеупомянутого Сэма Коллинза, а также все прочие, кто находился на его иждивении, должны ежеквартально получать определенную сумму денег.

Ну и ну! Молтби, что за мрачные тайны завелись у твоих жителей? Джентльмены из яхт-клуба, что творится прямо у вас под носом?

Вечером в среду Фергюсон наконец вздохнул с облегчением и, оторвавшись от бумаг, откинулся на спинку кресла. Документы лежали перед ним на столе, аккуратно разложенные и снабженные ярлычками. Работа окончена. Все приведено в порядок. Ничего больше делать не нужно. Он оглядел знакомые стены. Бюро с поднимающейся цилиндрической крышкой, справочники, однотонно-коричневые обои, висящая в углу карта. Странно, что после стольких лет он не чувствовал никакой привязанности к этим вещам. Никаких сожалений.

Фергюсон встал и потянулся. Потом поправил галстук и поглядел на себя в маленькое зеркало на каминной полке.

– Тебе шестьдесят лет, – сказал он себе, – почти шестьдесят один. А что ты затеял? Старый ты олух!

И рассмеялся.

Двадцать минут спустя Фергюсон стоял возле своей яхты на илистой отмели у выхода из бухты. Прошло всего три недели, а яхту было не узнать. Мачта отчищена и отполирована, корпус покрашен, палуба отдраена. Такелаж на месте, грот натянут. Парус, конечно, неказист, цвет его скорее коричневый, местами видны заплатки, но он еще крепок. И внизу, в трюме, все в полном порядке. Подушки в каюте, и настенные часы, и примус. Даже шкафчики в камбузе теперь не пусты. И в кладовке полно посуды. Фергюсон оглядел все закутки яхты. Нет, ничего не забыл.

– Сэм, – позвал он негромко. – Сэм, ты где?

Из-за дверцы рубки показалась знакомая борода.

– Тут я, сэр, – отозвался сиплый голос. – Смотрю, значит, все ли устроено по бристольской моде.

Жена Сэма обреченно вздохнула бы, увидев, как выглядит ее муж. Свитер в пятнах мазута, резиновые сапоги заляпаны грязью и присыпаны угольной пылью. Подозрительного вида старая клеенчатая шляпа сдвинута на затылок. А в углу рта торчит окурок.

– Где же твой воскресный костюм, Сэм? – подмигнул ему Фергюсон.

– Да боже правый! Вот уж нашли что спросить! – Сэм даже в лице переменился. – Я, сударь, загнал его по-тихому в Молтби. А что, не пропадать же добру? Парень, которому я продал, и так взял костюмчик считай что даром.

– Ну и ладно, Сэм. Больше нам с тобой тугих воротничков не носить. Пропади они пропадом, эти костюмы!

Они поднялись на палубу.

– Когда прилив?

– Да через полчаса, я думаю, сэр. А завтра к утру будет еще на два фута повыше.

– Думаешь, поплывет?

– А то! Как миленькая. Нет, с ней хлопот не будет.

– Ну и отлично, Сэм. Полагаю, в таком случае у нас все готово. Завтра буду здесь как штык. Ну что, не жалеешь, а?

Сэм только сплюнул в воду.

– А какую обещают погоду?

– Ветер попутный. Будет сильно задувать юго-восточный, вот увидите. Но она выдержит. Чтобы ее потопить, надо что-нибудь пострашнее, чем летний бриз.

– Надеюсь, ты прав, Сэм.

Фергюсон забрался в лодку Сэма. Буквы на корме яхты были уже не выцветшими, а четкими, они гордо и смело глядели в лицо миру: «Adieu Sagesse»!

Фергюсон и Сэм с улыбкой переглянулись и немного помолчали.

– Ну, до завтра, Сэм!

– До завтра, сэр!

Фергюсон поднимался по крутой лестнице, которая вела к его дому – «Каштанам». Вдали за холмами уже садилось солнце. Темно-оранжевое, грозное. Сгущались серые тучи. У выхода из бухты равномерно шумел прибой.

Дождь, ветер – какая разница? Внизу, прямо под ним, лежал Молтби, уютный и безопасный. Как он ненавидел навеки поселившийся тут дух лицемерия! Чопорные, аккуратные дома, узенькие садики, помпезные цветы, посыпанные галькой дорожки. Старые девы вечно подглядывают из-за закрытых ставень. Отставные офицеры вышагивают по эспланаде. Прихожане, клубное общество, любопытные лавочники, угодливые портовые власти… – все они растоптали живую душу Молтби и навеки запечатали ее клеймом с черепом мертвеца и убийственными словами: «Приморский город».