Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

• Название: Польша и Россия в первой трети XIX века
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91674-087-5

В монографии впервые в российской и польской историографии комплексно исследуется история конституционного Королевства Польского 1815-1830 гг. в составе Российской империи. Рассмотрены основные тенденции экономического, общественного и политического развития польского государства, фундаментальные процессы трансформации польского общества первой трети XIX в. и его социальных и политических институтов во взаимодействии с соответствующими институтами Российской империи. Особое внимание уделено конституционному устройству Королевства, общественному движению и конспирации. Широко представлено развитие польской национальной культуры в эпоху, предшествовавшую восстанию 1830-1831 гг. Рассмотрены также проблемы взаимного восприятия и формирования национальных стереотипов поляков и россиян во взаимоотношениях общества России и Польши.

---

Особое значение имела нобилитация учителей. Однако ни с точки зрения законодательства, ни с точки зрения практики это положение декрета 1817 г. не представляло собой новеллу. Вопрос о предоставлении шляхетства учителям обсуждался еще во времена деятельности в Речи Посполитой Эдукационной комиссии. Четырехлетний сейм 1788-1792 гг. под давлением консервативных сеймиков обошел молчанием соответствующее предложение Г. Коллонтая. Лишь Гродненский сейм 1793 г. предоставил учителям это право наравне с военными. Таким образом, нобилитации времени Королевства Польского стали в известной мере только продолжением законодательства и практики предшествовавшего периода. Однако они были особенно важны, поскольку, применительно к учителям, отражали осознание правящими верхами и шляхтой значения политики в области народного просвещения для сохранения польской национальной и государственной традиции и господства дворянства в сфере общественного сознания.

Оформление социального и сословного статуса дворянства Королевства Польского было завершено после подавления Ноябрьского восстания 1830 г. 7 июля 1836 г. в Петербурге Николай I подписал закон о дворянстве 34, согласно которому дворянский статус польских шляхтичей подлежал документальному подтверждению и узаконению. С этой целью в 1837 г. для Польши создавалось расположенное в Петербурге особое учреждение российского Правительствующего сената по регистрации и охране дворянских прав – Герольдия Королевства Польского. Всего в Королевстве было узаконено шляхетство 3 863 лиц (фамилий), отказано по 104 прошениям и 1456 прошений отложено до предоставления доказательств35. Основаниями для признания дворянства служили:

Эти меры царских властей и администрации И. Ф. Паскевича в Королевстве Польском Е. Едлицкий справедливо расценил как «восстановление сословного строя», «формирование вновь шляхетского сословия», «возобладание в законодательстве консервативных тенденций» и «в известной мере поворот к старопольским феодальным основам организации общества» 37. Политика Николая I, направленная на подавление революционного движения в России, в Польше и в Европе в целом, была связана с усилением реакции во всех сферах общественной жизни. Однако его курс на консервацию сословного строя, прав и привилегий дворянства не отличался новыми качественными чертами по сравнению с предшествующим периодом. В 1830-е гг. аналогичные меры по упорядочению правового статуса дворянства как господствующего сословия были предприняты в России и в других областях империи, в том числе и в Королевстве Польском. Общим для этих мер было лишение сословных прав мелкого безземельного дворянства, ограничение доступа в дворянство выходцев из других сословий, охрана дворянского характера государственного аппарата и гарантий монопольного права «благородного» сословия на владение землей и крестьянами. В Королевстве Польском, как и в других областях империи, где крестьяне в начале XIX в. получили личную свободу от крепостной неволи (например в Прибалтике), охрана дворянских прав касалась монополии на землю и консервации феодальной зависимости крестьянства, что открывало для помещиков возможность его полуфеодальной эксплуатации. Законодательное оформление сословных привилегий и сословной замкнутости шляхты в Королевстве Польском в 1830-е гг. приобрело, по сравнению с конституционным периодом, некоторые новые черты, однако сами привилегии и в первую очередь монополия на землю остались без изменений. Шляхта, как отмечал Г. Грынвассер, используя свое политическое (то есть сословное) превосходство, рассматривала все права крестьянина на землю, которую тот обрабатывал, как права сеньориальные, а самого крестьянина – как временного держателя господского имущества38. Именно в главном вопросе о шляхетской монополии на владение землей состояла принципиальная преемственность шляхты как сословия Речи Посполитой, Княжества Варшавского и Королевства Польского. Фундаментальным основанием для признания шляхетства по закону о дворянстве 1836 г. стало владение недвижимыми имениями до 1775 г. По нему подтверждение дворянства получили 60% шляхетских фамилий. Несомненно, что шляхтичи-землевладельцы составляли подавляющее большинство и среди прочих категорий лиц, получивших подтверждение дворянства. Если суммировать число владельцев недвижимых имений и число держателей государственных имуществ в 1827 г., то получим 5 090 фамилий. Практически аналогичной величины будет сумма фамилий, получивших подтверждение шляхетства, и фамилий, ожидавших такого подтверждения после 1837 г. (5 319). Именно они составляли господствующее шляхетское сословие Королевства Польского.

В Королевстве Польском 1815-1830 гг. в общем объеме шляхетского землевладения и государственных имуществ, которые также находились в распоряжении («в держании») у шляхты, половину (49%) всей земли составляли фольварки – крупные товарные помещичьи хозяйства, основанные на отработочной системе эксплуатации труда крестьян. Владельцев таких фольварочных хозяйств было около 4 тыс. чел., на которых работали 2,8 млн. крестьян39. Эти данные согласуются как с общим числом в пять с небольшим тысяч шляхетских имений, так и с числом шляхетских родов, получивших подтверждение дворянства после 1836 г. По подсчетам Грынвассера, в предшествовавшем периоде фольварочная шляхта Княжества Варшавского насчитывала 14 991 чел., что, учитывая численность шляхетских семей, также не противоречит приведенным данным по Королевству Польскому в 1820-е гг. Они показывают только, что доля фольварков в структуре шляхетских владений по сравнению со временами Княжества Варшавского лишь возросла. В то же время 2,8 млн. крестьян, работавших на фольварках, составляли 88% от 3,2 млн. сельского населения Королевства Польского 40.

К началу XIX в. резервы для роста шляхетского землевладения вширь практически были давно исчерпаны. Однако, изыскивая пути к расширению своих земельных богатств, шляхта Королевства Польского обратила взоры на государственные имущества. По своему происхождению они восходили к владениям польских королей и литовских великих князей, а в шляхетской Речи Посполитой представляли собой фонд староств и королевщин, которые по воле польских монархов раздавались в пожизненное владение (без права продажи и передачи по наследству) должностным лицам шляхетской республики. Стремясь лишить польских королей последних рычагов политического влияния в стране, магнаты и шляхта в XVIII в. добивались в той или иной форме передачи королевщин в частное владение.

Еще на сейме 1773-1775 гг. было решено, все находившиеся ранее в пользовании должностных лиц староства возвратить во владение короля. При этом сейм принял особое постановление, согласно которому их надлежало вновь раздать в условное держание на 50 лет посредством публичного конкурса тем лицам из числа шляхтичей, кто предложит за это большую сумму денег. Исключение делалось только для староств, связанных с судейской должностью. Претенденты на них должны были обладать образованием и знаниями в области польского права. В этом случае сеймик избирал бы одного из четырех представленных кандидатов. Такая раздача староств, с точки зрения законодателей, пополнила бы государственную казну, король лишался бы возможности за счет староств привлекать к себе сторонников, а сами королевщины оказались бы в руках шляхетской верхушки. В своих интересах раздачу староств использовали иностранные дворы, покровительствуя в этом своим клиентам. Таковых в числе претендентов было три четверти – 300 чел. на землях Польской Короны и 53 чел. в Литве41.

Подробно вопрос о староствах обсуждался на Четырехлетием сейме 1788-1792 гг. 23 декабря 1791 г. было рассмотрено соответствующее Положение, утвержденное постановлением сейма 23 декабря 1792 г. При этом в деле о королевщинах реформаторы и консервативный лагерь обошлись по существу без разногласий. Положение предусматривало продажу с аукциона всех староств на основе права частной собственности и уравнение их со всеми другими категориями недвижимых имений. Все ранее имевшие место случаи продажи королевщин подлежали пересмотру, с возможностью их возврата в государственную собственность. Приобретать староства могли шляхтичи, горожане, иностранцы, обязанные только принести присягу Речи Посполитой42. Проект принимался в чрезвычайных обстоятельствах, когда шляхетская республика крайне нуждалась в средствах, чтобы противостоять внешним врагам. Он нес на себе и отпечаток «духа времени», что обусловило новеллу о допуске к распродаваемым староствам не только шляхтичей, но и представителей других сословий. Однако представлявшие рыцарское сословие послы сейма были убеждены, что все королевщины останутся в руках шляхты.

Постановления Четырехлетнего сейма были отменены Тарговицкой конфедерацией, а затем и конституциями Гродненского сейма 1793 г. Однако с образованием Королевства Польского польская шляхта вновь подняла вопрос о прежних королевщинах, которые именовались теперь «народным достоянием» или государственными имуществами. Взгляды шляхты по этому вопросу изложил в 1821 г. экономист и литератор, профессор политической экономии Варшавского университета Ф. Скарбек в двухтомном сочинении «Применение народного хозяйства или наука администрации». Как и другие его ученые современники в Польше, Скарбек был последователем физиократов, воззрения которых трактовал в помещичьем духе. Рассматривая способы управления государственными имуществами, он отвергал как наихудшую, по его словам, форму, когда «национальным достоянием» распоряжаются назначенные чиновники критиковал он и краткосрочное держание, так как в этом случае пользователь не заботится о качестве земли. Наилучшим, по мнению Скарбека, способом распоряжения государственными имуществами была бы раздача государственных имений в долгосрочное условное держание (emfiteusis). При этом он прямо ссылался на нормы постановления сейма 1775 г. и выдвигал проект долгосрочного частного наследственного держания государственных имуществ, регламентированного договором между владельцем и государством43. В Королевстве Польском 1815-1830 гг. вопрос о государственных имуществах не раз обсуждался в различных правительственных комиссиях и в сейме, однако никаких решений так и не было принято. Правительство придерживалось основанной на традиции практики раздачи «национального достояния» в «держание» своим сторонникам, руководствуясь конъюнктурными политическими соображениями. Однако и те шляхетские проекты, которые исходили из стремления упорядочить управление государственными имуществами и придать ему некоторое законодательное основание, не шли дальше норм полувековой давности, установленных в 1773-1775 гг.