Роузи Кукла - Правильный выбор

• Название: Правильный выбор
• Автор: Роузи Кукла
• Жанр: Эротика
• Год: 2013

Это второй рассказ о жизни Кадеточки.

Он написан в продолжение сюжетной линии воспоминаний девочки Тани, будущей Кадеточки. Рассказ продолжают описывать события из школьной жизни Тани, событий в ее семье и приключений с ее подругой Катей.

Девочки взрослели и входили во взрослый мир ощущений и сексуальных желаний так, как проходили его почти все мы. Неопытно и не осторожно, соблазняясь и ошибаясь. Но и по разному.

Сюжет рассказа построен на описании трудного выбора девушки, под воздействием соблазнов и обстоятельств.

При этом героиня, долгое время, как бы, не замечает рядом с собой, присутствия влюбленного в нее курсанта Костю, которого она все время насмешливо и, унижая, называет Котяра. Потребовалось время, для накопления собственного опыта и переоценки понятий, ее осознание того, что рядом это не просто очередной Котяра, а заботливый и надежный товарищ, который желает быть ей незаменимым другом и защитником.

В сюжете описан действительный случай, когда курсант военно-морского училища, заступился за любимую девушку, пожертвовав собой.

Спустя годы эта девушка встретила свою судьбу и переехала жить к мужу в Болгарию. Где и проживает в настоящее время.

---

— Что ты, что ты? Ну, чего ты встревожился, любимый? Я же нежно, любя, осторожно и нежно. Ведь ты же так любишь, я знаю. Ну не отталкивай руку, дай мне хоть поласкать его. Ты же знаешь, я ведь умею, хочу…

Он видимо встал. Я не вижу, так как пригнула голову пониже, что бы меня не увидели ненароком. Только этого мне не хватало сегодня, взять и засыпаться перед ними со спущенными трусами. Поэтому и сижу тихо, как мышка, правда, с голой, обнаженной попкой, но прямо за высокой спинкой скамейки. Боюсь выдать себя и даже на какое–то время перестаю прямо дышать.

— Все! Больше не приходи и не ищи! Поняла? Это я тебе говорю в последний раз!

Все, пока!

— Костик! Мальчик мой! Ну, что ты, что? Не уходи, прошу тебя! Ну, куда же ты?

Слышу его решительные шаги, которые все затихают и затихают, и только сейчас различаю звуки музыки, что доносится из ресторана.

— Ах, вот ты как заговорил! Я, можно сказать для него всю себя, а он, так! Ну, ничего, погоди, я тебя еще прихвачу. Вместе с этой тостожоп… прихвачу!

Это она что же, обо мне? Мелькнула догадка.

— Обоих прихвачу! Все равно ты будешь мой! Не отдам! Слышишь? Некому ни отдам! Был мой, так и останешься моим!

А следом, шелестение платья и ее чуть слышные в темноте почему–то грязные матюги. Ну, эти уж точно в мой адрес!

Потому, что я, пока она шелестит платьем, все равно успеваю расслышать в свой адрес, что я б…, ну это понятно, и что она мне вывернет наизнанку одно место. Но это уже навряд ли! Сразу же решаю я.

— Посмотрим, посмотрим! — Говорю про себя в ответ на ее оскорбления в мой адрес. Ее шелестение платьем и шаги стихают. Ну, слава Богу, ушла!

Чуть не заваливаюсь, вставая, так напряглись затекшие ноги.

— Посмотрим, посмотрим, чья возьмет! — Говорю куда–то туда, ей в след, в темноту, пока натягиваю на холодную попку свои новенькие, атласные трусики.

— Так! Ну, что же, вызов брошен! Теперь я уже знаю, что же мне делать дальше.

— Ну, что, Макитра? — Как всегда обращаюсь к своей красавице. — Ты готова схлестнуться с этой, что нам угрожала?

И даже для полноты ощущений присела слегка и сжала ладошкой ее между ног.

— Ну, что? Смелее, вперед! — И стиснула свою Макитру до боли. — Не молчи, дурочка, радуйся Макитра, видимо скоро к тебе могут гости пожаловать! А вернее, гость! И видимо гость не мелкий, а крупный, раз за него такая сварка закрутилась. А ведь и в самом–то деле интересно, что она в нем такого особенного нашла. А потом, догадываюсь и прыскаю.

— Ну, ведь точно! И как же я сразу не догадалась? Раз Котяра такой под два метра, то и… Как она там о нем говорила?

И пока я шагаю назад, предвкушая свою неизбежную и сокрушительную победу над ней, говорю про себя.

— А, что, собственно говоря, я теряю? Ничего! Наоборот, даже.

И опять мне в голову лезет это ее упоминание о его штучке.

— Вот же напасть, какая! Она не его, а меня приворожила этой его штучкой. Как представила себе, какая она у него может быть, так прямо задохнулась. Вот же, Ведьма! И меня этим уже успела отравить!

Только теперь понимаю, что от их объяснения я словно бы расколдовалась. А то, все время с ним так поступала бессознательно, видимо чувствовала все время, что он вроде бы тянется ко мне, а та его не отпускает. Видимо только сейчас, после всего, что услышала, я, наконец–то, смогла простить ему эту женщину. И вот, сейчас, когда я их разговор послушала невольно, то с моих плеч, словно гора свалилась.

— Он свободен! И я! Я ведь тоже свободна! И почему бы мне и ему…

Теперь уже с облегчением стучу каблучками новеньких туфелек. Тук, тук и словно лечу на встречу чему–то волнующему, тревожащему саму мою душу, но тут же, ставшему таким определенным и ясным для меня.

— А почему это только для меня так? А для него? Да, а что же для него? Что же и видимо для него тоже! — Решаю я!

— Ну, Макитра, держись, я окунаюсь вместе с тобой в очередной омут. Ну, а ты Котяра, готовься! Ты даже не представляешь себе, какая тебя ожидает изголодавшаяся Макитра!

И от того во мне словно чертики, что сидели и колобродили все это время, вдруг словно взвиваются, будто ошпаренные моими предвкушениями и похотливыми мыслями.

И поэтому я, как только вхожу, ищу его, но не нахожу, а потом, понимая, что он уже со мной, с радостью подключаюсь к танцующим гостям. Врываюсь в их круг, танцующих, потных и двигаюсь с необъяснимой мне самой легкостью, в ритме быстрой и зажигательной музыки. Я словно срываюсь с цепи и выделываю немыслимые танцевальные па.

Мельком, почти на мгновение, вижу, как он входит, нахмурившись, как ищет и смотрит на меня. Словно невзначай и шутя, перехватываю его восхищенный взгляд. А что? Я ведь не только Котяре, я и себе такой нравлюсь! Вот теперь–то я почувствовала себя по–настоящему легкой, счастливой, и наконец–то освобожденной от этих дурацких комплексов.

Музыка оглушает, а в голове, словно тысячи чертиков мечутся и бесятся. Может от того и меня всю колобродит и я все время срываюсь куда–то с места. И я мечусь, мотаюсь среди всей этой массы бушующих в безудержным веселии гостей.

Еще бы! Ведь я гуляю на свадьбе! Я гуляю на свадьбе моей сестры! Моей родненькой, милой Инночке

— Да! А где же она?

Среди мелькающих фигур танцующих вижу ее и Володьку, которые как заводные кружат и кружат, не отрываясь взглядами, друг от друга. Счастливые! И я им невольно завидую. Протискиваюсь к ним ближе.

— Сестричка! — Это ко мне тянутся их руки. — Иди к нам!

И мы, счастливо обнявшись, прижавшись вместе с Володькой, втроем топчемся счастливо и радостно кружимся вместе в волшебном танце. Я, сестра Инга — невеста и Володька, но уже ее законный и желанный муж!

Господи, как же я счастлива! Да, а где же мама? А вот и она, сидит за столом, рядом с родными Володьки, смотрит и счастливо плачет улыбаясь! Вот оно счастье!

Я летаю

Меня уже пару раз останавливали и все расспрашивали о Коте. Говорили, что он меня всюду ищет. А я до сих пор все не решаюсь к нему приблизиться. Меня все равно что–то да останавливает. Я уже и сама не знаю, что это и почему? Видимо у меня уже вошло в привычку, что он за мной бегает, а не я за ним. Но пока я решаю, что, да как, а время–то идет и вот уже молодожены встают, собираются уходить. А как же они без меня? Делать нечего и я объявляюсь. Но как только я к ним, то со мной тут же, Котяра оказывается рядом. Но я дипломатично увожу сестру, на дорожку, в дамскую комнату и меня вместе с ней, на этот раз, пропускают без ожидания. И как только за нами закрываю дверь я тут же ей.

— Держись и вида ему не подавай.

— О чем это ты. — Беззаботно спрашивает сестра, подбирая свое роскошное платье.

— Ах, ты об этом! — Как–то беззаботно и беспечно говорит мне.

Она, то ли устала, то ли уже ей вроде бы как все равно.

— Ну да! Как ты собираешься выпутываться?

— А никак. — Отвечает, приседая.

— Вот тебе, здрасьте! Как это, научи?

— А что теперь? Теперь по законам мужниного времени. Или простит или …

— Даже не думай! Поняла! Как хочешь, крутись перед ним и выкручивайся. А ты даже не смей подумать об этом. Тоже мне придумала, мужнино время! Оно конечно, былого не вернешь, но ведь я узнавала, что бывает все и без крови. Ведь бывает же?

Ну что ты молчишь? Ах, прости, прости меня! Я оставлю тебя на минутку одну. Посиди пока и подумай.

— Танюша! Танюшка!

— Что, что родная? Тебе плохо, не хорошо?

— Подожди, не уходи. Оставь дверь открытой. Я знаешь, все не могла решиться и с ним поговорить, все боялась признаться. Все оттягивала и откладывала объяснения с ним, но мне кажется, что он все уже знает, и обо всем догадывается.

— С чего это ты так решила?

— Не знаю. Но видимо у меня предчувствие такое.

— Что еще за предчувствие? Плохое?

— Да, нет же! Хорошее предчувствие. Я это в нем чувствую, вижу.

— Смотри, как бы тебя это предчувствие не подвело. А может, ты что–то придумаешь все–таки?

— Что? Теперь уже все, родная. Мне уже, как в народе говорят пипец!

— Вот именно! Через это самый пипец все и будет. И сегодня и завтра и послезавтра.

— Ты серьезно так или шутишь?

— Да уж, какие тут шутки, когда вот он, грозный муж и…

— И вовсе не грозный, а хороший!

— И это все? Все, что ты о нем можешь сказать?

— Вот я так и знала, что ты к нему не равнодушна! Хоть сейчас мне признайся, как перед алтарем! У тебя с ним было, было?

— Ага! Перед этим, фаянсовым алтарем, на котором ты сидишь, я тебе уже в сотый раз говорю, что ничего между нами не было. И потом? Кому, что, а невесте все о пирогах, да о пирогах.

— Каких еще пирогах? Ну, о чем ты?

— Да о том же все. О твоем пирожке пекусь. Как ты его подавать будешь ему сегодня и что говорить?