Артемий Люгер - Быть киллером

• Название: Быть киллером
• Автор: Артемий Люгер
• Жанр: Криминальный детектив

Молодой парень, вернувшийся из Афганистана, после долгих поисков подходящей работы, по совету бывшего однополчанина становится киллером. Через некоторое время он убеждается, что работает на организацию, возглавляемую отставными генералами КГБ. После выполнения многочисленных заданий организации в разных странах мира, ему становится понятно, что следующий кандидат на уничтожение — он сам. С помощью любовницы — жены своего очередного начальника — он предпринимает попытку бегства, но преданный своей бывшей подругой, оказывается в руках преследователей…

---

Ещё раз окинув взглядом место, я решил, что оно идеально соответствует сюжету случайного ограбления. Погуляв по лесу до темноты, я вышел к пригородной платформе и, смешавшись с пассажирами, вернулся в Питер. Дома я налил себе стакан водки и помянул новопреставленного раба божия Михаила, а заодно и никому не известного (так мне хотелось думать) киллера Кирилла. Для меня было ясно, что сегодня закончился определённый период моей жизни.

ГЛАВА 10

Через три дня я переехал на новую квартиру, а спустя неделю съездил в Новгород, где продал свою старую бээмвэшку каким-то кавказцам. Люде переезд на новую квартиру я объяснил желанием жить поближе к ней, а то, что у меня новая машина, я не сомневался, она даже не заметит. Отличить «Запорожец» от «Волги» было верхом её наблюдательности по этой части. Воспоминания о покойном Михаиле Петровиче меня мучили не слишком, я так часто представлял себе этот эпизод в воображении, что, можно сказать, к нему привык. Да и опыт Афгана, где пришлось насмотреться на всевозможные картины смерти, давал о себе знать. Но для того, чтобы покончить даже с такими — смутными — воспоминаниями, я предложил Люде отдохнуть недельку на Кипре, благо безвизовый режим с этим островом делал поездку не слишком хлопотливой.

— Моя контора что-то мудрит, — объяснил я подруге, — всех выгнали в двухнедельный отпуск за свой счёт. Плевать на них, надо хорошенько отдохнуть.

В Людином институте дали две недели без единого слова, слава Богу — не надо платить.

На Кипре мы остановились в Ларнаке, в маленьком уютном и дорогом отеле недалеко от моря.

— Будем держаться подальше от соотечественников, — сказал я, — а то я их знаю: будут хватать за руки и тянуть водку пить. Если повстречаем, будем загадочно молчать, как сфинксы, пусть думают, что мы английские аристократы.

— Не больно-то мы на них похожи, — развеселилась Люда. А если спросят «Хау ду ю ду?»

— Ну, уж десять-то фраз на английском я слепить сумею, — отбивался я.

— А акцент?

— А что, я не имею право быть шотландцем или валлийцем? — блеснул я знанием имперских реалий.

Не знаю, как нам удавались наши роли, но первую неделю на нас никто не обращал внимания. Зато в первый день второй, отойдя от пляжа к киоску с прохладительными напитками, я нос к носу столкнулся с Вадькой Стороженко, с которым просидел за одной партой последние два года школы.

— Андрюха!

— Вадька!

— Какими судьбами, старик? Сто лет тебя не видел. Слышал, что ты был в Афгане, на хрен тебе это сдалось? Или — «Когда страна прикажет быть героем — у нас героем становится любой»? Мне куда больше нравится — вычитал, не помню, где: «В жизни всегда есть место подвигу — главное, держаться от этого места подальше». Ха-ха! Ты один?

— С подругой. Пойдём, познакомлю.

Мы подошли к Люде, загоравшей в своём французском бикини (мой, чёрт возьми, подарок!), на который я бы с удовольствием добавил немножко ткани. На Вадьку она явно произвела впечатление.

— Всё, ребята, — сказал он, — этот вечер мой, то есть, наш! Я знаю ресторанчик, где всяких там устриц и прочих скользких гадов готовят так, что пальчики оближешь. И притом недорого, и притом местные вина за копейки, и притом хозяин, именно в связи с наплывом нашего брата, выписывает прямо из Швеции водку «Абсолют», по-моему, самую вкусную водку в мире.

Вечером мы сидели в действительно уютном ресторанчике, с удовольствием ели прекрасно приготовленных «гадов», запивая их вкуснейшим, на мой вкус, может быть, чересчур сладким, местным вином, перемежая его рюмочками ледяного «Абсолюта».

— Ну, что делаешь? Каким способом заколачиваешь презренный металл? — спросил Вадька после третьей, последовавшей сразу после первой и второй. Сам он, оказывается, «пахал» в офисе какой-то коммерческой фирмы, директор которой — трепло и мудак (Людочка, простите великодушно), особых перспектив Вадька там не видит, надеется на папу, о котором после. Слава Бога, сейчас в фирме затишье, отпросился у «мудака» (Людочка, простите ещё раз) в отпуск — поправить пошатнувшееся на этой «пахоте» здоровье. А у тебя?

— Ничего особенного. Куда можно пристроиться после Афгана, если, понятно, не идти учеником слесаря или токаря? Разумеется, в охрану. Работа не сложная, деньги неплохие, если, конечно, не сачковать. А перспектив, наверное, даже меньше, чем у тебя.

— Ладно, — сказал Вадька. — Завтра я отбываю. Записывай телефон. Поговорим обо всём подробно. С охраной, разумеется, надо кончать. У моего фазера все друзья ходят с охраной, только количество этих друзей всё уменьшается. Подозреваю, что и их охранников тоже.

Следующую неделю мы вели себя, как мыши. Правда, мыши водоплавающие. Соотечественники к нам не приставали, и мы с Людой ещё пару раз посетили оставленный Вадькой нам в наследство ресторанчик.

ГЛАВА 11

Вернувшись в Питер я несколько дней бесцельно бродил по городу и как-то вечером позвонил Вадьке.

— Андрюха! — заорал он, — старик! Дуй ко мне! Прикинь: фазер смотался из дому, и винный погреб в нашем распоряжении. Сейчас же вызываю двух тёлок, оттянемся по полной программе.

Через полчаса я был у него. На столе стояла бутылка «Бифитера», бутылка «Абсолюта», шампанское и что-то ещё из даров солнечной Грузии. На закуску твердокопчёная колбаса, какая-то красная рыба и маслины, до которых Вадька был охотник. Если не фанат.

— Дёрнем по одной, — сказал он, разливая по стопкам «Абсолют», — тёлки уже в дороге, шампанское для них. Хотя от водки, — он хохотнул, — тоже не отказываются. Да ты сам увидишь.

Когда девушки вошли в комнату, я вздрогнул: Дашка Милютина, подружка моих институтских лет, точнее, года, а если ещё точнее, то вообще одного семестра. С тех пор прошло немало времени, и её тогдашняя девичья привлекательность расцвела — передо мной была молодая и бесспорно прекрасная женщина, к тому же ещё женщина, хорошо осознающая свою красоту и даруемую этой красотой власть над мужчинами.

Она тоже сразу узнала меня и если удивилась, то по крайней мере этого не показала.

— Привет, Андрюша, — сказала она и подставила для поцелуя… губы.

— Так вы знакомы! — заорал Вадька, — тост «За знакомство» дал дуба. Значит, пьём «За любовь»!

И, опустошив рюмку, смачно чмокнул в губы вторую девушку, тоже, кстати, хорошенькую.

— Маша — представил он. Даша и Маша. Мы с Тамарой ходим парой. Андрюха, не тушуйся, водка остынет, то есть, я хотел сказать, согреется.

— Как институт? — спросил я, усаживаясь рядом с Дашей, — Заканчиваешь?

— Бросила, — сказала Даша, глядя на меня своими, всё ещё волнующими глазами. Когда отец погиб, пришлось пойти работать. Мама в жизни не работала, всегда жила за отцовской спиной. Секретарствую в Вадькиной фирме. Он, кстати, и пристроил.

— Ну и как, — сказал я, — дежурство на телефоне плюс секс?

— Слава Богу, нет — хотя и в этом случае, наверно, пошла бы. Есть-то надо. Моему патрону под семьдесят, — подагра, язва, короче, ему не до этого.

— Так вы с Вадькой, выходит, знакомы? — сказал я, — мы-то с ним одноклассники, а ты…

— У нас отцы служили вместе, правда, мой ушёл из системы, когда Вадькин ещё продолжал служить. А мой обиделся на нового министра, который начал увольнять старых работников и продвигать своих. И ушёл. Чем-то занялся, даже не знаю толком, чем, но деньги зарабатывал солидные.

— А как погиб? — спросил я и спохватился: извини.

— Да чего там… — сказала Даша, — убили какие-то подонки, по всему, мелкая шпана. Дали булыжником по голове, забрали деньги и часы, даже машину не тронули, так его и нашли — рядом с машиной.

«Господи, — мелькнуло у меня в голове, — только этого не хватало».

— Ладно, — сказал я, — давай помянем твоего отца. «Царство Небесное рабу…» — Алексею, — сказала Даша, и у меня отлегло от сердца. И мы, не чокаясь, выпили.

— Ага! — сказал Вадька. — Эти уже пьют сепаратно и шепчутся о своём. Хорош шептаться, давайте выпьем вместе. Потом шепчитесь хоть до утра, комната с двуспальным диваном свободна.

Так всё и получилось. Диван, действительно, оказался просторным, а Дашино тело, когда-то приводившее меня в восторг, оказалось ещё более волнующим, желанным и, добавлю, более умелым.

— А как твой козёл? — не удержался я, отдышавшись от первых ласк и закурив, — Алекс, ну, тот, в институте?

— Всё-то ты помнишь, чего не надо, — сказала она. — Дура была — запачкал мне мозги блестящими перспективами в банке отца — банкира. Который оказался дипломатом — не то в Анголе не то в Лаосе. Через год вышибли на пенсию, как брежневского кадра. А Сашка подсел на наркоту. Жив ли, нет — даже не знаю.

Рассуждая трезво, я, конечно, понимал, что моя Люда, как человек, куда лучше Дашки, но когда вечером слышал по телефону её чуть хрипловатый голос: «Андрюша? Что ты делаешь сегодня вечером?» — забывал обо всём, принимал душ, брился и мчался к ней, в её однокомнатную, тоже съёмную, квартирку. Иногда, проклиная себя, даже отменял свидания с Людой, что-нибудь наврав о якобы неотложных делах. Думаю, что, если б Люда меня видела в этот момент, сразу бы всё поняла, а по телефону мне ещё как-то удавалось выкрутиться.