Артемий Люгер - Быть киллером

• Название: Быть киллером
• Автор: Артемий Люгер
• Жанр: Криминальный детектив

Молодой парень, вернувшийся из Афганистана, после долгих поисков подходящей работы, по совету бывшего однополчанина становится киллером. Через некоторое время он убеждается, что работает на организацию, возглавляемую отставными генералами КГБ. После выполнения многочисленных заданий организации в разных странах мира, ему становится понятно, что следующий кандидат на уничтожение — он сам. С помощью любовницы — жены своего очередного начальника — он предпринимает попытку бегства, но преданный своей бывшей подругой, оказывается в руках преследователей…

---

«Хитрую жопу», как я про себя стал называть нашего осторожного клиента, я сделал ровно через две недели. Незаметно поошивавшись возле дома и офиса, я выбрал офис и произвёл разведку уже более внимательно. Напротив были дома с удобной для моей цели чердаками, но я понимал, что все они под присмотром. Тогда я решил внимательно осмотреть низы. И действительно, наискосок от дома я офисом стоял дом, чьи чердачные окна просто умоляли «используйте нас». Этот призыв не мог остаться незамеченным компетентными ребятами. А вот пара маленьких, да ещё забитых досками подвальных окон, возвышающихся над асфальтом сантиметров на двадцать пять-тридцать, не должны были, по моему мнению, привлекать к себе внимания. Кроме того, все — и милиция, и обыватели — привыкли к тому, что «жертва криминального беспредела» получает свою пулю сверху, так что выстрел снизу психологически не должен был приниматься в расчет. Я поделился мыслью с Михаилом Петровичем, он посмотрел на месте и ободрил. К нужному дню подвальчик был оборудован лучшим образом.

Время я выбрал вечернее, так как, по моему мнению, человек, выходящий с работы, менее напряжён и, соответственно, внимателен, чем утром. В пять вечера я занял свой пост, и уже в восемь удача повернулась ко мне лицом. Двери офиса отворились, сначала оттуда вышли два человека в неприметных серых плащах. А ещё через пару секунд в дверях показался человек явно начальственного вида. На всякий случай я взял его на мушку. А когда он, бросив быстрый взгляд вправо, всем корпусом повернулся налево, подставив мне своё лицо «анфас», я легко нажал на спуск и вогнал ему пуля в лоб чуть выше переносицы, любимая точка снайпера. Отход был отработан до мелочей, инструмент был забран уже после моего ухода. И уже через пару часов я смотрел и слушал по телевизору репортаж об «очередном заказном убийстве, нагло совершённом прямо в центре города». Милиции я не боялся: об её непрофессионализме и продажности не говорили только ленивые, кроме того, я давно понял, что в нашем деле нужно опасаться не милиции, а заказчика.

Не один раз я задавался вопросом, почему, а главное, зачем Лёха «сдал» меня Михаилу Петровичу. Если Михаил Петрович посредник, а в том, что он посредник, я не сомневался, то «сдав» меня, Лёха автоматически становился лишним в цепи «заказчик — посредник — исполнитель».

— И не в том ли причина, — подумал я после долгих размышлений, — его мучительной смерти, что он и сам трезво оценивал ситуацию и сдавать не хотел. Очень не хотел и сдал, судя по всему, не сразу, а после продолжительных «уговоров». А отсюда вытекает вывод, что не какие-то «круги», которые Михаил Петрович описывал своим невнятным жестом, а он сам был организатором Лёхиной смерти.

Вывод был неприятный, но в моих отношениях с Михаилом Петровичем ничего не менял. Лёха был ему конкурентом, а я скорее той курицей, что несла для него золотые яйца, так что для меня он угрозы не представлял. Эмоции я пока решил задвинуть подальше, но не отбрасывать совсем, пока ещё не имея представления о том, когда они мне понадобятся, но что понадобятся, в этом я не сомневался.

ГЛАВА 7

После выполнения последнего заказа я «бездельничал» полтора месяца. С Людой я встречался то на своей, то на её квартире, довольно часто, но не каждый день. К тому же она работала, а я целый день был свободен. Слонялся по городу, ходил в кино на дневные сеансы и потихоньку пристрастился смотреть телевизор, особенно многочисленные новостные передачи. Таким образом, время подумать у меня было предостаточно. Подумать и сделать выводы. Например, из «новостей дня» я узнал, что «Хитрая Жопа» был не «пешкой», мешающей какому-то «ферзю», а «ферзём», то есть, очень крупным чиновником, через руки которого шли огромные финансовые потоки, причём не только регионального а и федерального значения. Моя «акция», назовём её так, наделала много шума, сам Президент объявил, что поиски «подлого убийцы» берёт под свой контроль, что меня не особенно взволновало, ибо опыт показывал, что этот контроль ничего не стоит. И не только из-за бездарной работы милиции. Было ясно, что подобные «акции» были выгодны очень сильным фигурам, вполне способным блокировать любые расследования. Куда больше этого контроля меня заинтересовали звучавшие с экрана утверждения, что киллер, совершивший это резонансное преступление, получил за свою работу огромные деньги. Назывались цифра в пятьдесят, сто и даже двести тысяч долларов. Меньше пятидесяти не называлось ни разу. На телевидении работали отнюдь не неопытные в подобных вопросах люди, и я понял, что за мою работу действительно были заплачены огромные деньги. Заплачены, но мной не получены, или, точнее, получены не мной. Мне были отстёгнуты двадцать пять тысяч. Кто получил остальные, было ясно. Получается, что меня используют «втёмную». Такой вариант меня не устраивал: если продал душу дьяволу, то, по крайней мере, за большие деньги. Значит, в своих отношениях с посредником я должен перейти на следующий уровень. Не получать с благодарностью то, что дают, а самому назначать цену. Для этого я должен знать, а мне должны сообщать величину или «вес» той фигуры, которую мне заказали. То есть, из простого исполнителя, которого наняли раз и навсегда, я должен превратиться в исполнителя — партнёра, которого время от времени нанимают на разовую работу. От которой я имею право отказаться, если она меня по каким-то причинам, в частности, финансовым, не устраивает. И я решил поговорить об этом с Михаилом Петровичем. Опасаться мне было нечего: я был нужен ему больше, чем он мне. Забегая вперёд, скажу, что такой разговор у нас состоялся.

— Ну, что ж, — сказал Михаил Петрович, выслушав мои претензии, — этого разговора я ожидал, рано или поздно ты должен был об этом заговорить. Оказалось скорее рано, чем поздно, но это значит, что ты умнеешь быстро, что достойно всяческого уважения. И ещё пятнадцати штук, которые получишь у меня завтра.

Эти деньги Михаил Петрович явно отрывал от своих, но меня это не волновало. Я оказался прав в том, что нужен ему больше, чем он мне. Последовавший за этим разговором заказ был принят мной уже на новых условиях.

Теперь пора было подумать о машине. Довольно быстро я приглядел тачку, слегка подержанную «бээмвэшку», выглядевшую, как мне было нужно: не бедно и не шикарно. Водить я выучился ещё до армии у своего приятеля, который лихо гонял на отцовских Жигулях. Ходить на водительские курсы у меня не было никакого желания, права я купил у капитана-гаишника, который своей алчной рожей показался мне подходящим для подобной операции. Исключительно от нечего делать я записался на дневные курсы английского, это отчасти решало проблему дневного времени, а заодно облегчало ответ на Любины вопросы, почему у меня так много свободного времени.

Работа шла своим чередом. За полгода после памятного разговора с Михаилом Петровичем я выполнил три заказа, получив соответственно двадцать пять, тридцать и тридцать тысяч. Угрызения совести меня уже не мучили совершенно. Помимо естественного привыкания, а человеку свойственно привыкать ко всему, действовали также разговоры, которые я слышал, гуляя по городу. Все они были в одном ключе: «Честных людей не убивают. Убивают тех, кто нахапал и с кем надо не поделился. Туда им всем и дорога».

Так же постепенно я начал привыкать к дорогой одежде и дорогим ресторанам. Чемодан у меня под кроватью постепенно наполнялся пачками денег с портретами американских президентов, надо было думать о более вместительном и безопасном хранилище. Здесь без Михаила Петровича я обойтись не мог и собирался в ближайшее время поговорить об этой, ставшей насущной, проблеме. Но на следующей встрече Михаил Петрович не дал мне заговорить, а начал сам, причём не без редкой для него торжественности. По случаю дождя мы встретились в облюбованной для подобных случаях кафешке.

— С заказом, о котором ты сейчас услышишь, ты, Кирилл, можно сказать, переходишь на новый профессиональный уровень. Это, к слову сказать, касается и оплаты. Человечек, твой будущий клиент, прожил не столь долгую, сколько бурную жизнь. Посмотришь на него — ничего, вроде, особенного, кроме наглой и противной морды, а между тем тот крупный чиновник с Чайковского рядом с ним не более чем средневес рядом с тяжеловесом. Деньги, которыми он распоряжается, тебе и во сне не снились, но при всём его весе и влиянии нет во всём свете человека, который называл бы его по имени-отчеству. «Папа» — и всё. Просто «Папа».

— Ого, — сказал я, — а за этого «Папу» меня не разделают на шашлык? Уж больно велика фигура.

— Велика фигура, да дура, — откликнулся Михаил Петрович. Убрать его, врать не буду, не просто. Не просто, но, представь себе, почти безопасно. Если не попадёшься на месте, о дальнейшем можешь не беспокоиться. Этот «Папа» за последние несколько лет успел так крепко нагадить и своим конкурентам и своим «друзьям», что о его безвременной кончине не один человек не пожалеет, а бог знает сколько вздохнут с облегчением. Конкуренты обрадуются, наследники начнут делить наследство, а твоё дело — думать, куда инвестировать полученную за это дело сотню. Сотню тысяч, как одну копеечку, то бишь один цент.