Рейнеке Патрик - Ива и Яблоня: Новое платье королевы

• Название: Ива и Яблоня: Новое платье королевы
• Автор: Рейнеке Патрик
• Жанр: Фэнтези

история про маленькое альпийское королевство конца 19 века (оммаж братьям Гримм, Ш. Перро и Андерсену) ко Дню ошибок и недоразумений в "Заповеднике сказок"

---

Все как всегда. Все, как и должно быть. Про нее забыли. Ну, что ж, кто-то же должен стеречь карету. О чем они там совещались? Вроде как было решено распрячь лошадей, чтобы пересадить на них женщин. Принц предоставил свою лошадь — кому она, интересно, достанется, матушке или кому-то из сестер? — и теперь, надо думать, будет сопровождать их до самого порога. Хотя, конечно, разумнее было бы впрячь третье животное и просто вытащить карету. Но это было бы слишком обыденно, а так открывалась возможность для разного рода красивых жестов, слов и еще более — для беспочвенных фантазий. Сестры и матушка были вне себя от счастья — собираясь на бал, они и то радовались меньше. И никакие неудобства предстоящего путешествия верхом в отсутствие нормальных седел не могли их остановить. Отец, виновник всех мыслимых и немыслимых бед, имел все основания чувствовать себя прощенным. Ведь не застрянь они в бездорожье, не было бы этого захватывающего приключения.

Такое впечатление, что наследник престола появился в лесу исключительно ради того, чтобы помочь ее семейству — будто никаких других дел у него больше не было. Его высочество скинул с себя плащ, чтобы женщины могли пройти по нему, не испачкав нарядов и обуви. Помог спуститься из кареты и усесться на лошадь матушке, а сестер так и вовсе перенес на руках. В общем, вел себя как самый настоящий сказочный принц, каким ему и положено быть в девичьих грезах. И все это так галантно — с шутками, с комплиментами, с улыбками… Даже не верилось, что с этим человеком она провела лучший в своей жизни вечер.

Понаблюдав со стороны за этой суматохой, она передала фонарь Йоханнесу. Потом обошла карету с другой стороны, чтобы не привлекать внимания. Приоткрыла дверцу и скользнула внутрь. Ноги, конечно, грязные, но завтра она все отчистит. Она услышала, как где-то снаружи принц спросил, есть ли еще один фонарь. Отец заглянул к ней в карету и, как бы извиняясь, спросил:

— Ты ведь не боишься темноты? — хотя заранее знал ответ.

— Нет-нет, поезжайте, — тихо ответила она. — Со мной ничего не случится.

— Дай-то бог, — почему-то со вздохом пробормотал отец.

Она слышала, как под оханье матушки и аханье сестер мужчины увели лошадей. Когда стихли последние звуки, она решила, что сейчас как раз самое время вздремнуть. Вечер выдался долгим, а утром будет полно дел. Скоро вернется отец со Стефаном и Иоханнесом, они приведут обратно лошадей и будут вытаскивать увязнувшую карету. Но пока, до их возвращения, какое-то время у нее есть. Она закрыла глаза и, вероятно, тут же заснула, потому что даже не сразу услышала, как дверца кареты открылась, и напротив нее сел человек.

* * *

— Ну что ж, продолжим наш разговор, если вы позволите…

Она вжалась в сиденье. Он не мог видеть ее лица. Он вообще ничего не мог видеть — только угадывать движения, благодаря игре теней в лунном свете.

— Почему вы убежали? — усталым голосом спросил он.

Это какое-то недоразумение, как будто хотелось сказать ей. Но она только посильнее вжалась в сиденье, потому что это действительно было какое-то недоразумение — то, что он сидел напротив нее и задавал ей этот вопрос.

— И почему вы теперь молчите? Думали, я не узнаю вас без этого вашего безумного платья? — кажется, он начинал злиться. — Вы отказали мне, и я вправе узнать, почему.

Он села ровно, опустив плечи и понурив голову. Все было так неожиданно, так необъяснимо. С чего же ей начать?

— Да не молчите же вы! Я знаю, кто вы. Ну, какое вам еще нужно доказательство? — он полез за пазуху, вытащил ее туфельку, бросил ей на колени. Тут же устыдился этого жеста, смутился и продолжил уже совсем другим голосом. — Я вез ее всю дорогу у себя на груди, наверное, не следовало этого делать. Простите, если она помялась.

В лунном свете он увидел, как она медленно высвободила из складок плаща руки, все в свежих царапинах, протянула их к туфельке и взяла ее крошечными пальчиками.

— Послушайте, я вам должен сказать одну вещь. Можете не отвечать ничего. Но вы должны меня выслушать.

Голова по-прежнему опущена, пальцы сомкнулись на туфельке.

— Есть такая волшебная страна. Чем-то она похожа на ту сказку, в которою вы пытались проникнуть, приходя в детстве смотреть на танцы. Можете звать ее Нидерау, можете никак не называть. Многие хотели бы попасть в нее, но сложность состоит в том, что попасть туда можно только вдвоем. Я знаю, о чем говорю. Мне не раз случалось заглядывать туда, причем с разными людьми. Но ни разу не получалось остаться. За тот небольшой промежуток времени, что мы знакомы, я понял, что вы именно тот человек, с которым я смогу не только войти в эту волшебную страну, но и… Послушайте, я хочу прожить с вами жизнь.

Наконец, она подняла голову.

— Чем вы занимались в Вене?

Это было неожиданно. Но все же лучше, чем ничего.

— Учился. Изучал философию. Но диссертация получилась по истории и литературе. Тему вы знаете. Шрамы действительно получил на мензуре.

— И вам не стыдно? — спросила она. — Человек дрался с вами, и знал, что если с вами что-то случиться, он окажется убийцей наследника престола.

— Быть убийцей простого человека — тоже никому не пожелаешь. Но вы правы. Да, я действительно не должен был этого делать. Понял это, когда нас уже снарядили и мы встали в позицию. И я не решился прервать поединок из страха, что меня сочтут трусом… что, в общем, тоже было своего рода трусостью. Но все кончилось хорошо. Меня только обсмеяли за то, что я не нанес противнику ни одного серьезного удара, тогда как себя позволил кромсать за милую душу. Собственно, шутка про профиль относилась к моему носу.

— Так это правда, что вы проводили время со студентами и… публичными женщинами?

— Правда.

Но поскольку она молчала, ему пришлось спросить самому.

— И что вас в этом смущает? Да, возможно, это не очень достойная компания для будущего короля. Но что поделать, если умных и не испорченных положением людей можно встретить преимущественно в таком обществе. Что же до женщин, так иные студентам и не доступны. И я бы на вашем месте не торопился их осуждать. Они ведь не от хорошей жизни идут по рукам. Добродетель в наше время не заслуга, а роскошь, которую не всякий может себе позволить.

Она как будто задумалась, но через короткое время снова спросила.

— Вы любили когда-нибудь?

Перед его внутренним взором возникли узкие зеленые глаза Марион, ее темные локоны, ее умная улыбка, ее ослепительно белые зубы с щербиной от перекусывания нитки, ее исколотые иголками пальцы, которые он так долго жаждал покрыть поцелуями и всего только один раз ему это было позволено… белые кудряшки и тонкие черты Аниты, ее бесконечные юбки, один шорох которых приводил его в трепет, ее узкая змеиная талия, ее звонкий смех и эти руки, тонкие с длинными прозрачными пальцами, которые она так красиво умела заламывать на сцене, да и во время домашних сцен тоже… Он так цеплялся за эти образы, как будто пережитое чувство могло как-то оправдать его в ее глазах, как будто испытанные волнения страсти могли сделать его лучше… Лучше кого?

— Да. Дважды.

— Почему же вы до сих пор не женаты?

— Потому что… — и опять возникло перед его глазами смеющееся лицо Марион, как она хохотала, когда он наконец решился сказать ей о своих чувствах… и как раздраженно дернулись губы Аниты, когда он умолял ее все бросить и уехать с ним в Америку. — Потому что были особые обстоятельства…

Помолчав, он добавил:

— Я не мог объявить ни одну из них своей невестой, оставшись при этом наследником престола. А жить со мной они обе не захотели.

— А меня, значит, можно объявить? — рассерженно спросила она.

Он неловко рассмеялся.

— Я это уже сделал.

— Сделали?!

— Не называя имени, потому что еще не получил от вас согласия.

— Да вы сумасшедший!

— Ну, в чем-то да. Но точно не больше вашего!

Она осеклась.

— Вы правы. Явиться на бал было с моей стороны безумием. Извинитесь, пожалуйста, за меня перед вашим батюшкой, — добавила она. — Я, наверняка, вела себя неучтиво. Но я просто не могла подумать, что он король. Он был настолько прост со мной.

— Передам. Но вы не берите это в голову. Ему, кажется, недостает именно такого общения. И вы нашли единственно верный подход.

"Как и ко мне", — добавил он мысленно. Но она уже забыла об этом. Он видел, как она пожала плечами.

— Почему я должна хотеть выйти за вас замуж?

Он пожал плечами в ответ. Все девушки Оберау хотят выйти за него замуж. Но она ему именно тем и понравилась, что была не такой, как все.

— Потому что со мной вам, с очевидностью, хорошо. А с вашей семьей — нет.

Она на минуту задумалась.

— Но вы меня совсем не знаете.

— Того, что я успел узнать о вас, мне достаточно.

— Нет, вы не понимаете меня… У меня нет никакого опыта общения с противоположным полом, но я много читала об этом в книгах. И потом я наблюдаю за другими людьми. А со стороны часто видишь больше… Я хочу сказать, вы только думаете, что любите меня, но на самом деле вы просто увидели незнакомую девушку в необычном волшебном платье. Это возбудило ваше любопытство, вам хочется узнать больше, и вот вы уже готовы пойти на что угодно, наговорить и наобещать с три короба, лишь бы заполучить желаемое.