Йен Макдональд - Бразилья

• Название: Бразилья
• Автор: Йен Макдональд
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-087713-3

2032 год. Случайная встреча вовлекает Эдсона, молодого человека, пытающегося выбиться из нищеты, в опасный мир квантовых хакеров, таинственных двойников и паранойи. Он узнает секрет, способный изменить всю историю человечества, но куда бежать в стране, где царит тотальная слежка?

2006 год. Марселина, амбициозный телепродюсер, в поисках материала для реалити-шоу наталкивается на свидетельства древнего заговора, и вскоре мир вокруг начинает рушиться, угрожая не только ее рассудку, но и жизни.

1732 год. Иезуит Луис Квинн отправляется в Бразилию, чтобы по заданию Святого престола призвать к ответу священника, преступившего законы церкви. Но задание оказывается куда сложнее, и в дебрях Амазонки Луис находит то, что ставит под сомнение не только его веру, но и взгляды на устройство Вселенной.

Три героя, три истории, три Бразилии, связанные через пространство и время, в эпическом романе о природе самой реальности, где ничто не случайно, и даже название с секретом.

---

«Пока, Адриану. Спасибо, Адриану. Увидимся в пятницу, Адриану. Обнимаю, Адриану».

– Кстати, – он повернулся, уже стоя у двери. – Хотя и не у нас, но напоминаю, что в этом году проходит чемпионат мира по футболу.

«Спасибо, Адриану. Правильно, Адриану. Мы учтем, Адриану».

Боба Фетт все еще грозно держал Марселину на прицеле, но зато Йода, казалось, улыбался.

22 сентября 2032 года

Мяч неподвижно висит в воздухе. Его траектория дугой окаймляет Сидаде-де-Лус, пятьдесят улиц на склоне, на вершину приходится терновый венец фавелы, внизу шоссе исходит от жары в отражении окон и зеркал заднего вида. С другой стороны дороги начинаются закрытые анклавы: красные крыши, голубые бассейны, зеленые тени. В мареве бесконечные башни Сан-Паулу превращаются в архитектурные призраки, в которые с трудом верится, на их верхних этажах горят рекламы. Вертолеты нетерпеливо снуют между посадочными площадками на крышах. Там, наверху, живут люди, чья нога никогда не касалась земли. Но Ангелы Постоянного Надзора поднимаются еще дальше. В ясный день их можно заметить – еле заметное мерцание, словно заблудившиеся клетки в желеобразной массе внутри глаза, когда беспилотники поворачиваются на своей орбите и их большие, похожие на паутинку крылья бликуют на солнце. Шестнадцать беспилотных летательных аппаратов, бренных, как молитвы, постоянно кружат на границе тропосферы. Эти роботы, словно ангелы, никогда не устают, без необходимости не касаются земли и подобно ангелам читают людские сердца и намерения. Они мониторят и отслеживают два миллиарда арчидов – активных радиочастотных идентификационных устройств, – которые рассеяны по машинам, одежде, бытовой электронике и кредитным картам двадцати двух миллионов жителей города Святого Павла. В двадцати километрах над Ангелами Постоянного Надзора огромные воздушные шары размером с городской квартал маневрируют в тропопаузе[47], удерживая позицию над наземными центрами передачи данных. Эксабайты2 информации циркулируют между ними, создавая бесшовный узор коммуникации, в который укутана не только Бразилия, но и вся планета. А еще выше, за пределами чувств и мыслей, GPS-спутники движутся по предустановленным орбитам, отслеживая малейшее движение, записывая любую трансакцию, каждый реал и центаво. И над всем этим Господь в своем кресле взирает на Бразилию и триста миллионов душ, ностальгируя по тем временам, когда всеведение было его прерогативой.

Все это на долю секунды застывает в параболе, которую описал футбольный мяч ЧМ-2030. А потом он падает. Приземляется на правую ногу девушки в облегающих шортиках из спандекса, на которых сзади написано ее имя – Милена – желтыми буквами на зеленом фоне. Она удерживает мяч на плоской поверхности бутсы, а потом снова отправляет его в полет. Резко поворачивается, отбивает мяч левой ногой, подныривает под него и ловит на грудь. На футбольной майке спереди написана ее фамилия синим на золотисто-желтом. Кастру. Синий, зеленый и золотистый – цвета бразильского флага.

– Грудь могла бы быть побольше, – говорит Эдсон Жезус Оливейра де Фрейтас, втягивая утро сквозь зубы. – Но, по крайней мере, она блондинка. Она ведь настоящая блондинка?

– Вы о чем? Это моя двоюродная сестра!

Двукурок – тощий парень с желтоватой кожей, каких в Бразилии называют эншуфрада, без особого стиля и не разбирающийся в жейту и, если эта девчонка, которая выписывает пируэты под мячом в своих сексуальных шортиках и коротеньком топе – его двоюродная сестра, тогда Эдсон не шестой сын шестого сына. Они сидят на складных армейских брезентовых стульях на краю площадки для футсала[48], в бетонном бункере, полном собачьего дерьма, на пустыре за Ассамблеей Бога[49]. Милена Кастру, королева футбола в Сидаде-де-Лус, теперь удерживает мяч на голове на счет раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь. Все хорошие девочки попадают в рай. Особенно за Ассамблеей Бога. Мяч послушно подскакивает на ее поднятом лбу. Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать. Как богачи и ангелы, этот мяч никогда не касается земли.

– И сколько она так может?

– Да сколько захотите.

Девушка держит шар на голове и широко улыбается, потом подмигивает Эдсону и принимается перекидывать мяч с колена на колено. На ней гетры патриотических цветов. Они окончательно покоряют Эдсона.

– Я беру ее. – Он практически видит, как в глазах Двукурка посыпались реалы, словно в мультике. – Приходите ко мне в офис, поговорим.

«Офис» – это на самом деле хибарка рядом с домом доны Ортенсе, в которой пахнет собачьей мочой и плесенью, но именно оттуда ведет свои дела бюро по поиску талантов «Де Фрейтас Глобал Талант». Королева Милена разворачивается, принимает позу, и мяч с легкостью падает в изгиб руки.

– Я впечатлен.

Ее белая кожа даже не увлажнилась от пота.

– Думаю, у тебя есть талант. К несчастью, в наши дни одного таланта мало. И вот тут я могу помочь. Тебе нужно УТП. Ты знаешь, что это? Уникальное торговое предложение. Кстати, милые шортики, но придется их снять.

– Эй! Это моя сестра на минуточку! – восклицает Двукурок.

Местные ребятишки приходят по трое-четверо на площадку для футсала, нетерпеливо ударяя по маленькому, тяжелому мячу.

– Тут нужны стринги. А еще в какой-то момент потребуется увеличить грудь. Это не помешает?

Королева Футбола качает головой. Мальчишки, пришедшие на игру, пялятся на нее. Она к такому привыкла, думает Эдсон. Но в первом тайме на стадионе Парк-Сан-Жорже на тебя будут смотреть сорок тысяч, пока ты будешь снова и снова отбивать мячик.

– Отлично, отлично, отлично, тогда я попытаюсь пропихнуть тебя в одну из команд серии С. «Атлетику Сорокаба», «Риу Бранку», что-то типа этого. Раскрутим тебя, создадим репутацию, а потом двинемся дальше. Но для начала тебе нужно прийти ко мне в офис, чтобы уладить формальности.

Милена спокойно кивает, натягивает шелковую куртку с эмблемой «Тиман»[50] и вязаные гамаши командных цветов. По крайней мере девчонка понимает, как дела делаются, в отличие от Двукурка, который туп настолько, что Эдсон недоумевает, как ему вообще удалось дожить до двадцати восьми лет. Но она может выстрелить. Это первый крупный контракт «Де Фрейтас Глобал Талант», не считая женской команды по фудволею[51] и Налика, но то была лишь разминка. Эдсон щелкает стульями, они складываются в тонкие трости, которые человек может нести за спиной. Умная штука, эти смарт-пластики. Двукурок обнимает Королеву Футбола за обнаженную талию совсем не по-родственному. Надо заплатить ему комиссионные и вышвырнуть через заднюю дверь.

– Буду после девяти! – кричит Эдсон ему и Милене. Мимо проносятся мальчишки, жаждущие отвоевать обратно свою территорию, натягивают сетку и скидывают гавайские рубашки.

Уродливое лицо появляется на айшэдах[52] Эдсона – это Герсон, пятый из шести сыновей, куда менее любимый во всех отношениях, чем Эдсон. Эдсон постукивает по оправе, отвечая на звонок.

– Привет, мой непутевый брат, должен сообщить, я только что подписал прелестный контракт…

Эдсон мог перечислить тысячу глупостей, которые совершил Герсон за свою жизнь, но сегодня тот переплюнул себя. Он звонил потому, что через сорок минут ребята из охранной фирмы «Бруклин Бандейра» отследят его и убьют.

Из перевернутой дамской сумочки льется дождь из карточек, монет, ключей, тампонов, губной помады, пудреницы, мини-версии глянцевого журнала.

Монетки и ключи прыгают по мостовой, тампоны катятся в разные стороны, их разносит горячий ветер. Журнал со сплетнями – размером как раз под дамскую сумочку – падает, словно птица с перебитой спиной. Пудреница ударяется о бетон и взрывается, распадаясь на створки, спресованную пудру, пуховку и зеркальце. Последнее прокатывается чуть дальше. Герсон Жуан Оливейра де Фрейтас напал на девушку вне поля зрения систем безопасности. Он выследил ее рядом с магазином «Хьюго Босс» на Авенида Паулиста, ехал за такси до анклава, где обитали представители среднего класса, включая ее маму с папой, – до спрятавшихся за кладбищем Вила-Мариана псевдофазенд в колониальном стиле с крутыми прохладными бассейнами. Нужно было брать, пока девчонка возилась с пакетами. Он потянул за ленту одноразового пластикового пистолета. Девчонка все поняла с первого раза. Герсон вывалил все содержимое из сумочки, выбросил пистолет, который тут же начал разлагаться, и развернул маленький мотоцикл. Все закончилось прежде, чем девчонка успела закричать.

Заднее колесо разбивает зеркало, когда Герсон разгоняется. Кому-то это сулит несчастье. Он стягивает бандану, которой прикрывал лицо, вниз, на шею. Сейчас одного взгляда на нее достаточно, чтобы тебя остановили и обыскали. Антисоциальный наряд. Ее айшэды, часы, футболка, такси – чей-то глаз да срисовал его. Номерные знаки мотоцикла лежат в рюкзаке. Когда он доберется в чипперию, все вернется на место. Двадцать секунд с отверткой, и все дела. Карточки будут уже пусты. Коды ключа изменяются каждые восемь часов. Монеты стоят дешевле пластика, из которого изготовлены. Косметика, тампоны, бабские журналы и вовсе не для парней. Но на улице сумку от Джиорелли Хаббаджабба сезона 2032, которая не просто должна, а обязана во что бы то ни стало быть у каждой девушки, можно толкнуть за три тысячи реалов. Да-да, три тысячи за сумочку. Приз болтался у него на руке, пока Герсон летел по наклонному съезду в сторону ревущей Авенида Франсиску Мескита.