Жан Франсуа Лаперуз - Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»

• Название: Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»
• Автор: Жан Франсуа Лаперуз
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-65283-9

Новый том серии «Великие путешествия» — «Путешествие по всему миру на “Буссоли” и “Астролябии”» — представляет современному читателю наследие одного из самых знаменитых мореплавателей эпохи Просвещения — Жана Франсуа де Гало, графа де Лаперуза (1741–1788). В основе этого издания — первый перевод на русский язык дневников великого путешественника.

Маршрут кругосветного плавания, предписанный Людовиком XVI офицеру Королевского флота Жану Франсуа де Лаперузу, превосходил все, что было известно до той поры: Франция собиралась разом превзойти все свершения Великобритании в географических открытиях неизведанных земель. Напутствуя Лаперуза, король произнес: «Я буду считать самым счастливым итогом экспедиции, если она завершится без потерь человеческих жизней». К сожалению, пожелание Людовика не сбылось. Экспедиция пропала в марте 1788 года: Лаперуз «бесследно исчез в безбрежном синем океане, и только скорбная загадочная его тень не покидает наши умы и сердца». Лишь почти через 40 лет, в 1826 году, на острове Ваникоро, в западной части Тихого океана, были обнаружены следы пропавшей экспедиции. Эта книга — первый перевод на русский язык дневника знаменитого путешественника, дань героическому подвигу великого человека, одного из самых замечательных первооткрывателей в истории человечества. Издание включает не публиковавшуюся ранее на русском языке биографическую книгу известного историка Эрнеста Скотта «Жизнь Лаперуза».

Как и предыдущие издания серии, книга прекрасно оформлена и насыщена огромным количеством цветных и черно-белых иллюстраций.

---

Все эти соображения определили мой выбор Консепсьона вместо островов Хуан-Фернандес. Я знал, что эта область Чили обильна зерном и что оно дешевле здесь, чем в любой из стран Европы; что я найду здесь в изобилии другие съестные припасы, и по весьма умеренной цене. Соответственно, я несколько отклонил свой курс к востоку.

22 февраля вечером я увидел на горизонте остров Моча, который располагается в пятидесяти лье к югу от Консепсьона. Опасение быть унесенным течениями заставило меня подойти к суше, однако я полагаю, что это была напрасная предосторожность и что было бы достаточно держаться широты острова Санта-Мария, оставляя его в пределах видимости, но не приближаясь к нему более, чем на три лье, потому что в открытом море у северо-западного мыса этого острова есть подводные скалы.

Когда корабль обогнет этот мыс, далее можно идти вдоль суши — тогда все опасности будут уже над водой и на малом расстоянии от берега. В то же самое время станут видны «Сосцы» возле устья реки Био-био — две невысокие горы, чье прозвище указывает на их форму.

Нужно взять немного к северу от «Сосцов» в направлении мыса Талькауано, который образует западную сторону входа в бухту Консепсьона. Протяженность бухты как с востока на запад, так и с севера на юг около трех лье, однако вход в нее преграждает остров Кирикина, образующий два пролива, из которых восточный — более безопасный и единственный использующийся. Его ширина около лье. Западный пролив, между Кирикиной и мысом Талькауано, едва ли шире четверти лье и полон скал — проходить через него должно лишь с хорошим лоцманом.

У побережья дно обнаруживается от острова Санта-Мария и до входа в бухту Консепсьона. В трех лигах на взморье лот показал семьдесят саженей, грунт — черный ил; и тридцать саженей внутри бухты. От северной оконечности острова Кирикина вода начинает мелеть до семи саженей на расстоянии двух мушкетных выстрелов от суши. Вся бухта — превосходная якорная стоянка, однако укрыться от северных ветров можно лишь возле деревни Талькауано.

В два часа пополудни мы обогнули остров Кирикина, однако южные ветра, которые еще недавно были попутными нам, теперь стали встречными, и мы были вынуждены лавировать, непрерывно бросая лот. В подзорные трубы мы попытались найти город Консепсьон, который, согласно карте Фрезье, располагается в юго-восточной части берега бухты, однако ничего не увидели.

В пять часов вечера к нам прибыли лоцманы, которые поведали, что старый город разрушило землетрясение 1751 года и его более не существует, а новый город построили в трех лье от моря на берегах реки Био-био. Также лоцманы сказали, что нас ждали в Консепсьоне — письма испанского министра опередили нас. Мы продолжали лавировать, чтобы приблизиться к берегу бухты, и в девять часов вечера бросили якоря на глубине девяти саженей на расстоянии около лье к северо-востоку от рейда Талькауано, куда мы должны были прийти на следующий день.

На Огненной Земле. Иллюстрация из книги Ф. Ратцеля «Народоведение». 1903 г.

На переднем плане изображены лодки аборигенов, весла, гарпуны и копья для добычи рыбы.

В десять вечера мсье Постиго, капитан фрегата военного флота Испании, прибыл ко мне на борт по поручению коменданта Консепсьона. Он переночевал на корабле и отбыл на рассвете, чтобы отчитаться в исполнении своего задания. Он указал лоцману место якорной стоянки, наиболее удобное для нас, и прежде чем сесть на коня прислал нам большое количество свежего мяса, фруктов и овощей, которых оказалось достаточно для всей команды, чье доброе здравие его весьма удивило. Вероятно, еще никогда корабль не прибывал в Чили после хождения вокруг мыса Горн без больных на борту — а на двух наших фрегатах не было ни одного.

В семь часов утра 24 февраля мы снялись с якоря, наши лодки и баркасы повели корабль на буксире. В одиннадцать часов мы встали на якорь возле Талькауано, на семи саженях, грунт — черный ил. Середина деревни Талькауано — 21° к весту от зюйда; форт Святого Августина — зюйд, и форт Гальвес, возле источника пресной воды, которым мы пользовались, — 3° к весту от норд-веста.

Как только мы подошли к чилийскому побережью, мы производили лунные наблюдения ежедневно. Определенные нами долготы очень мало отличались от установленных для этого побережья доном Хорхе Хуаном[65]. Однако у нас есть основания полагать, что современный метод превосходит тот, который применялся в 1744 году, поэтому мы помещаем северный мыс острова Санта-Мария на 37° 1′ южной широты и 75° 55′ 45″ западной долготы; середину деревни Талькауано — на 36° 42′ 21″ широты и 75° 20′ долготы, в соответствии с наблюдениями, произведенными мсье Дажеле в наших астрономических палатках у самого берега моря.

Карта, начерченная доном Хорхе Хуаном, настолько точна, что нам оставалось лишь подтвердить это. Однако мсье Бернизе, инженер-географ, добавил на нее часть течения реки Био-био, чтобы отметить местоположение нового города и дорогу, ведущую к нему.

Бронзовый теодолит. XVII в.

Глава III Февраль — апрель 1786

Описание Консепсьона. — Нравы и обычаи местных жителей. — Отплытие из Талькауано. — Прибытие на остров Пасхи.

Бухта Консепсьона — одна из наиболее удобных в мире. Море здесь спокойно, течений почти нет, хотя высота прилива достигает шести футов трех дюймов. Наибольшая высота прилива в дни новолуния и полнолуния, в 1 час 45 минут.

Бухта закрыта от всех ветров, кроме северного, который в этом климате дует лишь зимой, то есть с конца мая по октябрь. На эти месяцы также приходится сезон дождей. Этим постоянным зимним ветрам, как и сменяющим их южным ветрам, господствующим в остальное время года и сопровождаемым очень хорошей погодой, вполне можно дать имя муссонов.

Единственная якорная стоянка, укрывающая от зимних норд-остовых ветров, находится возле деревни Талькауано на юго-западном берегу бухты. Сейчас это единственное испанское поселение в заливе. Старый город Консепсьон, как я уже говорил, разрушило землетрясение 1751 года. Он располагался в устье реки Сан-Педро на восток от Талькауано. Его руины еще можно увидеть, однако они не просуществуют так же долго, как развалины Пальмиры. Все здания в этой стране построены из самана или из кирпичей, обожженных на солнце. Крыши покрыты вогнутой черепицей, как и в некоторых южных провинциях Франции.

После разрушения города, который скорее поглотило море, чем уничтожили подземные толчки, жители рассеялись и временно обустроились на соседних возвышенностях. Лишь в 1763 году было выбрано место для нового города — в четверти лье от реки Био-био и в трех лье от старого Консепсьона и деревни Талькауано. Туда перенесли резиденцию епископа, кафедральный собор и другие религиозные строения. Новый город занимает большую площадь — здесь строят лишь одноэтажные дома, потому что они лучше выносят землетрясения, которые случаются в этих краях почти ежегодно.

Устье Био-био. Современная фотография

В новом городе насчитывается около десяти тысяч жителей. Кроме резиденции епископа, здесь также находится резиденция генерал-майора Хиггинса — командующего местными войсками. Епархия епископа на севере соприкасается с диоцезом[66] Сантьяго, столицы Чили, где располагается резиденция генерал-губернатора колонии. Граница Чили проходит к востоку от Кордильер, а на юге — по Магелланову проливу. Однако истинная граница проходит по реке Био-био в четверти лье от города. Вся страна к югу от реки принадлежит индейцам, кроме острова Чилоэ и небольшого участка вокруг Вальдивии. Было бы неуместно называть этих людей подданными испанского короля, с кем они почти постоянно воюют.

Таким образом, должность испанского военного командующего имеет очень большое значение. Этот офицер командует как регулярными войсками, так и ополчением, что предоставляет ему большую власть над гражданами, которые во всех остальных вопросах подчиняются коррехидору[67]. Лишь военный командующий отвечает за оборону страны и обязан до конца сражаться или вести переговоры. Вскоре новая система управления сменит прежнею, и она будет мало отличаться от той, которая существует в наших колониях: власть будет разделена между комендантом и интендантом.

Однако необходимо отметить, что в испанских колониях нет верховного суда: те же судьи, которые облечены властью от имени короля, рассматривают и гражданские дела при участии нескольких судебных заседателей. Поскольку правосудие вершат судьи, не равные по званию, вполне очевидно, что мнение председателя почти всегда определяет мнение подначальных судей. Таким образом, суд вершит, в сущности, один человек — остается надеяться, что он непредубежденный, беспристрастный и весьма просвещенный, иначе подобные порядки могут привести к весьма нежелательным последствиям.