Франсин Риверс - Рассвет наступит неизбежно [As Sure as the Dawn]

• Название: Рассвет наступит неизбежно [As Sure as the Dawn]
• Автор: Франсин Риверс
• Издательство: Библия для всех
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-7454-1196-0

Знаменитый гладиатор Атрет, более десяти лет сражавшийся на арене и заслуживший свободу благодаря неукротимой воле к победе, желает только одного — вместе с сыном вернуться на родину, в Германию. Он вынужден взять с собой приемную мать младенца, христианку Рицпу. Во время нелегкого путешествия бывший гладиатор обретает истинную веру. Но ни Атрет, ни Рицпа не подозревают, какие испытания ждут их на родине Атрета, чьи соплеменники поклоняются мрачному языческому божеству — Тивазу.

---

Когда все остальные уже думали, что Атрет мертв, ей пришло видение о его возвращении… И о том, что он принесет хаттам мир.

И вот теперь Фрейя пребывала в полной растерянности. Отчасти это видение исполнилось. Атрет стал в Риме знаменитым. Он сражался на арене гладиатором и победил всех своих врагов, заслужил свободу и вернулся домой. С ним пришла женщина с темными волосами и темными глазами, женщина каких–то странных убеждений, которую Фрейя, тем не менее, полюбила.

Но мир? Где же тот мир, который должен был принести Атрет?

Он принес с собой только непокорность, богохульство и боль. Всего за один вечер в ее семье, прямо у нее на глазах, начались ссоры.

Новый Бог? Единственный Бог. Как Атрет только мог сказать такое? Как он мог им поверить?

И что это за буря пройдет по империи и разрушит ее?

Фрейя дошла до священной рощи и опустилась на колени но священной земле. Сжав в руке свое украшение, она склонила голову перед древним деревом, в котором хранились золотые рога.

— Я недостойна тебя. Я недостойна тебя, Тиваз.

Упав ниц, она заплакала.

* * *

Аномия нашла Гундрида на лугу, к востоку от священной рощи. Он вел по кругу под уздцы священных белых коней, что–то тихо приговаривая и прислушиваясь к их фырканью и ржанию.

— Что она тебе говорит? — спросила Аномия, напугав старого жреца. Гундрид снял с кобылы уздечку, думая тем временем, что ответить Аномии. На самом деле он просто наслаждался видом этих прекрасных животных. Жрец погладил лошадь по боку и легонько хлопнул ее, отпустив к двум другим белым коням, пасущимся на залитом солнцем лугу.

— Хольт принесет добрые вести, — сказал он. Какие бы новости Хольт ни принес, их можно было истолковать лишь двояко: либо это восстание против Рима, либо необходимость повременить.

Аномия еле заметно улыбнулась.

— А у Фрейи было другое видение.

— В самом деле? — Гундрид увидел недобрый блеск в голубых глазах Аномии и понял, что лучше ему не выдавать своей радости по поводу того, что видения все же посещают Фрейю. — Где она?

— Молится перед священными символами, — сказала девушка. — И плачет, — ехидно добавила она.

— Пойду, поговорю с ней.

Аномия подошла ближе, встав у жреца на дороге.

— Почему Тиваз до сих пор благоволит к ней?

— Спроси у Тиваза.

— Спрашивала! Он не ответил. А священные лошади? Что они тебе говорят, Гундрид?

— Что ты обладаешь большой силой, — сказал жрец, прекрасно зная, что именно она хочет услышать.

— Мне этого мало, — сказала она, не скрывая своего недовольства, но все же более спокойным тоном. — Я должна лучше служить нашему народу.

Гундрид знал, что Аномия лжет. Он прекрасно понимал, что она жаждет власти ради собственной выгоды, а не для блага своего народа.

— Тиваз будет трудиться в тебе так, как сочтет нужным, — сказал он, втайне надеясь на то, чтобы бог продолжал говорить через Фрейю, которая действительно желала блага своему народу, а не славы и власти для себя.

Аномия смотрела вслед уходящему Гундриду, сжимая в руке свое украшение.

— Вчера вечером вернулся Атрет.

— Атрет? — удивившись, обернулся жрец. — Так он здесь?

— А разве твои священные кони не сказали тебе этого? — Аномия направилась к нему степенными шагами. — Атрет привел с собой какого–то римлянина и темноволосую женщину, которую называет своей женой. Все они говорят о каком–то другом Боге, Который могущественнее Тиваза.

— Это святотатство!

— А знаешь ли ты, что Фрейя видит в своих видениях кровь и смерть в лесу?

— Чью смерть?

— Она не сказала, — пожала плечами Аномия. — Думаю, она и сама этого не знает. Тиваз ей, наверное, не все открыл. Только намекнул на то, что произойдет.

Наверное, Аномии бог откроет больше, а может быть и все, если только она принесет ему жертву крови. Она посмотрела на старого жреца, и ей так захотелось принести в жертву его. Он был ловким обманщиком, который просто пас коней, но не заглядывал им в души. Ничего он не видел. Ничего не знал!

— Я встречусь с Атретом, после того как поговорю с Фрейей, — сказал Гундрид и ушел прочь.

* * *

Когда Гундрид разыскал Фрейю, она по–прежнему стояла на коленях в священной роще.

Увидев, что он приближается к ней, Фрейя в знак уважения встала. Она взяла его руки и поцеловала каждую в отдельности, оказав ему таким образом почести как верховному жрецу. Гундрид очень тепло относился к ней. Фрейя никогда ни перед кем не превозносилась, хотя в силу своего положения легко могла это сделать. Люди оказывали ей почести как живущей среди них богине. И в то же время именно Фрейя часто приносила подарки старому жрецу — шерстяное одеяло в холодную зиму, чашку очищенных кедровых орешков, мехи с вином, травы и бальзам, когда у него болели кости.

Аномия же никогда не проявляла к нему никаких знаков уважения. Она ограничивалась только теми знаками внимания, которые в итоге служили ее интересам.

— У меня было видение, — сказала Фрейя, ее глаза покраснели от слез. Она рассказала Гундриду все, что видела. Потом она сообщила ему о возвращении сына.

— Аномия мне уже сказала, — ответил Гундрид. — Я не могла разглядеть этого человека. Может быть, это был Атрет, может быть, римлянин, а может, еще кто–то.

— В свое время мы это узнаем.

— А если это мой сын?

— Разве ты не веришь своим собственным пророчествам, Фрейя? — мягким голосом спросил ее жрец. — Атрет вернулся и привел с собой женщину, как ты и предсказала. Он приведет наш народ к миру.

— Миру, — тихо повторила Фрейя. Как бы она хотела жить в мире! — Но что ты скажешь о римлянине, который пришел с ним?

— Что может сделать один римлянин?

— Атрет назвал его своим другом. Мой собственный сын выступает на его стороне и говорит, что будет его защищать. Ты хорошо знаешь Вара. Он может быть гостеприимным, но гнев в нем вскипает так быстро, что от его гостеприимства не остается и следа. И вот, вчера вечером мои сыновья едва не подрались. Я боюсь того, чем все это может кончиться.

— Ничего страшного не случилось. Они поссорились. С кем в молодости не бывает? Они ведь помирились. И они будут вместе, как были всегда.

— Атрет выступает в защиту какого–то нового Бога.

— Нового Бога? Кто его будет слушать? Тиваз всесилен. Все, что мы знаем, — это его всевластие, Фрейя. Сами небеса принадлежат Тивазу.

Но сомнения не покидали ее. Когда к ней пришли видения, римлянину достаточно было произнести имя Иисуса Христа, и тот дух, которого дал ей Тиваз, тут же ее оставил. Она хотела было поделиться этим с Гундридом, но решила промолчать. Она не собиралась стать причиной смерти кого бы то ни было, даже римлянина. Ей хотелось подумать. Ей действительно было нужно поразмышлять. Атрет связан с этим человеком, и она не сделает ничего, что может помешать ее сыну вновь стать тем, кем он и должен быть — вождем хаттов. И она усердно молилась о том, чтобы ее сын не сделал ничего такого, что подорвало бы веру в него со стороны соплеменников.

Видя, в каком она состоянии, Гундрид взял ее за руку и похлопал по ладони.

— Ты слишком беспокоишься об этом римлянине, Фрейя. Он здесь один, а нас много. Он будет жить.

— А если не будет?

— Тогда он умрет.

35

Атрет внял совету матери и большую часть времени проводил в дружеском общении с односельчанами. Феофил был рядом с ним, но, чтобы не вызывать никаких враждебных чувств к себе со стороны хаттов, он просто слушал разговоры, не вмешиваясь в них. Paди Атрета хатты терпели его присутствие, но их неприязнь и недоверие к нему были очевидными. Феофил не обращал внимания на многочисленные колкости в адрес римлян, и его спокойствие придавало Атрету силы, в результате чего подобные оскорбления не попадали в цель.

Самые сильные и молодые жители ушли вместе с Рудом и Хольтом на встречу с вождями бруктеров и батавов. В селе остались либо слишком старые, либо слишком молодые для сражений люди.

Осталось в деревне и небольшое количество воинов для защиты.

Стоило возникнуть опасности, как об этом быстро могли узнать все жители. Юзипий, возглавляющий охрану, был готов оставить свои обязанности, однако Вар и трое мужчин, которые первыми приветствовали Атрета, были иного мнения.

— Ты — вождь хаттов, и являешься им по праву, — сказал Атрету Юзипий, желая, чтобы тот занял свое законное место.

Атрет ответил ему отказом, совершенно не стремясь к власти.

Он вовсе не хотел спекулировать тем, что когда–то был вождем.

— Это было много лет назад. Теперь вождь Руд, и он может с тобой не согласиться.

Одиннадцать лет на чужбине — очень большой срок, и Атрет не собирался отнимать власть у человека, который все эти годы объединял хаттов.