Михаил Чехонин - «Горячий свой привет стране родной…» (стихи и проза)

• Название: «Горячий свой привет стране родной…» (стихи и проза)
• Автор: Михаил Чехонин
• Издательство: МОУ «Державинский лицей»
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 2009

Вернуться в Россию, вернуться в Россию стихами — об этом мечтал поэт русского зарубежья Михаил Георгиевич Чехонин (1907, Петрозаводск — 1962, Нью-Йорк). Двенадцатилетним мальчиком покинул Михаил родной дом. До конца своих дней поэт жил думами о России. Слово «привет» наполнилось в его стихотворениях глубоким содержанием: «привет-прощанье и привет-поклон». Родина для Чехонина — «последняя надежда и последняя любовь», разлука с ней — по-настоящему трагична.

В настоящее издание вошли: единственная книга М.Г. Чехонина «Стихи», (1946 г., Нью-Йорк), а также избранные стихи и проза, опубликованные в эмигрантских периодических изданиях («Новый журнал», «Возрождение» и др.)

---

К тому же Эдгар начинал надоедать всем своими диктаторскими замашками «великого редактора» и «непревзойденного критика», как за глаза называли его газетные писаки. В «Бродвейский Журнал» По приносил театральные рецензии. Театр был в одном квартале от обеих газет. Театральный Переулок существует и сейчас. Это узкий, мрачный проход через весь квартал, между Анн-стрит и Бикман-стрит. Когда входишь в этот заплесневелый от времени переулок, то невольно переносишься в Нью-Йорк середины прошлого века. По нему таскали декорации, торопились в свои уборные актеры, а на углу постоянно дежурили почитатели молодых актрис. Все это место было тогдашним центром города.

6

Были хорошие строчки, несколько удачных строф, но самого стихотворения еще не было, Это было даже не стихотворение, не баллада, не песня — это был, скорей всего, один из его рассказов, переложенный в стихи. Музыка была как будто совершенно новая музыка. По был проникнут до мозга костей этой новой потрясающей музыкой. Какие-то хоры, трубы, флейты и, пронзая весь этот хаос, — голос старого, вещего ворона. Голос судьбы Эдгара…

После захода солнца он приходил на берег Гудзона. Там было одно им излюбленное место. Гора Том. Высокая, плешивая скала, возвышающаяся над кустарником, с которой открывался необыкновенно широкий вид на реку и на звездное небо. Здесь он ложился на камни и лежал часами в глубокой тишине ночи. Вероятно, ему казалось, будто умирал весь мир; отпадал прочь, был только он — Эдгар, и даже не он, а только его ветроподобная мысль. В одну из таких ночей он создал рассказ «Преждевременное погребение».

Но и «Вором» рос, он уже каркал над бюстом Паллады, вселяя ужас и восторг в сердце Эдгара, который грезил тем, «чем смертный грезить не дерзал до этих пор»…

Впрочем, в бедной деревенской комнате Эдгара По никакого мраморного бюста Паллады, никаких шелковых штор и бархатных кресел и в помине не было. Камин был, но совсем маленький, скромный, сложенный, возможно, самим мистером Бреннаном в свободную минуту. И все-таки бюст Паллады родился не только из вдохновения поэта. В комнате По, над дверью, висело что-то похожее на классическую голову. Кажется, это была гипсовая маска богини Минервы. Дело в том, что до приезда семьи По в их комнатах жил какой-то иностранец, именовавший себя наполеоновским солдатом. Ему верили, так как он обладал способностью поглощать невероятное количество привозной мадеры. В качестве багажа у него были пара дырявых портьер, старое кресло и гипсовая маска Минервы. Уехав, он бросил всё на произвол судьбы. И вот всё это, плюс скала, ветер, небо, тучи, ночь, деревенские ставни, широкий Гудзон и, конечно, своя измученная душа и создали музыку «Ворона».

Гора Том, окруженная железной решеткой, всё еще стоит на своем месте. Вот ее адрес: восемьдесят четвертая улица и Риверсайд Драйв. Теперь на фоне огромных зданий Риверсайд Драйв эта горя кажется довольно жалкой, но в то время, когда По просиживал на ней темными ночами, у нее был, наверное, весьма романтический вид.

Гуляя по окрестным лесам, вынашивая свое детище, По часто представлял себе тот эффект, который, он уверен, должен был произвести на нью-йоркскую публику его «Ворон».

Однажды, увлекшись чтением, По наткнулся на группу деревенских ребят, собиравших лесные ягоды. Увидев странного человека с растрепанными волосами и полубезумным взглядом, к тому же выкрикивающего непонятные слова, дети в ужасе разбежались. Ставши взрослым, один из этих ребят дал подробное описание этой встречи в лесу.

И вот, наконец, в одни прекрасный день, а может быть, в ночь на горе Том, Эдгар По почувствовал, что «Ворон» готов.

Все варианты были испробованы, проверена инструментовка всего произведения, всё были прочитано не десятки, а сотни раз. Да, это были прекрасные стихи:

«Раз, когда в ночи угрюмой я поник усталой думой

Средь томов науки древней, позабытой с давних пор,

И, почти уснув, качался — вдруг чуть слышный звук раздался,

Словно кто-то постучался в дверь, ведущую во двор.

…………………………………………………………….

О, я живо помню это! Был декабрь. В золе согретой

Жар мерцал и в блеск паркета вкрапил призрачный узор.

Утра ждал я с нетерпеньем, тщетно жаждал я за чтеньем

Запастись из книг забвеньем и забыть Леноры взор

Светлый, чудный друг, чье имя ныне шепчет райский хор,

Здесь — навек немой укор…»[6]

Новый журнал. 1962. № 68. с. 92–110

Примечания

1

Мы жили тогда на планете другой…Антология поэзии русского зарубежья.1920–1990: (Первая и вторая волна): В четырех книгах. Сост. Е.В. Витковского: Биогр. справки и комментарии Г.И. Мосешвили. — М.: Московский рабочий. 1995–1997.

2

Вернуться в Россию стихами…200 поэтов эмиграции. Антология / Сост., автор предисл., коммент. и биогр. сведений В. Крейд. — М.: Республика. 1995.

3

Тименчик Р. Петербург в поэзии русской эмиграции // Петербургский диагноз. Седьмые ахматовские чтения. СПб., 2002.

4

Петербург в поэзии русской эмиграции: (первая и вторая волна), вступительная статья, составление, подготовка текста и примечания Р.Тименчика и В. Хазана: редколлегия А.С. Кушнер (главный редактор) и др. СПб. Серия Новая библиотека поэта; 2006.

5

Этот рассказ об Эдгаре По внезапно скончавшегося поэта М.Г. Чехонина нам передан его вдовой А.Г. Чехониной (примеч. редакции "Нового журнала").

6

Перевод Г.В. Голохвастова.