Борис Емельянов - История отечественной философии XI-XX веков

• Название: История отечественной философии XI-XX веков
• Автор: Борис Емельянов
• Издательство: ЛитагентБИБКОМd634c197-6dc9-11e5-ae5f-00259059d1c2
• Жанр: Детская образовательная литература
• ISBN: 978-5-7996-1363-1

Настоящее учебное пособие соответствует новому образовательному стандарту. В нем освещаются ключевые моменты развития отечественной философии за десять веков ее существования, дается анализ важнейших ее тем и направлений особенностей развития материалистической и идеалистической традиции.

---

Государственная власть, по мнению Прокоповича, должна учитывать «общую пользу»: «Всякая власть верховная едину своею установления вину конечную имеет всенародную пользу»171. В этой идее, по верному замечанию А. А. Галактионова,

… с одной стороны, выражалась иллюзия передового дворянства в отсутствие собственного своекорыстия, а с другой стороны, теоретики Петровских реформ посредством этого лозунга отождествляли интересы всего населения страны со своей классовой по содержанию программой. Тем не менее принцип «общей пользы» навеян буржуазным гуманизмом, отрицающим феодальные нормы отношения к людям труда, прежде всего крестьянам. Поэтому Прокопович, хотя и призывал крестьян оставаться законопослушными и добросовестно трудиться, осуждал помещиков за чрезмерную эксплуатацию крепостных и за жестокость к ним, потому что своеволие господ причиняло материальный и моральный урон государству, противоречило «общей пользе». Точно так же обличая роскошь, паразитизм бояр и церковнослужителей, главным образом монахов, Прокопович имел в виду их бесполезность, несовместимую с интересами государства, и в противовес им выделял из имущих слоев купцов (промышленников и торговцев), чиновников и, конечно, служилое дворянство, относя их к трудящемуся населению, умножающему «общую пользу»172.

Волю народа («всенародную пользу», «народную потребность», «выгоду») выражает монарх, а она «воле Божьей непротиворечива»173. Царь, неподвластный никому, с одной стороны, выступает против стихии народных сил «бунтующей черни» и боярской знати, а с другой – для достижения «общего блага» и «могущества России» стремится примирить интересы крестьянских масс, дворянства и «власти самодержавной».

Идею «могучей России» утверждает другой известный просветитель ученой дружины Петра I историк, естествоиспытатель, государственный деятель Василий Никитич Татищев.

Он родился 19 апреля 1686 г. в Полтаве в знатной, но обедневшей дворянской семье, ведущей свое начало от смоленских Рюриковичей. Образование получил в Московской артиллерийской школе под руководством Я. Брюса. Драгунским и артиллерийским офицером принимал участие в Северной войне, в битве за Нарву (1707), был ранен в Полтавской битве, воевал в турецкой кампании, после чего получил чин капитана. С конца 1762 г. выполнял ряд военно-дипломатических поручений Петра I, изучал инженерное и артиллерийское дело в Берлине, Бреславле, Дрездене, Гданьске. После их выполнения император поручил ему большую работу, относящуюся «к землемерию всего государства и сочинению обстоятельной географии с ландкартами». Войдя в круг приближенных Петра I, Татищев продолжал выполнять самые ответственные его поручения. Весной 1721 г. он был назначен начальником казенных горных заводов Урала. Вплоть до 1723 г. вместе с де Генниным, приехавшим на Урал в 1722 г., Татищев провел ряд радикальных преобразований горнозаводского дела в Екатеринбургском заводе-крепости. Произведя его в звание полковника и советника Берг-коллегии, Петр I послал Татищева в Швецию для изучения горного дела и подготовки инженерных кадров. По возвращении из Швеции и вплоть до 1733 г. он возглавляет Монетную коллегию. После смерти Петра I и до конца жизни Демидов, Бирон и «временщики» преследовали Татищева, обвиняя его в превышении власти, взяточничестве и т. п. 17 марта 1737 г. он был назначен начальником горных заводов Урала и Сибири. Здесь он написал Горный устав и Наказ шихтмейстеру, отразившие профессиональные взгляды Татищева на развитие горнозаводской промышленности. По его инициативе на Урале было создано несколько арифметических и словесных школ. По настоянию Бирона в 1739 г. его отстранили от управления уральской горной промышленностью и назначили начальником Оренбургской и Калмыцкой экспедиции, а затем Указом от 15 декабря 1741 г. – астраханским губернатором. Уезжая из Екатеринбурга, Татищев оставил свою библиотеку, насчитывающую свыше тысячи томов на древних и современных европейских языках по различным областям науки, в подарок городу.

По доносу одного из «верховников» – фельдмаршала В. В. Долгорукова Татищева в очередной раз отстранили от исполнения должности, вначале от руководства Калмыцкой экспедицией, а 19 июля 1745 г. – от должности астраханского губернатора. С этого момента В. Н. Татищев жил в своем подмосковном имении Болдино, где пять лет находился под следствием и надзором солдат Сенатской роты.

За несколько дней до своей смерти Елизавета полностью оправдала Татищева и наградила его орденом Александра Невского, от которого он отказался. Скончался В. Н. Татищев 15 июля 1750 г.

По верному определению Г. В. Плеханова, Татищев был «одним из самых интересных представителей того типа русских людей, который сложился под непосредственным влиянием Петровских реформ»174. Перу Татищева принадлежат около 130 произведений, самые известные из которых «История Российская с самых древнейших времен, неусыпными трудами через 30 лет собранная», а также «Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ», который, по мнению Г. В. Плеханова, дает гораздо больше, нежели обещает заголовок. Это чуть не целая энциклопедия»175, «Духовная сыну» и др.

Будучи историком и идеологом петровских преобразований, В. Н. Татищев считал изучение истории русского народа и государства важнейшим инструментом познания действительного, современного их состояния. Философия и история, полагал он, взаимосвязаны, поскольку последняя служит основанием первой. В истории человечества, считает Татищев, было три этапа. На первом люди создали письменность, «зачали законы сочинять и, на лучшее наставляя, лучи малого сияния и благоразумия им открывать»176. На втором благодаря распространению христианства люди приобрели «душевное спасение, царство небесное и вечная блага», исчезли суеверия, стали развиваться науки. На третьем возникло книгопечатание, стало распространяться просвещение.

Проблемное поле Татищева-мыслителя обширно. Это Бог, природа с ее «вещными проявлениями», человек как средоточие души и тела, принципы воспитания, государство и т. д. И решал он эти проблемы с философско-деистических позиций.

Еще в «Истории Российской» В. Н. Татищев заявил о том, что причины явлений могут «быть яко от Бога или от человека». В «Разговоре двух приятелей о пользе наук и училищ» он особое внимание уделяет деятельности человека, следующего естественному закону. В основу его представлений о человеке положена не только теория естественного права, но и теория разумного эгоизма. Проблему соотношения души и тела, сущности человека он не исследует, считая сам факт существования в человеке души и тела, «вечного и временного» доказанным, но одновременно утверждает, что вопрос «не только весьма пространного толкования требует, но паче можно положить за неведомый и непостижимый»177.

Его интересуют такие проявления души человека, как ум и воля, поскольку они, по его мнению, и определяют жизнь и поступки человека: «…ум бо яко царь властвует, а воля влечет на всякое хотение, из которого человеку благополучия и беды приключаются»178. Ум – это прежде всего «сила души», определяющая возможности осмысления человеком (и «прочими животными») объективного мира. Ум необходимо отличать от разума, который представляет, как считал Татищев, тот же «ум через употребление и поощрение его качеств исправленный»179. Главным условием перехода ума на степень разума является просвещение. Исходя из этого история общества понимается как «природное», «всемирное умопросвещение».

Ум обладает рядом способностей, важнейшая из которых «понятность», или воображение. Оно может быть «мыслительным», когда представленный мыслью и памятью образ вещи принимается за действительность, как во сне; «догадкой», когда вымысел ума приписывается действительности, как в сказке; «суждением», когда ум оперирует понятиями, не имеющими природных аналогов. Если у человека в его умственной деятельности преобладает догадка, он тяготеет к поэзии, а если суждение – к науке.

Значение ума и воли в жизнедеятельности неравнозначно. Волевые усилия при отсутствии контроля над ними со стороны человека могут усложнить, «разладить» его жизнь, свести ее лишь к удовлетворению низших потребностей. Ум помогает воле сохранить разумность («мерность») в следовании «любочестию», «любоимению» (обогащению) и «плотиугодию» – основным, по Татищеву, и врожденным каналам удовлетворения человеком своих материальных и духовных потребностей. Таким образом, жизнь человека, все ее стороны и проявления определяются разумной пользой. Она же регулирует отношение человека к самому себе, к другим людям и к Богу. В формулировке В. Н. Татищева принцип разумного эгоизма звучит следующим образом: «Какую любовь или от кого паче надеемся милость, помощь и добродеяние улучить, должен ему заимственно от нас самих равное изъявить»180.