Всеволод Шипунский - Пансион св. Бригитты (СИ)

• Название: Пансион св. Бригитты (СИ)
• Автор: Всеволод Шипунский
• Жанр: Эротика

"Пороть или не пороть? Вот в чём вопрос!" - размышляет настоятельница пансиона Смирения и Непорочности матушка Элеонора. Приехавший с инспекцией попечитель пансиона - преподобный св. отец - разрешает её сомнения положительно. За этим наблюдают две выпоротые, но неуёмные послушницы, в результате чего лишаются остатков былой невинности... Заканчивается всё праздничным ужином, а прекрасная матушка Элеонора за свою преданность награждается орденом Святой Подвязки 2-й степени.

---

- Мнения? Да какого мнения... Шофёр,  механик... что ещё скажешь? Каждый месяц наказания исполняет... Женская-то рука разве выпорет как следует?

- Ага, значит, ты против? – понимающе усмехнулась директриса.

- Против чего?

- Хватит дурочку валять! – разгневалась матушка Элеонора. – Агнесса!!

Стоявшая за дверью Агнесса появилась тут же. Директриса ухватила сестру Марту двумя руками за белый отложной воротник и принялась трясти её.

- Отвечай, зачем ты ходила в гараж?! – кричала она. - И не сметь врать!.. Агнесса тебя видела.

Никак не ожидавшая такого гнева, сестра Марта с испугу рухнула на колени.

- Матушка, помилосердствуйте... Я только хотела...

- Что хотела?.. Франко хотела соблазнить, мерзавка?? Блуду предаться?

- Нет-нет, что вы!.. Хотела только, чтоб он наказал... выпорол, за грехи мои...

- Да-а? И что?? – поразилась матушка.

- Да что... Выпорол. А я ему руку за это целовала...

Удивлённая директриса задумчиво прошлась по ковру туда и обратно.

- Что скажете, сестра Агнесса?.. А вы бы хотели, чтоб Франко вас выпорол?

- Меня?.. – поразилась Агнесса. - За что??

- Ха-ха! А неужели не за что?

- Так ведь... Что тут скажешь, матушка?.. Все мы грешны. И в мыслях, и в поступках...

- Вот и я о том. Грешны все, а порку получают только послушницы... Нет, ей богу, вы молодчина, Марта - очень здравая идея! – директриса уселась в своё глубокое кожаное кресло. – Отныне так и решим: после порки наших юных грешниц свою долю будут получать и сёстры-наставницы. Все, по очереди! Нечего вам чваниться и возноситься в гордыне - пред Господом все равны. Первой была сестра Марта, следующей будешь ты, Агнесса. Ты старшая наставница, и должна дать пример смирения остальным.

Лицо сестры Агнессы, никак не ожидавшей подобных последствий, вытянулось. Между нею и Франко была давняя вражда. У ней хранились ключи от погреба, где издавна стояло два бочонка красного вина для торжественных случаев, и как он её ни упрашивал, она никогда ему этих ключей не давала. Франко терпеть её не мог и называл крысой.

- Сама объявишь нам тот из семи смертных грехов, к которому более склонна. А уж Франко постарается его из тебя выбить... Прекрасная мысль, ей богу! – всё не могла успокоиться директриса. – Мне и раньше казалось, что в наших воспитательных мероприятиях чего-то недостаёт... Ступайте, милые, готовьтесь.

*     *     *

 С раннего утра в субботу в пансионе царило необычайное оживление. Все послушницы были подняты ни свет, ни заря и брошены на всеобщую генеральную уборку. К двенадцати часам дня, когда весь пансион уже сиял чистотой, девочек переодели в новую парадную форму - длинные чёрные юбки на помочах и белые блузки  с воротничками, и вся школа была выстроена во дворе. Наставницы, изрядно волнуясь, следили за порядком.

Наконец толстая привратница, тётушка Клер, дежурившая у раскрытых ворот, замахала руками.

- Едут!! – не своим голосом закричала сестра Агнесса. 

Наставницы кинулись подровнять строй, после чего и сами выстроились на правом фланге. Во двор плавно вкатил тёмно-красный Паккард, сделал красивый полукруг и остановился в центре.

Франко, забежав, открыл заднюю дверь. Из неё с улыбкой обожания вышла директриса, а за ней неспешно вышел и тот, кому эта улыбка предназначалась - высокий седовласый джентльмен в чёрном костюме патера со строгим, неулыбчивым лицом. Это был сам попечитель пансиона  преподобный мистер Рочестер. Оглядев выстроившуюся школу, он милостиво улыбнулся и осенил всех крестным знамением.

Сестра Агнесса тут же кинулась к нему и, опустившись на колено, приложилась к ручке. Он, удивившись, перекрестил и её. Стоявшая в строю, послушница Джейн шепнула подруге: «Смотри, Роз, он, вроде, добрый...», на что та с сомнением хмыкнула.

- Я рад, дети мои! – заговорил преподобный хорошо поставленным голосом. – Рад снова лицезреть вас в добром здравии, в смирении, непорочности и послушании, какими и подобает быть послушницам нашего пансиона. Давненько я у вас не бывал... - задумался попечитель. - Давненько! И вот радостный день настал, и мы снова встречаемся. После моей воскресной проповеди и совместной молитвы мы вкусим праздничный обед, - он с улыбкой обернулся к директрисе, - который обещала нам матушка настоятельница.

- О, да! – живо воскликнула та. – Заслужившим  этот замечательный обед приготовлены настоящие бараньи котлеты... Со спаржей! – возглас восхищения прокатился по строю. – И вишнёвый крюшон, и печенье! – все ещё раз ахнули.

- Надеюсь, я его тоже заслужу? – изволил пошутить попечитель.

- О, ваше преподобие! – воскликнула директриса и, преклонив колено, приложилась губами к его рукам, сложенным на животе. Преподобный ласково возложил ей одну руку на голову и слегка привлёк к себе. Прижимаясь щекой к его животу, директриса ощутила, как под одеждой его что-то шевельнулась... Когда она встала, было заметно, что глаза её блестят как-то по-особому.

- Однако тем, дети мои, кто провинился и согрешил в этом месяце, - продолжил преподобный, – прежде, чем вкушать от даров Господних, предстоит получить очищение. Вы знаете, что чем суровее наказание, тем легче оно очищает душу от прегрешений, и тем легче возносится она к Господу!

- Посему не смущайтесь, дети мои, принять наказание. Не бегите его, а стремитесь к нему всею душою! Примером вам в этом пусть будет ваша покровительница святая Бригитта, которая без звука претерпела все ужасные и незаслуженные наказания, которые ниспослал ей Господь. Он же, видя с небес ваше послушание и презрение к плоти, возрадуется... А наставники ваши благословят вас. Амен!

Осенив всех ещё раз крестным знамением, преподобный оборотился к матушке Элеоноре, давая понять, что официальная часть закончена. Та взяла его под локоть и, дав знак Агнессе, торжественно повела преподобного в здание пансиона, где уже ждал их в кабинете ланч на двоих. Послушницы же были отпущены готовиться к процедуре очищения.

*     *     *

- ...Позвольте налить вам этого чудного вина, - низким бархатным голосом говорил преподобный, склоняясь к матушке. – Откуда такая прелесть?

- Ах, какая там прелесть, ваше преподобие... Вино и вино. А  впрочем, да, пришлось постараться. Я сама ездила за ним в монастырь бенедиктинок. Откушайте вот артишоков, мистер Рочестер. Вот спаржа... Ах, да – паштет! Отведайте, прошу вас... Из печени диких уток! Заставила нашего Франко ходить на охоту, на дальние Корнуэльские болота. Представьте, этого лентяя!.. Однако настрелял целую сумку.

- Давайте выпьем за ваш замечательный пансион, дорогая матушка Элеонора! За ваших сестёр-наставниц и ваших учениц! И, главное, за замечательного, незабываемого, прекрасного... директора пансиона! Который, как я вижу, может очень далеко пойти в своей карьере.

 Растаяв от обилия комплиментов, директриса осушила полный бокал красного бенедиктинского и тоже раскраснелась.

- Дорогой преподобный! После небольшого отдыха, вы, надеюсь, примете участие в наказании провинившихся послушниц. Оно проводится раз в месяц, и для нас это всегда торжественный момент. И кое-что я должна с вами обсудить.

- Не стесняйтесь, моя дорогая, – патер закусывал вино паштетом, одновременно придвигая к себе блюдо с рыбой.

- Это рыба святого Петра, ваше преподобие, - говорила матушка. – Обязательно откушайте... Так вот. Провинности послушниц записаны в кондуите, но... мне кажется, что вам нужно побеседовать перед наказанием с каждой... оценить её грехи на, так сказать, неподкупных весах. И пусть каждая... мне кажется, так нужно... каждая из наказуемых предстанет пред вами в... готовом уже виде.

- В готовом виде? Что вы имеете в виду? - удивился преподобный, наполняя ещё бокалы.

- В готовом к наказанию... - матушка слегка покраснела. – Уже разоблачённая... Ваши внушения, святой отец, если они их выслушают в таком виде, сгорая от стыда, запомнятся надолго, - усмехнулась она.

У преподобного брови полезли наверх, он даже забыл про рыбу святого Петра.

-  То есть, послушницы будут... безо всего?

- Снизу...– матушка густо покраснела. - Но если вы против...

- Нет, почему же, – подумав, ответствовал, наконец, мистер Рочестер. – Это действительно... вносит много нового!

- И ещё, святой отец, - осмелела директриса. – Я решила, что очищение посредством телесного наказания должно касаться всех... Всех нас.

- Вот как? – поразился преподобный. И добавил, улыбаясь: - Вы и меня решили выпороть?

- О, Ваше преподобие... Как можно! – смутилась директриса. – Я имела в виду нас, воспитателей... Сестёр-наставниц.

- Никогда о таком не слышал, – всё более удивлялся мистер Рочестер. – У вас просто поток свежих, необычных идей, дорогая матушка! И что же... вы и себя... предполагаете?

– Ежели от вашей святой руки, - кротко потупившись, сказала директриса, - я не воспротивлюсь нисколько. Я уже вам говорила...